— Просто положите на стол, — потребовал покупатель. Лицо у него было такое, словно дышать одним воздухом с Надеждой ему противно. — Я не хочу брать у вас из рук.
— Но почему? — удивилась она. — Вот, берите, приходите ещё.
— Бедность — это заразно, — терпеливо и надменно объяснил покупатель. Его лицо сморщилось ещё сильнее. — Положите на стол.
— Да что ты такое несёшь! — произнёс кто-то из очереди, пытаясь пристыдить зазнайку. — Женщину обижаешь, человека!
Покупатель обернулся, взглядом нашёл несогласного — симпатичного мужчину в костюме — просканировал его глазами и выдал:
— Это не люди. Это — обслуживающий персонал. Тоже хотите стать бедным? Ну, тогда берите товары из рук в руки.
Зазнайка ушёл, а её настроение было испорчено безнадёжно. Она — не человек. А по правилам ей нужно было улыбаться и спрашивать, всё ли понравилось. Угораздило же её пойти сюда работать! Её, перспективного детского автора. Её, дипломированного учителя.
Дальше она работала, как робот. Сканировала код, шла на склад и несла посылку. Оформляла отказ. Что-то говорила людям.
— Ну, — вырвал её из мыслей ещё один недовольный посетитель, — долго я буду ждать?
— Простите, — улыбнулась Надежда. — Показывайте кьюар-код.
— Я говорю, мне двойной эспрессо на альтернативном молоке и тыквенный панкейк! — недовольно произнёс мужчина. Ну как — мужчина. Больше напоминал попугая. Накрашенные глаза, красные ногти, какая-то нелепая сумочка.
— Кофейня — следующая дверь, — терпеливо ответила Надежда.
— Так сходите и принесите мне кофе!
Надежда вздохнула. Как раз в этот момент в пункте выдачи никого не было. Лишняя минута, чтобы привести в порядок склад, а ей нужно терпеливо объяснять этому недоразумению, как пройти в кофейню.
— Молодой человек. Сделайте этот мир чуть лучше. Сотрите тушь со своих слепых глазок и прочитайте надпись «Пункт выдачи» на двери!
Посетитель сморщился, куда-то ткнул на своём смартфоне и покинул помещение. Настроение немного улучшилось. Надину душу грела всего одна мысль, зато какая! Письмо. Да, обычное письмо на электронной почте. Именно оно перевернет всю ее жизнь...
Служебное сообщение. На работе нельзя пользоваться смартфоном, только если раздастся именно такой сигнал. Что же случилось? Наверно, пришёл аванс. Или премия. Но, скорее всего, очередное дурацкое распоряжение от главного офиса.
«Со счёта списан штраф 1000 рублей. Вы не прошли проверку тайного гостя».
— Что?! — вскричала Надежда. — Теперь тайный гость будет кофе просить? А что дальше?
Говорили ей, не ходи работать в этот маркетплейс. Что всё это — замануха и реклама. Что не так сладки ягоды, как они выглядят на телефоне. Ничего. В том самом письме должно быть предложение, которое перевернёт всю её жизнь. Всю. Она, конечно, доработает до конца недели. Ну или до конца месяца. Просто чтобы не создавать никому проблем. Но потом, но потом…
— Добрый вечер, Татьяна Васильевна, — сказала Надя, увидев на пороге начальницу. Как всегда, та пришла в восемнадцать часов. — Побегу, в садике, знаете ли, никто ждать не будет…
— Задержитесь, — требовательно ответила руководительница. — Инвентаризация.
— Но… Но я ведь…
Долго, долго она не могла найти работу. Вместе с дочкой выживала на мэрское пособие. Сумма не такая и маленькая, но на что её хватит в большом городе? И как объяснить ребёнку, что денег нет? Что в кошельке осталось десять тысяч, а ещё нужно заплатить за свет, за капремонт…
— Внимательно читайте контракт, — безапелляционно заявила Татьяна Васильевна. — Надежда, ей-богу, каждый раз — одно и то же! Как ребёнок, честное слово.
