На следующий день Олесе упал большой и дорогой заказ на перевод. Ей на карточку скинули предоплату, и она засела за работу. Следовало сначала рассчитаться с другими заказами, а потом уже приступать к этому. Поэтому она совсем забыла про Юрия, да и он не спешил напоминать о себе. Оторвалась от планшета только к обеду, когда дети пришли из школы. Мадина ушла разносить готовую еду, а также обещала заскочить к Маше, покормить ее. А вот вечером соседку должна была навестить Олеся, так они договорились.
Незаметно пролетел день до вечера. Ей удалось кое-какие мелкие заказы доделать, несмотря на то, что приходилось приглядывать за детьми. Она с удивлением заметила, что дети, занимаясь вместе, не мешают друг другу, а наоборот помогают.
– Как в нашем советском детстве, - сказала бабушка Нана, - Мы вот тоже так всем двором у кого-нибудь дома собирались, уроки все сделаем и снова во двор бежим играть. И ведь учились хорошо, помогали друг другу, объясняли, если кому-то что-то было непонятно, разбирались. И к родителям не лезли, и репетиторов никто нам не нанимал. А сейчас дети сами не справляются, то ли глупей стали, то ли школа так знания дает. Куда ни глянь – всем репетиторов подавай.
– Не знаю, - пожала плечами Олеся, - может, время такое стало. Мы тоже как-то сами в школе справлялись, но у нас и школа была простая деревенская, и народа училось мало. Учитель за урок к каждому ученику подойдет и объяснит.
– Вот да, чем меньше народа в классе, тем больше каждому внимания, - согласилась бабушка. А ты этому своему не писала еще? Что решила?
– Да ничего я пока не решила, если честно, даже забыла про него. Вон сколько на меня работы навалилось. Еще сейчас к Машке бежать в больницу. Завтра ей на руки операцию сделают, может, хоть есть сама сможет. А то больно на нее смотреть, какая она беспомощная.
– Да, Маша хорошая, добрая женщина. И у кого только рука на нее поднялась, чтобы его Бог покарал и ишак покусал.
– И корова забодала, - согласилась с Наной Олеся.
Прибежала из магазина Мадина с продуктами. Ей сделали большой заказ на выпечку, и надо было купить всего и побольше.
– Ты к Маше идешь? – спросила она Олесю.
– Да, иду, вот жду тебя.
– Я уже тут, беги. Чтобы потом по темноте не ехать домой обратно, - сказала Мадина.
Олеся собралась, подхватила пакет с контейнерами и направилась в больницу. Добралась быстро. В гардероб сдала одежду и направилась наверх к Маше. Задумалась о чем-то о своем и налетела на худого высокого мужчину, который стоял к ней лицом.
– Ой, простите, - извинилась она и постаралась быстро пробежать мимо него.
– Олеся? Ты что тут делаешь? – мужчина развернулся и посмотрел на нее строгим взглядом.
– Андрей? – удивилась она.
Под глазами бывшего супруга залегла чернота, щеки ввалились, а кожа отливала серым оттенком.
– Ты сильно похудел и осунулся, - сказала она, окинув его взглядом.
– Еще бы не похудеть, - хмыкнул он, - Почти месяц в больнице провалялся на диетах да на мамкиных передачках. А она, как ты знаешь, не особый кулинар. Хоть бы раз ко мне зашла, не чужие ведь люди. А ты ничего так выглядишь, и синяки вроде сошли с лица.
Он протянул к ней руку, хотел дотронуться до щеки. Олеся шарахнулась в сторону.
– Не трогай, - проговорила она сквозь зубы.
– Это почему это? Ты еще моя жена.
– Моль свою бледную трогай.
– Ой, да ладно, там просто интрижка была. А ты вот вчера с каким-то хахалем на свидание ходила, - с упреком сказал он.
– Мне некогда с тобой разговаривать и обсуждать свою личную жизнь я не собираюсь, - зло ответила она, - Ты следишь, что ли за мной?
– Вот еще, надо мне больно за тобой следить. У меня тут консультация у врача.
- Ну, удачи тебе, - махнула Олеся рукой.
Она развернулась и направилась по лестнице наверх.
– Я могу тебе дать шанс, - крикнул Андрей вслед Олесе.
– Я, пожалуй, откажусь от такой великой чести, - хмыкнула она.
Олеся кипела от негодования. Если бы не общественное место, то она обязательно поругалась бы с Андреем. Она вошла в палату, поздоровалась со всеми и стала выгружать лотки с едой на тумбочку Маше.
– Ты чего такая сердитая? – спросила Маша, - Что-то дома случилось?
– Я сейчас Дрюсика Андрюсика тут встретила.
– Ему тоже кто-то по голове настучал? – поинтересовалась Маша.
– Нет, у него тут консультация у врача, - ответила Олеся.
– У какого? Это же травма.
– Наверно, у того, кто трепанацию черепа делает, - возмущалась Олеся. - Он мне шанс собрался давать, прикинь, еще совести хватает такие предложения делать.
– Удивительно, какой же судьба бывает странной. Вот надо же было встретиться тебе с ним именно сегодня и именно здесь.
– У тебя как самочувствие, как голова? – решила переключиться от бывшего мужа Олеся.
– Голова на месте, болит, руки ломит. Думаю, как мы с детьми жить будем. Я кое-что скопила, но эти деньги на квартиру отложены. Придется мечту в сторону отодвинуть. Радует, что хоть такая заначка есть, а то пришлось бы возвращаться в деревню, к матери с детьми. Вот только кому мы там нужны, - вздохнула Маша.
– Ты пока об этом не думай. Болезнь у тебя временная, а не постоянная, так что подлечишься и опять копить начнешь. Хорошо хоть позвоночник целый.
– Это точно, вот это и радует, - согласилась Маша, - Как там моя ребятня? Не особо паниковали из-за меня?
– Переживали, что за ними опека приедет, - сказала Олеся.
– Это у нас учительница любила детей в старой школе стращать опекой. Вот они и переживают.
– А так в целом всё нормально. Переживают, конечно, за тебя. Как тебе полегче станет, так кто-нибудь из ребятишек придет тебя навестить.
– Пусть приходят, - кивнула Маша, - Ты этому своему богатенькому Буратине что-нибудь ответила? А то же меня тут в больницу упекли, и я последних новостей не знаю.
– Давай ты будешь есть и меня слушать, - предложила Олеся.
– Ага, корми меня безрукую, - слабо улыбнулась Маша.
Олеся достала контейнер с гороховым пюре и обжаренным фаршем.
– Или супчик? - спросила она.
– Давай и то и другое, и желательно без хлеба.
Она стала кормить Машу и рассказывать, как у нее прошел вчерашний вечер.
– Ой, ну как все замечательно, даже завидно как-то. Может еще и замуж позовет, - сказала Маша с набитым ртом.
– А оно мне надо? - хмыкнула Олеся. - Чтобы он меня так же, как Андрей, под зад мешалкой и пошла вон из моей квартиры. Вот накоплю на свое жилье, и тогда буду думать о любовях всяких. К тому же сейчас вон как страшно стало заводить отношения, кругом всякие извра-щенцы, а у меня дочь растет. Не дай бог чего. Вон я с человеком десять лет прожила, детей родила, и не думала, что он меня с лестницы в одном домашнем костюме спустит, и ребятишек не пожалеет. А тут вообще чужой.
– Это точно.
– А чего твой этот Дима тебя не проводил? Пять часов утра, в городе считай, что ночь.
– Не знаю, мы просто поругались, - пожала плечами Маша.
– И? Он даже не предложил тебя проводить? У него там что в голове? Как можно женщину отпустить одну в такое время? - спросила Олеся.
– Не знаю, я как-то и не думала, что в этом есть что-то плохое.
– Вот и зря.
– Я ведь сама могу себя защитить.
– Угу, - кивнула Олеся и выразительно посмотрела на ее руки.
– Здесь просто так сложились обстоятельства, - сказала Маша.
– Если бы он тебе вызвал такси, проводил и усадил в машину, то такого могло бы и не случиться. Ладно, чего топтаться на любимой мозоли, доедай, да я побегу домой. А то как-то не очень ходить по темноте. Чего тебе завтра принести?
– Да я не знаю, - пожала плечами Маша и поморщилась от боли. - Завтра операцию будут делать, под общим наркозом или под местным. Если что, то я позвоню.
– Ладно, - кивнула Олеся.
Маша доела свой ужин. Олеся собрала все лоточки, перекинулась с ней парой фраз и отправилась на выход, пожелав всем скорейшего выздоровления. Она выскочила из больницы и увидала машину бывшего мужа около входа. Он стоял около нее и, видно, ждал Олесю, так как при ее появлении активно стал махать рукой. Она посмотрела на него и рванула в сторону остановки. Андрей направился следом за ней. Олеся подхватила под руку какую-то старушку и попросила ее пройти вместе с ней немного. Бабульке это не понравилось, и она стала ругаться на наглую молодежь, преступников и мошенников. Андрей, посмотрев на это безобразие, оставил попытки догнать Олесю, и она поблагодарив бабушку спокойно дошла до остановки.
Автор Потапова Евгения