Умеют же французы веселиться!
Добрая традиция чуть что — выходить на улицы своей столицы, устраивая там нечто среднее между беспорядками и карнавалом, сохранилась во Франции по сей день. А зародилась она в те далёкие уже времена, когда потомки галлов ухитрились в один день свергнуть монархию, демонтировать Бастилию и (ближе к ночи) превратить свою революцию в помесь весёлого фестиваля с шабашем. Неприступная крепость, могучая империя, вековые устои — всё это рухнуло в одночасье, не выдержав напора гневливой, но отходчивой народной стихии. Ветра перемен, гулявшие в головах парижан, за один день изменили течение исторического процесса. По их милости Европе уже не суждено было стать прежней...
Лев Самойлович Бакст сумел воспринять и отобразить черты национального характера французов. Переложить его на язык живописи, перевести в сочетания взрывоопасно-ярких цветов, отсылающих нас к теме триколора французской республики.
Внимательный читатель, однако, может нам возразить. Мол, в официальных реестрах картина прозывается «Карнавал на улицах Парижа в честь прибытия русских моряков 5 октября 1893 года». Следовательно, повествует именно об этом эпохальном событии. Какая Бастилия? Какая революция? Зачем выдумывать? Вот же она — славная русская эскадра. А вот — адмирал Фёдор Карлович Авелан при полном параде. Нечего нам тут!
Пожалуйста, не торопитесь возмущаться. Ведь мы ещё не рассказали Вам предысторию создания этого шедевра.
«Дружить морями»
Визит русской эскадры в Париж был, несомненно, ярким и знаковым событием. Но нипочём бы не случился без вороха дипломатической переписки и кип проектов политических договоров, за появлением которых стояли лучшие умы эпохи. За два года до означенного визита в Кронштадте успела побывать французская делегация. А именно: четыре броненосца, крейсер, миноносец и канонерская лодка. Грозная красота, внушительная символичность. Стальное рукопожатие, пусть и в шелковой перчатке...
Гостей возили в Петербург, где их официально, но при том весьма сердечно приветствовал сам Александр III. Искренность и масштаб торжественной встречи едва не заставил прослезиться скупого на эмоции «морского волка». Яркая деталь к портрету исторического события, не так ли? И, пока дипломаты согласовывали детали конвенции о военном союзе двух стран, во Францию с ответной дружеской миссией отправилась русская морская броненосная делегация.
Так где же эскадра?
Да, в Париже был и есть свой порт. Увы: речной. Поэтому броненосец, три крейсера и канонерская лодка под андреевскими флагами встали на рейде города Тулона. В ожидании грандиозного зрелища в средиземноморский город съехались журналисты, фотографы, художники. Включая наших соотечественников. Список одних только французских картин, посвященных прибытию русской эскадры, занимает в профильных справочниках больше двух страниц убористого шрифта...
Итак, наших бравых моряков встречал почетный караул броненосцев дивизии Ле Буржуа, практически всё население Тулона и многочисленные приезжие. Брутальная эстетика, помноженная на морскую романтику, производили настолько сильное впечатление, что чувствительные барышни падали в обморок, а местные жители на яликах, украшенных флагами двух стран, старались подплыть поближе, дабы лично выказать свое почтение.
«Едут, едут по Парижу наши моряки…»
Официальный визит как-то сам собою превратился в многодневный общенациональный праздник, масштаб которого стал понятен, когда почётные гости – на поезде – прибыли в Париж. Расцвеченные гирляндами, флагами и триумфальными арками улицы заполнили, по свидетельствам очевидцев, без малого два миллиона человек. И целую неделю столица Франции буквально «дышала» русской темой.
Торжественные приемы, пышные балы, грохочущие парады, грандиозные фейерверки — всё в лучших традициях. Офицерам и матросам вручали дорогие подарки, памятные сувениры, медали. Делегации французских городов преподносили «фирменные» дары, а парижане награждали искренним интересом и симпатией.
