Оказалось, что в старом шкафу, который стоял на кухне, находилась скрытая дверь. Раздвинув висящие в нем вещи, мы вышли на улицу, и у меня перехватило дыхание от морозного воздуха. Парни все еще приходили в себя, поэтому идти быстро не могли, хоть и старались. Мы уже углубились в лес, когда темноту разорвал жуткий крик, полный ярости. Он будто вой зверя взметнулся к луне, а потом рассыпался, словно разбитый хрусталь.
- Мать вернулась… - задыхаясь, произнес Петр. – Сейчас она отправится за нами. Не даст ведь уйти…
- Но теперь-то вас обманным путем зельем не напоишь! – у меня душа уходила в пятки, стоило только представить, что ведьма сделает именно со мной.
- У нее найдутся и другие способы, - хмыкнул парень. – Оказалось, что ямы на кладбище уже давно готовы. Еще с осени нас дожидаются.
- Так какой план, ребята?! – испуганно воскликнула я. Стать жертвой ведьмы мне вообще не улыбалось.
- Ускоряться! – Гриша схватил брата под локоть, и они пошли вперед, а я посеменила за ними. Похоже, лучшего плана не предвиделось.
Но пройти нам удалось не более десяти метров. Я услышала за спиной треск и шум, которые в лесной тишине казались просто оглушающими.
- Все. Приплыли. – Петр вдруг встал впереди меня, а за ним сразу же подтянулся и Григорий. – Попробуем договориться с матерью, чтобы она хотя бы тебя не трогала.
Все это, конечно, было очень мило и благородно, но иллюзий я не питала. В голове промелькнула мысль, что я мало того, что не помогла так еще и сама вляпалась.
Когда ведьма появилась из-за деревьев, словно большая черная птица, я замерла от страха. Сердце почти перестало биться в груди, предчувствуя самое ужасное. Женщина висела в воздухе под бледным светом холодной луны и ее окутывало облако сгущающегося тумана. Глаза ведьмы мерцали, как два раскаленных угля и я почувствовала, как по коже галопирующим табуном скачут мурашки.
Мы стояли, не в силах пошевелиться, глядя, как её длинные растрепанные волосы трепещут на ветру, похожие на черных змей.
- Куда вы собрались, мальчики? – тихо спросила она, опускаясь на снег. – Разве я позволяла вам выходить из дома?
- Мама, я прошу тебя… мы с Григорием вернемся домой, только пусть она уйдет. – Петр бросил на меня через плечо быстрый взгляд.
- Это даже звучит мерзко… - ведьма стала медленно приближаться. – Вы, потомки древнего колдовского рода, сбегаете, словно два испуганных пса! Какое вам дело до этой смертной блохи?
- Если ты причинишь ей зло, мы никуда не пойдем и участвовать в обряде не будем, - голос Гриши зазвенел на высокой ноте.
- Скажу заветное слово, и пойдете. И сами в могилу полезете, - усмехнулась женщина. Она чувствовала свою силу, и жалкие потуги сыновей ее только забавляли. – Подойди ко мне, Григорий.
- Нет.
Я видела, как руки братьев сплелись в замок. Вот хорошие же ребята, а во что она их превратила?
- Нет? Что ж… я хотела по-хорошему… - прошипела ведьма, и ее тело опять взмыло вверх. По лесу пронесся ее зловещий шепот: - Пойду темной тропкой, в болото топкое, позову по имени своего покойника! Да попрошу: приди, возьми душу живую себе в услужение во веки вечные! Отведи во тьму, откуда возврата нет! В глубину, где света нет! В ад, где плач и стон нескончаем! Бери себе душу, тело и кровь ее! Отныне и на все времена!
Я ощутила, как невидимая рука сжимает мое сердце. Стало не хватать воздуха, по венам заструился жар, и я поняла, что умираю. Жуткая боль охватила мое тело, проникая в каждую клеточку. Она заставляла время замедляться, а все что меня окружало, превращала в размытое пятно. Каждый вдох давался с трудом, как будто легкие превратились камни. Сквозь шум в ушах едва слышался голос Григория, который отчаянно кричал:
- Не надо! Оставь ее! Ну, прошу тебя!
А потом раздался выстрел. Он оглушил меня, я упала на снег, схватившись за голову, но страшные ощущения моментально прошли. Дышать стало свободнее, в глазах прояснилось.
Все еще находясь в шоке, я услышала скрип снега под чьими-то шагами, а потом и тихий разговор. Кто это? Неужели немцы?
С трудом поднявшись на ноги, я взглянула на испуганных парней, а потом повернула голову. Из-за темных стволов выходили мужчины и это явно были на фрицы.
- Ленька, ты чего это, бабу пристрелил?
- Да какую бабу?! Ведьма это! Разве нормальный человек смогёт так в воздухе телепаться?! Знаем, плавали! Она еще до войны деревенским жить не давала!
- А тут у нас что?
Нас окружили мужики с ружьями.
- Кто такие будете?!
Мне этот голос показался каким-то знакомым… Стоп! Да ведь эти же мужики, что нас в лесу нашли! Наши!
- Слава Богу! – воскликнула я. – Это вы! Слава Богу!
Ведьма черным пятном лежала на снегу, раскинув руки. В лунном свете было видно, как парит ее кровь.
- Богомолица, ты что ли? – ко мне приблизился действительно тот самый Ленька.
- Я! Я! – мне хотелось плакать от эмоций. – Помогите нам!
Захлебываясь слезами, я рассказала все, что происходило в деревне и то, что наши друзья собирались освободить пленных.
- Дык сегодня наши тоже собирались в деревню наведаться! Уже рядом, ждут момента! – еще один мужчина кивнул на братьев. – А это что за парниши?
- Лесные. Ваша мамка? – Ленька повернулся к ведьме.
- Наша, - тихо ответил Петр, а потом вдруг горячо попросил: - Возьмите нас в партизаны! Пожалуйста! Мы хотим помочь!
- Это не к нам, парниша… К командиру вас отведем, пусть он решает, - ответил Ленька, а потом повернулся ко мне. – Дойдешь до деревни одна?
- Дойду! – закивала я, а потом удивленно спросила: - И что же вы мне верите что ли? А если я немцев предупрежу?
- Жена моя, Варвара, все рассказала еще в тот день, когда накостыляли вам, - засмеялся он. – Так что, беги. И передай мужикам, чтобы дом на окраине подожгли пустой, когда пленных выпустят. По тропинке двигай, богомолица и никуда не сворачивай!
Я кивнула и помчалась так, что ветер в ушах засвистел. Вскоре показались первые дома деревни. Я выскочила на улицу и буквально через несколько минут уже была у библиотеки. Нужно было перевести дыхание, поэтому мои дрожащие руки вцепились в угол сруба. Но отдохнуть толком не вышло… Из библиотеки, где видимо концерт был как раз в самом разгаре, донеслось надрывное: «Ду-у-у-у! Ду хаст! Ду хаст ми-и-иш!».
Гестаповна хреначила немцам Рамштайн…