(Продолжение. Начало в №39)
О любви и верности
10.06.2023
День был тяжёлый, такое ощущение, что «немцы» решили выпустить по нам все запасы своих снарядов. Четырёх парней затрехсотило. Вечером все, свободные от несения службы, собрались в моём блиндаже. Гул снарядов, земля сотрясается от разрывов, стены вибрируют. Тусклый свет лампочки выхватывает из темноты наши лица. Уставшие, но не сломленные. Пьём чай, стараемся разбавить тягостное молчание никому не нужными разговорами. Мой замок (заместитель. – Прим.ред.) особенно мрачен.
– Что случилось, Мирон?
Он нехотя, сквозь зубы, говорит мне:
– Жена написала, что полюбила другого мужчину.
– Что? В один голос воскликнули все присутствующие.
Замок лишь пожимает плечами.
– Вот такая х...я, пацаны…
Всё же расспрашиваю более подробно и узнаю: уже месяц его жена встречается с каким-то мажором. Крутая тачка, модный прикид, пухлый кошелёк. Ходит в элитный спортзал, качает свои мускулы, самовлюблённо ловит своё отражение в зеркале. В общем, полный набор.
.Я оглядываюсь вокруг. Мои пацаны чем-то неуловимо похожи друг на друга. Все исхудавшие, с въевшейся под кожу грязью, небритые... Да уж, не Алены Делоны. Зато настоящие. Мужики, которые действительно оказались мужиками. Которые выполняют такую нужную работу: жечь немецкие танки. Как же я их всех люблю!
Все молчат, пауза затягивается. А что говорить в такой ситуации? Никто не знает. Ради чего мы здесь? Ради наших жён, матерей, детей. Ради нашей Родины и всех её жителей. Где-то среди них затесались такие гниды-мажорики. Живут в своё удовольствие и в ус не дуют. И находят в себе наглости подкатывать свои услуги женщинам, чьи мужья на фронте. Понятно, что с… не захочет, кобель не вскочит, но всё же...
– Вернёмся домой, надерём ему задницу! Наше общее мнение единодушно.
– Не надо, пацаны, – Мирон машет рукой. – Я уже отпустил ситуацию, Бог им судья, а жизнь всё расставит по местам…
Гаснет лампочка, значит, в дизеле закончилась солярка. В полной темноте все расходятся по своим блиндажам. Ещё один день войны подходит к концу.
Кухня
15.06.2023
…Мы сидим на кухне. Деревянный стол, вокруг лавочки, сверху – маскировочная сеть. Готовим ужин: варим гречку, обжариваем тушенку с луком. Сегодня в меню нашего походного ресторана – гречка по- флотски.
Вдруг со стороны фашистов – выход. Гулкое эхо артиллерийского выстрела сменяет свист снаряда, разрезающего воздух, постепенно набирающего силу, ещё чуть-чуть, ещё несколько секунд, и всё это должно закончиться разрывом. Тогда вздрогнет земля, и сотни осколков полетят в разные стороны, сея хаос, разрушение и смерть.
Но вместо этого свист неожиданно заканчивается громким хлопком, будто бы кто-то шлёпнул ладонью по водной глади.
– Прострел, – комментирует Мирон, – порох отсыревший.
– Тогда один-ноль в нашу пользу, – заявляю я и спокойно продолжаю помешивать лук на сковородке.
Снова выход со стороны противника – и снова шлепок. Два-ноль. Три-ноль. Четыре-ноль. Фашисты почему-то не успокаиваются. Уже всем понятно, что попалась бракованная партия снарядов, услужливо предоставленная натовскими «друзьями», но в своём фанатичном упрямстве враг продолжает долбить по нам без всякого результата.
– Пять-ноль!
Справа и слева из соседних окопов раздаются редкие аплодисменты. Шесть-ноль! Аплодисменты набирают силу, кто-то свистит, кто-то громко смеётся. Семь-ноль. Это уже не аплодисменты, это уже овации.
Над нашими окопами на участке фронта длиной в несколько километров стоит откровенный хохот. Он настолько задорный, настолько громкий, что мне начинает казаться, что смех российских солдат можно услышать и в Киеве. Туши снарядов тем временем продолжают сыпаться. Гречка сварена, обжаренный лук и тушёнка добавляются в кастрюлю. Раскидываем ужин по тарелкам. Счёт десять-ноль.
– А теперь по блиндажам! – командую я.
Чует моё сердце, сейчас начнётся. И действительно, следующий выстрел заканчивается не жалким шлепком, а громким разрывом. Но мы уже под землёй, в руках – дымящаяся каша, и мы до сих пор не можем успокоиться: смех буквально разбирает нас.
– Неуважаемые фашисты, большое спасибо, что дали спокойно приготовить ужин.
С удовольствием налегаем на еду. Лица счастливые и довольные. Как же мало нам надо для счастья...
Обрыв
20.06.2023
Где-то на линии обрыв. Мы с «Алексом» когда короткими перебежками, а когда и вовсе ползком продвигаемся вдоль позиций. Солнце слепит глаза. Форма под броником насквозь мокрая от пота. Странности человеческой натуры: несколько дней назад шёл дождь, и мы молились о солнце, сейчас мы молимся о дожде. Тут же сам себя поправляю: не о дожде, а об обычной питьевой воде. Фляга, набранная перед выходом из родного блиндажа, опустела в течение первого получаса, хочется смять её, как обычный пластиковый стаканчик, чтобы выдавить хотя бы каплю.
И зачем я стал думать о воде? От таких мыслей жажда только усиливается. Лучше сосредоточиться на происходящем вокруг. И вовремя: недалеко от нас вспучилась земля, одновременно с этим донеслись громкие резкие звуки разрыва. Про себя автоматически отмечаю, что работает танк, время, необходимое ему на перезарядку что-то около пяти секунд, поэтому мы с «Алексом», не мешкая, ныряем в ближайший окоп. Там несколько бойцов.
– Связисты, – на всякий случай поясняем мы пехоте.
– А то мы вас не знаем! Каждый день туда-сюда ползаете. Здорово, парни!
– Здорово!
Взгляд утыкается в «полторашку» с водой, ребята, словно улавливая наши желания, тут же протягивают бутылку. Несколько глотков, и я снова чувствую себя «живым». Выжидаем несколько минут, потом выбираемся из окопа и продолжаем свой путь. Не забывая осматривать полёвку, пробегаем метров триста, и ситуация повторяется, только в этот раз работает не танк, а миномёт или гаубица – длинный и тягучий свист их снарядов ни с чем не спутать.
Окопов рядом нет, просто падаем на землю, потом куда-то ползём, снова бежим. Конечный рывок – и мы в спасительной траншее. И там нас тоже встречают с бутылкой воды. Кажется, этот день будет длиться вечно. Короткие перебежки слились в один бесконечный марафон. И словно питстоп в автогонках, словно оазис в пустыне – очередной окоп и свои ребята, протягивающие бутылку воды. Наконец-то обрыв найден. Устраняем его, после чего отправляемся в долгий путь домой.
Позывной «АДЛЕР»
