О Сталине поэт Константин Симонов высказался так: «Сталин был велик и ужасен. Он оставил великие свершения и ужасные преступления». Меж тем Иосиф Виссарионович Сталин был самым обычным мужчиной в отношениях с женщинами. Его любили — и он любил. Когда ему доложили, что у одного из советских генералов много любовниц и спросили, как с ним следует поступить, Сталин ответил: «А ему надо позавидовать!» Иосиф Виссарионович был сложным человеком, не мог и не умел уделять внимание жене. После ее смерти сказал: «Я был плохим мужем, мне некогда было водить ее в кино».
Надежда Аллилуева- Татька
После революции Иосиф Виссарионович начал новый этап своей жизни. И в эту жизнь вошла новая женщина, которая прожила с ним 14 лет. Это Надежда Аллилуева, которая и сегодня остается женщиной-загадкой. О ней известно много, и неизвестно почти ничего. Ровно то же можно сказать и о ее отношениях с Иосифом Сталиным. Дочь профессионального революционера Сергея Аллилуева — с ним и с его женой Ольгой Сталин познакомился в 1903, в Тифлисе. А после революции, в Петрограде, он вновь встретился со старыми знакомыми. Сталину было 38, а Надежде – 16 лет. Семейное предание Аллилуевых гласит, что в двухлетнем возрасте Надежда, играя на бакинской набережной, упала в море. От гибели девочку спас смелый 23-летний молодой человек Иосиф Джугашвили. Существует версия второго брака Сталина. Якобы, когда Надежда и ее отец ехали в одном вагоне со Сталиным в Царицын в составе секретариата Сталина, Сергей Аллилуев услышал в соседнем купе душераздирающие вопли дочери о помощи. И обнаружил Сталина, злодейски насилующего юное, беззащитное создание. При виде грозного нагана Сталин пал на колени и, ползая по полу, поклялся незамедлительно жениться на совращённой голубице, чтобы скрыть позор… На самом деле они уже жили в гражданском браке по революционным законам и лишь спустя два года, в 1919 году, расписались. Воспоминания современников свидетельствуют — в этом браке действительно была любовь и сильные чувства. А, кроме того, был конфликт двух характеров. Оба были незаурядными личностями, плохо умевшими идти на компромисс. Коса, как говорится, со звоном и искрами нашла на камень… Сталин хотел видеть рядом с собой человека, который взял бы на себя заботу о семейном очаге. Надежда же стремилась к самореализации, и роль домохозяйки ее не устраивала. Она работала в Наркомате по делам национальностей, в секретариате Ленина, сотрудничала в редакции журнала «Революция и культура» и в газете «Правда». Писательница Галина Серебрякова вспоминала: «Скромность Надежды Сергеевны Аллилуевой граничила с застенчивостью, сдержанность и внешнее спокойствие сопутствовали ей всюду. Красота ее была не броской, а строгой и классически совершенной. Знакомый нам по древнегреческим фрескам точеный нос, высокая шея, большие карие глаза. …Мне всегда казалось, что Надя была очень несчастна и нуждалась в тепле и заботе, которых не имела…» «Она была умна, благородна, сердечна, пряма, справедлива. Никогда ни о ком не говорила дурно», – записала в дневнике Мария Сванидзе, родня Сталина по его первому браку. Конфликты между Иосифом и Надеждой начала 1920-х не имели отношения к политике. Сталин вел себя, как обычный мужчина, много времени проводивший на работе — приходил поздно, усталый, раздражавшийся по мелочам. Надежде не хватало житейского опыта, чтобы сгладить углы. Свидетели описывают такой случай: Сталин неожиданно перестал разговаривать с женой. Надя понимала, что муж чем-то очень недоволен, но не могла понять в чем причина. Наконец, ситуация прояснилась — Иосиф полагал, что супруги в браке должны называть друг друга на «ты», но Надежда, даже после нескольких просьб, продолжала обращаться к мужу на «вы». Сталин называл Аллилуеву в письмах «Татька». Переписка Надежды и Иосифа говорит о том, что, несмотря на все проблемы, между ними сохранялись чувства. «Как только выкроишь себе 6-7 дней свободных, катись прямо в Сочи», — пишет Сталин, — «Целую мою Татьку. Твой Иосиф». Их любовь была разной. Ему в любви, в семейной жизни нужно было одно, ей – другое. Он все чаще уезжал на дачу ночевать. Без нее. Зато с соратниками. Иногда в сопровождении актрис. Надя ревновала. Душевный разлад принимал все более тяжелые формы. Излюбленное ругательство Сталина: «Дура!» Соседи Надежды Сергеевны по Кремлю, рассказывали, что ее дурное настроение часто было связано с тяжелым характером Сталина. Не желая становиться мещанкой, погрязшей в пеленках и кастрюлях, Надя поступила учиться в Промышленную академию. Хотя и тут муж издевался над ней, считая ее поступок несерьезным. Это только подогревало желание доказать ему и себе, что она способна стать личностью. Ее дочь Светлана вспоминает : «старалась так, что сама не заметила, как росла и росла и становилась серьезным, умным, взрослым человеком». Круг ее интересов расширился. Расширился круг товарищей. Особенно она любила проводить время со старым знакомым Николаем Бухариным.
Как-то, подкравшись однажды к гулявшим по дачным дорожкам Наде и Бухарину, Сталин произнес: «Убью». Бухарин отнесся к этому как к шутке, а Надя испугалась. Она стала позволять себе независимые суждения. Сталина это по-прежнему смешило, а то и сердило. Особенно когда она начала высказывать критические замечания политического характера.
