Ксюшка родилась раньше срока в неполной семье, хиленькая, маленькая, страшненькая. На весь мир она смотрела огромными навыкате серыми глазами, растягивала в улыбке большой рот, который, казалось, начинался около одного уха и заканчивался у другого. Серые блёклые редкие волосенки торчали в разные стороны. Да и сама девочка больше походила на лягушонка. Мать её не любила и беременности была не рада, узнала о том, что беременна, на позднем сроке. От кого нагуляла — сама не знала, ибо любила она приложиться к бутылке, а в алкогольном угаре могла и гульнуть с тем, кто под руку подвернется.
Росла Ксюшка сама по себе, хоть и в доме мать с бабкой имелись, да вот за ребёнком никто не присматривал. Часто она заглядывала к соседям и играла у них во дворе с соседским мальчишкой Артёмом. Соседи ребёнка не гнали, часто и за стол с собой сажали, да и вещички какие для неё по родственникам собирали. Артём другим детям не позволял свою подругу обижать, брал её с собой на речку, в лес за грибами, да просто погулять. Относился к ней, как к младшей сестре.
Пришла беда откуда не ждали, хотя при таком образе жизни матери и бабки вполне ожидаемо. В очередной раз они что-то там праздновали, Ксюшку выставили на улицу, чтобы она им не мешала, да забыли про неё и дверь на щеколду закрыли. Как она не стучалась, как не просилась домой, никто её не услышал, пришлось девочке идти к соседям. Добрые люди оставили её у себя ночевать. А ночью у бедовых соседок случился пожар, так и угорели мать с бабкой, и больше никогда не проснулись. Осталась Ксюшка сиротой.
На время её приютили соседи — родители Артёма, а потом подумали и оформили над девочкой опекунство. Любить Ксюшу в новой семье особо не любили, но относились хорошо, не обижали, да и девочка была им благодарна и во всём старалась помочь. Своих детей, кроме Артёма, у них больше не случилось, так что Ксюша не была им в напряг.
Так и росли дети вместе. Только вот в пятнадцать лет уехал Артём поступать в военное училище, и осталась Ксюша одна без поддержки. Скучала она по нему очень, тосковала, но паренёк решил посвятить себя военной карьере. Закончила Ксюша школу, да приёмные родители отправили её в город учиться. «Ты езжай, дочка, в город, выучись, работу себе достойную найди, может и человек тебе на пути хороший встретится. Нет у нас нормальных женихов в селе, хороших парней уже разобрали, а то, что осталось, нам не надо», — говорила Татьяна, приёмная мать Ксюши.
Ксюшка прекрасно понимала, что сложно будет найти ценителей на её особую «красоту», ведь она так и осталась той большеротой да пучеглазой девчонкой с редкими волосенками, да тоненькими ручками и ножками. С одной стороны, обидно было, что мать её такую страшненькую родила, а с другой стороны, как говаривала покойница бабка, ну хоть не дурочка. Училась Ксения всегда хорошо и с лёгкостью поступила в педагогический университет на учителя математики и физики. Наука ей давалась легко, немного подрабатывала репетиторством, да родители помогали.
После университета устроилась в колледж, где предоставляли одиноким преподавателям комнаты в общежитии. Работала, учила подростков, жила своей жизнью, по вечерам смотрела телевизор и вязала носки и варежки, по выходным ездила к родителям в деревню. Артём женился, обзавёлся двумя детьми. Отношения с Ксюшей были по-прежнему дружеские и родственные, периодически созванивались и встречались у родителей.
Ксюша копила на квартиру. Да, в деревне в наследство ей осталась земля, на которой приёмные родители сажали картошку одно время, а теперь она пустовала. Однако продать её было невозможно, в этом месте никому она не нужна. Ксения всё же смогла накопить на первоначальный взнос и вложилась в строительство дома на стадии котлована. Через три года она въехала в свою однокомнатную квартиру. Сколько она за это время всяких мыслей тягостных передумала, сколько переживала. Последний взнос помогли погасить приёмные родители и Артём.
Как она радовалась, когда переезжала в свою собственную квартиру, как ликовала её душа. Хоть небольшой была жилплощадь, зато своя, с туалетом, ванной и отдельной собственной кухней и уютной лоджией. Брала она квартиру уже с ремонтом, так что в этом плане хлопот у неё не было. Хоть и не шибко шикарно, да всё чисто и денег тратить не надо.
А вот с личной жизнью Ксении не везло. Пыталась она знакомиться, да всё попадались не те мужчины, то слишком жадный, то жестокий, то самовлюблённый, то ещё какой. Не екало сердечко при первой встречи у неё, а дальше не видела смысла продолжать отношения. Да и мужчины на неё как-то поглядывали не так, вернее, хотели от неё только постельных утех, а для остального у них свои жёны были. Ну а холостые сразу начинали претендовать на её жилплощадь. При этом практически каждый делал акцент на её внешность, дескать, тебе ли при твоих данных ещё что-то выбирать.
Так и жила Ксения одна, замкнувшись в своём мире. Иногда знакомые и редкие подруги пытались её свести с каким-нибудь одиноким родственником, но обычно это ничем не заканчивалось. Она уже решила для себя, что так и проживёт в одиночестве до конца своей жизни.
Как-то она приехала в деревню к приёмным родителям, и снова зашёл разговор о семье.
