Вот мы и подошли вплотную к вопросу, который месяц назад вызвал в публичном пространстве бурю эмоций среди коллег-репетиторов по математике.
Так нужно ли отказываться от занятий, когда репетитор видит, что ученик не делает домашнее задание, списывает с ГДЗ и вообще, если занятия кажутся преподавателю неэффективными?
И можно дополнить ещё другими уточняющими вопросами, которые мы с коллегами затронули между собой по следам этой дискуссии.
В каком случае лучше продолжать занятия, а когда лучше отказаться?
Что является достаточным основанием для прекращения занятий?
Имеет ли право преподаватель закончить занятия, хотя формальных причин для этого нет?
Как экологично прекратить занятия?
Начнём с того, что каждый человек волен поступать так, как он считает нужным.
К примеру, пару месяцев назад в группе была статья про сливы Дальнего Востока.
Я всячески не рекомендую молодым коллегам в день экзамена вставать с утра и судорожно разбирать свежие варианты ДВ.
Однако никакого строго запрета нет и быть не может.
Преподаватели сами решают, как поступать и как строить свою работу.
В соответствии со своим пониманием роли учителя и стратегией своего профессионального развития.
Если кто-то считает, что утренние разборы сливов подчеркивают их профессионализм и лишь помогают школьникам – я последний человек, который будет их в этом переубеждать.
Тоже самое и с отказом от занятий.
Профессия репетитора предполагает работу на себя, что влечёт за собой бОльшую свободу в выборе инструментов обучения, а также в выборе клиентов.
Если репетитор не хочет по каким-то причинам заниматься с учеником, то странно обвинять его в желании отказаться от занятий.
Если же мы хотим более предметно рассмотреть ситуацию отказа от занятий, то снова нужно задать себе несколько вопросов:
Чей запрос? То есть кому больше нужны эти занятия: вам, родителям или ученику?
О чём договаривались на берегу, до начала занятий?
Как построена работа с родителями?
Каков общий контекст этих занятий?
Вы обещали «сотку на изи»?
Тогда стоит ли удивляться, что ученик не выполняет домашку... Вы же рассказывали про подготовку без стресса, вот он и не особо напрягается...
Прыгали вокруг родителя в попытке впарить сразу годовой абонемент и рассказывая про уникальную методику?
В таком случае, что толку жаловаться родителям, что прогресса нет. Лучше, наконец, предъявите им эту вашу суперсекретную и продвинутую методику.
В этих ситуациях получается, что сами занятия нужны больше преподавателю. Возможно, из-за денег, возможно для наработки опыта или ещё по каким-то причинам.
Преподавателю желательно это вовремя отрефлексировать и признаться себе, что он ведёт эти занятия вынужденно.
Такая внутренняя честность может быть довольно продуктивной для педагога – принять существующие для него ограничения и попытаться в этих рамках что-то сделать.
Следующий важный момент – это отношения с родителями.
Как только ученик начинает системно не выполнять ДЗ, как только пытается прикрыться списыванием с ГДЗ или если занятия кажутся педагогу неэффективными, лучше сразу выходить на родителей и объяснять сложившуюся ситуацию.
Ведь именно они платят за занятия и, конечно, их нужно информировать о подобных вещах.
Адекватность родителей и хороший с ними контакт – ключ к продуктивной работе с учеником.
И, кстати, для родителей гораздо более ценны не те педагоги, которые кичатся своей эффективностью и достигают всех поставленных целей, а те, кто видят границы своих возможностей и честны с ними. Те, кто могут прямо сказать, что прогресса нет и дальнейшая работа будет просто выброшенными на ветер деньгами.
Возможно, для родителей стабильно несделанное домашнее задание вполне приемлемо. В некоторых случаях родители закладываются в том числе и на такое развитие событий.
Например, если они видят прогресс сына в школе или видят как в связи с этим меняется отношение учителей к нему.
А иногда ученик настолько загружен, что задача преподавателя состоит именно в помощи хотя бы по школьной программе. Тогда дополнительные домашние задания могут быть лишними и с методической точки зрения. Немудрено, что школьник просто не будет их успевать выполнять.
То есть при неэффективности занятий разумно оставлять за учеником и родителями право выбора: продолжать или не продолжать занятия.
Кстати, именно поэтому я стараюсь как можно реже работать с учениками, с которыми у меня нет выхода на родителей.
Ещё нужно понимать, что в некоторых случаях неэффективность занятий для преподавателя становится лишь предлогом для отказа от ученика.
То есть случается, что и родителей, и ученика всё устраивает, они готовы корректироваться цели («Хорошо, 100 баллов не получится... Давайте хотя бы просто перейдём порог...»), а репетитор всё равно не собирается дальше продолжать занятия.