Самое неприятное в этом контракте — что он существовал только в электронном виде. И постоянно менялся. Как же она устала от такой работы! Постоянные штрафы, штрафы, штрафы. И сверхурочные. Но Татьяна подавляла её, как кролик удава. Впрочем, в душе у Надежды было тепло. Осталось потерпеть всего чуть-чуть. Сегодня, как только она прочитает письмо…
* * *
— Восемь вечера! — кричала недовольная воспитательница. — Я уже хотела в полицию звонить. Виданное ли дело, наш сад работает до девятнадцати часов, а вы…
— Простите… Простите… — только и лепетала Надежда.
— Я звонила! — продолжала воспитательница. — Почему не отвечаете?
— На работе нельзя, штраф…
— Все хорошие родители забирают детей не позднее восемнадцати. И только вы! И только вы!..
Стараясь не слушать воспитательницу, Надя обняла Ритулю. Вот уж с кем ей повезло, так это с дочерью. Никогда не пожалуется. Никогда не разревётся по пустякам. Уставшая и голодная, девочка не сказала ничего, только прижалась к матери.
Наде так хотелось развеселить дочку! Когда они пришли домой, Надя быстро сделала бутерброды с сыром и вареной колбасой. Рита их очень любила.
— Слушай, солнышко! — торжественно произнесла Надежда, включая ноутбук. — Мне пришёл ответ. Из издательства! Утром не успела прочитать.
Рита кивнула. Пятилетняя девочка быстро освоила буквы, но никакого интереса к книгам не проявляла. «И правильно, — думала её мама. — Хватит нам в семье одного писателя».
— Мама, а почему ты меня всегда забираешь так поздно? Почему папа не приходит?
— Потом объясню, — вздохнула Надя. — Ну, давай читать письмо! «Проделана большая работа, — начала читать вслух, — редакция отметила глубину персонажей, сюжет. К сожалению… К сожалению…»
— Мама, читай дальше! — попросила Рита. Она любила голос своей матери, глубокий и певучий одновременно.
— Они не могут, — всхлипнула Надя. — Они не могут…
— Что не могут, мамочка? — испугалась дочка.
— Сотрудничать со мной…
* * *
Надежда не могла успокоиться весь вечер, всю ночь и всё утро. И почему она решила, что её опусы обязательно понравятся незнакомым людям на том конце интернета? Зачем вообще согласилась участвовать в этом конкурсе? Наверно, их и проводят только для вида. Чтобы раздать интересные должности своим. Детский писатель! Мало ли таких писателей в России. Сотни, если не тысячи.
Вчера, когда Рита попросила почитать сказку на ночь, Надя ей отказала. Впервые. А ведь раньше, а ведь раньше… «Ни дня без сказки». Рита не плакала, но ворочалась полночи. Хорошо хоть, ей квартиру не нужно снимать. Благоверный, уходя из её жизни навсегда, оставил ей совместно нажитую студию. Менеджер называл её «евро-однушкой», а бывший муж — «спухней». «Спальня-то — на кухне!» — говорил он, будто теснота и бедность — повод для шуток.
Надежда лежала на раскладной кровати, слушала дыхание дочери и принимала решение. Да, решение. Завтра она сделает то, что хотела давным-давно. Конечно, Ритуле будет тяжело, но со временем она поймёт. Завтра…
* * *
— Почему Вы плачете? — спросил мужчина. Красивый и подтянутый, в хорошем костюме. По крайней мере, Надежде казалось, что костюм хороший. Тот самый, что пытался урезонить грубияна вчера. Он ей понравился, но это знакомство было неуместным.
— Я — бездарность, — произнесла она. Вышло немного драматично, хотя она не добивалась такого эффекта. — Пункт выдачи — мой потолок.
