- Я вижу, как девочка эта ходит по деревне, стоит за забором, заглядывает во дворы, смотрит внутрь. Кто-то гонит прочь, словно собаку безродную, другие же из жалости дают еды, - Малика замолчала, обходя Аиду и присаживаясь напротив неё.
Большая, деревянная тарелка располагалась на коленях у женщины, на ней уже дотлевала трава, но часть так и осталась не тронутая огнём. Пепел не покоился мирно на дне тарелки, он то поднимался вверх, то ускользал прочь, то собирался в одну кучу.
Плечи Аиды вздрагивали, она плакала, не вытирая слёз. Одна рука её держала тарелку, другая же покоилась на коленях, а слёзы капали, словно капельки дождя. Женщину это не беспокоило, она словно попала в своё прошлое, ощущая дикую жалость к себе.
- Вижу на кладбище много времени проводишь, словно тебе нравится там, будто бы там ты дома. А вот в комнате такой столик в углу, на нём свечка большая в центре прям у зеркала, да и вокруг ещё свечи стоят, да множество каких-то мелких предметов, - Малика держала чащу, всматриваясь в крупинки пепла.
Песчинки пепла были разного размера, то плоские, то круглые, но все о чём-то говорили ведьме, которая всматривалась то в одну часть тарелки, то в другую.
- Трава не догорела, - ведьма опустила чашу вниз, помещая её на свои колени, всматриваясь в глаза Аиды. Она умолкла, чем дала возможность говорить женщине.
- У меня семья неблагополучная, жили мы в городе, но в частном доме, без какой-либо цивилизации. Дом не старый, но будто бы заброшенный, это я по воспоминаниям из детства рассказываю, так как его уже нет давно. Когда мне было семь лет, дом погорел. Говорят, что отец курил в кровати, кстати, он там навсегда и остался, задохнулся, выйти не смог. Двор был большой, это я уже знаю, так как говорили его размер, но мне он казался маленьким, так как был весь захламлён.
Отец какие-то старые машины притаскивал, железки, не понятные мне, какие-то старые тазы, мётлы поломанные, техника, которая пришла давно в негодность – всё было забито.
Небольшой клочок перед домом, сразу возле калитки, и вот там была будка, всего одна. Собак было много, с ними ничего не делали, мать их любила, разговаривала с ними постоянно. Большая часть псов жили в этом мусоре, которым был забит двор, а Грета, одна из собак, которая почему-то была на цепи, жила в будке. Вот с ней я и была чаще всего. Да, у меня есть в памяти моменты, когда я у двух собак вырывала кусок хлеба, который мать из окна бросила.
Меня не кормили, постоянно кричали на меня, выражали ненависть, говорили, что я плохая, всюду лезу, мешаю им. Могли ударить запросто, никто и никогда не заботился о том, где я, что делаю.
Мать очень много пила, даже больше отца. Тот ещё иногда выходил из дома, помню что-то собирал, потом сдавал и довольный возвращался домой. Мать же нет, она никуда не ходила, в доме чаще всего находилась.
Огород они не садили, я смотрела к другим, разглядывала, как красиво грядки расположены, а там еда на них. У нас такого почему-то не было. Помню соседки делали замечание матери, но та на них кричала, защищалась, говорила, что не создана для огорода.
Я помню, она себя жалела постоянно. Всем рассказывала, что она пьёт, так как у неё горе, её в детстве лупили, не любили. Может она мне мстила? – Аида посмотрела на Малику.
- Подожди, за тобой стоит женщина невысокого роста, с клюкой. У неё горбинка на спине, она периодически свою палку поднимает и покрикивает. Дожила до глубокой старости, лет в девяносто умерла. Суровая женщина, к детям тоже недобрая. Это у вас, кстати, по родне идёт, детей тут не любят, словно мешают они вам жить.
- Бабка? – Аида задумалась, - чаще всего умирают у нас в родне молодыми, мало кто доживает до сорока.
- Алкоголем пахнет, сильный запах от рода, да и ты сама замаралась, тоже пробовала горе водкой заливать, - ведьма принюхивалась, наклонившись ближе к Аиде, - имя тебе дали в честь родственницы вижу, как раз её имя, - Малика показала пальцем на кого-то позади Аиды.
- Да, вспомнила, была бабка Аида, но я её не знаю, никогда не видела. Она умерла ещё задолго до моего рождения и является мне даже не прабабушкой, а ещё дальше.
- От неё всё пошло, - продолжила говорить Малика.
- Что всё? – не поняла Аида.
- Смерти пошли ранние после того, как она ушла из жизни. Есть такой обычай среди людей ведающих, нужно перед смертью передать свой дар, да не любому. Обычно за несколько лет до своего ухода, такие люди видят, у кого есть дар, тому и отдают свою силу. Есть в нашей родне бабка Степанида, она ещё в маленьком моём брате определила, что он имеет дар, а после смерти её сила перешла к нему, он её принял.
