Для Феликса начался кошмар, с его точки зрения, конечно. Он всегда был рядом с ведьмой, так с кем же ещё ей экспериментировать? Магический ореол у кота оказался очень интересным, двухцветным — одна часть нитей была фиолетовой, а другая бирюзовой, как у неё. Поразмыслив на пару, Алина с Феликсом пришли к выводу, что это — следствие их духовной связи. Кот никогда свою магическую ауру не рассматривал, потому сказать, какой она была раньше, не мог, но это не имело особого значения, на самом деле. Важно было то, что нити магии могли меняться. А это внушало надежду.
"Ой, больно же! Что ж ты творишь?! Где сострадание?" — взывал Феликс к совести ведьмы, которая дёргала то одни, то другие обвивавшие его ниточки.
— Прямо-таки больно, — с ехидством отвечала Алина коту, который вальяжно разлёгся на столе и особых страданий не выказывал, ни физических, ни моральных.
"Ну, может, не больно, но неприятно! — не сдавался компаньон. — Почему всё мне достаётся? Не любишь ты меня совсем, не ценишь!"
Ведьма гладила кота и обещала:
— Потерпи ещё немного, а я тебе блинов напеку, и сметанка есть.
Такие сцены повторялись изо дня в день, но пока всё, чего добилась Алина, — это лёгкое дрожание фиолетовых нитей в ответ на её мысленные призывы. Да, с бирюзовыми нитями Феликса она могла вытворять, что угодно — хоть в косички заплетать. Но этого было совершенно недостаточно. И снова помог кот, несознательно, конечно.
Феликс, как добропорядочный (ну, почти) компаньон, пытался помочь ведьме, ну и ему самому было любопытно, к чему приведут её эксперименты. Но однажды утром он выглянул в окошко, а там... Несносные белки купались в опавшей листве, которая в ласковых лучах осеннего солнца казалась особенно манящей. И коту так нестерпимо захотелось туда — зарыться в яркие листья, пошуршать от души. Он поднялся, потянулся и направился к двери. Алина озадаченно посмотрела на него:
— Ты куда? Мы ж только начали.
"А давай ты пока сама, у меня тут дело неотложное возникло", — кот продолжал продвигаться к цели.
— Что значит "сама"? Это как?
"Слушай, Алина, у тебя аура есть? Есть. Вот с ней пока и поиграйся", — с такими словами кот выскользнул за дверь, оставив ведьму в недоумении.
Алина напекла блинов, посидела у окошка, Феликс всё не возвращался, и ей стало скучно. А вместе со скукой пришла и мысль: "А ведь он прав. Чужие нити хоть немного, но отзываются. А у меня ж и свои... разные". Она вздохнула — безжизненных серых нитей было так много... Что ж, почему бы не попытаться? В конце концов, что она теряет?
Когда Феликс нагулялся и, наконец, вернулся в избушку, Алина лежала на полу без чувств. На мгновение ему вообще показалось, что она померла. А, нет, вот пошевелилась и даже глаза открыла. Кот тихонечко выдохнул с облегчением, но виду не подал: "И чего разлеглась тут? Тебя вообще нельзя без присмотра оставить, что ли?" Он подозрительно прищурился — на лице ведьмы появилась какая-то глуповатая улыбка. "Что, доигралась?" — осторожно спросил Феликс, про себя прикидывая, как вести себя с сумасшедшей ведьмой, если что.
— У меня получилось! — прошептала Алина.
"Пронесло!" — подумал кот.
— Я тебе сейчас покажу. Смотри на меня внимательно.
Кот посмотрел. Алина сосредоточилась на одной из серых нитей и пустила по ней всю магию, которая у неё была. Капли, конечно, но нить замерцала! Да, она быстро потухла, а ведьма снова без сознания грохнулась на пол, не на шутку напугав Феликса. Но ей удалось сделать ещё один шажок к цели, и это было главное.
Алина очнулась от странного ощущения, открыла глаза и прямо возле своего лица увидела морду кота.
— Ты что, меня облизал? — ведьма с удивлением ощупала мокроватые щёки.
"Совсем умом тронулась? — вопросом на вопрос ответил кот. — Ведьмы не живут без магии. Ты что, не в курсе?" Алина только рукой махнула и снова улыбнулась:
— Ну что, ты заметил?
