По нынешним временам слишком легко считываемые прототипы могут восприниматься чуть ли не как оппозиционное высказывание — но Пелевин при этом описывает своих героев в общем-то без тени сочувствия. Такая считываемость намекает на более глубокую связь романа с нашей действительностью, а динозавры выступают в тексте как символ всех архаических сил, которые сегодня берут убедительный реванш у модерна. Впрочем, это только предположение.
Структура нового романа Пелевина сложнее, чем может показаться. Как обычно, в качестве основания он подводит солидный пласт мифологии — современной и древней. Ахиллес Гомера был от рождения обречен на героическую смерть и, разумеется, ни о какой мести за себя не помышлял. Вот и динозавр Ахилл — «не то, чем кажется». Не будет преувеличением сказать, что для Пелевина сознание мифологично и откликается на знакомые мифы, повторяемые в культуре и литературе. Эта установка на цикличность — «ничего нового — и хорошего — уже не будет» также взята из постмодернизма.
Главный герой Маркус Зоргенфрей — силовик (пусть и не государственный, а корпоративный). Его фамилия отсылает к поэту и переводчику Серебряного века, репрессированному в 1938-м. Конечно, вычитывать и выискивать аллюзии, намеки и скрытые в «Крути» цитаты очень интересно, но все это, к сожалению, не поможет понять, что же хотел показать автор — умную и тонкую сатиру на общество, пародию на современную литературу или довольно грубое издевательство над современными ценностями.
С точки зрения постиронии, «Круть» высмеивает все, о чем говорит — и далеко не всегда смешно. К примеру, в сеттинге книги есть победивший феминизм, но он сразу же предстает своей обратной стороной. Не исключено, что такое было бы оправдано в жанре антиутопии, которая критикует любое гендерное неравенство, но в романе Пелевина это трудно не считать как неуместную иронию по поводу современного фемдвижения, сопровождаемую к тому же крайне сомнительным шутками о менструации.
Виктор Пелевин, создатель культового персонажа Вавилена Татарского, пишет в своем новом романе про пришедшего из «реального» мира Владлена Татарского (настоящее имя — Максим Фомин; читатель без труда угадает погибшего «военкора» в одном из героев, как и осужденную за его убийство Дарью Трепову). Можно подумать, что писатель предсказал многие повороты современной российской политики. Если это в действительности так, диагноз печален: мы живем в ожидании конца, безо всяких ценностей, спасаясь только насмешкой, граничащей с абсурдом.
Другие истории:
Я живу без желудка. Мне пришлось заново учиться есть. Но самым сложным оказалось принять свое новое тело
Я обеднела после 2022 года. Я покупала брендовые сумки и летала за границу на выходные. Теперь мне хватает только на самое необходимое
Тайна семьи: 6 странных смертей за 14 лет вынудили брата и сестру провести собственное расследование
Пьяный военный — это теперь едва ли не худший пассажир, судя по рассказам проводников
В моей квартире живет 21 кот. Я трачу на них больше 100 тысяч в месяц