В 1921 году у Надежды и Иосифа родился сын, которого назвали Василием. Затем на воспитание в семью взяли маленького Артема Сергеева, сына погибшего революционера. Потом родные привезли к отцу в Москву старшего сына Сталина Якова. В 1926 году в семье родилась дочь, которую назвали Светланой. Девочка стала любимицей отца.
И если сыновей Сталин пытался держать в строгости, то дочке позволялось буквально все. Так Надежда стала матерью большого семейства. У мужа была сильная потенция. Медкарта Надежды Аллилуевой хранит сведения о десяти абортах. Врач, консультировавший ее за границей, посочувствовал: «Бедняжка, вы живете с животным». Согласно рассказам тех, кто был близок к семье Сталина, Иосиф любил отдыхать в кругу близких. Но при этом чувствовалось, что ему непривычно в этой роли. Он не знал, как себя вести с детьми, порой грубил жене в случаях, когда никакого повода для этого не было. Близкая подруга Нади Ирина Гогуа рассказывала: «Надя в присутствии Иосифа напоминала факира, который в цирке выступает босиком на битом стекле с улыбкой для публики и со страшным напряжением в глазах. Она никогда не знала, что будет дальше, какой взрыв. Хам он был совершенно законченный».
Надежда Аллилуева покончила с собой в ночь на 9 ноября по возвращении домой после праздничного ужина у Ворошиловых, на котором отмечалась очередная годовщина Октябрьской революции. И родилась огромная, мрачная, до сих пор не разгаданная тайна…
Последняя ссора
7 ноября 1932 года на квартире у Ворошиловых после парада отмечали революционный праздник. Сцену, происшедшую там, описывали многие, и, как правило, с чужих слов.
Надежда, внучка Надежды-первой, вспомнила: «Анна Сергеевна Аллилуева, бабушкина сестра, рассказывала: Надя обычно строго ходила — с пучком, а тут она сделала новую прическу, модную. Кто-то из Германии привез ей чёрное платье, и на нем были аппликации розами. Был ноябрь, но она заказала к этому платью чайную розу, она была у нее в волосах. И она закружилась в этом платье перед Анной Сергеевной и спросила: „Ну, как?“ Она собиралась, как на бал. Кто-то за ней сильно ухаживал на этом вечере. И дед сказал ей что-то грубое».
Жена Николая Бухарина, ссылаясь на слова мужа, в книге «Незабываемое», писала так: «Полупьяный Сталин бросал в лицо Надежде Сергеевне окурки и апельсиновые корки. Она, не выдержав такой грубости, поднялась и ушла до окончания банкета».
Внучка Сталина Галина Джугашвили, ссылаясь на слова родных, оставила следующее описание: «Дед разговаривал с дамой, сидевшей рядом. Надежда сидела напротив и говорила тоже оживленно, по-видимому, не обращая на них внимания. Потом вдруг, глядя в упор, громко, на весь стол, сказала какую-то колкость. Дед, не поднимая глаз, так же громко ответил: “Дура!” Она выбежала из комнаты, уехала на квартиру в Кремль».
Присутствовавший на банкете Вячеслав Молотов рассказывал следующее: «У нас была большая компания после 7 ноября 1932 года на квартире Ворошилова. Сталин скатал комочек хлеба и на глазах у всех бросил этот шарик в жену Егорова. Аллилуева была, по-моему, немножко психопаткой в это время. На нее все это действовало так, что она не могла уж себя держать в руках. Она очень ревновала его. Цыганская кровь».
Был ли Сталин рядом или поблизости, когда она застрелилась? Версия одних мемуаристов и исследователей: уехал на дачу, несколько раз она звонила туда, он бросал трубку. Версия других: он был дома. Их спальни находились рядом, через коридорчик. «Сталин был в доме во время выстрела – он спал и не услышал выстрела, – сообщает сподвижник Сталина Молотов. Наконец он вышел в столовую. “Иосиф, Нади с нами больше нет”», – сказали ему». В любом случае было важно показать, что Сталин отсутствовал, ничего не ведал, ни в чем не виноват. Потому что почти всегда, когда случается самоубийство, сохраняется подозрение на убийство.
Смерть жены была для Сталина шоком, и сильно повлияла на него в дальнейшем. Хотя и здесь присутствуют серьезные разночтения.
Вот что пишет ДОЧЬ Светлана Аллилуева в книге «Двадцать писем к другу»: «Первые дни он был потрясён. Он говорил, что ему самому не хочется больше жить. Временами на него находила какая-то злоба, ярость. Это объяснялось тем, что мама оставила ему письмо. Очевидно, она написала его ночью. Я никогда, разумеется, его не видела. Его, наверное, тут же уничтожили, но оно было, об этом мне говорили те, кто его видел. Оно было ужасным. Оно было полно обвинений и упрёков. Это было не просто личное письмо; это было письмо отчасти политическое. И, прочитав его, отец мог думать, что мама только для видимости была рядом с ним, а на самом деле шла где-то рядом с оппозицией тех лет. Он был потрясён этим, разгневан и, когда пришёл прощаться на гражданскую панихиду, то, подойдя на минуту к гробу, вдруг оттолкнул его от себя руками и, повернувшись, ушёл прочь. И на похороны он не пошёл.»
А вот версия Артема Сергеева: «Гроб с телом стоял в одном из помещений ГУМа. Сталин рыдал. Василий вис у него на шее и повторял: “Папа, не плачь”. В зависимости от своей приверженности той или иной политической оценке Сталина, одни предпочитают верить его родной дочери, другие — приемному сыну. Надежду Аллилуеву похоронили на Новодевичьем кладбище. Овдовевший Сталин часто приезжал на могилу, сидел на скамейке и молчал. Спустя три года, во время одной из доверительных бесед с близкими, у Сталина вырвалось: «Что дети, они ее забыли через несколько дней, а меня она искалечила на всю жизнь».