— Ксень, может всё же хоть с кем-нибудь повстречаешься, ну хоть для того, чтобы узнать, как оно там на женской-то стороне. Ведь у тебя в этом плане никого не было никогда, — с сочувствием сказала мама Таня. — Годков-то тебе уже вон сколько, тридцать пять стукнуло.
— Не было никого, и не хочу я всяких собирать, потом не отделаешься. Мама, накопила я денег на путёвку, поеду в Турцию за ребёночком.
— Да поди ж ты, Ксюшка, не уж-то у нас мужики все перевелись, будешь собирать там всяких, — пожилая женщина всплеснула руками.
— А чего тут мне осталось-то? Маленькие да плюгавенькие, страшненькие, с выпирающими животами и беззубые. Я сама уже, если быть честной, красотой не блещу, ещё и мужик мне такой же достанется. Я ребёнка хочу красивого, а не такого, как я. А муж мне не нужен, хороших уже не осталось, а плохого мне не надо.
Пыталась Татьяна отговорить её от этой затеи, но ничего у неё не вышло. Уперлась Ксения, поеду и всё тут, и даже не отговаривай.
— А если не найдёшь там никого? - беспокоилась мама Таня.
Хоть и не родная Ксюшка ей была, а сердечко за нее болело.
— Ой, мама, там на всех находятся любители. У местных мужиков там с этим делом туго, а иностранки с удовольствием с ними зажигают. Так что я даже не сомневаюсь, что всё получится.
— Ксюша, но может просто отдохнёшь, без всяких таких приключений? Ну кому ты потом нужна будешь с ребёнком.
— Я и без ребёнка никому не нужна, — хмыкнула Ксения. — Не получится, так просто хорошо отдохну.
— Только ни в какую историю не влезь.
— Не переживай, я постараюсь вести себя прилично.
К отпуску Ксения готовилась тщательно: накупила всякой разной красивой одежды, сделала маникюр и педикюр, ресницы наращивать не стала, побоялась, что они у нее отвалятся от соленой воды. Очень сильно переживала, что ее план сорвется, слушала советы бывалых коллег и знакомых.
В первый день после прилета к ней никто не подошел и даже не заинтересовался, хотя она старалась участвовать во всех мероприятиях и даже, несмотря на усталость, отправилась на дискотеку вечером. Ксения не стала отчаиваться и решила, что завтра ей обязательно повезет. Утром она после завтрака собралась и направилась на пляж. Ополоснулась в море и устроилась читать книгу, и не заметила, как задремала.
— Простите, — обратился к ней кто-то на английском языке.
— Что? — встрепенулась она и поняла, что безнадежно обгорела.
Перед ней стоял подтянутый приятный молодой мужчина с карими глазами и копной волос цвета спелой пшеницы.
— Здесь не занято? — кивнул он на соседний шезлонг.
— Нет, — помотала головой Ксения. — И я плохо говорю по-английски. Я русская.
— А, Россия, моя бабушка была из России, — снова улыбнулся мужчина. — Вы, кажется, сгореть, красный сильно.
— Да, читала книгу и не заметила, как задремала.
— У меня есть крем от сгореть, — сказал он.
— От ожогов, — поправила его Ксения.
— Меня зовут Том, — представился он.
— А я Ксения.
— Ксена?
— Ксюша.
— Ксю-ша, — повторил он по слогам. — Красиво.
Томас жил в Канаде, а в Турцию прилетел на несколько дней отдохнуть. У него действительно была какая-то волшебная мазь от ожогов, которая спасла Ксению от боли, облезлой кожи и испорченного отдыха. Почти всё время они проводили вместе, ездили на экскурсии, плавали в море, обедали и ужинали, и только перед сном каждый уходил в свой номер. Их общение было дружеским и не переходило рамки дозволенного, всё было невинно и целомудренно. Только перед отъездом Том не выдержал, обнял Ксению и нежно ее поцеловал. Они обменялись номерами телефонов и обещали друг другу звонить.
Ксения собирала свои вещи в номере и грустила, ей так не хотелось расставаться с Томасом, но она прекрасно понимала, что это была просто курортная дружба и ничего серьезного здесь не предполагалось.
— Ну вот и съездила за ребеночком, — усмехнулась она. — Ну хоть воспоминания приятные останутся. Надо было самой предпринять решительные действия. Но только как?
Вернулась домой грустная и растерянная. Мама сразу стала звонить Ксюше и узнавать подробности.
— Мама, ты была права, ничего у меня не получилось, не такая я легкомысленная, так и помру старой девой, — вздохнула она.
— Не переживай, дочка, может еще встретишь хорошего человека. Твое тебя и на печке найдет.
С Томасом они переписывались и созванивались практически каждый день. Через месяц он строго на нее посмотрел и выдал:
— Я больше не буду тебе звонить, я взял билет в твой город и хочу увидеть тебя лично. Мое сердце рвется на части, когда вижу тебя и не могу прикоснуться, обнять тебя, прижать к себе.
А потом было много волокиты, каких-то бюрократических препонов, удивительная свадьба в деревне и отъезд в Канаду. Почти полгода жили на чемоданах. Ксюша всё же познакомилась с русской бабушкой Томаса и понравилась всей его родне. Они говорили, что так ему повезло встретить такую красавицу. Через год после свадьбы у нее родилась прелестная девочка с огромными серыми глазами и волосами цвета соломы.
Конец рассказа
Автор Потапова Евгения