В один из знойных летних дней казачья станица Сенцовская была разбужена страшной вестью. В яблоневом саду зажиточного казака Семена Фролова было найдено бездыханное тело молодой женщины. Погибшая была не кто иная, как Мария Соколова - первая красавица станицы, жена престарелого казака Никиты Андреевича Соколова…
Много лет назад Николай Петрович Вишневский служил следователем в Кубанской области. Его контора располагалась в станице, раскинувшейся на берегу небольшой речки Чалмык, притока Кубани. Вся Кубанская область, начиная от Ростова и до самого хребта Кавказских гор, представляла собой низменную равнину, обильно орошаемую реками и богатую плодородными землями и сочными душистыми травами.
Жизнь в станицах была дешевая и привольная, но скучная и однообразная. Станица, где служил Вишневский, ничем не отличалась от других - населяли ее исключительно зажиточные и грамотные казаки, но людей интеллигентных среди них не водилось. Завести знакомства и как-то разнообразить свой досуг молодому следователю не представлялось возможным. Порой на Николая Петровича накатывала такая тоска, что он не знал, куда себя деть. И только сложные уголовные дела, требующие полной самоотдачи, могли ненадолго отвлечь его от гнетущего однообразия станичной жизни.
Как-то летним утром, сидя на крылечке своей квартиры и прохлаждаясь ароматным чаем из самовара, Вишневский заметил, как к калитке его палисадника на взмыленной лошади подскакал казак. Ловко спрыгнув с седла, гонец быстрым шагом пересек садик, подошел к следователю и, отдав честь, передал ему разносную книгу и запечатанный пакет.
— Откуда? - поинтересовался Николай Петрович, вскрывая конверт.
— Из Сенцовской станицы, ваше высокоблагородие, - бойко отрапортовал казак.
— Что там стряслось?
— Убийство, ваше высокоблагородие. Марию Никитичну Соколову зарезали, - мрачно ответил посыльный.
Из рапорта станичного правления следовало, что утром на берегу реки Чалмык, в саду казака Фролова, было обнаружено тело Марии Соколовой, соседки Фролова, с ножевым ранением. Предполагалось, что женщину заколол кинжалом неизвестный злоумышленник. Ни муж погибшей, ни соседи не могли никого заподозрить в этом жестоком преступлении.
Николай Петрович распорядился, чтобы письмоводитель расписался в принятии пакета, отправил записку врачу с требованием прибыть для освидетельствования, и, возвращая посыльному разносную книгу, спросил:
— Кто такая эта Соколова?
— Жена нашего станичника Никиты Андреевича Соколова, ваше высокоблагородие. Он на ней совсем недавно женился, из Ростова привез. Дородная да пригожая баба была, краше ее во всей станице не сыскать, — охотно пояснил казак.
— О чем в станице говорят? Кого в убийстве подозревают? — продолжал расспросы следователь.
— Да кто ж его знает... Бабы разное болтают, ваше высокоблагородие. Одни Фролова винят, другие - черкеса Расула, а третьи судачат, будто Никита сам с женой порешил. Только разве ж можно верить бабьим сплетням? Старый Соколов и с лежанки-то еле слезает... - неодобрительно покачал головой посыльный.
— А с чего это Фролова подозревают? - удивился Вишневский.
— Да просто так, ваше высокоблагородие. Фролов, конечно, был в любовниках у Марии года два, да только зачем бы ему ее губить? Он же души в ней не чаял, из-за нее от жены ушел... А черкес этот, Расул который, в гости к Сидоровым приехал. Вот он с Фроловым знаком был, ну и с Марией тоже. Вот и на него думают, - пояснил словоохотливый казак.
Николай Петрович отпустил посыльного, наказав ему передать станичному начальству, что следователь немедленно выезжает в Сенцовскую. До места происшествия было верст пятнадцать-двадцать, и уже через пару часов Вишневский въезжал в станицу. Заслышав звон колокольчика, урядник встретил следователя при въезде и проводил к усадьбе Фролова.
