Да мало ли что у нас случилось!
Бросаю на себя взгляд в зеркало.
Господи... Кто эта женщина с горящими словно от лихорадки глазами?
Выхожу первая из лифта на нужном этаже.
- Чадов... Мог бы сказать, что я выгляжу ужасно. Я бы хоть умылась…
- А мне нравится…
- Отдай Степу.
- Спит ребенок, - любуется на него. - Не трогай.
- Как ты себя чувствуешь?
- Словно меня подзарядили! - шутит он.
- Сядьте здесь. Лена... - торможу перед вросшей в пол от моего видка медсестру. - Климова в какой палате?
- Одиннадцатой... А что слу...
- Измерь Борису Егоровичу давление, чсс и... Аспаркам ему, корвалол... Я сейчас.
Заглянув в ординаторскую нахально ворую белый халат с вешалки.
Тихо стукнув, захожу в одиннадцатую. Это платная палата... Кровать одна.
- Убирайтесь! - подлетает с кровати девушка. - Я же сказала...
- Я Крынская. Юлия Юрьевна.
Растерянно ведёт пятерней по волосам, с сомнением разглядывая меня.
- Почему вы пригласили меня?
- У меня нет одной почки. Врачи запретили рожать. А я забеременела и хочу.
- Хорошо... - настороженно киваю я.
- Мой муж категорически против. Он там сидит. В коридоре...
А я и не заметила.
- Это вторая беременность. Первая была внематочная. Мне удалили трубу. Ваш муж. И когда я забеременела опять... Мой настоял на том, чтобы мы снова пошли сюда. И Ваш муж сказал, что нужно и вторую удалить... И я не смогу больше забеременеть.
- Спайки редко бывают на одной трубе, - с сожалением вздыхаю я. - Нельзя спасти внематочную...
- Дело не в этом. Я им не верю, вот. Они тогда соврали и сейчас врут! Они мне показали не моё УЗИ! И теперь говорят, что у меня психоз!! Они хотят меня стерилизовать. Типа - во благо.
Похоже на острый бред, да.
- А почему вы решили, что УЗИ не Ваше?
- Я видела на экране почку, которой у меня нет.
- Прочитать УЗИ не так просто без опыта. Вам могло показаться. Нормальный врач никогда не пойдет на такой подлог. Это же... криминал!
- Господи! Да просто поверьте мне! Завтра меня запугают, вколят успокоительные и покалечат! Мне сказали, что Вы единственный врач из психиатрии, который в первую очередь человек. Ну, помогите мне! Я Вам заплачу. У меня много денег! - срывает с пальца обручальное. - Это бриллиант.
- Не нужно. Кровотечения были?
- Нет!
- Боли?
- Нет!!
- Действительно, странно.
Ладно...
Я сейчас ей сделаю УЗИ и пусть она успокоится. Кого бы попросить?..
Из коридора завожу кресло-каталку.
- Садитесь.
- Зачем? - подозрительно.
- Мы поедем в травматологию на УЗИ. Они точно не могут участвовать в заговоре и знать Вас согласны?
- Наверное...
- И мы посмотрим Вашу отсутствующую почку. И трубы. Чтобы сомнений не было. И тогда, Вы спокойно пойдете на операцию. Обещаете?
- А куда Вы везёте мою жену? - догоняет нас ее муж.
- Очистительная клизма перед операцией, - сухо улыбаюсь ему. - Хотите поприсутствовать?
Я сегодня злая и решительная как Булгаковская Маргарита. Которая долго плакала, “а потом стала злая”!
- Аа... ой, - отстает от нас.
- Контролирует всё?
- Каждый шаг!
Как это мне знакомо...
- Юлия Юрьевна... - догоняет меня Лена. - А Крынский запретил по Климовой любые...
- Здесь узников нет, - завожу каталку в лифт.
Улыбаясь ей вежливо, жму на кнопку.
Мне кажется, я заразилась от Дарьи психозом и бредом. Он лег на подготовленную почву!
Но Роберт же не способен на такие вещи, правда? Он же врач...
Да нет... Роберт - интеллигент, педант... Этого просто быть не может!
Везу Дарью в детскую травматологию по переходам.
Даша жалуется мне на жизнь. Я многое могу переложить на свою.
- Ты мужа любишь, Даш?
- Люблю… И он меня. Очень.
- А если ты окажешься права?.. Что будешь делать, подумала?
- А Вы? Что будете делать , если я окажусь права? Вы же его жена, да?
