За последние десять лет в самых разных районах города, преимущественно по утрам, находили задушенных особ в возрасте от сорока до пятидесяти пяти лет. Все они, как одна, выпивали либо непосредственно перед гибелью, либо накануне, но к горьким пьяницам отношения не имели. Женщины были разного материального достатка, но никогда окончательно опустившиеся или же, напротив, обеспеченные выше среднего.
Часть 10
Начало
Когда ноги совсем затекли, а за шиворот бесцеремонно пробрался холод, Мышь осторожно поднялась и опасливо осмотрелась. Улица была пуста, лишь недовольный, сердитый ветер тоскливо завывал в закоулках. Стараясь не смотреть в ту сторону, где предположительно лежало тело, свидетельница поковыляла в противоположную сторону. Вызвав такси из ближайшего круглосуточного супермаркета, Мышь купила себе шоколадку чтобы снять стресс.
"Завтра же потребую у Эльвиры объяснений и пусть только попробует не ответить хотя бы на один вопрос!" - мстительно думала Мышь по дороге домой.
Если собственные деяния, ее ничуть не смущали, то поведение Петрушевского, его повадки, неожиданный тайный порок, возмутили до глубины души.
Весь остаток вечера и большую часть ночи измученной Мыши не давали спать назойливые мысли о том, что случайно увиденное ею преступление, явно не первое в послужном списке очаровашки-Петрушевского. Уж слишком продуманно и хладнокровно он действовал.
А Эльвира? Что она знает о его маленьких шалостях? Что на самом деле их связывает? Не будет такая женщина просто от нечего делать встречать любовника после работы. Причём сама, не пользуясь услугами водителя, который возил её обыкновенно.
Интуиция подсказывала, что все совсем непросто в отношениях этих двоих. Речь здесь отнюдь не о банальном союзе престарелой миллионерши и молодого, полного сил мужчины. Нет. За этим явно кроется что-то другое, куда более грязное, глубокое, страшное.
Убедившись, что сон проиграл и уже не придёт а молить его бесполезно, Мышь накинула халат и обреченно поплелась на кухню. Положив две полные чайные ложки кофе в старую, ещё прабабушкину турку, правдоискательница наполнила её водой из кувшина, поставила на крошечный огонек и открыла ноутбук.
Пока вода закипала, Мышь лихорадочно, нетерпеливо высунув кончик языка, искала любые упоминания о нераскрытых убийствах женщин. Разумеется, такого рода информации в свободном доступе имелось мало, но кое-что важное накопать удалось.
За последние десять лет в самых разных районах города, преимущественно по утрам, находили задушенных особ в возрасте от сорока до пятидесяти пяти лет. Все они, как одна, выпивали либо непосредственно перед гибелью, либо накануне, но к горьким пьяницам отношения не имели. Женщины были разного материального достатка, но никогда окончательно опустившиеся или же, напротив, обеспеченные выше среднего.
Самые обыкновенные, рядовые, ничем не примечательные, без каких бы то ни было общих внешних признаков. Найти удалось упоминания о восемнадцати трупах. Восемнадцати!
Похолодевшая от ужаса Мышь допила кофе и закрыла ноут.
Подсмотренное плюс только что прочитанное, дали веские основания предположить, что Петрушевский безнаказанно орудует многие годы, успешно ведёт двойную жизнь и по сей день ничем себя не выдал, ухитрился ни единого раза не обратить на себя внимание бдительных органов. Орел, однако... Это что же получается? Сколько ему сейчас? Лет двадцать пять- тридцать?
Мышь встала, прошлась по квартире, в маленькой засаленной голове родился чудесный план.
- Именно! Так я и сделаю! - громко, воинственно заявила она своему отражению в зеркале, - А сейчас в горячий душ.
Мышь плескалась и нежилась до тех пор, пока распаренное, покрасневшее, тщедушное тельце ясно не дало понять, что устало, расслабилось, наконец, и готово хорошенько поспать.
"Как же здорово, что больше не нужно куда-то спешить, перебарывая нежелание и сонливость, собираться и ехать на работу. Я свободна. Совершенно свободна!" - блаженно улыбнулась Мышь, заворачиваясь в лёгкое, почти невесомое, но очень теплое пуховое одеяло.
Сладко проспав весь день, отдохнувшая, полная сил и энтузиазма, Мышь поднялась, гладко зачесала волосы в тоненький хвостик и снова оделась в чёрное. Проверив на месте ли двойка с четверкой, она извлекла двойку, предусмотрительно добавила щепотку порошка в бутылку чистой воды, затем покинула квартиру и, не став дожидаться лифта, легко побежала по лестнице вниз.
Очутившись в метро и мельком взглянув на часы, Мышь не без радости обнаружила, что без всякого будильника едет к издательству аккурат тогда, когда сотрудники начинают прибирать на столах и заводят беседы о планах на вечер. Согласно внутреннему, необъяснимому убеждению, выйдя из подземки, Мышь прямиком направилась в арку, где Эльвира ждала Петрушевского в прошлый раз.
Притаившись у одного из подъездов, заняв выжидательную позицию, она поймала себя на том, что счастливо улыбается, что душа её ликует и поёт вопреки тому, что радоваться, собственно, нечему. Но это ведь только с точки зрения обыкновенного обывателя. Другое дело она, Тарасова Зинаида Петровна, создание тонкое, неординарное, удивительное.
"Какие все-таки люди ужасные существа. Собственные, личные интересы у нас всегда на первом месте," - додумать любимую мысль до конца, Мышь не успела, поскольку во двор въехал знакомый красавец-BMW, чистый, сияющий, превосходный экземпляр. Наглядная демонстрация жизненного успеха.
- Ну здравствуй, Эльвира Назаровна, - насмешливо сказала Мышь и решительно ринулась к машине. Не раздумывая ни единой секунды, она дерзко открыла заднюю дверь и уселась за спиной Эльвиры за мгновение до того, как та успела среагировать.
- Что вы себе позволяете?! - возмутилась Эльвира, всем корпусом повернувшись к нахалке. - Кто вы такая и что вам нужно?
Впервые увидев женщину вблизи, Мышь с удивлением обнаружила, что та значительно старше, чем ей казалось. Эльвире Назаровне исполнилось никак не меньше семидесяти, семидесяти двух.
- Однако... - не удержалась Мышь, грубо игнорируя вопросы Эльвиры.
- Что все это значит?! - снова спросила та, глядя на непрошенную гостью в полном изумлении.
Вместо того, чтобы ответить, Мышь вдруг весело, беспечно рассмеялась.
- Если вы не объяснитесь немедленно, я буду вынуждена вызвать полицию, - раздраженно пригрозила Эльвира.
- Вызывайте, заодно поведаем им о том, - Мышь понизила голос почти до шепота, - чем вчера вечером занимался небезызвестный вам господин Петрушевский.
Лицо Эльвиры молниеносно побледнело так сильно, как если бы вся кровь вдруг исчезла из её стройного тела как по волшебству.
- Я слушаю, - прохрипела она осипшим голосом.
- Выпейте, пожалуй, воды, - заботливо предложила Мышь, протягивая Эльвире снадобье, что должно было развязать ей язык.
Не задумавшись ни на миг, Эльвира благодарно приникла к горлышку, как к живому источнику, жадно, одним глотком, осушив добрую половину бутылки.
- Спасибо! - с чувством произнесла она и хотела было добавить что-то ещё, но тут в салон заглянул Петрушевский:
- Привет, ба, - поздоровался он, - Ты не одна?
Надежда Ровицкая