Здравствуйте, друзья!
Моя мама 6 лет боролась с онкологией. Этот долгий путь борьбы мы прошли с ней вместе. И за это время мне пришлось разобраться во многих нюансах, связанных с болезнью. Этот канал я решила создать в память о маме, а также хочу поделиться нашим опытом с людьми, которые находятся в начале пути и не знают, что их ждёт, или пытаются помочь своему близкому, родному человеку.
В этой колонке я расскажу, как мы узнали о рецидиве и с чем пришлось столкнуться в процессе лечения.
Если вы читали первые две части моей истории,
вы знаете, что маме в 2018 году поставили диагноз: «Аденокарцинома прямой кишки» 1 стадия. Нам повезло, что диагноз успели «поймать» в самом начале, когда опухоль не успела прорасти в соседние ткани и органы, и не дала метастазы. Маме провели операцию по удалению новообразования и через неделю выписали. Оперирующий онколог рекомендовал проходить обследование каждые три месяца. В обязательном порядке делать колоноскопию, МРТ малого таза и КТ брюшной полости, общие анализы крови и мочи, онкомаркеры. И вообще, пациенты, перенёсшие операцию по поводу злокачественной опухоли, подлежат тщательному наблюдению у онколога как минимум первые 5 лет.
Кстати, после операции мама чувствовала себя прекрасно — и физически, и психологически! Она думала, что все испытания позади, а впереди долгая и счастливая жизнь. Через три месяца она прошла все назначенные обследования. Все анализы, колоноскопия и КТ были хорошими. А вот на МРТ малого таза в области мезоректума был обнаружен увеличенный лимфоузел. Размер этого узелка был настолько мал, что врачи не придали этому никакого значения. (Как выяснится потом, зря…) Оперирующий хирург сказал, что лимфоузел мог воспалиться и увеличиться, например, от переохлаждения. Но мама била тревогу, спрашивала у врачей как можно узнать природу происхождения этого увеличенного лимфоузла, возможно ли взять биопсию его содержимого и узнать нет ли там раковых клеток. Но врач сказал, что размер лимфоузла очень маленький, и даже технически взять анализ из него не получится. Но мама всё равно не успокаивалась, спрашивала может начать химиотерапию, вдруг это микрометастазы. Врач улыбнулся и сказал:
«На данный момент вы здоровы! Живите и радуйтесь жизни!»
Через два года после операции вдруг начали расти показатели РЭА (раково-эмбрионального антигена). А увеличение данного показателя является первым подозрительным в отношении рецидива сигналом, который предсказывает рецидив в 80% случаев. При норме 0 — 5.2 ng/ml результаты стремительно росли — 6.8, 7.2, 11, 38. Тут уже не медику было бы понятно, что это либо повторная опухоль, либо метастазы.
Добилась мама получения бесплатного направления на ПЭТ КТ в Алматы. Результат: ПЭТ/КТ — признаков местного рецидива основного процесса не выявлено. Рекомендуется эндоскопический контроль в динамике.
Рецидив не обнаружен, но онкомаркеры улетают в космос. И только через полгода, обратившись к рентгенологу в Москве, выяснилось, что рецидив всё же есть.
Как мы потом уже поняли, тот увеличенный лимфоузел и был первым звоночком. Скорее всего, во время операции по удалению опухоли, хирург не удалил лимфоузлы и в них развился рецидив.
Я очень много информации и читала в Интеренете, и смотрела. Онкологи рассказывали, что даже на 1 стадии онкологического процесса нужно удалять лимфоузлы и отправлять их на гистологию. При обнаружении раковых клеток, онколог бы назначил химию и рецидива можно было бы избежать. Поэтому когда вы будете готовиться к операции, не стесняйтесь спрашивать у врача в каком объёме операция будет проходить. (Хотя врачи, конечно, не любят когда пациенты лезут не «в своё дело». Говоря, что мы сейчас якобы слишком умные стали).
В общем, назначили маме лучевую терапию в сочетании с химией.
Что такое лучевая терапия?
Лучевая терапия — это вид противораковой терапии, при котором точно подведённые высокие дозы облучения (рентгеновские лучи, гамма-лучи, электроны высоких энергий или тяжелые частицы) используются для уничтожения опухолевых клеток. Под воздействием потока частиц необратимо разрушается структура ДНК раковых клеток. А клетки с поврежденным ДНК не способны размножаться и погибают. Маме назначили 27 сеансов лучевой 54 Гр.
Количество полученного облучения измеряется в греях (Гр). Дозу точно рассчитывает врач — радиотерапевт, учитывая многие факторы: прежде всего тип и распространенность опухоли. В отдельной статье я постараюсь подробно рассказать как проходит процедура лучевой терапии.
Параллельно с лучевой мама принимала химиотерапию — таблетки Капецитабин (Кселода) .
Очень тяжело шло лечение. Было множество побочек — слабость, сонливость, диарея, тошнота, кожа в области облучения стала красной, сухой и зудящей.
Пройдя полный курс лучевой и химиотерапии, мама улетела домой в Казахстан. Там она находилась под наблюдением местных онкологов. Мы очень надеялись, что после такого тяжёлого лечения болезнь отступит. Но нет. Онкомаркеры снова поползли вверх. Пройдя очередное обследование МРТ были обнаружены метастазы в печени.
Таким образом, у мамы сразу болезнь перешла в 4 стадию, так как при онкологии, если метастазы обнаруживают в отдалённых органах — это 4 стадия онкопроцесса…
В следующих статьях, я подробно расскажу как мама проходила и лучевую, и химиотерпаию.
До встерчи на Дзене. Берегите себя и своих близких.
Желающим поддержать автора и вдохновить на новые статьи
2202 2067 7554 4401 Сбербанк