"Заметил, что ты ненормальная", — буркнул кот.
Ведьма нахмурилась:
— А что, как нить мерцает, не заметил? Неужели мне привиделось...
"Да заметил, заметил всё, не хнычь, — поспешно проговорил Феликс уже готовой расплакаться ведьме. — Какие мы нервные стали. Отдохнуть тебе надо, вот что".
На это сложно было что-то возразить, Алина на самом деле чувствовала, что новая попытка её просто убьёт, потому, с трудом запихнув в себя парочку блинов с мёдом, она, пошатываясь, вышла на улицу и, усевшись на лавочку под окном крошки-избушки, погрузилась в созерцание лесных красот. Рядом суетились белки, ныряя в осенние листья, на коленях пристроился тёплый кот. Незаметно для себя ведьма, пригревшись на солнышке, задремала и приснился ей чудный сон: она была белкой! Но не рыжей, а как будто сотканной из тумана. Она резвилась и ныряла, но не в листьях, а в огромном океане магии.
— Какая же я дура! — воскликнула ведьма, вынырнув из сна. И из магии.
"Ну наконец-то ты это признала", — промурлыкал Феликс сквозь дрёму.
А ведь Гордей говорил про окружающий их безбрежный океан. Почему она пропустила это мимо ушей? И ведь даже глупо было думать, что магия сосредоточена только в ведьмах и колдунах. Скорее, как и говорил Гордей, у некоторых просто оказывался сосуд, подходящий для магии. Да, ни Марья, ни Яна, ни леший магических нитей не видели, но она-то их видела и даже могла как-то с ними взаимодействовать. А что если она всё неправильно поняла: волшебные нити не выходили из сосуда с магией, а тянулись к нему извне, наполняя его? Её собственный сосуд разбился, а потому и нитей осталось совсем мало, и поджечь новые никак не удавалось. Но вот нужен ли сосуд на самом деле? Внутри ведьмы зародилось предчувствие — как будто сейчас произойдёт нечто. Такое уже было с ней однажды, давно, как раз перед тем, как в ней проснулась магия. Боясь разрушить это предчувствие, Алина даже дыхание задержала, закрыла глаза и постаралась мысленно забраться как можно дальше, как можно выше от их лесочка. Да, магия была, была повсюду! Она клубилась туманом и текла ручейками, собиралась в реки и могучими водопадами ниспадала в спокойные озёра. Теперь, когда перед ней открылось чудо, ведьма недоумевала — как, ну как можно было не замечать всего этого? Или всё дело было в вере? Алина открыла глаза, снова закрыла — магический океан никуда не делся, а вот в ней самой точно что-то изменилось. Она прислушалась к себе: да, вот оно! До сих пор она использовала магию для заклинаний, как используют травы, заваривая чай. Теперь же она её ощущала — нет, магия не стала её частью. Это она стала частью магии.
Алина неспеша, поудобней пристроив кота на руках, отошла в сторону от избушки. Хотелось сразу поэкспериментировать. Вдруг она снова просто всё напридумывала? Ведьма вызвала в памяти образ милой Викуси, которой ей так не хватало, и, прикрыв глаза, потянулась к небольшой магической речушке, оказавшейся неподалёку. Она осторожно потянула оттуда ниточку и закрепила её на своей малюсенькой избушке. Потом ещё одну и ещё. Волшебная избушка стала поглощать струйки магии, росла на глазах, прихорашивалась. Наконец, Алина решила, что пока достаточно, и оборвала ниточки. Давно проснувшийся кот наблюдал за превращением избушки с выпученными глазами и открытым ртом. Он даже забыл, что должен всё комментировать. "Ах!" — раздалось в головах у Алины и Феликса. Ведьма облегченно рассмеялась: "Моя хорошая! Я буду звать тебя Викусей!" В ответ ей раздалось довольное урчание.
— Феликс, твоя очередь, — взглянула Алина на кота. Тот испуганно замотал головой: "Я не хочу превращаться в Викусю".
— И кто из нас глупый? — ехидно поинтересовалась ведьма. — Не бойся, я только попробую кое-что в тебе подправить. Лапа-то до сих пор болит?
