История кантри-музыки во многом основывается на романтизированном восприятии её аутентичности. Когда говорят о становлении жанра, обычно вспоминают одну знаковую веху — сессии звукозаписи в Бристоле, прошедшие в конце июля и начале августа 1927 года. Этот небольшой город в Аппалачах, расположенный на границе между Теннесси и Вирджинией, стал местом, где, как принято считать, зародился кантри.
Музыканты, участвовавшие в этих сессиях, в основном происходили из рабочего класса американского Юга. На многих фотографиях тех дней изображён продюсер, внимательно прислушивающийся к исполнителям, представляющим собой неизвестные, но талантливые голоса.
Тем не менее, настоящим началом кантри-музыки, возможно, стоит считать запись, сделанную на несколько лет раньше — 13 августа 1924 года. В тот день за микрофоном стоял не традиционный кантри-музыкант, а профессиональный певец с классическим музыкальным образованием, живший в Нью-Йорке. Он был знаком с оперой, поп-музыкой и джазом, что расширяет представление о ранних корнях кантри и его влияниях.
Легендарная сессия звукозаписи
В начале 1920-х годов, после долгих лет работы с городскими слушателями из среднего и высшего классов, а также в условиях усиливающейся конкуренции со стороны радио, звукозаписывающие компании начали искать новые рынки. Они обратили внимание на чернокожих слушателей, которые хотели наслаждаться музыкой, исполненной их соотечественниками, а также на белое сельское население, стремившееся к музыке, которая отражала их собственные интересы и жизненный опыт.
Сначала компании пытались удовлетворить спрос через записи в северных студиях, но быстро осознали, что более успешным будет поиск талантов прямо "на местах" — поближе к целевой аудитории. Коммерческие сессии записи, отличавшиеся от фольклорных проектов таких исследователей, как Джон и Алан Ломаксы, начали активно проходить на юге США.
В июне 1923 года на студии OKeh Records в Атланте продюсер Ральф Пир записал музыканта из северной Джорджии по имени Фиддлин Джон Карсон. Его записи в формате 78 оборотов в минуту разошлись тиражом 500 копий, что показало огромный потенциал кантри-музыки как коммерческого направления.
Позднее Пир перешёл на работу в Victor Records, где организовал известные Bristol recording sessions. Среди артистов, записанных во время этих сессий, были Джимми Роджерс и семья Картеров, которые впоследствии стали важнейшими фигурами в истории кантри-музыки. Несмотря на то что продажи этих записей были относительно скромными, их влияние оказалось долгосрочным.
Когда Великая депрессия снизила спрос на пластинки, индустрия звукозаписи стала менее склонной к экспериментам. Однако Джимми Роджерс, которого впоследствии назовут «отцом кантри-музыки», и семья Картеров, ставшие «первой семьёй кантри», продолжили выпускать новые работы, что закрепило их позиции в истории жанра.
Именно благодаря этому влиянию исследователь Нолан Портерфилд в 1988 году назвал Бристольские сессии «Большим взрывом кантри-музыки». Сегодня город Бристоль официально позиционируется как «место рождения кантри», что нашло отражение в создании Музея зарождения кантри-музыки, входящего в Смитсоновский институт.
Деревенский парень превратился в городского пройдоху
Совсем недавно историки музыки, включая Нолана Портерфилда, пересмотрели традиционную версию возникновения кантри-музыки. В 2015 году Портерфилд отказался от прозвища «Большой взрыв кантри-музыки», которое сам же придумал для описания Бристольских сессий.
Эта фокусировка на Бристоле упускает из виду вклад ранних первопроходцев, таких как Фиддлин Джон Карсон, дядя Дэйв Мейкон, Райли Пакетт, Фрэнк Хатчисон и Вернон Далхарт. Последнего, возможно, стоит считать наиболее значимым в доказательстве коммерческого потенциала кантри.