Семен Гаврилович, статный красавец-казак лет тридцати пяти, с окладистой черной бородой и бойкими глазами, поджидал их у ворот. Облаченный в щегольскую черкеску, ловко обрисовывающую его стройный стан, Фролов степенно поклонился гостям.
— Вот какая беда стряслась, ваше высокоблагородие! И ума не приложу, за что меня Господь покарал... - с показным смирением произнес он, провожая следователя с урядником в сад, туда, где уже толпился народ вокруг бездыханного тела Марии Соколовой.
Толпа любопытных станичников, в основном женщин, почтительно расступилась перед следователем. Вишневский приблизился к погибшей. Мария Соколова, совсем еще молодая женщина, лежала на спине под раскидистой старой липой. Ее роскошные светлые волосы разметались по траве, несколько прядей упали на удивительно свежее, безмятежное лицо. Глаза были закрыты. Она была одета в одну лишь тонкую сорочку, поверх которой накинули суконный казакин синего цвета. Стройные ноги Марии были босы, а у изголовья валялись щегольские расшитые туфельки, слишком изысканные для простой казачки.
Рядом, тяжело опираясь на клюку, стоял ее престарелый муж Никита Андреевич Соколов. По его морщинистому лицу катились скупые старческие слезы.
Николай Петрович приказал уряднику удалить из сада всех любопытствующих, оставив лишь несколько человек в качестве понятых. Затем, присев на корточки возле тела, следователь принялся набрасывать в блокнот схему места происшествия и делать пометки для будущего протокола осмотра. Кроме единственной раны, никаких других повреждений или следов борьбы не наблюдалось. Трава вокруг была примята, по всей видимости, Мария Соколова и ее душегуб лежали здесь совсем недавно.
Закончив с осмотром тела и места преступления, Вишневский вместе с понятыми тщательно обследовал весь сад. Они прочесали каждый куст, но ничего подозрительного так и не обнаружили. Оставив на месте происшествия двух сотских, следователь вместе с урядником и письмоводителем направился в дом Фролова.
По дороге Николай Петрович спросил у урядника:
— Правда ли, что Фролов состоял в связи с Марией Соколовой?
— Истинная правда, ваше высокоблагородие. Об этом вся станица знает. Только в последнее время у них вышел разлад из-за этого черкеса Расула.
— Что, Фролов ревновал Марию к Расулу?
— Говорят, сильно ревновал. Да и было от чего - сами изволили видеть, какая красавица была покойница, - отвечал урядник.
— А муж-то как на это смотрел? Неужто не замечал, что жена с другими гуляет? - допытывался следователь.
— Так ведь старик Соколов совсем плох, ваше высокоблагородие. Слепой почти, глухой. Он Марии во всем верил, не подозревал, что она с мужчинами любовь крутит.
Вишневский сделал мысленную пометку, что дряхлый муж вряд ли мог расправиться с молодой женой, с таким-то здоровьем. Но его внимание привлекла одна любопытная деталь. Пока следователь осматривал тело и фиксировал в блокноте детали, Фролов, который стоял тут же в качестве понятого, всё время отводил взгляд и отворачивался. А вот безутешный старик Соколов, напротив, бережно помогал следователю и тихо всхлипывал над телом жены. Для Вишневского это странное поведение Фролова не осталось незамеченным.
Устроившись в светелке в доме Семена Гавриловича, следователь первым делом вызвал для допроса Никиту Андреевича Соколова. Однако старик не смог сообщить ничего существенного и даже не высказал никаких подозрений относительно возможного душегуба своей супруги. Вишневский отпустил его и распорядился позвать жену Фролова.
В светелку вошла худенькая, изможденная женщина, выглядевшая намного старше своих лет. В ответ на расспросы следователя Авдотья Фролова поведала, что еще года два назад их семейная жизнь с Семеном Гавриловичем была вполне сносной. Но как только в станице появилась Мария Соколова, всё пошло прахом. Муж стал часто ссориться с Авдотьей, поколачивать ее, а однажды, выхватив кинжал, и вовсе пригрозил покончить с ней.