Да, была у Феликса одна проблема, которую не смогла исправить Марья — один из суставов был так повреждён, что до конца не восстановился и иногда, особенно в дождь, мучил хозяина. Алина так долго изучала ауру кота, что помнила её во всех подробностях: через больную лапу нити не проходили. Вот ведьма и подумала, что неплохо было бы попробовать пропустить магию через неё. Об этом она и рассказала сейчас Феликсу. "Звучит не так страшно, — согласился тот. — Ладно, пробуй. Но я буду следить!"
Надо сказать, что всё оказалось на удивление просто: уже с первой магической ниточкой, протянутой Алиной, Феликсу стало лучше. Всего пара мгновений — и боль ушла! Ошалевший от впечатлений кот снова онемел.
— Феликс, сбегаешь за бабушкой и дедушкой? — наконец, попросила Алина.
Он только кивнул и умчался по тропинке в лес.
Конечно же, повторилась уже знакомая картина: Марья с Савельичем, впечатлённые ошарашенным видом кота и представляющие себе все кошмары сразу, вскоре примчались на полянку внучки. Завидев выросшее там чудо, Кусака затормозил так резко, что старички вылетели бы из повозки, не будь она волшебной.
— Ой, что это? — восхищенно прошептала Марья, разглядывая обновлённую избушку.
— Как это? — вторил ей леший.
Улыбающаяся Алина помогла им спуститься и загадочно повела рукой:
— Магия!
Усадив старичков отдышаться на лавочку, она стала рассказывать про свои эксперименты, опустив подробности с обмороками. Конечно, звучало всё просто невероятно, однако преображение избушки было налицо, да и Феликс, наконец, вернул себе дар речи и всё подтвердил. Марья внимательно осмотрела кота и задумчиво глянула на внучку:
— Никогда не видала такого. Да и не слыхала тоже.
Алина обняла её:
— Спасибо, бабушка.
Потом хитро глянула на неё, перевела взгляд на лешего и сказала:
— Может, и вас полечить, а?
***
На следующий день Кусака — единственный отказавшийся от "излечения всех болезней" — повёз всю компанию в город, к Яне: нужно было обсудить планы. Алина ожидала, что убедить подругу будет значительно проще, чем всех остальных, и не ошиблась. Травница деловито осмотрела кота, Марью и лешего и уважительно посмотрела на ведьмочку:
— Сильна! А есть мысли, что делать дальше?
Мысли, конечно, были. Нельзя сказать, что план Алины был принят единодушно и без обсуждений: хоть она и открыла в себе удивительный магический талант, и испытания ей выпали тяжёлые, тем не менее жизненной сноровки юной ведьме совершенно не хватало. А тем более для того места, куда она собиралась отправиться. Но в конце концов решение было принято. А раз так, то чего тянуть?
***
Ясным осенним утром у небольшого дома не так далеко от центра столицы остановилась повозка, в которой сидели две женщины — одна постарше, а другая совсем юная. Они спустились из повозки, с интересом разглядывая всё вокруг.
— Пойдём, посмотрим, за что мы столько монет отдали, — предложила та, что постарше, и отправилась по ухоженной дорожке к дому.
Вторая вытащила из повозки объемную корзину и отправилась за ней.
Внутри оказалось очень уютно, но это было не самым важным. Главное, что планировка дома подходила для их цели: компаньонки-травницы приехали покорять столицу. Приобретённый одним из знакомых Яны дом в точности соответствовал тому, что она просила. Он был разделен на две половины — в одной планировалось устроить приёмную, а другая будет жилой.
— То, что надо, — кивнула головой Яна.
"Может, уже выпустишь меня?" — проворчал кот.
— Ой! — спохватилась Алина. — Феликс!
Она открыла корзину, и оттуда выбрался недовольный кот, которому пришлось всю дорогу провести в неудобном положении и, что ещё хуже, — молча.
— Ты же помнишь уговор? — покосилась на него Яна.
