— Добрый день, Марина. Я Лариса, Ваш персональный помощник. Чем могу быть полезна?
— Твою #%^*^!!! Вызывай скорую, живо! У нее приступ!
— Вы просите, чтобы я вызвала скорую, верно? Не хотите обсудить это со своим личным психологом? Ваши децибелы превышают нормальные значения. Я должна быть уверена в адекватности запроса.
— Ах ты!… Я СКАЗАЛА: «СКОРУЮ ВЫЗЫВАЙ!»
— Подключаю вашего личного психолога, у вас начинается приступ истерики.
— Приступ давно уже идет, и он не у меня! Гадкая железка!
— Прошу обойтись без оскорблен…
Марина запустила в говорящий голографический экран своим бесполезным сдохшим телефоном. Он пролетел сквозь него, не причинив никакого вреда, однако голограмма обиделась и замолчала, словив глюк обидчивости, и закрылась. Стало тихо, только тяжелое дыхание Кати продолжало звучать в воздухе, которого ей будто не хватало.
— Катюш, ну что ты, давай, дыши, дыши, черт возьми! - Бормотала Марина, пытаясь уложить подругу поудобнее, чтобы открыть воздуху путь в легкие. Приступ гипервентиляции начался внезапно и с такой большой интенсивностью, что Марина запаниковала, а Катя потеряла сознание из-за кислородного голодание по причине неправильного поступления газов в организм. Упав, она сильно ударилась головой и, кажется, подвернула лодыжку, судя по наливающейся синевой ноге в белом носочке. По сравнению с ним, кожа была серо-буро-сине-малиновой, что выглядело плохо. А точнее, жутко. А еще точнее — жутко плохо. Марина кинулась звонить, но в руках экран погас. Она полезла искать телефон подруги, но вспомнила, что та его забыла дома. Все остальные гаджеты были привязаны к Ларисе в этом «умном» доме нового поколения. После её обращения к психологу, полностью конфиденциальному, и перенаправления к психиатру, уже заведшему на нее медицинскую карту, доступ ко многим «техническим привилегиям» был закрыт, и все манипуляции производились через «умных» персональных помощников. Которые отказывались помогать. Тут Лариса оправилась от обиды и сообщила:
— Подключаю персонального психолога для экстренных ситуаций Клариссу.
— Добрый день, Марина. Я Ваш персональный психолог по экстр….
— Заткнитесь, заткнитесь, заткнитесь!!!! - Марина в ярости ударила кулаком об пол и увидела, что на костяшках выступила кровь. Стало жутко больно, и Марина уже пожалела, что не смогла справиться с эмоциями.
— Кларисса, у моей подруги приступ гипервентиляции, у меня сел телефон, вызови скорую, прошу тебя!
— Марина, как мы ведем себя в критических ситуациях? Мы не кричим. Мы спокойно делаем вдох на 3 счета, а выдох на 4. Повторяем несколько раз. Вдох - выдох, вдох - выдох… У Марины на глаза выступили слезы. Она чувствовала, что скоро и сама с головой захлебнется в отчаянии, которое уже подкатило к горлу и рвалось наружу всхлипами. Сейчас её подруга, может, становится овощем, ведь мозгу не поступает достаточная для функционирования доза кислорода.
— Мы с Вами, Марина, уже обсуждали, что Ваш психиатр, в связи с Вашим расстройством, запретил Вам предпринимать такие серьезные меры, так как Вы неадекватно оцениваете обстановку.
— Моя подруга задыхается! Какая еще неадекватно оцененная обстановка?!
— Не повышайте на меня голос. Я Вам не подружка, я ваш психолог. Ваш психиатр Мариса отключена вчера вечером из-за неуплаты последней консультации с коррекцией лекарств. Я же, как обязательная и бесплатная опция, обязана помогать Вам справляться с проблемами.
— Так помоги уже и вызови скорую!!!!! — Я уже Вам объяснила, что…
Представьте, что эта ситуация - вершина айсберга. Нейросеть, как еще неотлаженная система, воспринимает запросы только тогда, когда к ней обращаются на понятном ей языке и имея для этого знания и даже средства. Если она не видит ситуацию в целом и просто продолжает работать по своим алгоритмам. Как раз таки она не сможет адекватно оценить обстановку, а не человек, пусть даже с психическим расстройством, но признанный неопасным для окружающих. Нейросеть, пусть и имеет доступ почти ко всем ресурсам мира, не способна дать комплексный ответ на волнующий вопрос и поддержку, не владея всеми аспектами ситуации. А дополнить ее, после отправки запроса, возможно весьма нечасто. Ведь даже если машина научиться имитировать эмоции и «выражать» чувства, она не всегда сможет их интерпретировать верно. Да, стоит сказать, что и человек способен ошибаться, что он и делает с незавидной частотой. Однако в нас работают другие алгоритмы, мы более сложные структуры - личностные, физиологические, биосоциальные. Наше мышление и наши знания стремятся создать что-то, что будет очень похоже на человека, умнее и быстрее его, но пока что эти стремления только на стадии разработок. Нейросети пока не способны «жить своей собственной жизнью» без человеческого контроля и коррекции их действий. Каждая неточность в формулировке, недосказанность или ошибка может дать непредсказуемый результат. На данный момент истории эволюции переживать о вытеснении нейросетями профессий, связанных с социальным взаимодействием, нет ни малейшей необходимости. Как бы людям ни хотелось делегировать свою работу «высшему разуму», это остается мечтой, подходящей для головокружительного научно-фантастического романа.
Автор текста: София Вяткина
Краснодар
Текст опубликован для участия в конкурсе эссе, реализуемом благодаря спонсорской поддержке в рамках международной научно-практической конференции "ПРОГРЕССИВНАЯ ИННОВАЦИЯ и/или ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ ТРАДИЦИОННОСТЬ В ОБРАЗОВАНИИ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ПРАКТИКАХ"