— Так, значит, у него имеется кинжал? - заинтересовался Вишневский.
— Есть, батюшка. Висит у него на стене, на полатях, - подтвердила Авдотья.
— Будьте любезны, принесите-ка его сюда, - попросил следователь.
Спустя какое-то время Авдотья вернулась, но уже без кинжала. Смущенно потупившись, она призналась:
— Нету кинжала, ваше высокоблагородие. Еще третьего дня на стене висел, а теперь нет. Видать, муженек куда-то его задевал.
— Скажите, Авдотья, а кто, по-вашему, мог погубить Марию Соколову? - напрямую спросил Вишневский.
— Не ведаю, батюшка. Люди судачат, будто черкес Расул руку к этому приложил.
Из дальнейших расспросов выяснилось, что минувшей ночью Семен Гаврилович не ночевал дома, а спал в клуне, старом овине. Там его и разбудила Авдотья, когда шла утром к реке по воду и наткнулась в саду на бездыханное тело Марии.
Отпустив жену Фролова, Николай Петрович вызвал на допрос самого Семена Гавриловича. Казак вошел в светелку с показной развязностью. Несмотря на бледность и явную усталость на лице, он старался держаться уверенно и дерзко.
Вишневский строго посмотрел Фролову прямо в глаза и спросил:
— Где и как вы провели эту ночь, Семен Гаврилович?
Казак замялся, отвел взгляд, потупился, но затем буркнул:
— В клуне ночевал, ваше высокоблагородие.
— А где же ваш кинжал? - не отставал следователь.
— Так он там, на полатях висит. А коли нету его, так, стало быть, кто-то стянул. Мне не ведомо, - пожал плечами Фролов.
Помедлив немного, он с нарочитой грубостью бросил:
— Да вы никак меня подозреваете, ваше высокоблагородие? Так я вам прямо скажу: это всё черкес Расул! Может, он и кинжал мой спер, чтобы Марию порешить.
Вишневский смекнул, что Фролов крепкий орешек и так просто не расколется. Оставив его пока в покое, следователь взял понятых и устроил обыск в доме и на дворе Семена Гавриловича. Однако тщательные поиски не дали никаких результатов - кинжала нигде не было.
Тогда Николай Петрович отправился на подворье казака Сидорова, у которого гостил черкес Расул Темиров. Каково же было удивление следователя, когда в палисаднике, в траве возле ограды, нашелся кинжал с багровыми пятнами на лезвии! Супруги Фроловы тут же опознали в нем пропажу.
Расул и хозяин дома Сидоров недоумевали не меньше следователя. Черкес искренне уверял, что впервые видит эту вещь, и предъявил свой собственный кинжал - поменьше и поновее, на котором не было ни следа ржавчины.
Из допроса Расула выяснилось, что он дальний родственник Сидорова, приехал к нему на лето погостить и помочь по хозяйству. С Марией Соколовой черкес был знаком, она ему очень нравилась, но это не слишком радовало Фролова. Ночь преступления Расул провел в доме своего родича, никуда не отлучаясь. Правда, незадолго до несчастья они с Марией допоздна гуляли вдвоем. Как кинжал Фролова оказался в саду Сидоровых, черкес не знал и объяснить не мог.
Несмотря на эти разумные доводы, Вишневскому пришлось взять Расула под стражу. Тут следователю доложили о прибытии доктора, и он поспешил назад, в усадьбу Фролова. День клонился к вечеру, но врач не захотел откладывать освидетельствование до утра. Прямо в саду, неподалеку от речки, он с фельдшером принялись обследовать тело безвременно погибшей красавицы…
Как думаете, мои дорогие читатели, найдёт фельдшер ещё какие улики?
А пока я дописываю для вас окончание этой захватывающей истории (которая выйдет завтра в это же время), жду в комментариях ваши предположения:
Кто же погубил Марию Соколову, а главное из-за чего?
А вот и вторая часть уже готова: