У Ленина был партийный билет члена РКП(б) №1, у Сталина — №2, у Молотова — №5.
Молотов описывал степень своей близости к Сталину и уровень доверительности их дружеских отношений, длившихся с 1912 г. и до опалы в 1952 г. — т.е. 40 лет (из них 30 лет — тесной совместной работы, какое-то время они даже жили в одной комнате и потом квартире) — так:
Более близкого я не знаю, кто к Сталину был.
Они обращались друг к другу на "ты", Сталин называл Молотова по псевдониму или Вячеславом, тот его — тоже по псевдониму или Кобой, а их обоих сам Сталин часто в шутку называл Молотошвили.
По оценкам Молотова, Сталин был очень талантливым, инициативным, хитрым и глубоким мыслителем с невероятной памятью, крупнейшим тактиком, выдающимся дипломатом, искусным и прирождённым политиком, чрезвычайно одарённым пропагандистом и популяризатором, непревзойдённым и очень упорным практиком, большим знатоком национального вопроса, умел подбирать кадры для достижения своих целей, внимательным и придирчивым редактором, был очень работоспособным (до окончания Второй Мировой войны, из-за перегрузок во время которой очень сильно сдал...) и работал быстрее Молотова, внимательно и в деталях изучал данные советских инженеров и конструкторов о техническом устройстве механизмов, машин и вооружения и глубоко вникал в суть вопроса (хотя при этом не имел дома никакой технической литературы), отлично разбирался в авиации, танкостроении, производстве артиллерийских орудий, вопросах снабжения, любил изучать военную науку и военную литературу, глубоко и системно понимал теорию военного дела, был специалистом по организации перевооружения РККА, ВВС и ВМФ СССР. Сталин был легкообучаемым и на лету схватывал новое.
У Сталина исключительный язык пропагандиста, классический язык, точный, короткий, ясный. И в голову прямо вколачивал... Как практика Сталина никто не превзошёл.
При этом у Сталина была очень необычная манера публичных выступлений: он говорил негромко, но очень убедительно:
Своеобразным оратором был Сталин. Он говорил тихо, но его всегда слушали — и до революции.
Сталин был смелым человеком и любил мужественных и талантливых людей, например, Рокоссовского. Однажды вместе с одним солдатом с миноискателем сам отправился проверять территорию своей дачи на наличие заложенной бомбы после сообщения об этом Берия. В самый тяжёлый период Великой Отечественной войны хотел сам лететь самолётом в Лондон для создания антигитлеровской коалиции и обратно (один экипаж погиб, летал Молотов, их обстреливали даже свои). Сталин отличался большой выдержкой и был очень справедливым.
Сталин хорошо знал географию и очень любил изучать многочисленные географические карты.
Сталин был начитанным, хорошо владел русским языком и лишь иногда делал ошибки в ударениях, обладал художественным чутьём, всегда сам писал свои речи.
Ещё во время обучения в духовной семинарии Сталин переписал от руки весь "Капитал" Карла Маркса. Причём, как подчёркивает Молотов:
«Капитал» могли прочитать только герои.
Сталин был самым глубоким знатоком учения Ленина в СССР:
Лучше никто в ленинизме не разбирался, чем Сталин... У Сталина можно учиться читать Ленина.
Сталин очень хорошо знал древнегреческую и древнеримскую мифологию, русские и грузинские народные, церковные и белогвардейские песни. Сталин в юности до 17 лет сочинял стихи на грузинском языке:
Он бродил от дома к дому, словно демон отрешённый, и в задумчивом напеве правду вещую берёг. Многим разум осенила эта песня золотая, и оттаивали люди, благодарствуя певца. Но очнулись, пошатнулись, переполнились испугом, чашу, ядом налитую, приподняли над землёй и сказали: — Пей, проклятый, неразбавленную участь, не хотим небесной правды, легче нам земная ложь. Перевод Ф.И.Чуевым с грузинского языка стихотоворения И.В.Джугашвили 1896 г.
После победы коммунизма во всём мире Сталин намеревался именно русский язык сделать главным языком планеты и средством международного общения. Будучи грузином, Сталин запрещал в присутствии русских говорить по-грузински и однажды очень жёстко отчитал за это Берия. Сталин любил читать про себя и вслух другим юмористические рассказы Зощенко.
Сталин был музыкально развитым человеком, неплохо пел (был певчим ещё в семинарии), любил слушать русскую классическую музыку, оперы и оперетты, произведения Глинки, Римского-Корсакова и Мусоргского, песни русского народного хора Пятницкого.
Молотов даёт Сталину исключительно высокую оценку как руководителю СССР в самый тяжёлый период его истории (конец 1920-х — начало 1950-х гг.):
Сталин ещё никем не заменим. Я являюсь критиком Сталина, в некоторых вопросах с ним не согласен и считаю, что он допустил крупные, принципиальные ошибки, но об этих ошибках никто не говорит, а о том, в чём Сталин прав, без конца говорят, как об отрицательном... Ни один человек после Ленина, ни только я, ни Калинин, ни Дзержинский и прочие, не сделали и десятой доли того, что Сталин. Это факт. Я критикую в некоторых вопросах Сталина, довольно крупных, теоретического характера, а как политический деятель он выполнил такую роль, которую никто не мог взвалить на свои плечи... Огромное в Сталине не видят... Более последовательного, более талантливого, более великого человека, чем Сталин, после Ленина не было и нет! Никто лучше после смерти Ленина не разобрался в ситуации. Я всегда был такого мнения и всегда так говорил... Свою роль Сталин выполнил — исключительно важную. Очень трудную... Я, несмотря на ошибки Сталина, признаю его великим человеком, незаменимым! В своё время не было ему другого равного человека!
