Этот триптих является самым знаменитым из не совсем однородной группы работ, приписываемых Роберу Кампену (1378–1444).
Он до сих пор является объектом пристального внимания, и по-прежнему возникают вопросы о его датировке, авторстве и значении.
Новаторством для своего времени стал перенос Благовещения в домашнюю обстановку, что добавило ощущения реальности происходящего.
Ангел Гавриил и, пролетающий над ним, крошечный Младенец Христос, своим внезапным появлением, кажется, гасят пламя свечи на столе, переворачивают страницы молитвенника, и раскручивают лежащий рядом свиток.
Дева Мария сидит на подставке для ног скамьи, символизируя тем самым своё смирение, и не отвлекается от чтения молитв.
На картине есть отсылки на жертву Христа умершего за человечество и на литургию в её честь: крошечный Младенец уже несёт крест, а Гавриил одет как священнослужитель, кроме того, в комнате можно заметить предметы, подобные тем, что используются для ритуального очищения перед мессой.
Эти объекты также могут символизировать чистоту и целомудрие Марии, как и, безусловно, лилии в майоликовом кувшине на столе.
Хотя различные мотивы здесь явно имеют символическое значение (что является нормой для ранней нидерландской живописи), некоторые специалисты подчеркивают, что хотя, например, скамья на которой сидит Мария и имеет львиные навершия и яркую подушку и покрывало, которые вполне могут намекать на трон Царицы Небесной, её ценность в первую очередь может заключаться в её привлекательности как тщательно подобранного предмета современной мебели (с откидывающейся спинкой для сидения у камина зимой или за столом в теплое время года).
Особое внимание, уделяемое Иосифу, который занимает отдельное крыло, свидетельствует о растущей популярности его культа, который отчасти поощрялся учением Жана Жерсона о том, что святой наравне с Пресвятой Девой принимал участие в физическом и духовном воспитании Младенца Христа.
В то время как Благовещение в центре представляет небесный союз Марии со Святым Духом, Иосиф символизирует земной и целомудренный брак Девы.
Искусствоведы по-разному описывают Иосифа как изготавливающего крышки для коробки с приманкой (чтобы поймать Дьявола), сито для винного пресса (намек на Евхаристию) или огненный экран (чтобы оградить Деву Марию от пламени страстей).
Если этот предмет является приманкой, то его значение будет связано с ролью Иосифа в обмане дьявола, чтобы он не узнал, что истинный жених Марии — Святой Дух.
И тогда стоит обратить внимание на незаконченную мышеловку, которая находится на верстаке Иосифа, и законченную на подоконнике, всповнив, что Святой Августин связал мышеловку с жертвой Христа и Распятием: по словам Августина, крест был мышеловкой для Дьявола, на которой смертный Христос служил приманкой.
Таким образом, мышеловки перекликаются с Младенцем Христом, несущим крест на центральной панели.
На городской площади, видимой из окна Иосифа, снежинки падают на тёмные одежды крошечных фигурок, показывая нам зиму, которая, возможно, связана со временем года рождения Христа, в противоположность левому крылу, где показана весна, время его зачатия.
Донатор-мужчина, изображённый на левом крыле, кажется, наблюдает через открытую дверь за чудесным событием Благовещения, показанном на центральной панели.
Его жена, стоящая на коленях позади него с полузакрытыми глазами, размышляет о происходящем событии, благоговейно держа в руках чётки, украшенные подвеской с изображением Святого Христофора, который, возможно, служит метафорой желания женщины родить собственного ребенка.
Некоторые искусствоведы идентифицировал фигуру, которая терпеливо стоит у дверного проема на задней стене, как посланника (отражающего функцию Гавриила) из города Мехелена.
Относительно небольшой размер (64.5x117.8 см) триптиха и его очень личное содержание позволяют предположить, что он был сделан для домашнего показа и использования, возможно, как тип импровизированного домашнего алтаря, изображенного на картине Йоса ван Клеве (1485–1540/41) «Благовещение» (см. рис. внизу).
Продолжение:
