Олеся накупила всяких разных продуктов, прихватила тортик в местной кондитерской и довольная побежала домой. В квартире, как обычно, было шумно. Дети носились туда-сюда, и, по всей видимости, еще никто не садился за уроки.
— О, мамочка пришла, — обрадовалась дочка и кинулась к ней забирать покупки.
— Взрослых никого нет? — спросила Олеся.
— Я есть, — из кухни выглянула Мадина, — ого, тортик. Что за праздник?
— От меня бледная моль откупилась, и я забрала свое заявление, ну как забрала, написала, что претензий не имею к ней.
— Много денег дала? — спросила соседка.
— Семьсот тысяч.
— Ну, конечно, не миллионы, но и то хорошо. А то там с этой нищей гражданки, которая позарилась на чужие сумки и шмотки, шиш что возьмешь.
— Я тебе сейчас всё расскажу, и ты обалдеешь, какая она нищая, — хмыкнула Олеся, стаскивая с себя пуховик.
Она прошла на кухню и уселась за стол. Мадина в это время стругала какие-то заготовки на салат.
— Чай будешь? — спросила она.
— Буду.
— Включи тогда чайник и нам с тобой чашки достань.
— Ага, — кивнула Олеся и принялась хозяйничать. — Сейчас я всю эту братию отправлю учить уроки, а то мы в тишине с тобой так и не поговорим.
Олеся быстро разогнала детей и усадила их делать уроки, затем вернулась на кухню.
— Как это у тебя легко получается — раз, и тишина, и все заняты своими делами, — улыбнулась Мадина.
— Ну, в школе я все же немного проработала, а там без этого никак, иначе никакой дисциплины в классе не будет, — ответила Олеся.
— В школу не хочешь вернуться?
— Нет, не тянет, тут еще и дети у меня не особо взрослые. К тому же переводами и репетиторством зарабатываю намного больше, чем школьный учитель, а головной боли гораздо меньше, чем в школе.
— Понятно, ну рассказывай, как всё прошло, — потребовала Мадина.
Олеся налила им чай и принялась ей в красках расписывать, как прошла встреча с белой молью и отцом.
— Н-да, странные люди, — покачала головой соседка.
— А что ты скажешь на предложение? - спросила Олеся.
— Да я бы побоялась, — честно призналась Мадина. — Но это с одной стороны, а с другой, если бы мне месяц назад сделали такое предложение, я, может быть, и согласилась, но это не точно. Но скорее нет, чем да. Но ты смотри сама, если что, то с ребятней посидим вечером, в этом проблем нет. Так глядишь и на квартиру насобираешь без всяких там кредитов и ипотек.
— Если всё собрать, то на имеющиеся деньги уже можно купить убитую однушку, — задумчиво сказала Олеся. — Но это если все заначки выгрести из закромов.
— И на что ты будешь ремонт делать, а мебель покупать? И убитая — там ремонт может встать в копеечку.
— Тебе-то взяли.
— А она у меня не такая уж и убитая, и то, видишь, пока не могу туда переехать, - покачала головой Мадина.
— К Новому году, надеюсь, переедешь. Все уже вещи собрала? — спросила Олеся.
— Почти все. Но у меня их не так уж и много. С бабушкой уже занавески в детскую повесили.
— А бабушка-то где? — стала озираться Олеся.
— Так в квартире, командует ремонтом.
— Ясно. Ты с салатами закончила?
— Почти.
— Тогда давай готовить праздничный ужин, всё же не каждый день так всё хорошо складывается.
— В целом ты правильно сделала, что деньгами взяла, а то пока суд, да дело, и присудят тебе шиш да маленько. Еще бы поизмывались с выплатами, — сказала Мадина. - Да извернули бы все, еще бы виноватой осталась.
Маша прибежала домой в седьмом часу. Олеся и ей рассказала новости.
— Ой, если не хочешь ходить на всякие такие мероприятия, то давай я за тебя похожу, — хохотнула Маша, убирая все свои инструменты в шкаф.
— Там у тебя вроде какая-то любовь на горизонте, - с изумлением сказала Олеся.
— И что? Замуж он не зовет, а такие деньги не каждый день предлагают. Я тут каждый день колочусь, как проклятая, чтобы немного выгрести, чтобы лишнюю копейку отложить на мечту о своей жилплощади, за всё хватаюсь, так что свои хотелки легко задвину на задний план.
— Ты же сама сказала, что мужик хороший, — удивленно сказала Олеся.
— И что? К себе он жить не зовет, да и нафиг мне нужна чужая жилплощадь. Ты вон жила в чужой квартире и что?
— И ничего, — хмыкнула Олеся. — Думала, что это всё наше, а оказалось, что всё его.