— Хм, — улыбнулся мужчина. — Что это за книжица у Вас? «Ни дня без сказки». Очень поэтично, а обложка… Обложка выдаёт любителя.
— Какой там любитель, — выдохнула Надя. — Графоман.
— Не принимайте на свой счёт, — сказал посетитель. — Терпеть не могу профессионалов.
Он с интересом смотрел на её сборник. Тот самый, что она выпустила на свои деньги и раздарила друзьям и маме. Тот самый, что отправила на конкурс штатного автора в одно крупное издательство. И получила такой отлуп, что будет помнить до конца жизни. Специально взяла с собой последний экземпляр, чтобы сжечь его после работы. И распрощаться со всеми пустыми мечтами, которые столько лет отравляют жизнь.
— Это… Это мой сборник, — пожала плечами Надежда. — Но, знаете, я пишу недостаточно хорошо. Недостаточно.
— Скромность — это хроническая болезнь, но я могу вылечить, — произнёс мужчина абсолютно серьёзно и положил свою красивую руку на сборник. — Дадите почитать — поставлю пять звёзд пункту выдачи.
— Я даже не знаю… — сказала Надя. Внимание этого красавца одновременно и льстило, и пугало.
— И хороший отзыв напишу. Ну же, не скромничайте!
Его точеная рука проворно забрала сборник и положила в стильный портфель. Он забрал товар, не проверяя, ещё раз улыбнулся в дверях и ушёл. А у Нади в душе вновь зажглось то, в честь чего её назвали. Надежда.
* * *
— Здравствуйте! — услышала она знакомый голос в трубке. — Я искал Вас, но не нашёл!
Надя улыбнулась. Конечно, не нашёл. Вчера она приняла решение. Ушла из пункта выдачи. Всё равно после всех штрафов её зарплата была больше похожа на пособие по безработице. А на прощание высказала Татьяне всё, что думает об алчных капиталистах, которые готовы заставить молодую маму работать шесть дней в неделю по десять часов.
— Я уволилась, — ответила она. — Открыта для предложений. Можем кофе попить. Или погулять…
— Видите ли… Вот эта Ваша книга. Ваш сборник.
— Выбросьте его, — сказала Надежда. — Я больше этим не занимаюсь. Всё, баста! Пойду работать по специальности, в школу. А что? Хорошая профессия — деток учить. Так что насчёт кофе?
В трубке воцарилась тишина. Такая, будто связь пропала. Надя даже немного испугалась.
— Алло?
— Скромность — это болезнь, — произнёс красивый голос. — И у меня есть лекарство. Вы когда-нибудь думали о работе на радио? Я весь вечер читал Вашу книгу и представлял, как Вы читаете сказки… Это, должно быть, красиво.
— Красиво, — прошептала Надя.
— Мне срочно нужен автор, — продолжил мужчина, и в его словах появился напор. — Вы — моя последняя надежда. Ну же, не отказывайтесь. Правильно ли я понял, что Вам нечего терять?
— Правильно, — ответила Надя и тут же собралась с мыслями. — Я согласна. Терять мне всё равно нечего… Куда мне приехать? И могу ли я взять с собой дочь? Обычно сказки я читаю именно ей.
— Разумеется, — произнёс мужчина с явным облегчением. — Ехать никуда не нужно. Я сам примчусь. Просто назовите мне свой адрес, хорошо?
Как во сне, она собралась, одела Ритулю и посмотрела на себя в зеркало. Да, судьба порой преподносит сюрпризы. Просто нужно верить. И не терять надежду. Не терять себя.
---
Автор: Маркус Левин
---
Самые близкие
Нет, Ольга не плакала. Она вообще редко плакала. Слезы не для таких, как Ольга. Кукситься и рыдать могут другие, типа Юленьки. Мягкие, миленькие, беленькие и пушистые. Как комнатные собачки. Их очень любят, их часто тискают, берут на ручки и трепетно заботятся о них: покупают дорогую еду, дорогие игрушки, возят к врачу и повязывают бантики на шелковистую шерстку.
