Страниц: 350
Оценка: 9/10
Первое издание: 1910 г.
Увлекательность: 9/10
Прописанность героев: 7/10
Сюжет: 9/10
Глубина: 7/10
Эмоции: 9/10
Идея: 8/10
Я наверняка как и все читала Аверченко в детстве, но он мне едва ли чем-то запомнился. Когда дошла очередь до буквы Ю, на меня посмотрели книги с «юностью» и «юмором» в названии. Из такого небольшого списка я решила выбрать всё-таки юмор и остановилась на рассказах Аверченко. Как вы можете видеть по дате, рассказы написаны больше ста лет назад, но что удивительно — они не потеряли своей актуальности. Прекрасная дореволюционная Россия, забавный автор-весельчак и сценки, которые можно легко переложить на нашу реальность — вот что такое этот сборник.
Он состоит из 58 рассказов, и по традиции я не буду пересказывать их все, а остановлюсь на самых для меня ярких.
Первым вспоминается рассказ с не очень весёлым названием «Крыса на подносе».
«— «Американец в Москве» — не возьмете ли? Моя работа.
Он потащил меня к какой-то доске, на которой были набиты три жестяные трубки, коробка от консервов, ножницы и осколок зеркала.
— Вот скульптурная группа: «Американец в Москве». По-моему, эта вещица мне удалась».
Меня искренне удивило, что шутки наши про современное искусство оказались совсем не свежи, и, видимо, и искусство не такое уж и современное. В этом рассказе Аркадий Тимофеевич высмеивает его на примере двух студентов, набросавших разные материалы ради эпатажа, и отзеркаливает:
«— Да уж так у меня полагается. У каждого, как говорится, свое. Вы бросите на поднос дохлую крысу, пару карамельных бумажек и говорите: это картина. Хорошо! Я согласен! Это картина. Я у вас даже купил ее. «Американца в Москве» тоже купил. Это ваш способ. А у меня свой способ чествовать молодые, многообещающие таланты: я обмазываю их малиновым вареньем, посыпаю конфетти и, наклеив на щеки два куска бумаги от мух, усаживаю чествуемых на почетное место. Есть вы будете особый салат, приготовленный из кусочков обоев, изрубленных зубных щеток и теплого вазелина. Не правда ли, оригинально? Запивать будете свинцовой примочкой. Итак, будьте добры, разденьтесь. Эй, люди! Приготовлено ли варенье и конфетти?»
На втором месте у меня расположился рассказ «Робинзоны», в котором Аркадий сталкивает на острове двух выживших после кораблекрушения: интеллигента и бывшего полицейского. В нём юмор заключается в том, что пока интеллигент выживает на острове, строит шалаш и добывает пропитание, за ним следит этот полицейский по имени Пров Акациев, неустанно отслеживая выполнение установленных законов.
«— Ага! Попался! Вы это что делаете?
Нарымский улыбнулся:
— Предварилку строю.
— Нет, нет… Это вы дом строите?! Хорошо-с!.. А вы строительный устав знаете?
— Ничего я не знаю.
— А разрешение строительной комиссии в рассуждении пожара у вас имеется?
— Отстанете вы от меня?
— Нет-с, не отстану. Я вам запрещаю возводить эту постройку без разрешения»
А третий из наиболее запомнившихся — «Золотой век». В нём тоже всё понятно и современно: приходит человек к своему другу-репортеру и говорит: «Хочу быть известным!». Тот его и сделал — с помощью тех приёмов, которые активно используются и по сей день.
«На другой день я увидел в двух газетах в отделе «Новости» такую странную строку: «Здоровье Кандыбина поправляется».
— Послушай, Стремглавов, — спросил я, приехав к нему, — почему мое здоровье поправляется? Я и не был болен.
— Это так надо, — сказал Стремглавов. — Первое известие, которое сообщается о тебе, должно быть благоприятным… Публика любит, когда кто-нибудь поправляется.
— А она знает — кто такой Кандыбин?
— Нет. Но она теперь уже заинтересовалась твоим здоровьем, и все будут при встречах сообщать друг другу: «А здоровье Кандыбина поправляется».»