— Ну вот, а я не хочу через год или даже полгода лететь от него в неизвестность. Нет уж, если мне предложат на выбор жилплощадь или любовь, не моргну, а выберу свой угол. Сегодня эта любовь есть, а завтра помахала синим платочком и усвистала в небытие.
— Ясно.
— Ты если очкуешь, то попроси его сходить на этот их прием на пробу, поглядеть, что да как. А то вдруг там одни жлобы надменные, и чего там с ними делать? — сказала Маша.
Они с Олесей ставили стол в ее комнате, чтобы всем вместе сесть и поужинать.
— Да меня как-то напрягло это предложение. Я вроде поводов не давала, да и выгляжу я сейчас не так хорошо, как тогда, когда жила с Андреем. Пуховик еще этот старый, - вздохнула Олеся.
— Вот зря ты так, Олеська, о себе говоришь. Ты по сравнению со мной выглядишь шикарно и держишься с достоинством, и не простушка совсем, а человек с образованием. По тебе видно, что ты не колхоз какой-то, а вполне себе презентабельная дамочка.
— Ага, в чужих обносках, — хмыкнула Олеся.
— Чужие обноски тоже нужно уметь носить. В общем, думай сама, но на твоем месте я бы не отказалась.
— А если он заставит меня носить странные наряды? Вон, как у той тетки, что ходила в колготках и без верха, — испуганно спросила Олеся.
— Так пропиши всё в договоре, что, дескать, никаких нарядов, порочащих мое достоинство, делов-то, — пожала плечами Маша. — Всё, девки, хватит базарить, давайте есть, да я побегу.
— Опять свидание? — спросила Мадина.
— Ага, — подмигнула Маша.
— Ты там смотри третьего не заведи.
— Да мы вроде предохраняемся, я слежу за этим.
— Ну следи, следи, - хмыкнула Мадина, - А то замуж не зовет, а всякие постельные утехи с легкостью.
— Ой, ну тебя, всё настроение испортишь, — нахмурилась Маша.
Через пару минут она забыла, за что обижалась на соседку, снова принялась болтать как ни в чем не бывало. Олеся всё думала над данным предложением.
— Может, еще замуж выскочишь за богатенького папочку, — услышала она сквозь свои мысли машин голос.
— Ой, оно мне надо? Он же старый, - замахала руками Олеся.
— Будешь богатой наследницей. Станешь мачехой бледной моли.
— Вот ты знаешь, у него такой возраст, что он вроде как и стар для меня, но слишком молод, чтобы надеяться на его скорую смерть.
— Вот вы, девки, чернушницы, разве можно такое говорить, — сказала Мадина и осуждающе покачала головой.
— А что тут такого? Это жизнь. Сколько ему лет? — спросила Маша.
— Что-то около пятидесяти, — пожала плечами Олеся.
— Ну не такой уж и старый, тебе же его не жарить.
— Но и не молодой, чтобы выходить за него замуж. И вообще меня еще никто никуда не звал, и после развода я еще не отошла. Так что пока никуда не стремлюсь.
— Ой, не заводись, — отмахнулась от нее Маша. — Я сама, как от мужа сбежала, так ни на кого смотреть не могла три года, вот только оттаивать начала, и то каждый раз оглядываюсь и смотрю с подозрением, а вдруг чего проглядела.
— Мне вообще никого не надо, — помотала головой Мадина. — У меня вот дети, их поднять надо. Да и кому я нужна.
— Так тебе же вроде на родине мужа находили, — сказала Маша.
— Не хочу старого, да и вообще не хочу так, без любви и даже без симпатий, у меня жизнь одна и другую не дадут, чтобы я набело прожила.
— А ты за своего по любви выходила или тебе его родственники нашли?
— Он мне очень нравился, можно сказать, что я даже в него влюбилась. Он красивый был, высокий, обходительный. Мне было пятнадцать лет, когда нас познакомили, - улыбнулась Мадина, — Не смотрите так, ничего такого у нас с ним не было, у нас с этим строго. Подарочки дарил разные всякие, истории разные рассказывал, по ресторанам и кафе водил. Мне восемнадцать лет исполнилось, и вот тогда стали планировать свадьбу. Эх, какая я счастливая и глупая тогда была.
— Ну никто же не знал, что так случится, - сказала Маша.
— Ну да, — кивнула Мадина и вздохнула. — Всё, давайте садиться за стол, а то тут дети уже всю колбасу перетаскали.
— А бабушка Нана сегодня придет? — спросила Олеся.
— Нет, она ночует в квартире сегодня, — ответила Мадина.
Девчата вспоминали прошлое, говорили о мужчинах и конечно обсуждали заманчивое предложение от Юрия.
Автор Потапова Евгения