Вернон Далхарт, настоящее имя которого было Мэрион Трай Слотер II, родился 6 апреля 1883 года в Джефферсоне, Техас. В детстве он пел для семьи и друзей, а затем, взяв псевдоним, составленный из названий двух техасских городков, начал путь к музыкальной карьере. В 1907 году Далхарт переехал в Нью-Йорк, чтобы попробовать себя в опере. Он обучался в Далласской консерватории, а затем совершенствовал вокальные навыки у Айседоры Лакстоун в Нью-Йорке, выступая в лёгких оперных постановках по всей стране.
К 1916 году, стремясь быть ближе к семье, Далхарт решил сосредоточиться на записи музыки, работая в таких студиях, как Edison Records, где его творчество высоко ценил сам Томас Эдисон. Он записывал лёгкую оперу, поп и джаз, однако долгое время не мог найти собственное уникальное звучание, способное привлечь широкую аудиторию.
Переломный момент наступил 13 августа 1924 года, когда Далхарт записал две песни: «Крушение старого 97-го» и «Песню заключённого». Эти композиции, выпущенные Victor Records на пластинке со скоростью 78 оборотов в минуту, стали отправной точкой для нового жанра, который вскоре получит название кантри-музыка.
Первый большой хит музыки кантри
Несколько месяцев до Вернона Далхарта музыкант из Вирджинии Генри Уиттер уже записал песню «Крушение старого 97-го» под другим названием, но она не привлекла большого внимания. Уверенный, что сможет создать более удачную версию, Далхарт перепел эту балладу о реальной железнодорожной катастрофе 1903 года. Хотя он и изменил некоторые строки оригинальной версии Уиттера, именно его исполнение сделало эту песню известной далеко за пределами Аппалачских гор.
Однако настоящим успехом Далхарта стала «Песня заключённого», ставшая образцом для будущих кантри-композиций о любви и утраченных чувствах. Песня была приписана двоюродному брату Далхарта, Гаю Мэсси, что позволило самому Вернону получать доход с авторских отчислений. Именно эта композиция принесла ему долгожданную популярность и немалые финансовые выгоды.
В эпоху, когда радио ещё не было главным источником музыкальных новинок, запись Далхарта стала настоящим хитом. Она разошлась тиражом около 7 миллионов копий (включая оригинальную запись и её позднейшие версии) в период с 1924 по 1934 год. Ещё миллион копий было продано в виде нот. Эти культовые записи Далхарта на лейбле Victor были удостоены места в Зале славы «Грэмми».
К моменту знаменитых Бристольских сессий Далхарт уже выпустил сотни кантри-композиций на различных лейблах, а многие из них обрели широкую популярность. Среди его известных работ – песня «Смерть Флойда Коллинза» (о трагической гибели исследователя пещер), хит 1927 года «Линдберг (Орёл США)» и британский фаворит «Беглый поезд».
В тени Бристоля
Несмотря на то, что Вернон Далхарт выпустил около 3000 коммерческих записей и был самым продаваемым исполнителем кантри-музыки в 1920-х годах, его имя часто остаётся в тени. Хотя он был введён в Зал славы кантри-музыки в 1981 году, в наши дни у него почти нет широкого круга почитателей. Это особенно удивительно, учитывая, что такие легенды, как Джонни Кэш, Марти Роббинс, Долли Партон и Уилли Нельсон, исполняли его песни.
Низкий интерес к его наследию может быть связан с восприятием, что Далхарту, оперному вокалисту с классическим образованием, не хватало «подлинности», чтобы считаться истинным представителем жанра кантри, даже несмотря на его происхождение из Техаса. Его многочисленные записи, выпущенные под различными псевдонимами для разных лейблов, создают сложную картину, которая не поддаётся лёгкой классификации.
В 2004 году была опубликована единственная биография Далхарта, написанная его поклонником Джеком Палмером, который пытался представить Далхарта как «первую звезду кантри-музыки». Однако, книга вскоре была забыта и перестала издаваться.
К столетию со дня его дебюта в кантри-музыке, лейбл Rivermont Records планирует выпустить в ноябре 2024 года бокс-сет, включающий 100 ключевых записей Далхарта. Это событие станет долгожданным признанием его вклада в жанр и позволит оценить его наследие в новом свете.
