Вступление
Недавно с интересом и даже некоторым трепетом ознакомился с объяснением причин, почему знаменитый русский писатель Иван Алексеевич Бунин (1870–1953), эмигрировавший после Октябрьской революции из России в Европу, не любил Советскую власть.
Хотелось бы поразмыслить над сообщениями, регулярно появляющимися в сети и накрепко связывающими фамилию Бунина и отвержение Советской власти.
Только ли в том дело, что она именно «Советская»?
Вряд ли кому-то в голову придёт спрашивать, «кто такой Бунин» и почему вообще интересны его чувства к Советской власти. Но считаю, лучше сразу представить героя, и в самом начале указать, что это...
Первая русская Нобелевка по литературе!
Ставя вопрос об отношении писателя к Советской власти, историки литературы говорят, что Бунин — первый русский писатель, который получил Нобелевскую премию (1933), а должного почтения за это на Родине не заслужил.
Само по себе верно. Не первый русский вообще, ибо первым выступил Павлов (ну-ка, кто вспомнит имя и отчество физиолога?). Речь о литературе. Хотя Нобелевская — она вообще больше про науку.
Почему уверенно сужу об этом? Наверное, потому, что из пяти премий, учреждённых Альфредом Нобелем, четыре — за открытия. И только одна — за словесность. Причём не за красоту слога саму по себе, а сразу — «За выдающиеся литературные добродетели...» и так далее, включая идеализм и объединение душевности и таланта. И только промежду прочим — художественное совершенство.
Именно перечисленные оценки фигурировали в мотивировочной части награды Рене Прюдома, самого первого нобелевского лауреата в 1901 году.
Это я к тому, что критика последних лет Нобелевской премии за политизированность... преувеличена. Не потому, что нет политизированности. А потому, что такой премия была с самого начала.
Итак, вернёмся к отношениям Бунина и Советской власти.
Вот, говорят, нобелевский лауреат, а на Родине лишь глухие отзвуки. И никаких фанфар! Почему так?
Часто забывают или совсем не знают, что Бунину присудили премию: «За строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы».
Смотрите, не за вклад в литературу. Не за, упаси боже, «душевность». Нет-нет. За мастерство в развитии традиций.
То, что дальше «русская классическая проза», смотрится бледновато. Не в саму прозу вклад у Бунина — в развитие традиций и мастерство в этом.
Теперь представим, что вы учреждаете новые традиции, ломаете старые... А вам — вот фигура, которая усердно старое развивает. И как следует новаторам отнестись? С какой-такой любовью?
Ладно, проехали. Хотя очевидный политический укол со стороны Нобелевского комитета в сторону Советской России. Его, кстати сказать, потом подкрепили мотивировкой, с которой Михаилу Шолохову дали Нобелевскую премию: «За художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время».
Видите? То же, собственно, никакой литературы. За цельность эпоса... в переломное для России времена. И пусть перед этим — художественная сила. Кому важно?
Ещё и дали в 1965 году, уже успев наградить и получить отказ от Бориса Пастернака. Совсем по-ленински: два шага вперед — один назад.
Но Шолохову вручали премию совсем-совсем в другие времена. Бунин — это начало тридцатых, разгар индустриализации в СССР, активная подготовка к грядущей войне. И главное, недавнее признание скрепя сердце самого факта существования Советского государства.
Сказанного достаточно, чтобы объяснить, почему не только не любили Бунина в Советской России, но и не могли любить.
Бунин и новая Россия
Отчего, однако, Бунин, известный ещё до революции писатель, вдруг разлюбил свою Родину? Неужто не было причин?
Ну как же. Потомственный, пусть обедневший, дворянин. Человек, который не принял даже Февраль 1917-го, чего там говорить об Октябре? Создатель «Окаянных дней», в которых описал ужасы 1918–20-х годов. И верно ведь описал, талантливо.
Не всегда, правда, можно согласиться, что в ужасах после Февраля 1917 года виноваты большевики... Но Бунин, как сказано, и Февральскую революцию не принял. Поэтому, что называется, ничего личного.
Или наоборот, только личное? Тут так сразу не определишь.
Но, как видится, есть небольшое лукавство в постановке вопроса «Почему Бунин не любил Советскую власть?». Ведь на месте «Советской», очевидно, должна стоять «новая», причём любая.
А ведь именно, как говорили, «русский советский» писатель Алексей Толстой просил Сталина войти в положение и вернуть Бунина на Родину. Говорят, «не до того было вождю». Будто сам Бунин, на чём свет ругая лидеров большевистского правительства, не постарался, чтобы так стало.
Вместо заключения
Из вышесказанного не стоит делать подспудный вывод, что имперскую Россию, в противовес России Советской, Бунин горячо любил. И тогда, до революции он «перебивался с копейки на копейку», богатым же не был никогда. Даже после прихода славы.
И ведь можно совсем иначе поставить вопрос: не «почему не любил Советскую власть?», а «почему он должен был любить хоть какую-то власть?».
И пусть любовь — штука мистическая и уму непостижимая. Но чем-то же и она объясняется! Впрочем, не в случае Бунина.
Упомянутого вопроса обычно не задают. А останавливаются только на суждениях про Советскую власть. Жаль. Ведь забывают, что художник слова вообще в напряжении к власти как таковой. Независимо от её характера и наполнения.
