«Симеон-столпник» - картина великого Луиса Бюнуэля, которая изначально задумывалась как одна из миниатюр кинотрилогии в содружестве с другими выдающимися авторами (имена которых доподлинно неизвестны), и потому получившая такой небольшой 45-ти минутный хронометраж. Но Бюнуэль потому и Бюнуэль, что для него рамки, временные или какие-то иные - не препятствие: крепкое основание из знаний, воли, духа, создают тот фундамент, на котором посредственного получиться просто не может.
Итак, вызвавший большой скандал «Столпник». Католической церкви он категорически не понравился, и это неудивительно. Сам Бюнуэль окончил иезуитский колледж, и христианская мораль, философия, догматы красной нитью проходят через все его творчество. Хотя вслух он всегда называл себя атеистом, а католическая церковь за богохульство (в ее понимании) и вовсе извергла мастера из своего лона. Только вот атеистического в творчестве мастера и с ярким фонарем не сыщешь – другое дело, что Бюнуэль был мастер двойственности, и верующий зритель видел в нем христианского адепта, а скептик – осуждающего веру.
…Великий подвижник стоит годами на каменном столпе, потребляя скудную пищу и посвящая жизнь свою молитвам, а также испрашивая милость Божию на обращающихся к нему с просьбами людей. Впрочем, люди благодарят его не долго, быстро возвращаясь к своим бытовым мыслям и делам – снято с иронией, но не веселой, а горькой
Духовенство тоже рядом с подвижником и активно пользуется соблюдением им заповеди о почитании начальства
…Столпник молится, помогает людям, уважает священноначалие – все, как и должно быть у настоящего святого. Его успех несомненен (духовный, высший) – в этом веке – но мы то живем в веке двадцатом (Бюнуэль), где обстановка сложилась уже несколько иная. Поэтому дьявол-искуситель берет Столпника с собой – показать, привела ли его святость к некоторому успеху духовного развития человечества в целом, спустя почти две тысячи лет с момента появления на земле Спасителя.
Мы оказываемся в современном Нью-Йорке. Сталь и бетон небоскребов, все под рваную мелодию бибоп-джаза. Картинки короткие, непритязательные, но и их с лихвой хватает, чтобы понять – мы не в Эдеме, а в Нью-Вавилоне. Время создания фильма – разгар Холодной войны, едва миновал Карибский кризис. Поэтому Бюнуэль не упускает возможности съязвить над людьми, которых атомная война совершенно не беспокоит, дав название играющей мелодии - «радиоактивная пыль».
Однако есть предположение, что «радиоактивная пыль» - вовсе не про мелодию, и даже не про атомную войну – это меткое определение, данное режиссером своим современникам.
В наше время Столпник – в кабачке за столиком, с трубкой и бокальчиком горячительного, рядом дьяволица: кто знает, может, сам Симеон и не хотел прикладываться к стакану и цигарке, а оказался с этими атрибутами по вине самого нечистого. Собственно, Симеон, с взглядом меланхолии и грустного отчаяния поглядев на происходящее, говорит о том, что хочет вернуться – к себе, на столп, в свое время.
Вот только вернуться некуда - первые века христианства с его героизмом и подвижничеством давно закончились, а в оставленный незанятым пустой дом заселился уже не один злой дух, а семеро злейших его. Оставляется дом ваш пуст - столпов нет, подвижников нет, есть только радиоактивная пыль, которой от времени создания фильма до наших дней стало только больше: сделать вдох становится все труднее, не забив ею легкие.
«Я восхищаюсь силой и энергией Симеона, но считаю, что они служат фальшивому делу», - так говорил про своего персонажа в одном из интервью Бюнуэль. Режиссер восхищается Столпником – а Симеон был христианским святым. Фальшивое же дело здесь – это не про Бога, не про молитвы и не про подвиги тела и духа. Фальшивое дело – то, чему (в понимании Бюнуэля), послужила католическая церковь (но не Симеон!). И ответственность за плачевное состояние дел понесут не только сами люди как существа со свободной волей, но и их пастыри: те, кому были вверены ключи от Царства; те, кто должен был связать земное с небесным…
Еще больше материалов и оперативных публикаций - на нашем одноименном телеграмм-канале