На сердце тяжелеет.
- Мой мир рухнет, - честно признаюсь я.
Он уже сыпется.
Заглядываю в ординаторскую, там Державин.
- Степан Дмитриевич, доброй ночи.
- Доброй... - сонно трёт он глаза.
Прошу его помочь. И продиагностировать нас на их аппарате УЗИ. И хоть и узиста нет на месте, мне удается уговорить Стефа. Он хорошо читает снимки.
- Ну Вы придумали... - растерянно водит он сенсором по животу Даши. - Отсутствие почки я конечно увижу, вот! - показывает нам. - Но эмбрион в трубе...
- А Вы в матке посмотрите, - просит Даша.
- О! Нашел Вашу ляльку. Вот она...
- В матке? - уточняю я.
- В матке! Прикреплен к передней стенке.
Многозначительно переглядываемся с Дашей...
Момент истины
Руки затекли. Перекладываю Степаху на кушетку.
Просыпается, сонно моргая. Приподнимается на локтях, оглядываясь.
- Спи, скоро домой поедем.
- А можно мне на кресле покататься? - смотрит на кресло-каталку.
- Давай, завтра. Сейчас ночь, разбудим всех барышень в отделении.
- Тихонько.
- Завтра. Мы и так уже пауком нейрохирургию шуганули, - зеваю я. - Где там наша мама ходит?
Смотрю на часы. Стёпа уже опять сопит, закрыв глаза.
Вспоминаю, что раз Хасан сейчас в палате, то его диван пуст. И можно уложить Степаху в нашем отделении. Вдруг Юлина миссия затянется до утра.
- Лена? - щелкаю я пальцами, вспоминая имя молоденькой сестрички за ресепшеном.
Сонно кивает.
- Мы поднимемся в нейрохирургию, когда придет Юлия Юрьевна, передай пожалуйста...
- Лена - в сестринскую, - командуя, заходит с лестницы Крынский.
Медсестра, прихватив со стойки телефон, опускает взгляд и тенью поспешно пробегает между нами в указанном направлении.
Крынский измеряет меня презрительным взглядом. Он быстро и нервно дышит. Лицо пятнами.
Переводит взгляд на Стёпу. Лицо дёргается в судороге.
- Отойди от моего ребенка, - делает пару шагов в нашу сторону. - Не смей прикасаться к нему.
- К твоему я не подходил. Этот - мой.
- Попробуй это доказать.
Делаю шаг ему навстречу.
- Ошибкой было бы думать, что я не сломаю тебе нос просто потому, что не могу что-то там доказать.
Он мелкий и худосочный. Мне совсем не хочется применять силу. Но с другой стороны, хочется отвесить ему леща и поставить на место.
Но как бы... взрослые уже дядьки, и проблемы так решать несуразно. Лещ должен быть другой природы.
- Едва ли, ты можешь считать его своим. Если бы не я, он бы не родился.
- Ты эту херню на уши можешь вешать наивной Юле. Со мной не прокатит, ясно? Если бы не твое враньё, может, у нее бы и никаких проблем с беременностью не было. Ведь рядом был бы я.
- Мне на основании свидетельства о рождении его забирать? - дёргает высокомерно бровью.
- Он был мне вручен Юлей. Юле и отдам. Может быть...
- Я звоню в полицию.
Достает телефон.
- Роберт Альбертович, - подходит дежурный хирург в хирургическом халате и маске. - Так, что у нас по Климовой? Могу ее взять сейчас или Вы сами?
- Сам...
- Девочки говорят, ее Юлия Юрьевна куда-то увезла... - снижая голос. - Я все понимаю, но в ее состоянии не стоит отлучаться далеко от операционной.
Крынский отводит её в сторону. Разговаривая, косится на меня, поджимая губы. Из лифта выходит Юля.
Со смазанным макияжем, свирепая словно львица.
Ну вот... Минута истины. Хорошо что настала. Плохо, что хрен поймёшь чем закончится...
Мы все разворачивается в ее сторону.
- Юлия Юрьевна, а где Климова? - растерянно интересуется хирург.
- А Климова уехала, - не останавливаясь.
- Куда?!
- В безопасное место, - подхватывает под локоть Крынского. - Можно тебя?
Затаскивает в палату, откуда похитила пациентку.
Останавливается в дверях. Разворачивается к ее мужу.