И, например, отказывается от ученика, когда остаётся три месяца до экзамена.
Под всё тем же предлогом несделанного дз и неэффективности занятий.
Конечно, такая неэффективность объективно может быть. Но на самом деле некоторая часть преподавателей отказывается от занятий просто чтобы не портить себе статистику.
Ведь у педагога в плашке в соцсетях сказано, что она гарантирует 80+ баллов, что у неё только такие результаты и меньших просто не бывает.
Вот так и не бывает – она в любой момент отказывается от учеников, которые не соответствуют её высоким стандартам.
Насколько экологично так делать – вопрос другой.
Случаются и вообще странные ситуации.
Вот пара историй из практики коллег.
Ученик 6 класса готовился к поступлению в физмат лицей.
Но педагог на индивидуальных онлайн занятиях довольно быстро заметил, что примерно три четверти времени ученик сидит в телефоне и во что-то там играет. А в оставшуюся четверть занятия решает задачи.
Но делает это просто отлично. Вот прямо схватывает на лету.
Преподаватель рассказал про это родителям, а те довольно спокойно к этому отнеслись и попросили всё равно продолжать занятия. Потому что другие педагоги от него постоянно отказывались, а «с вами он хотя бы что-то успевает сделать».
В итоге репетитор всё же продолжил занятия в этих условиях, а мальчик поступил в нужную ему школу.
В такой ситуации многие преподаватели (даже наверно подавляющее большинство) просто бы отказались от занятий, посчитав такое поведение неуважительным со стороны ученика.
Но понятны и рассуждения коллеги, который всё-таки довёл дело до конца.
Ведь другую часть занятия тот реально сверхпродуктивно работал. Коллега говорил, что этот ребёнок чуть ли не гений, а на нюанс с игрой в смартфоне вполне можно закрыть глаза. Потому что для него был важен именно реальный выхлоп от занятий и количество сделанных за урок задач.
Другая история.
Родители нашли своей дочери семикласснице через знакомых знакомых очень крутого и востребованного педагога. Им реально повезло, что у того как раз оказались свободные окошки для занятий. Хотя обычно к нему не пробиться.
Занятия проходили онлайн два раза в неделю.
И вот первый месяц они спокойно занимаются. Потом другой.
Есть прогресс, тройки в школе сменились четвёрками. Иногда мелькают и пятёрки.
По оплате тоже никаких вопросов нет, несмотря на ставку значительно выше рынка.
И вот происходит первая отмена занятия со стороны родителей. Причём за пять минут до начала.
Изначально коллега никакой договор не составлял и никак не проговаривал подобные ситуации.
Хотя родители предложили возместить полную стоимость занятий, коллега отказался, посчитав, что такое разовое недоразумение можно простить.
Но на следующей неделе ситуация повторилась. Ребёнок улетел с родителями куда-то отдыхать и забыл про репетитора.
Тут он уж было собрался писать гневное письмо или созваниваться, но родители снова сразу же предложили оплатить занятие.
В этот раз коллега взял оплату.
А дальше стало происходить нечто странное.
Отмены занятий стали регулярными. Одно из занятий на неделе они нормально проводили, а другое отменяли. Но при этом стабильно платили в том числе и за отменённые занятия.
Причём порой случалось, что из восьми занятий в месяц удавалось полноценно провести лишь два-три.
Родителей при этом всё категорически устраивало («Вы знаете, ей так нравятся занятия с вами. Пожалуйста, не отказывайтесь от нас...»), на другое время переносить отказывались.
Преподаватель же сначала чувствовал себя не в своей тарелке, но в какой-то момент смирился и стал просто спокойно получать деньги за все непроведённые занятия.
После двух лет таких занятий (или «занятий»?) их сотрудничество прекратилось.
И здесь тоже сложно сказать, как лучше поступить.
Кто-то из преподавателей отказался бы от таких занятий, посчитав их абсолютно неэффективными. И вообще негоже брать деньги за отсутствие работы.
Кто-то, наоборот, нормально бы относился: есть окно, оно оплачено, какие могут быть вопросы?
Вообще сложно просто ответить на вопрос об отказе от занятий без рассмотрения всей ситуации. В том числе нужно учитывать и внутренние убеждения и цели педагога.
Однако я хотел бы вернуться к той широкой медийной дискуссии по поводу отказа от занятий в сложной ситуации.
Преподаватели в этом вопросе обычно делятся на две большие категории.
Кто-то ратует за эффективность и продуктивность занятий.
Если по каким-то внепредметным причинам ученик не выполняет требования, то это его проблемы. После пары предупреждений – отказ.
Есть и более жёсткие рамки. Например, два несделанных дз – занятия прекращаем.
