Родители развелись, мать прогнали. Монологи чеченок

5 минут

1777 прочтений

8 октября

Марина, 42 года, Грозный

– Мои родители разошлись очень давно, мне не было еще и года. Я не помню ни лица матери, ни причину развода. В семье об этом не говорили.

Перед прочтением, подпишитесь на канал Кино, вино, домино! Это помогает создавать качественный контент

Когда мне было около пяти лет, отец снова женился. Она была намного моложе его. И, как я понимала уже тогда, они были совершенно разными людьми. Это был брак, который подготовили родственники. Обоим семьям нужно было как-то "пристроить" двух одиночек, и они решили их свести.

Я понимаю, что это решение исходило из абсолютно благих намерений. Но по итогу отец с мачехой не только не любили друг друга, но и не особо друг друга переносили. Я помню их бесконечные конфликты.

Мои отношения с "новой мамой" тоже не сложились. Физического или какого-либо другого насилия не было, но нас всегда разделяли, мягко говоря, разногласия. Мы были слишком разными и остаемся такими по сей день. Скажу, что жизнь с мачехой у меня устроилась относительно неплохо, особенно если сравнивать с другими детьми, оказавшимися в подобной ситуации. Я бы хотела больше рассказать о своей подруге детства, Петимат, которая тоже выросла без матери.

Это было удивительно: две девочки, обе без матери, не только оказались соседками и одногодками, но и учились в одном классе.

Ее отец был в солидном возрасте, когда она родилась. Мать Петимат была его второй женой и после ее рождения тоже развелась. Я не знаю, видела ли Петимат когда-либо маму. У ее отца, конечно, были дети от первого брака. Я помню ее брата, который на тот момент был уже женат и имел троих детей. Все они жили в одном дворе, что в то время было обычным делом. После смерти отца положение Петимат в семье стало бесправным.

Наши обычаи часто противоречат тому, что говорит ислам, особенно в вопросах развода

У них был двухэтажный дом. Первый этаж, полуподвальный, часто использовался у чеченцев как кухня и хозяйственное помещение, а второй был жилым. Петимат жила на первом этаже, в этих подсобных помещениях, на втором жил брат с семьей. Естественно, соседи об этом поговаривали, а у семьи брата была такая версия: они утверждали, что девочка ворует, и поэтому ее не пускают жить наверх. Насколько я помню, ее часто избивали – то брат, то невестка, а она занималась уборкой. Петимат всегда ходила в каких-то обносках.

Ее постоянно отправляли то за хлебом, то за молоком, то за чем-то еще. Мы любили ходить в магазин вместе, это была уважительная причина выйти из дома. В одно зимнее утро ее опять отправили за молоком. Она была в большой, не по размеру куртке и в высоких галошах, такие раньше носили. В то нелегкое время нужно было стоять в очереди за продуктами. Морозное зимнее утро, снег, и мы стоим в очереди за молоком. Я до сих пор помню ее промерзшие ноги в галошах, как будто это было вчера. Нам тогда было по шесть-семь лет, и мне было ее очень жалко. Хотя я сама росла без матери, мое положение было намного лучше.

Годы шли, мы стали подростками. В школе у нее не складывались отношения с одноклассниками. Дети всегда чувствуют, кого можно безнаказанно гнобить, и над ней постоянно подсмеивались.

Однажды мы поехали из школы в летний лагерь. Была там одна забава, возможно, многие ее помнят: по ночам то девочкам, то мальчикам разрисовывали лица зубной пастой. Утром все просыпались и смеялись друг над другом. Но однажды ночью кто-то вылил зеленку на голову Петимат. У нее были густые, очень кудрявые волосы, чуть ли не как у африканки, что было совсем нетипично для нас, чеченцев. Она не могла их нормально расчесывать, просто собирала в хвостик. Я хорошо помню, как она плакала. Было ясно, что зеленку ей не отмыть очень долго. В итоге пришлось состричь волосы. Все смеялись, а она плакала.

Спустя годы я осознаю, насколько это было жестоко. Тот, кто это сделал, выбрал самую беззащитную, ту, кто не мог за себя постоять, и никого рядом не было, кто мог бы заступиться. Я могла защитить ее – я была драчливой, и со мной не любили связываться, но и я тогда не заступилась. Мне до сих пор стыдно за это. Всем казалось, что это просто шутка.

После окончания школы моя семья переехала в другой район города, и я потеряла связь с Петимат. Я пыталась ее найти, но безуспешно: кто-то говорил, что она пошла "не по той дорожке" и ее убили, другие утверждали, что она просто исчезла без следа. Истории были разными. Но я поняла, что ее семья была довольна таким результатом.

Прошло много лет, а Петимат все еще не выходит у меня из памяти. Как странно сложилась ее жизнь. Как несправедливо, что ребенок приходит в этот мир и оказывается никому не нужен. Я понимаю, что история этой девочки, разлученной с матерью, не является нормой в нашем обществе. Но тем не менее она показательна. Это пример того, с чем сталкиваются дети, оставшиеся без матери. Я считаю, что после развода родителей главную ответственность должны нести отцы, но также необходимо учитывать желания матери и детей. К сожалению, наши обычаи часто противоречат тому, что говорит ислам, особенно в вопросах развода.

В 2022 году в Чечне расстались 9070 официально состоявших в браке пар, что почти в два с половиной раза больше, чем годом ранее. В процентном соотношении по приросту числа разводов регион занимает первое место в России. И, как считают эксперты и местные жители, виноваты в этом не "колдуны", о чем говорят власти, а бытовые и социально-экономические проблемы, а также многоженство.
На Северном Кавказе не исполняют решения Европейского суда по правам человека, связанные с предоставлением матерям опеки над детьми после развода. К такому выводу пришел Комитет министров Совета Европы.
Дела о праве на воспитание ребенка в ЕСПЧ выиграли, например, Лейла Муружева, Элита Магомадова, Ася Губашева, Зелиха Магомадова. Однако даже после успеха в европейском суде женщинам зачастую все равно не удается вернуть своих детей.
Адвокаты, специализирующиеся на бракоразводных процессах, называют среди главных причин разводов семей в Чечне бытовые конфликты, домашнее насилие, полигамию мужчин и вмешательство родственников супруга в семейные отношения.