Ельчанин Максим Ряжских старается не смотреть новости про СВО — слишком близко к сердцу принимает информацию, переживая за наших бойцов. Он и сам был «за ленточкой», а потому уверен, что победа будет за нами. И приближает её уже на гражданке, по возможности помогая собирать «гуманитарку» для наших подразделений.
С детства Максим грезил военной службой. В интернате, в котором воспитывался, наставники учили быть дисциплинированным, и такой уклад жизни, где всё подчинено распорядку, был ему по душе. К тому же много лет профессионально занимался самбо и дзюдо, и эти умения, конечно же, могли пригодиться. Срочная служба в роте охраны в войсках воздушно-космической обороны лишь укрепила в мысли связать свою жизнь с армией. Там за короткий срок ему удалось показать себя: на дембель уходил командиром взвода. Для срочника это большой шаг вперёд.
— Если б не женился сразу после армии, обязательно стал бы военным, — говорит Максим.
Но жизнь распорядилась иначе. Чтобы обеспечить семью, он, выпускник Елецкого машиностроительного техникума, устроился на НЛМК монтажником-высотником.
Мир стал другим
Как только началась спецоперация, Ряжских, тогда отец двоих детей (сейчас у него их трое), взвесив за и против, записался в добровольцы.
— Понимал, что надо ребятам помогать защищать наши рубежи, — признаётся Максим. — К тому же я ельчанин, и гордость за малую родину, за город воинской славы решил подтвердить делом.
Одновременно с Ряжских на СВО отправились ещё двое ельчан. На перроне Максим случайно услышал, как один из них уговаривает мать не переживать, — из этого разговора понял, куда едет земляк. И не постеснялся подойти. Это было начало мужской дружбы, которая только окрепла за месяцы совместной службы.
— Участие в спецоперации кардинально изменило взгляды на жизнь, — говорит ельчанин. — Материальное благополучие уже не кажется столь значимым. Самое дорогое — это жизнь, семья. Иной смысл обрели и такие привычные понятия, как дружба и доверие. Вся правда там, «за ленточкой». В боевых условиях сразу видно, что человек представляет из себя. Стал лучше разбираться в людях. Теперь и на гражданке следую принципу доверять только тем, в ком абсолютно уверен.
С автоматом против танка
В один из первых дней Максим получил позывной «Скиф». Любопытно, что такая ассоциация с представителем древнего воинственного народа возникла у сослуживцев до того, как они увидели ельчанина в бою. Смелый, решительный, под огнём противника он выносил раненых товарищей и, не мешкая, крушил врага.
— Выбора не было: либо ты его, либо он тебя, — вспоминает Максим. — Но к пленным всегда относились нормально. Ну, обматеришь на эмоциях, разок леща дашь, но чтоб жестить — никогда! Русский боец себе такого не позволяет!
Одна из историй с захватом пленных подразделением, в котором служил Ряжских, разлетелась по Интернету. Украинцы на танке Т-72 по ошибке приехали на позицию, которая уже перешла под контроль наших войск. Сослуживцы Максима не растерялись и вынудили танкистов сдаться, хотя у самих были только автоматы. Благодаря решительности наших парней удалось захватить трофеи — не только боевую машину на ходу, но и оборудование с рациями, которое позволило некоторое время прослушивать разговоры врага.
О своей боевой работе Максим Ряжских рассказывать не любит. Служил на Харьковском направлении. Пехотная рота мотострелкового полка. Выполнял задания. Защищал Родину. Всё кратко, по-военному. Лишь о последнем своём бое говорит чуть больше. «Скифу» тогда впервые стало действительно страшно: погибло много товарищей, с которыми бок о бок сражался. Сам раненый, с оставшимися в живых парнями выводил из-под обстрела тех, кому требовалась помощь.
Как-то в подразделение, где служил Максим, волонтёры привезли гуманитарку. Первым делом бойцы взяли то, чего не хватало, — предметы личной гигиены. И ничто не приносило таких положительных эмоций, как возможность нормально помыться после возвращения с многодневного задания.
Возвращение
После третьей контузии Ряжских демобилизовали.
Вернуться к привычной жизни помогла семья. Максим не замкнулся в себе, как это часто бывает с теми, кто возвращается с фронта. Он устроился на работу в Росгвардию, где по долгу службы немало приходится общаться и с гражданскими людьми.
— Дети — лучшее средство от печальных дум, — говорит он. — Когда смотрю на них, делаю для них что-то, вдохновляюсь ими, и уныние уходит!
Держаться помогают и общение с товарищем, с которым начинал свой боевой путь, и посильный вклад в сборы гуманитарки для земляков «за ленточкой». Серьёзно поддержали и в липецком филиале фонда «Защитники Отечества». Там не только помогли оформить статус ветерана боевых действий, но и содействовали поступлению в университет «Синергия», где Максим заочно получит высшее юридическое образование. Ельчанина нередко приглашают на мероприятия, организованные «Защитниками Отечества», в том числе на встречи с молодёжью и другими ветеранами СВО.
— Я понял, что не один со своими заботами, — говорит Максим. — И общение с ребятами, с которыми на одной волне, для меня бесценно. Мы не погружаемся глубоко в обсуждение спецоперации, больше говорим о детях, рыбалке, охоте. Но даже случайно встретившись где-то, всегда поинтересуемся: как дела, брат?
Совет от Максима Ряжских
Уговаривать или разубеждать человека, задумавшего пойти добровольцем на СВО, нет смысла. Решил — сделай! Это правило настоящего мужчины, которое должно быть мерилом в любых жизненных планах. Единственное, что хочу посоветовать ребятам, которые собрались «за ленточку», — обязательно пообщаться с теми, кто там уже побывал. Подскажем, поддержим, порекомендуем.