"Помню, не дурак", — нехотя ответил кот. Не нравился ему план, по которому ему категорически запрещалось попадаться на глаза посторонним и вообще выходить из дома днём. Ведьмы собирались использовать его глаза и уши по ночам, в надежде, что он поможет им обнаружить Гордея. Все попытки разузнать что-то про колдуна оказались не слишком успешными. Единственное, что удалось выяснить — он точно находится в столице, но, похоже, никогда не появляется в обществе в своём истинном облике. Однако было нечто, что скрыть от Алины, и её кота, он бы не смог — магическую ауру. А вот ей на самом деле ничто не угрожало — её видимая для всех ведьмовская сила была настолько мизерной, что по большому счёту, Алину и ведьмой-то можно было сейчас назвать с трудом.
В дополнение к дому была приобретена и лавка на городском рынке — традиционном месте воскресных прогулок горожан. Ведьмы надеялись, что рано или поздно там появится и Гордей.
Обустройство прошло по плану, в не малой степени благодаря организаторским способностям Яны, и вскоре потекла их внешне размеренная жизнь. Ну а Марья с Савельичем оставались в своих лесочках, хотя больше всего на свете им бы хотелось поменяться с их девочками местами, взять на себя риск встречи с колдуном. Ну и нужно было поддерживать ещё одну важную часть плана — иллюзию присутствия Алины и Феликса в лесу. При встрече с Алиной в её другом прошлом он обмолвился, что следил за Марьей, потому мог знать и о появлении в лесу новенькой ведьмочки. Рисковать было нельзя.
***
— Приветствую милых барышень! — у лавочки остановился седовласый мужчина.
Яна приветливо поднялась ему на встречу:
— Что угодно господину?
Алина в это время привычно осмотрела его в магическом плане. Ещё один самый обычный человек...
С момента их приезда в столицу прошёл целый месяц, приближалась зима. А им в поисках Гордея не удалось продвинуться ни на шаг. Да, они стали очень популярны среди горожан: красавицы-ведьмы, несмотря на свой слабый дар, оказались весьма умелыми травницами, и в числе их клиентов уже были даже очень-очень влиятельные люди, инкогнито. Конечно, секрет их успеха был совсем не в травах: пока Яна поила страдальцев фирменными чаями — в основном, просто успокоительными сборами, — Алина лечила их своими методами, с помощью магических потоков. Но время шло, и девушки уже даже стали сомневаться в том, что смогут разыскать колдуна таким образом. Может, его и вовсе не было в городе. Феликс по ночам излазил уже все дома в столице, обнаружив с десяток скрытых слабеньких ведьм и колдунов, не подозревающих о своём даре, одну волшебную шляпу, висевшую в заброшенном доме на окраине, и магическую книгу, страницами из которой растапливали печь в городском приюте.
Погружённая в размышления, Алина не сразу услыхала, как её зовёт Яна. Той даже потребовалось наступить ей на ногу под прилавком. Нацепив на лицо отработанную улыбку, Алина взглянула на посетителя, который как раз отвечал на какой-то вопрос Яны:
— Прямо сейчас, если вас обеих не затруднит.
— Конечно, мы сочтём за честь, мой лорд, — поклонилась Яна на глазах ничего не понимающей подруги. — Дайте нам пару минут, мы соберём всё необходимое и закроем лавку.
С этими словами она схватила Алину за руку и потащила в маленькую комнатку в глубине лавчонки.
— Это лорд Соломин, нас срочно вызывают во дворец, — зашептала она на ухо подруге. — Отказаться совершенно невозможно, ты же понимаешь.
Алина безразлично кивнула. Она устала от города, от постоянного напряжения, в котором находилась. А ещё очень скучала по старикам, по батюшке и братику, даже по своей избушке.
— Во дворец так во дворец...
Вскоре роскошная карета, влекомая вороным красавцем, подкатила их к дворцовому подъезду. Бросившиеся навстречу слуги распахнули дверцы и помогли ведьмам спуститься. Лорд Соломин галантно предложил обеим руки и довольно резво стал подниматься по лестнице, увлекая их за собой. По дороге он давал деликатные советы, как вести себя с высочайшими особами, которые наверняка захотят присутствовать при осмотре их драгоценного наследника. Собственно, к нему ведьм и пригласили, отчаявшись справиться с неожиданно свалившейся хворью — все лекари только руками разводили.
