Семён задумался и чуть не напортачил при посадке. Не обратил внимания на буруны снега, поднимаемые усилившимся ветром. Ушёл на второй круг и сел. К нему сразу побежали люди. Помогли вылезти из кабины. Все радостно улыбались и хлопали его по плечам. Увесисто так хлопали.
Глава 96 (2)
В машине было холодно. Из разбитого окна сильно дуло. Семён подумал, что придётся менять машину. Найти такое стекло будет непросто. А ездить без стекла совсем не то. Остаться без машины тоже было неправильно. Чтобы там Фрося не говорила, а летом они всё равно съездят в Ахметовскую к её родным и в Кочубеевскую, к его родителям и близким родственникам. Они уже заждались внуков, а с женитьбой воспрянут духом. Семён улыбнулся, вспомнив выражение лица Фроси, когда она говорила, что не собирается замуж.
- Ты не собираешься, а мне пора жениться. Чьё желание важнее? Моё. Счастье моё, конопатенькое! Ничего, я терпеливый. Подожду, когда ты меня сама позовёшь.
Остановил машину у общежития. Вышел, хлопнув дверью.
- Семён Павлович, - подошёл к нему Саша. – Вы что, воевать ездили?
- Да почти. Грабитель хотел покататься в моей машине. Пришлось его успокоить, но он успел выстрелить. Хорошо, что в Фросю не попал. Только стекло пострадало.
- Фрося с Вами была?
- Я ж в общежитие её повёз. На Красной человек с мешком бросился под колёса. Пришлось тормозить. Машину занесло. Бандит успел запрыгнуть в салон на заднее сидение. Тут и второй подбежал. Тоже с мешком. Первый во второго два раза выстрелил. Я думал, он его прикончил. Да куда там! Криворукий бандит оказался. В общем, преступников повязали. Они банк ограбили. А нас с Фросей отпустили. Отвёз я её в общежитие и поехал домой. Завтра на работу. Спать лягу пораньше.
- А я знаю, где есть такое стекло! Точно такое! У нас в бытовке на столе лежит.
- Сашок, коньяк за мной. Как его оттуда утащить?
- Легко и просто. Положить другое стекло, а то забрать.
- Хорошая идея, а то я уже собрался машину новую покупать. В общем так. Завтра утром еду на аэродром на своей машине и прошу механика поставить стекло в машину. Александр, выражаю благодарность! – Семён козырнул и крепко пожал другу руку.
- Насчёт коньячка не забудьте, товарищ командир.
- Не забуду, обещаю!
***
Второго января Семёну стало не до машины. На аэродром пригнали несколько новых бомбардировщиков. Лётный состав приступил к освоению новой техники. Теория сменялась практикой, практика теорией. Весь лётный состав две недели трудился, осваивая новую технику. Как говорится, в гору некогда было глянуть.
Через две недели начались полёты. В ту самую минуту, когда Фрося искала глазами в небе самолёт и думала о Семёне, он сидел за штурвалом и думал о Фросе. Можно было повернуть совсем чуть-чуть и пролететь над общежитием строптивой девчонки, покачать крыльями. Но за самолётом следили десятки глаз, и отклонение от маршрута сразу станет известно всем. А это чревато.
- Как только освобожусь, сразу к Фросе. Не идёт она ко мне, пойду я к ней. А, может, и приходила в общежитие, да только никто ей ничего не сказал. Тайна. Болтать о нашей службе не принято.
Семён задумался и чуть не напортачил при посадке. Не обратил внимания на буруны снега, поднимаемые усилившимся ветром. Ушёл на второй круг и сел. К нему сразу побежали люди. Помогли вылезти из кабины. Все радостно улыбались и хлопали его по плечам. Увесисто так хлопали.
Расстегнул шлем и услышал.
- Боковой ветер начался. Асс! Ты Семён, асс! Сел при таком ветре. Я уже думал, что придётся трактором тебя тащить из сугроба.
Семён снял очки. Снег блестел и переливался на солнце.
- Врёшь, нас не возьмёшь, - сказал неизвестно кому лётчик.
Начало здесь
Глава 96 (1) здесь
Таисия весь январь почти не выходила из дома. Зима в горах постоянно прерывалась оттепелями. Два дня мороз, два дня оттепель. А то и дождь пойдёт, смоет снег. Стоит чёрная хмурая станица. Пройдёт несколько дней, утром выглянешь в окно, а всё белым-бело. Станица, как невеста, в белом стоит наряде.
