*НАЧАЛО ЗДЕСЬ.
Глава 25.
Старый прииск заработал с новыми прибытками, каких и при папаше Савелия не бывало. А всё пошло с того момента, когда сам Савелий на прииск приехал и дал старшему артели несколько указаний. Стали копать чуть вправо от главного хода, хотя сам старший и говорил тишком своим товарищам, что давно там всё проверено, нет там ничего, а вот, поди ж… И камни были, и жила серебряная легла, широкая.
- Ну, раз широкая, значит долгой не будет, - со знанием дела говорили старатели, - Ну, на наш век хватит, только бы Савелий Елизарыч не скупился на плату. Дюже плохо стало в прииске бывать – смердит там… словно бы мертвечиной несёт. Иной раз аж сердце заходится, кажется, вот сейчас тут и отдашь Богу душу! Уж поскорее бы закончились там камни, пусть лучше пустая порода пойдёт, будем по старому коридору старать, там хоть дышать есть чем!
Но Савелий жалоб не слушал и вообще в них не верил, тоже, придумали! Да он столько работникам в артели платит, как никто иной тут в округе! Ни на мануфактуре такого не заработаешь, ни на лесопилке, куда немецкие пилы хозяин давеча привёз, по-новому стал пилить. Не нравится на прииске камни копать – пусть идут на другие работы!
В тот день Савелий как раз вернулся с прииска, первый снег только покрыл землю, грязь сковало морозцем, и Гнедко шёл резво и быстро. Савелий кутался в подбитый мехом плащ и раздумывал про своё, его мало интересовали красоты украшенного белыми шапками ельника, и даже красивые красногрудые птички, прыгающие по веткам кустарника, от чего снег красиво летел вниз, не радовали его своими трелями.
Вот снова пришлось поехать на этот старый прииск, сердито размышлял Савелий, потому что двое старателей померли, неизвестно от чего! Одного нашли, подняли наверх, а от второго только и остался фонарь да сумка с инструментом и краюхой хлеба. Куда подевался? Да поди то узнай! Вот и урядник, которого обязательно звали в этаком случае, поморщился, поморщился, да куда денешься – кругом старатели сгрудились, глядят на него… Снял мундир да полез вниз, поглядеть, что да как! А как вылез, так в сторону ото всех побежал – обед весь у него наружу и вышел.
Чуть погодя сидели они с Савелием в небольшой сторожке, где было жарко натоплено, специально её поставили, чтоб старший артели жил тут да за всем приглядывал. Урядник сидел на деревянном чурбаке, заменяющем стул, трясся всем телом и пил воду из кружки. Зубы стучали о металл так, что казалось сейчас выпадут, а сам урядник этого и не замечал. Рядом с ним сидел старший артели, Никодим Старостин и с сочувствием глядел на урядника.
- Ты, Филип Петрович, возьми себя в руки! – раздражённо сказал Савелий, - Никодим, если у тебя чего покрепче чая-то? Дай ему!
- Да откуда, Савелий Елизарыч! Мы такого нарочно не держим, здесь и трезвому-то опасно, а уж коли выпить… Нету!
Савелий встал и тряхнул урядника за плечи, вода из кружки расплескалась и попала на его бледное, покрытое испариной лицо.
- Да очнись ты! Что ты там такое увидал, скажи? И этот, второй старатель где? Которого не достали! Нам ведь теперь ответ держать, семья у него, спрошать с нас всех станут!
- Я… я не знаю, что видел, - пробормотал урядник, - А только… не приведи Господь ещё раз таковое мне испытать! Про работника твоего я не могу ничего сказать – как я там очутился… так со всех сторон ко мне будто руки потянулись, да как стали, как стали душу из меня тянуть! А подо мной словно бездна открылась, в преисподнюю… И жаром таким обдало, а душа оледенела и сердце зашлось!
- Да как такое может быть, и заледенело у тебя, и жаром обдало! – сердито буркнул Савелий, - Да ты вот никак и выпил, а, Филип? Признайся, мы никому не скажем!
Савелий тряс урядника за плечо, но тот только водил ошалелыми глазами то на Савелия, то на Никодима.
- Оставь, - мягко сказал Никодим, убирая от урядника руки Савелия, - Не в себе он, как умом не повредился – вот наше счастье! А то, про которое он сейчас сказал… каждый из нас на себе давно чует, потому и не ходим никто шибко глубоко в новый ход. Закрыть его надо, Савелий! Послушай меня, прикажи закрыть… иначе людей много потеряем.