Но с братом я познакомилась уже во взрослом возрасте, а вот в моей семье ситуация на твою похожа. Была одна ведьма в родне, сильная, лет двести назад жила. Агата наша большую часть жизни пробыла одна, в горах и померла, никто о её захоронении даже не знал.
Так получилось, что она там пряталась от злости людской, но те всё же за помощью к ней приходили, а когда она умерла, то так и осталась в горах. Силу свою никому не отдала, а это плохо.
И принять никто не мог, так как не знали, где она покоится, да и не было человека, кто мог бы справится с этой силой. Мать моя тоже пила, отец рано помер, да и она вслед за ним ушла. Тётка Агата, у которой я жила в детстве, дольше прожила, но ей и сорока не было, когда она старухой выглядела, да и сгинула тоже.
Так вот по родне шло это ощущение, что нужно что-то найти. Прабабка с ума сошла, всё объясняла своим дочерям, что они должны искать Агату. Я её нашла, силу взяла, да смогла с ней справится, так как тяжело было с такой мощью совладать. Не каждый сможет, кото-то эта сила убивает.
Так вот у тебя такая же ситуация. Ведьма позади тебя стоит, она тебя выбрала. Ты её силу и приняла, но вот пускаешь её не туда, куда следует. Искушение у тебя есть материального характера, что и привело ко мне.
- Вы будто бы меня знаете, - удивилась Агата, - мне с детских лет твердили, что была ведьма в роду. А тётка, что меня воспитывала после смерти матери, меня всё убеждала, если я не приму силу, тоже сгину, как все мои родственники.
- Я вижу, что кроме тебя есть ещё мужчина, брат твой. Он младше, матери не видел совсем, не помнит её. Вижу, рука у него одна словно крюка, не может он ей нормально что-то делать.
- Кирюшка, - на глазах у Аиды вновь появились слёзы, - да, рука одна совсем, как плеть, повисла.
- Не принял он, а ему тоже было даровано. Вы оба могли принять силу, через вас она дальше пойдёт. А от брата сильно несёт алкоголем и вот прям вижу, в опасности он, зелёный змей может забрать в любую минуту.
- Да, пьёт он, что только я уже не делала, не получается мне его уговорить бросить.
- Вижу, что вместе пили, но ты перестала, а он нет. Что-то случилось такое у тебя, что голову отрезвило.
- У меня дочка родилась первая тогда, а я пила. Нет, дитё я кормила, она со мной всегда была, но вот следила за ней плохо. У меня муж умер первый, несчастный случай на работе, так я запила сильно. В один из дней смотрю в окно, а моя дочка трёхлетняя прям в носочках вышла во двор. Дальше калитку открывает и выходит на дорогу. Тут же у меня на глазах происходит авария, мотоциклист на неё наехал. Девочка жива осталась, но ножка у неё повредилась. Аня моя и сейчас хромает. Да, тогда крику было, шуму, у меня её забирали на время, примерно год я доказывала, что могу справится с воспитанием ребёнка. Пить тогда бросила.
- Не сказала бы я, что прям бросила, - Малика пристально смотрела на Аиду.
- От вас ничего не скроешь, - женщина улыбнулась и опустила голову, - бывает.
- Как проблема, так ты тут же за бутылку хватаешься. Можешь в запой уйти.
Аида закусила губу, отвернувшись в сторону, она опять заплакала.
- Да, так и есть, последний раз меня дочка вытаскивала из запоя три года назад. Тогда муж ушёл. Он даже не к женщине, а просто ушёл. И сейчас Михаил не женат, даже женщины у него нет, а ко мне возвращаться не хочет. Будто бы отрезало, сломалось что-то у него. Вот и запила. Дочка уже взрослая, отдельно живёт от меня, с парнем. Она ко мне ходила каждый день, плакала, уговаривала, просила, чтобы я перестала пить, а я плохо с ней обошлась однажды. Потом прощения просила, когда отошла.
- Но мать ты хорошая, этого не отнять. Хоть и есть у тебя плохие стороны, да и людям вижу помогаешь. На кладбище постоянно ходишь, что-то там делаешь.
- Я с детства похороны полюбила. Еды в достатке не было, вот я и ходила на похороны, там всегда кормили вкусно, да ещё с собой могли дать. Я с тех пор кладбище и полюбила. Да, я там ритуалы провожу разные, - Аида будто бы оживилась, услышав самую главную похвалу своей жизни о том, что она хорошая мать.
- А муж в обиде, не может простить тебя.
Аида подняла взгляд на ведьму, тяжело вздыхая от того, что и этот пласт жизни та всё же достала.