А зачем ей выходить, хату только выстужать? Ведро грязное у неё в холодной половине, для больших и малых нужд приспособлено. Вёдра с водой в хате. Протопит чуть-чуть, залезет на печку, да и сидит там, точно птичка в гнёздышке. Хлебушек есть, раз в неделю в магазин сходит, хлеба купит, да и снова в хате закроется, сидит на печке.
Грунька приходит иногда, не очень часто. Принесёт сухариков, дети хлеб в яслях раскидают, а Грунька возьмёт его, на кусочки порежет и в печку на сковородке сунет. Ох и вкусные сухарики. То иногда суп молочный принесёт. Не любят дети суп. Таиска с удовольствием посёрбает беззубым ртом.
- Грунька, расскажи, что в мире творится? - попросит иногда Таисия.
- Что в мире творится не знаю, а твоя малахольная сестра, Ксенька, совсем чокнулась. Хочет свою младшую Катюшку в город отправить жить. Представляешь? В город, в Ростов, к Фросе. Ой, прости. Что это я разболталась?! Побегу я. Тороплюсь!
- Да чула я вже, что Фроська у Ростови. Добри люды рассказалы. Так и чо? Ксенька хоче Катьку в город отправить?
- Ну да. Паспорт получит и поедит.
- Та хай йидэ.
- Та Катька там мызана (избалованная) така, шо на шею Фросе сядет.
- Чудна ты, Грунька! Фроська ны дура, ны дасть никому соби на шею систы. Та и ны любэ вона двоюродных систёр. Так что, хай Катька йидэ, понюхае городской жизни. Варька твоя дэ?
- Та в Лабинскую она уехала. Будет на воспитательницу учиться. Курсы там какие-то открылись. Колхоз послал учиться. Спасибо Фросе твоей, помогала Варюшке учиться. Семь классов закончили вместе. Вот теперь доча моя станет воспитательницей. Это тебе не тряпку тягать у магазине, как ты Фросю пристроила. Ну, всё. Ешь супчик, сухарики размачуй. Я забегу ещё. Может, тебе что-нибудь купить?
- Грошив у мэнэ ныма. Вот потеплеет, начну людям помогать с огородами, да со старухами. Тогда куплю себе сама всего, чего захочу. Иды вжэ. То бигла, а теперь стоишь.
В Рождество пришла сестра Варвара, принесла Таиске сала шматок, пирогов и пирожков, целую хлебину (булку хлеба), варёных яичек.
- Здравствуй, сестра! Прими от нас угощение во имя рождения Иисуса Христа нашего. Как поживаешь?
- Сама видишь, как я поживаю. Грошив ныма, сыдю на печки, ось, носки вяжу. Вот, возьми носочки дитям. Пряжи у меня мало, так я решила маленьких носков навязать.
- Тая, да это уже совсем малюсенькие носочки. У меня дети-то подросли. Ваня старше Любочки. Да и на Василька они будут маленькие. Видела недавно Мотю с дитями в центре. Вася такой бутузик! Вылитый Егор. Видным парнем будет. Любаша тихоня. Ты давно их видела?
- Кого?
- Внуков своих. Мы же о внуках сейчас говорим, - с удивлением посмотрела на сестру Варвара.
- Яких унукив? Ныкого я ны бачила и бачить ны хочу. Мотька ховаица по-за углами, колы меня побаче, а я буду бегать на унукив раздывляца. Та ныколы у жизни такого ны будэ. Ты чо прыперлась, глаза мини выширювать? Иды витцеля.
- Таиса, с праздником, с Родеством Христовым! Оставайся с Богом.
Варвара шустренько накинула на голову шаль, выставила из узла гостинцы и вышла за дверь.
Только дошла до угла, на пороге своей хаты появилась Грунька.
- Варя, ты к Таиске приходила? Заходи ко мне. Посидим, чайку попьём, а то ведь сестра тебя ничем и не угостила. Настроение у неё сегодня плохое. Заходи, не стесняйся.
Варвара постояла немного в раздумье. Чаю она могла попить и дома, но интересно было послушать, что станет говорить Грунька о Таиске. Зашла.
В маленькой хатёнке было чисто. Пахло сдобой и хвоей. В святом углу в стеклянной банке стоял букетик еловых веточек.
Грунька заметила, что гостья смотрит на веточки и сказала, оправдываясь:
- Та это детям в яслях ставили ёлочку на Новый год, а я веточки собрала и домой принесла. Поломались они. Всё равно их выкинули бы. Вот от них запах хороший! Чувствуешь? Прямо легче дышится. Проходи, присаживайся. Сейчас чайку попьём, да расскажу я тебе, Варя, такого, что никто не расскажет.
А это русская печь в исполнении нейросети