- Он прав, Савелий…, - пробормотал урядник, стуча зубами, - Закрывать копь надо! Окропить…
Савелий хотел было накричать на обоих, с ума что ли оба посходили – закрывать, когда такой прибыток пошёл?! Но сдержался – урядник человек не последний тут, а уж батюшка его личность известна в уезде, при деньгах и положении.
- Ладно. Поглядим, - сказал Савелий и отвернулся к маленькому оконцу.
На улице столпились старатели, тихо переговариваясь между собой. Все стояли с непокрытыми головами и крестились, поглядывая в сторону накрытого рогожей тела. С этим вот теперь ещё забот будет по горло! Хорошо, что второго не нашли! А уж напридумывали невесть чего!
- Вы оба, вот что! – сказал Савелий и сел за дощатый стол, - Не болтайте почём зря, иначе потом не соберём сюда людей вовсе. Что делать с тем новым ходом, я подумаю. Глубоко не ходите, ты, Никодим, сам сказал, что на входе уже камни крупные и много. Вот и гоните их наверх. А я пока решу, как дальше быть. И вот ещё… сейчас ты, Филип Петрович, соберись. Выйди к людям и скажи, что видал там в ходу глубокий провал, и пока туда не ходить никому. Никодим, загородки поставь. Вот, людям раздай.
Савелий положил на стол тяжело звякнувший кошель с серебром. А потом достал из-за пазухи другой и отсчитал оттуда золотых червонцев, молча отдав сидевшим перед ним людям. Те без слов поняли, что надо делать дальше.
Урядник стал судорожно пить воду из кружки, а Никодим хоть и хмурился, а всё же… прав Савелий, ежели сейчас допустить разные толки и пересуды, панику навести, то после справных да толковых старателей сюда не заманишь. Никодим помнил те времена, когда всякого люда сюда в работы шло, и что тут творилось в те времена… когда Савелия все иначе как Пышонькой и не кликали. Теперь, конечно, не в пример лучше работать!
Успокоив людей и выдав серебра каждому, Савелий уехал с прииска, думая, что же теперь делать со всем этим. А что тут сделаешь? Надобно снова совета спросить, а советчик у него один…
Вернувшись домой, Савелий узнал, что его ожидает приехавший с разговором мануфактурщик Михайлин Гаврила Терентьевич. Чертыхнувшись, этого ещё не хватало, Савелий велел Лушке поторапливаться и приготовить ему переодеться, он заспешил к гостю.
- Здравствуй, Савелий Елизарович, - поздоровался степенно Гаврила Терентьевич, - Весь ты в заботах, я гляжу. А я вот ездил на заготовку к себе, тоже дела позвали, а на обратном пути у меня коренник захромал, вот к тебе и пришлось завернуть. Конюх у тебя справный, сказал, сделает всё, как надо.
- Доброго здоровья и вам, Гаврила Терентьич, - кивнул Савелий, - Хорошо, что такая оказия вышла, в гости заглянул ты к нам. Сейчас прикажу обед подать!
Михайлин был любитель вкусно откушать, потому и от обеда не отказался, но и ещё один умысел у него, конечно, имелся. Подивившись, с какой скоростью прислуга исполняет наказы Савелия, Михайлин только крякнул – а меньшой Пышнеев знает, как порядок держать… Надо же, а он его сперва и всерьёз не принял!
Когда они сидели за третьей стопкой отличнейшей сливовой наливки, Гаврила Терентьевич глянул пристально на Савелия и сказал:
- А что, Савелий Елизарыч, вроде и сватов твоих я принимал, а не спешишь ты… Засиделась ведь дочка-то моя, сколь уж ждать? Девица молодая, справная! Или ты передумал? Или тебе хозяйка в дом не нужна?
Говорили долго, Евдокия устала стоять у двери, скрючившись к замочной скважине! Однако то, что хотела, старая нянька расслышала – через полмесяца венчание назначили, возьмёт Савелий в жены Лизоньку Михайлину. А с ней и приданое немалое, Савелий выторговал больше, чем сперва оговорили – у него вон как прибыток пошёл, это не шутки!
Вздохнула Евдокия, чего ей дальше ждать? Какова новая хозяйка к ней окажется? Вот она, старость одинокая…
Продолжение здесь.
Дорогие Друзья, рассказ публикуется по будним дням, в субботу и воскресенье главы не выходят.
Все текстовые материалы канала "Сказы старого мельника" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.