Юля всегда казалась Ольге слабой, беспомощной, наивной. Совсем не похожей на Ольгу. Та, в отличие от Юли, была типичной «бабой-конь». Или «бабой-бык». Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик… Она, высокая, как гренадер, широкоплечая, большая, не из-за лишнего жира, а из-за крепких костей и мышц, о «замуже» не смела даже мечтать. Такой вот уродилась лошадью. Мама страдала: вроде бы в семье таких богатырей отродясь не бывало – в кого? Отец ревновал маму: от кого девку прижила?
Ревновать ревновал, а потом присох к дочери. Относился к Ольге, как к… сыну. А что? Живут в селе, работы тяжкой хватает. Одних дров на две зимы вспотеешь заготавливать. А с Ольгой никаких проблем. Сильная, здоровая. Послушная и спокойная. Парень бы брыканул еще, не бате помогать, а с дружками смылся бы гонять на мотоциклах. А дочка никаких проблем не доставляла: в лес, так в лес. В огород, так в огород. Сарай новый строить – так строить.
- Ты что на девочку такие тяжести взваливаешь, ирод? – кричала в сердцах жена, - она же родить потом не сможет!
- Тяжести! Ты, Люба, как скажешь, так будто в воду п*рнешь! Да это не девка, а комбайн! Она тебе, если кто осмелится, танк родит и не заметит!
- Если кто осмелится… А кто осмелится? У нас в поселке и ребят таких нет, чтобы хоть до плеча Ольге доставали! – сомневалась мать.
- Россия большая. С чего бы ей в глуши нашей сидеть? Вон, пускай на будущий год в техникум поступает. Пойдет в спортсменки, в культуристки какие… А может, ее манекенщицей возьмут? Манекенщицы – дылды! – возражал отец.
- Манекенщицы – тощие дылды. А наша – в теле!
Разговоры заканчивались спорами и ссорами.
Ольга понимала тревогу родителей. Какая из нее манекенщица? В ней весу добрый центнер! И даже, если она будет на одной воде сидеть, так… Худая корова – это не газель. Да и не хотелось Оле идти в манекенщицы. Ерунда какая-то. Манекенщица… Кому она нужна? Вот если бы воспитателем стать в ясельках.
Оля обожала маленьких детей. От них вкусно пахло. И сами малыши – пухленькие, хорошенькие, беззащитные. Оля с малых лет с ребятней возилась, и они вечно липли к ней, как первоклассники к дяде Степе. Она давно лелеяла в себе мечту о поступлении в педучилище и старательно училась, хоть и давалось это ей нелегко. Как правило, большие и спокойные люди не отличаются быстротой ума. Они не глупы, просто до них дольше доходит. Им нужно чуть больше времени, чтобы решить задачку или написать сочинение.
Но окружающие считают их тугодумами, поэтому Ольга все никак не могла выпутаться из троек. Но если с успеваемостью у Ольги были проблемы, то с упорством – совсем наоборот. Она наметила себе цель и шла к ней. К девятому классу она выбилась в твердые хорошисты, благодаря упорному труду и прилежанию.
Несмотря на вопли родителей, она подала документы в районное педучилище. Ей не верили. Над ней посмеивались. Но Оля, толком не спав по ночам от бесконечной зубрежки, сдала экзамены на четверки и дотянула до нужного количества проходных баллов, благо, что педагогические училища не имели жестких рамок, это ведь не московские ВУЗы.
Осенью она без сожаления покинула родной поселок, закинув на плечи веревку с подвязанными тяжелыми баулами. Явившись в общежитие, поселилась в комнате, где уже обитали две девочки, настоящие заморыши, со страхом глядевшие на молчаливую богатыршу, по воле судьбы оказавшуюся еще и однокурсницей.