Нелирическое отступление
Во Франции в то время жило и творило изрядное число русских художников. В том числе — маринисты Алексей Боголюбов и Николай Гриценко. Будучи штатными художниками Главного морского штаба, они вели «изобразительную летопись» жизни флота и российских кораблей, строившихся по высочайшему заказу на французских верфях. Эти живописцы создали выразительные и вместе с тем скрупулёзно-детальные полотна, в полной мере отобразившие триумф русской эскадры в Тулоне.
Но для того, чтобы запечатлеть политически важные столичные торжества, их грандиозность и значимость, нужен был художник, умевший мыслить нестандартно. Масштабно. Дерзко. Кандидатур имелось предостаточно, но в конце концов государственный заказ на создание картины достался Льву Баксту. Возможно, сыграло свою роль знакомство с великим князем Владимиром Александровичем. А может, из-за того, что художник тогда жил в Париже, и кое-кто изрядно сэкономил на выплате командировочных... Так или иначе, решение было принято.
Ох уж этот Бакст
Как передать масштаб народных гуляний, в которых смешались люди всех сословий и национальностей, французские marins и русские моряки? Как «зазернить» на полотне всеобщий восторг, разрывающий грудь так, что не хватает воздуха? Как не скатиться до формально-пафосного, фрагментарно-неполного, формально-панорамного?
Бакст не стал тратить свои силы на портретные сходства, а время – на «прописывание» деталей карнавала. Вместо этого он обратился к зримым аллегориям. Уподобил народное ликование взметнувшемуся пламени и отразил бушующие чувства широчайшей палитрой оттенков красного. Штормовые волны праздничной толпы рвутся навстречу адмиралу Авелану, чей экипаж буквально «тонет» в людском потоке. И над этим океаном пламени восхищения возвышается статуя Республики. Символ великой Франции, чествующей представителей великой России. Тот самый дух революционных изменений и надежды на лучшее и светлое будущее, что когда-то привёл парижан под стены приснопамятной Бастилии, и по сей день то и дело перехлёстывает через край, окрашивая Париж то в цвета оранжевых жилетов, то в багрянец профсоюзных маршей... Время идёт, но суть явления остаётся неизменной. И, на наш скромный взгляд, именно Баксту удалось почувствовать и отобразить его наиболее ярко и полно. Именно поэтому «Карнавал...», будучи формально привязанным к единственному историческому факту, получился шедевром вне времени и конъюнктуры. Эта картина – не только и не столько о примирении и новом этапе отношений России и Франции, сколько об эссенциальном свойстве французов сообща быть воплощением своего трёхцветного флага.
«Vive la Russie!»
Всё однажды кончается. Вот и время визита русской эскадры подошло к концу. Моряки отправились в обратный путь, а художник еще четыре года продолжал воплощать свой замысел на холсте. «Собирать» его, будто бы из капель, брызг и невесомой водной пыли. Из вихря лиц, фигур, предметов, пережитых моментов...
Масштабный и эмоционально-яркий «Карнавал...» сорок лет украшал парадную лестницу Военно-морского музея. Чтобы затем надолго затеряться в запасниках и очутиться в списке «малоизвестных картин» Льва Бакста. Из «пыльного небытия» полотно «вернулось к жизни» в 2016 году. Вновь засверкало огненными красками на музейных выставках. Заняло причитающееся место в истории искусства.
P.S. Данная статья является развернутым ответом на комментарий, содержащий просьбу нашей уважаемой подписчицы рассказать о картине «Карнавал...» Леона Бакста.
Напоминаем нашим давним друзьям и сообщаем новым подписчикам канала: «Живопись» —это авторский канал, где Вы, дорогой читатель, являетесь полноправным соавтором и редактором. Не стесняйтесь спрашивать, комментировать, задавать вопросы, вносить предложения и идеи. Мы слышим всех и учитываем мнение каждого. Живопись