Сталин многократно отказывался возглавлять Совнарком СССР после захвата высшей власти в конце 1920-х гг., считая, что эту должность должен занимать русский, и назначил на этот пост русского Молотова (Скрябина), не хотел соглашаться на присвоение ему высшего военного звания Генералиссимуса Советского Союза «в ознаменование исключительных заслуг в Великой Отечественной войне» по инициативе командующих войсками фронтов, Генерального штаба РККА и ВМФ СССР, дал себя уговорить только со второй попытки (решающим оказался голос уважаемого и ценимого Сталиным Маршала Советского Союза Рокоссовского, который сказал ему: «Товарищ Сталин, вы — маршал и я — маршал. Вы меня наказать не сможете!») и в дальнейшем очень часто сожалел и сокрушался по этому поводу.
Также он отказывался от присвоения ему после Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза, считая, что эту награду могут носить только военные герои, и поэтому эту звезду просто пририсовывали на его портретах и фотографиях до самой его смерти, после которой её всё-таки пронесли за его гробом на подушке. Вместо неё он надевал вполне заслуженную звезду Героя Социалистического Труда. Отказался он и от настойчивых предложений Кагановича и других переименовать Москву в Сталино. После XIX съезда партии, который проводился с 5 по 14 октября 1952 г., Сталин убрал приставку "генеральный" из наименования своей должности секретаря ЦК.
Сталин был прост в общении.
Перед началом Второй Мировой войны Сталин вызвал всех своих трёх сыновей (двух родных и одного приёмного) и сказал, что они должны стать военными, в дальнейшем все трое пошли на фронт воевать с первого дня Великой Отечественной войны.
Сталин отказался выручать из плена своего родного сына Якова Джугашвили, заявив о советских пленных: «Там все мои сыны». О пренебрежении к вещам Сталина говорит ношение им старой одежды — дохи времён Гражданской войны, фронтовой шинели и очень старых валенок. Перед похоронами пришлось чистить и заново штопать его старый китель генералиссимуса, в котором его положили в гроб.
Когда Василий в письме с фронта просил отца прислать ему денег для покупок в офицерском буфете и пошива новой формы, Сталин отказался делать это и ответил, что денежного довольствия и продовольственного пайка для военнослужащих ВВС СССР достаточно, а особая форма сыну Сталина не предназначена.
Это очень ярко свидетельствует о том, что Сталин ставил общенародное и государственное выше личного/индивидуального/семейного/родственного (сравните с Брежневым/Ельциным и т.д.).
Если б тогда не было Сталина, не знаю, что с нами и было бы. Роль Сталина исключительна. Сталин руководил не только армией, но и воюющей страной... Он единственный справился с теми задачами, какие стояли тогда, при всех недостатках, которые были у тогдашнего руководства.
Ну и в заключение рассмотрим вопрос о том, являлся ли Сталин гениальным человеком, в интерпретации Молотова:
В своей жизни я дважды назвал Сталина гениальным: один раз в каком-то приветствии, которое не я писал, там была групповая подпись. Сталин рассердился и велел вычеркнуть: «Ты как сюда попал?» — «Попал, как полагается». — «Неужели ты тоже плетёшься за всеми?» Второй раз на его похоронах. Гениальным я его не считаю, а считаю великим человеком. На 70-летии назвал великим. К гениальности он приближался в тактике. В теории и стратегии был слабее. Я только Ленина считаю гениальным в нашей партии... Но так однобоко говорить о нём, как говорил Киров, я считаю, неправильно: «Ни одного вопроса у нас нет, автором которого был бы не Сталин»... Если говорить о Ленине и Сталине, я сказал бы так: один — гений, другой — талант.
Более того, Молотов утверждал, что в последние годы своей жизни Сталин мог репрессировать и расстрелять и его самого, но это никак не повлияло на его оценку масштабов личности и деятельности Сталина:
Думаю, что поживи он ещё годик-другой, и я мог бы не уцелеть, но, несмотря на это, я его считал и считаю выполнившим такие колоссальные и трудные задачи, которые не мог бы выполнить ни один из нас, ни один из тех, кто был тогда в партии.
Такие моменты показывают, что Молотов в своей характеристике Сталина как государственного деятеля был принципиален и объективен и умел (несмотря на осуждение его собственной жены Полины Жемчужиной, как и она сама [!], как и подвергнутый Сталиным жесточайшим пыткам Рокоссовский...) отделять личное/индивидуальное от общенародного/коллективного.
Я не буду вам врать и нигде не буду врать. Я могу промолчать... Я не тот человек, который Сталину в рот заглядывал, я спорил с ним, говорил ему правду! ... Я думаю, он меня за это и ценил, что я ему прямо говорил некоторые вещи, которые другие не говорят... И у Сталина не всё правильно. Я всегда это могу сказать, не могу отказаться, — если я откажусь, я просто перестану быть тем, кто я есть... Хоть Сталин меня незадолго до смерти и вышиб из Бюро Президиума ЦК, но я не огорчаюсь. Имею свои ноги, своё мнение и голову. Я при всех говорил ему своё мнение, может не всегда нравилось, но прямо.
Из отрицательных качеств Сталина как политика и государственного деятеля Молотов отмечает нетерпимость, крутой нрав, переходящую в грубость резкость, которую он в первые годы правления очень старался сдерживать, и развившиеся у него тщеславие, недоверчивость и сверхподозрительность (впрочем, отчасти оправданные) и снисходительность к постоянной лести и славословию в последние годы жизни. Он никогда не лечился, боясь отравления.
Источник: [Чуев Ф. И.] Сто сорок бесед с Молотовым: Из дневника Ф. Чуева. — М.: Терра, 1991. — 313 с.