- Как Вы могли так поступить с женой?! - с укором смотрит ему в глаза. - Вы человек, вообще, или нелюдь?! Там же Ваш ребенок! Она же Вам доверяла!
Он опускает уставший взгляд.
- Я пытался ее спасти.
- Вон отсюда!
Крынский затаскивает ее в палату, не давая договорить.
- Ээ... - встаю я рассерженно.
Подхожу к палате.
- Вам явно пора, - стреляю взглядом на выход этому мужику.
Он уходит, понуро забирая с кушетки свой пакет.
Зайти?
Кладу ладонь на дверь, чуть толкая.
- ...Это уголовщина! Как ты мог, Роб?!
- Во-первых, успокойся, - холодно. - Тебя сюда пригласили, чтобы поставить пациентке диагноз, верно? Ты сделала это?
- Она нормальная!
- Серьёзно? У нее удалена не так давно одна почка, вторая работает едва-едва... А она как полоумная пытается забеременеть? Зная наверняка, что на месяце так скажем на пятом это убьет и ребенка и ее? Это ты сочла психической нормой?
- Да, пусть, у нее есть легкий психоз, отягощенный неосведомленностью. Согласна. Но это не даёт никому права калечить ее обманом! Ей просто нужен хороший психолог.
- Психолог - история длительная. А ацидоз у нее начнутся со дня на день. Ее муж просто заботится о ней. А я - им пытаюсь помочь.
- Все равно!! Если у нее такой заботливый муж, пусть бы сделал вазектомию! И не допустил этой беременности.
- А она бы как течная сука нашла бы себе кобеля на стороне? Или как там это бывает, Юленька? - цинично. - Поведай мне!
Задохнувшись, Юля, замолкает.
Стучу, едва сдерживаясь подушечками пальцев по стене.
Ну давай, детка, пошли его нахер.
- Ты готова взять сейчас ответственность за ее состояние через пару недель? Возможно, она лишится второй почки. Отдашь свою? Помогла ты ей? Аборта не избежать.
- Помогу! - срывается ее голос. - А то, что ты хотел сделать - преступление!
- И ты меня осуждает, да?
- Да!! Я это так на оставлю. Ты же преступник, Роб, убийца… Ты что не осознаешь?..
- Ну это не первое мое преступление, Юленька... Или ты не помнишь, как рыдая звонила мне, прося помочь, когда пробила голову пепельницей, собутыльнику своего отца? Как я приехал... Отмыл ее, вложил в руки твоему пьяному в дрова папеньке... И увез тебя. А потом, рискуя репутацией, давал показания на суде, что ты в ту ночь была со мной. Это был не криминал? Что-то ты дорогая моя, меня не осуждала... а благодарила тогда! Так что же изменилось? Или то, что позволено Юпитеру, не позволено быку?!
- Что я могла сделать, Роб?! Я была совсем юной девочкой! - брызгают из ее глаз слезы.
- По закону? Пойти под суд и ждать, что он тебя оправдает. Правда... Очутившись в этой системе, ты бы вдруг обнаружила, что трахать тебя там может любой мимо проходящий надзиратель, следак… А ты не хотела, да?! Понимала всё! И позвонила мне...
Юля молчит.
Я, леденея внутри, медленно давлю на дверь, тихо открывая ее полностью. Не замечая меня они продолжают.
- Так ты цени... Дура! - срывает его на эмоции. - Что рядом с тобой мужчина, которому похер на все законы, и он тебя любыми способами будет защищать! Любую тебя! Ну я же всё тебе даю! Абсолютно всё! Любые твои капризы!
- Ты брал за это деньги?
- Конечно! А для кого эти деньги? Для твоего сына! Посчитай, во сколько он обходится!
Юля фрустрированно стекает по стене, смотрит в пол, стягивая с пальцев колечки.
- А чего ты их снимаешь?! Да, и для тебя тоже. Ты же любишь дорогие вещи, верно? И хочешь, чтобы Стёпа был в шоколаде. Это стоит денег... Не таких денег, которые может заработать врач. Ты об этом не догадывалась?! Поэтому, закончила с истерикой. Умыла свое прекрасное личико. Написала честный диагноз пациентке. Забрала сына. И... домой!! - рычит он. - Позоришь меня тут в таком виде... Ещё и кобеля этого притащила. Приди в себя! - рявкает ей в лицо. - Не оставит она... Нимб сними. И вспомни, что из нас двоих здесь только одна убийца.
Делает глубокий вдох.
