Про то, что Виктор Пелевин скорее мертв, чем жив я впервые писал почти год назад
Все это время меня терзали сомнения. А вдруг я ошибся? Вдруг, пациент жив? Как почитатель творчества этого писателя в начале нулевых я на такое надеялся в тайне. А вдруг? Вдруг пройдет какое-то, совсем небольшое время, всего год и уже следующей осенью случится чудо и нас ждет… Не, не случится! И не ждет!
Вышла новая книга и все расставила по местам!
В чем же суть претензий? Нет, вовсе в том, что в книгах «везде одно и то же». Не в этом дело! Читатели говорят и пишут, как под копирку: это читать невозможно – невероятная муть, космическая галиматья, скучная тягомотина – с тем же самым успехом можно читать на ночь телефонный справочник. Эффект будет тот же самый – крепкий и нездоровый сон. Крепкий потому, что предварительно надо… - иначе на такое никто не согласиться, а нездоровый потому, что сниться будет всякая гадость!
По идее, все очень точно подмечено. Книги Виктора Пелевина после «Непобедимого солнца» и в самом деле невозможно читать! А все дело в том, что они не для этого и писались! Парадоксально, но факт! Писались они для печатного станка – сотни страниц бессодержательной галиматьи чтобы… было, что продавать!
Про это сам Пелевин очень точно высказался в последней книжке:
Он «не вкладывал в нее такой смысл. Он вообще никакого не вкладывал. Он не успел сочинить перед записью в студии нормальный текст – и пропел в микрофон рыбу. Оказалось, что этот западный шедевр - просто набор чепухи. Заполнение песенного размера бессмысленными словосочетаниями, чтобы вокалисту было, что петь. Сам автор выразился еще конкретней – это чушь, мусор, херня, бред поп-звезда 80-х. По-русски это и называется рыбой. Текст, лишенный смысла и временно занимающий место другого текста. Настоящего, который будет создан потом (если хватит времени) – и совпадает только размером. Последовательность слов, нужных только для того, чтобы складно их пропеть. «Ля ля ля» показалось слишком примитивным, ну вот он и наплел. А мы искали смысл. И, главное, ведь находили…»
А со смертью Пелевина имеется в виду не физиологический конец. Нет, это та самая «Смерть автора» по Ролану Барту. Вот дословно: «Текст – ассамбляж неоригинальных идей, которые функционируют только во взаимоотношениях друг с другом и могут быть деконструированы. Традиционная идея авторства подразумевает, что вы порождаете что-то принципиально новое. Структурализм подразумевает, что это невозможно.» (Ролан Барт 1968 год).
Тут все один в один: мозг в банке, подключенный к компьютеру и диктаторы-клоны – это же все не Пелевин придумал! Добавим к этому английского (хоть какого – хоть китайского) языка, восточной метафизики (любой другой – христианской, да хоть древнерусской – «сказка «Колобок» как метатекст русского символизма» (как звучит! Смысла никакого, зато красиво!) – опять подходит все, что угодно – даже Достоевский с Набоковым. В том смысле, что это один и тот же текст: женщина – это страна, пока юная ее преступно растлевают, а как состарится – топором в темечко! Туда же «Звездные войны, героя Дарт Аньяна (на полном серьезе! Там так и написано!) и кино про зону и все это продаем читателям по 1300 рублей за том! Получается невероятная мешанина смыслов. Искать их можно бесконечно, и самое главное даже найти! А на самом деле никакого смысла нету: это тот самый «лингводудос» - речь, не несущая никакого смысла кроме демонстрации комбинаторных возможностей русского языка. Это DDOS атака на мозг, с целью его подвесить! Все! А тем, с кем такое не прокатило, можно просто сказать: «Вы дураки и ничего не поняли! На самом деле тут…»
А на самом деле тут зарабатывание огромных денег на популярности первых книг! Все! Больше ничего тут нет и не будет! Когда это кончится? А никогда! Даже если Пелевин-человек умрет физиологической смертью строгать такие «кирпичи» можно без его участия. Нейросетью! А что, деньги же зарабатывать надо, а они не пахнут! Так что впереди нас ждет…