Лестница показалась Алине бесконечной, но дело было не в её длине. Внутри ведьмы нарастало ощущение чего-то страшного и неизбежного. Она не могла определить его источник, но он точно находился неподалёку. Лорд вёл их через многочисленные комнаты и залы, Алина внимательно осматривала находящихся там людей, но ничего подозрительного не было. Наконец, дошли до покоев наследника — вот откуда исходило то странное ощущение! А возле мечущегося в бреду измождённого болезнью мальчика все чувства затмило одно — у ребёнка остались считанные минуты, ведьма буквально видела, как из него вытекают остатки жизненных сил. Позабыв всё, что им говорил лорд Соломин, Алина оттолкнула какую-то даму, склонившуюся над кроватью больного, и, упав рядом с ним на колени, обняла. Ещё ни разу не доводилось ей управлять такими потоками магии, которые требовались сейчас. И если Гордей был где-то поблизости, это не могло пройти мимо его внимания. Но что ей оставалось?
Алина не видела, как бросились к ней суровые мужчины — нахалка посмела толкнуть королеву! Как их остановил властный жест короля. Как те же суровые мужчины удерживали Яну, которая бросилась на помощь подруге. Для Алины сейчас не существовало ничего, кроме океана магии и угасающей жизни ребёнка. Его аура была в страшном состоянии. При первом же взгляде стало понятно, что мальчик болен не физически, он был отравлен в магическом плане — кроваво-красные нити, присосавшиеся к нему, как пиявки, выпивали жизнь. Ведьма одна за другой обрывала их, чувствуя, как где-то неподалёку нарастает ненависть. К ней. Наконец, с последней пиявкой было покончено, и Алина приступила к восстановлению собственной ауры мальчика. С удивлением она отметила, что ребёнок совсем не прост — внутри она обнаружила внушительного размера магический сосуд, заполненный какой-то слизью. Не задумываясь, она просто выжгла её. Источник ненависти приближался. Алина торопилась — только бы успеть! Но дару внутри ребёнка уже не требовалась помощь. С восхищением ведьма смотрела, как загорается, как маленькое солнце, ореол магических нитей вокруг спасённого ею мальчика.
Наследник престола открыл ясные, не по годам мудрые глаза, обвёл взглядом присутствующих и остановил взгляд на девушке, устало сидящей возле его кровати, склонив голову. Словно почувствовав это, девушка подняла глаза, взгляды встретились — волшебника, которому ещё только предстояло спасти мир, и ведьмы, которая только что спасла его самого. Вдруг девушка вздрогнула и прислушалась к чему-то. Побледнела, вскочила на ноги и бросилась к двери. Но никто не посмел остановить её.
Они столкнулись в дверях — колдун и ведьма. Когда аура Алины неожиданно вспыхнула, Гордей понял всё, но сделать уже ничего не успел. Отрешившись от всего вокруг, ведьма сосредоточилась на окутывающих их мерцающих нитях — бирюзовых её и ржавых, искалеченных его. Собрав все силы, она потянулась своей бирюзой к его мраку, сплетая нити. Колдун сопротивлялся, жалил её, травил своей ненавистью, но Алина не сдавалась. Постепенно его ярость слабела, нити одна за другой обвисали, блекли и растворялись в безбрежном море магии. Его и её. Плюс на минус. Любовь на зло. Жизнь на смерть. Откуда-то издалека приходили голоса — они рыдали, звали её, молили. Но всё это уже не имело значения. Она растворялась во вселенной, а вместе с ней рассеивалось и зло. Она забирала его с собой. Скоро всё закончится, равновесие будет восстановлено.
Где-то на краешке тающего сознания возник незнакомый голос. Женский, ласковый. Последний всплеск любопытства на краю вечности — она прислушалась. "Доченька! — звал голос. — Живи, милая!"
***
— Оленька, она просто чудо! Так на тебя похожа! — грубые руки кузнеца нежно качали дочь. Жена слабо улыбнулась. Это действительно было чудом. Она, лишённая дара, проклятая колдуном ведьма, готовилась умереть, подарив жизнь дочери, но в последний миг судьба передумала: в гаснущем сознании мелькнул чудесный образ — девушка удивительной красоты, окружённая бирюзовым сиянием. Девушка вдруг повернулась в её сторону и заглянула в глаза, разгоняя мрак. Откуда-то пришло имя.
— Давай назовём её Алиной?