- Ну всё… прости меня за грубость. Давай, Юленька, приходи в себя.
Разворачивая его за плечо, лаконично ломаю лбом нос.
Всхлипнув, хватается за лицо.
- Фонтан закрой свой.
Усаживаю на пустую кровать.
- Поехали домой, детка, - обнимая, поднимаю ее с корточек. - Поехали.
Целую в соленые губы.
Вывожу ее из кабинета. Ее покачивает. Она ведёт остекленевшим взглядом.
- Где Стёпа?... - сдувается она окончательно.
Слёзы льются градом.
На кушетке его нет.
- Где он?!
- Наверное, на кресле гоняет. Стёп, - повышаю голос, заглядывая в ближайшую рекреацию.
А он на нем уже спит...
- Ну вот, видишь.
- Ты слышал всё?..
- Слышал…
- Я тогда не намеренно того человека… я очень испугалась…
- А надо было намеренно! Всё.
Новая реальность
Устали безбожно… Я сплю со Стёпой наверху. Борис внизу, на диване. Сплю неглубоко, мысли перетекают в короткие сны, сны в мысли.
Я вспоминаю всё, что со мной происходило много лет назад.
Отец иногда приводил домой подельников, заставлял прислуживать им. Я ужасно боялась. И делала это, стараясь не смотреть никому в глаза. Мне хотелось быть невидимкой. Чтобы они меня не замечали. Так было и в тот раз...
Я уже поступила на первый курс. И Роберт преподавал у нас физиологию... Я была совсем худая, нервная, пугливая, в очках, одета очень скромно. Выглядела младше своих лет. Единственное мое украшение - это были косы. Роберт был ко мне очень добр и внимателен. Много расспрашивал. Никогда не позволял себе лишнего. И когда я оговорилась, что в моей семье не все в порядке, пытаясь узнать про места в общежитии, сразу же позвал замуж.
Хасанов был тогда старшекурсником и куратором у нашей группы. И кроме Роберта, он был единственный человек, который опекал меня в университете. И если бы тогда позвал он, я бы наверное побежала сломя голову. Мы, все девочки, были в него немного влюблены. Но я была единственная, с кем он не был прохладным мерзавцем. Наверное, потому, что я тогда была для него совсем ребенок. Он относился ко мне как брат. Не позволял троллить, подсказывал какие-то хитрости по учебе…
А вот для Роберта я ребенком не была... Мне казалось, он такой взрослый. Что его могло во мне заинтересовать?! Почему он выбрал меня, а не любую из этих красивых модных девочек.
И сначала, я вежливо отказала ему. Он все равно продолжал проявлять ко мне внимание.
Когда домой приходили приятели отца, я старалась прятать свои косы под капюшон.
Но тот человек... тогда... Увидел мою косу и предложил нетрезвому отцу сыграть на нее в карты. Отец пошутил, что может поставить косу вместе со мной. Он любил меня колоть... Чтобы я пугалась. Редко воплощал свои угрозы. Потому что я была очень послушной. Но иногда - да. Чтобы я не расслаблялась и не забывала, что каждый раз, когда он угрожает, я могу быть наказана.
В общем, эта угроза в очередной раз так напугала меня, что я отрезала тогда эту чертову косу. И вот тот пьяный мужчина... Он нюхал мою отрезанную косу так, что меня тошнило. И я еле сдерживала ужас и отвращение. А когда отец отключился...
От шока я мало что помню. Помню, как он грубо начал лезть ко мне. Как зажал рот... Я дотянулась до пепельницы, огрела, убежала в комнату... Замков на дверях у нас не было. Отец не позволял, чтобы я где-нибудь могла запереться. Даже в ванной. После того, как мама вскрылась, замки дома были все вырваны.
Это всегда был стресс для меня. Но он как настоящий садист наслаждался этим всем.
В квартире стояла тишина.
Так как отец был связан с криминалом, тема полиции или скорой помощи в нашем доме была строго запрещена. И мне даже мысль такая в голову не пришла - вызвать полицию. И я позвонила Роберту, надеясь, что как взрослый он знает что делать в таких случаях. О том, что он подставил отца, я уже узнала только на допросах.
Но я молчала...
Интуитивно мне передался страх отца перед "ментами" и ощущение беспредела, который за ними стоит. Что им нельзя доверять. И я как попугай повторяла все, что сказал повторять Роберт, молясь о том, чтобы этот ужас скорее закончился.
Продолжение следует...