Всю ночь мы вертелись на своих неудобных спальных местах. Ни я, ни Клара не могли понять, что нужно показывать немцам. Легко сказать спектакль! Для этого требовалось какое-то произведение. Да и трудно будет запоминать столько текста, особенно деревенским женщинам. Нет, это однозначно трудновыполнимое задание. Тем более за столь короткий промежуток времени.
- Я знаю, что можно замутить вместо спектакля, - раздался из темноты голос Клары. – Помнишь, мы в детстве устраивали концерты? У подъезда собирался почти весь дом, а детвора показывала соседям разные номера. И танцы, и песни, и стихи с миниатюрами! Вот типа этого и можно организовать мероприятие.
- Ну что, идея, кстати, хорошая, - сразу поддержала я ее. – Каждый выступающий покажет короткий номер. Молодец, Клара!
Но с лёгкой душой уснуть все равно не удалось, потому что главный вопрос так и не был решен – как вернуться в свое время.
Утром мы поговорили с Авдотьей, и та пошла по бабам, чтобы договориться о встрече. Вернувшись, она сказала, что нас ждут в доме Варвары, потому что ходить по деревне группами запрещалось.
Быстренько одевшись, мы отправились на «сходку», а Авдотья шла за нами метрах в десяти, не привлекая лишнего внимания.
Закрывшись в доме Варвары, наша развеселая компания принялась обсуждать предстоящее мероприятие. Бабы выслушали нас, а потом начали предлагать свои варианты выступлений.
- Я могу песню спеть, - сказала Татьяна. – Например «Миленький ты мой». Мне она очень нравится.
- А я сплясать могу, - весело заявила женщина с темной косой, которую звали Оксана. – «Матаню» под частушки!
- Я на гармошке сыграю! – подняла руку приятная молодушка с веснушчатым лицом.
- Мне-то что делать? – угрюмо произнесла хозяйка дома. – Все разобрали!
- Ты можешь стихотворение выучить, - предложила я. – В деревне есть книги какие-нибудь?
- В библиотеке точно имеются, - кивнула Варвара. – Она не работает, но Михайлович рядом живет, откроет, если попрошу.
- Мы с Еленкой можем «Голубец» сплясать! – включилась в разговор Авдотья, кивая на последнюю, оставшуюся без номера бабу. – Я мужиком обряжусь!
- А мы что исполнять будем? – Клара повернулась ко мне. – Ты подумала?
- Может какую-нибудь сценку-пантомиму? – пожала я плечами. Фантазия у меня работала плохо.
- Как вариант, - подруга явно испытала облегчение, после того как все выбрали репертуар. Осталось все это отрепетировать и можно на сцену.
Дни подготовки пролетели незаметно и вот уже наша «театральная труппа» собралась в библиотеке, где имелась большая комната для выступления. В клубе этого делать было нельзя, так как там разрушилась крыша, а еще немцы разобрали деревянную сцену на дрова. Само собой клуб не обслуживался и не отапливался.
Татьяна вышла первой и затянула «Миленький ты мой». Я выглянула из-за шторки, чтобы посмотреть есть ли собравшихся наши следаки. Яша и Максим сидели ближе к выходу. Мне стало чуть легче от их присутствия, но мандраж все равно не проходил. Фрицы смотрели на поющую Татьяну насмешливо, громко гыгыкали, что неимоверно раздражало. Сейчас бы гранату запулить прямо в серёдку сего мерзейнешего собрания. Но приходилось терпеть.
Задернув шторку, я нашла глазами Клару и с улыбкой покачала головой. Подруга дремала, сидя на стуле у окна. Нужно ее немного взбодрить. Не время спать.
Я подошла к ней и только собралась встряхнуть, как вдруг мое внимание привлек темный силуэт за окном. Да это же ведьма! Но что она забыла в деревне? Взглянув на спящую Гестаповну, я натянула свой старенький кожушок и выскочила на улицу. Пока стану будить подругу, пока объясню, что случилось, ведьма уйдет!
Колдовка уже была в конце улицы, и мне пришлось бежать за ней, прижимаясь к заборам. Она вошла в один двор, но довольно быстро покинула его и пошла дальше. Потом завернула в другой и точно так же появилась буквально через несколько минут.
- Что же ты делаешь? – задумчиво прошептала я. И вдруг меня пронзила догадка. Сегодня же ее сыновьям исполнилось двадцать лет! И вряд ли ведьма решила отказаться от ритуала… Но тогда что она делает в деревне? Может, это какая-то подготовка?
Нащупав в кармане ключ, который передал мне Гриша, я бросилась к лесу. Возможно, это была дурость, сумасбродство, но времени что-то решать не оставалось.
Начинало смеркаться, поднялся ветер, и первые заряды густого снега посыпались с низкого неба. Оно почти касалось верхушек сосен, цеплялось за него и мне казалось, что я чувствую, как оно давит на меня.
Дом ведьмы показался из снежной пелены, будто лесной монстр, притаившийся в ожидании жертвы. В его окнах было темно, ни движения, ни звука. Где же парни?
Я подошла к двери, но она само собой оказалась заперта. Ключ!
Дрожащими руками я засунула его в покрытый инеем навесной замок, повернула, и он тут же открылся. Сняв его с петель, я открыла дверь и шагнула в жуткую темноту. В доме царила тишина, разбавленная воем ветра, что не добавляло уверенности. Я даже пожалела, что не разбудила Гестаповну.
И тут откуда-то из глубины дома послышался слабый стон. Я прислушалась. Может, показалось? Но стон раздался снова. Я бросилась в комнату, догадываясь, кто может там находиться.
- Гриша! Петр! – позвала я. В полумраке трудно было что-то разглядеть, но здесь точно никого не было.
Опять прозвучал стон, причем где-то рядом со мной! Я заметалась по комнате и вдруг замерла, поняв, что звуки доносятся из большого сундука. Да ладно…
От страха у меня засосало под ложечкой, но руки сами потянулись к тяжелой крышке.
- О Боже, Гриша! – воскликнула я, увидев парня, лежащего в сундуке. – Как ты здесь оказался?!
- Мать дала нам смиряющее зелье, - с трудом выговорил он заплетающимся языком. – Петя в другом сундуке…
- Что нужно сделать? – я понимала, что если сейчас вернется ведьма, мне точно придет конец, но бросить ребят тоже не могла.
- Просто дай соленой воды… Сильно соленой… - выдавил Гриша. – Соль на столе… Вода в сенях…
Я помчалась на кухню, сбивая все, что попадалось на пути. Насыпав в кружку соли, рванула в сени и зачерпнула ледяной воды из ведра. Размешала все это пальцем и вернулась в комнату.
- Вот, пей! – я поднесла кружку к губам Григория и влила соленую воду между полуоткрытых губ.
- Пете тоже… - прошептал он. – Быстрее…
Второй сундук стоял у другой стены. Я открыла крышку и поняла, что Петр без сознания. Приподняв голову парня, я постаралась влить ему оставшуюся соленую воду. Она вытекала у него изо рта, и это было очень плохо. Но вдруг Петр закашлялся и открыл глаза. Получилось!
Позади послышался грохот. Я резко обернулась, чувствуя, как душа проваливается в пятки. Но это Гриша выбрался из сундука и теперь слегка покачиваясь, шел к дверям.
- Ты куда?
- Вещи возьму. Нужно уходить… - ответил он. – Мать скоро вернется. Она пошла в деревню, чтобы добыть вещи для обряда. Ей нужно тринадцать вещей с разных дворов…
Ясно, зачем ведьма шарила по деревне! Значит, времени у нас действительно почти не осталось.
Григорий вернулся с верхней одеждой, и мы помогли Петру одеться.
- Выйдем через потайную дверь и обойдем деревню с другой стороны, чтобы не столкнуться с матерью, - с трудом выговаривая слова, сказал Петр. – Я чувствую, что она уже рядом…