В общем, такие типичные педагоги предметники и «даватели результата». Есть цель, не вижу препятствий, ноги в руки и вперёд.
Другой подход – сделать всё для того, чтобы в любых обстоятельствах занятия были полезными ученику. Работать, пробуя разные подходы, пытаться научить с учётом педагогического опыта и всех знаний о детской и подростковой психологии. Учить, даже когда у ученика околонулевая мотивация.
Отказываться от занятий лишь в самом крайнем случае.
Два этих подхода имеют право на существование.
Проблемы возникают тогда, когда педагоги из одного лагеря начинают смотреть свысока на коллег из другого лагеря.
Предметники рассуждают так:
«Мне некогда разбираться со всем внутренним миром ученика. Я учу математике. А те, кто работают со сложными детьми – просто не имеют возможности выбирать себе учеников. Они слабые профессионалы, к которым просто никто не хочет записываться на занятия. Вот они и прикрываются якобы человечностью и собственной хорошестью. А на самом деле им просто нужны деньги и они не могут отказаться от ученика.
Посмотрим, что они будут делать, когда у них будет реальный поток учеников: будут выбирать или же брать всех подряд.
Именно способность репетитора выбирать себе учеников говорит о его высоком уровне.
Лично я наигралась в Макаренко и не собираюсь заниматься воспитанием. Это не моё дело – выжимать воду из камня. Я в школе уже наелась этого.
Уж лучше я с мотивированными учениками буду решать задачи с параметрами. А те, кто не делают домашку, меня не интересуют.
Я что, клоун, чтобы бесконечно прыгать вокруг каждого ученика?».
Преподаватели, которые делают упор на психологию, им отвечают:
«Мы ответственны за тех, кому преподаём.
Нельзя отказываться от учеников, только лишь потому, что с ними просто неудобно работать.
Профессия педагога предполагает высокую миссию. Преподаватель должен стремиться максимально всем помочь.
Отказы от учеников бьют по их самолюбию и травмируют их ещё сильнее.
Если от ученика до этого отказались сразу несколько репетиторов, то на вас лежит ещё бОльшая ответственность.
Те, кто быстро отказывается от учеников, думают только о деньгах и не вообще недостойны называться преподавателями. Потому что на самом деле не преподают, а просто зарабатывают деньги на подготовке ЕГЭ.»
В обоих случаях видна порочность такого рода рассуждений.
Все они основываются на ощущении собственного морального или профессионального превосходства над коллегами.
Это очень вредное чувство, которое может буквально разъесть преподавателей изнутри.
Единственно правильный выход в подобных ситуациях – просто не участвовать в таких беспредметных спорах.
Что касается коллег, которые приходят с вопросами об отказе от занятий.
Обычно начинающим педагогам я не рекомендую сразу брать в работу сложные случаи. Лучше сперва научиться хорошо работать в типовых случаях вроде обычной подготовки ЕГЭ на средние баллы. Или даже начать просто с подготовки к ОГЭ.
Как только уже появится какой-то системный опыт, можно включаться в более сложные педагогические задачи.
Обычно 2-3 сложных ученика в год для индивидуального преподавания – вполне себе рабочий вариант.
С одной стороны, тут есть и развитие педагога как профессионала, и в тоже время нет моральной перегрузки от потока слишком нестандартных ситуаций. Если каждый урок влечёт за собой значительные трудности, то это может быстро привести к выгоранию педагога.
Здесь под сложными случаями я подразумеваю скорее нетипичные для конкретного преподавателя.
Кто-то привык работать, допустим, с детьми с ОВЗ, и для него подготовка к ЕГЭ на высокие баллы является каторгой. Ведь тут нужно и сами сложные задачи уметь решать, и знать тонкости их оформления. Ещё иногда ученик может принести задачу, а преподаватель вообще не знает как к ней подступиться...
А кто-то привык готовить олимпиадников, и для него восьмиклассник, который не знает таблицу умножения и который периодически плачет на занятиях, – нонсенс.
Есть запросы, которые вообще в целом вне зоны компетенций педагога, вне зоны его ближайшего развития.
Не все принципиально могут подготовить всероссника уровня Заключительного этапа, преподать
математику на испанском или помочь третьекурснику с марковскими цепями или группами Галуа.
Лично я стараюсь свести отказы к минимуму.
Но хотя сам отказываюсь от учеников довольно редко, я прекрасно понимаю педагогов, которые не хотят сильно напрягаться. Работа должна приносить удовольствие. Ведь не всем интересно решать трудные педагогические задачи.
Тем более это верно для школьных учителей, у которых сложными являются целые классы. Странно в такой ситуации брать проблемных учеников ещё и на личные занятия...