- Из-за тебя мы здесь оказались, - прорезался голос у Егора, - Это всё ты виновата!!!
Гул удаляющегося снегохода ещё долго звенел в ушах Кати. Она знала, что это обман, что снегоход Темирбая уже на полпути к поселению. И также она знала, что осталась одна посреди заснеженных холмов в глухом, Богом забытом месте. Бывшего мужа она в расчёт не брала, толку от него было ноль.
- Что ты молчишь? Тебе всё равно, что мы здесь сдох…нем? – Егор подскочил к Кате и занёс над ней руку.
Начало здесь👇
Инстинктивно, она вся сжалась, присела, приготовилась к удару. Но ноги вдруг спружинили, мышцы налились и стали как каменные. Она перехватила руку мужа и с силой, на которую только была способна, оттолкнула его. От неожиданности и такого яростного отпора он пошатнулся, сделал несколько неуверенных шагов и…свалился на пол.
- Ты что, ду...ра, что - ли??? – завопил Егор.
- Не смей, никогда больше не смей поднимать на меня руку! - твёрдые уверенные слова Кати вонзались в его сознание, словно остриё копья, оставляя там глубокую отметину.
На какое-то время в избе воцарилась тишина. Только ветер завывал за окном, только пурга заметала их пристанище, только одинокая луна с печалью взирала с чёрного звёздного неба на хрупкую женщину, оказавшуюся в снежном плену.
- Кать, - Где-то через полчаса заблеял Егор, - Кать!?
Она молчала, что толку говорить с ним, да и не очень - то хотелось слушать сопливые причитания бывшего мужа.
- Кать, ну прости ты меня, - скулил он, вымаливая к себе внимание.
- Отстань, Егор! И без твоего нытья тошно.
- Что делать то будем? До утра околеем, да и снег повалил, к утру нас совсем заметёт.
- Бери лопату и иди снег чистить.
- Кто? Я?
- Разве тут кроме тебя ещё кто-то есть???
Он всегда позиционировал себя как сильный брутальный мужчина, всегда выпячивался, всегда указывал на своё превосходство. Но здесь…, здесь он был настолько жалок, что даже его самовлюблённое эго не рискнуло отвергать очевидного и приняло эту правду.
- Кать, …
- Не скули и делай, что говорю! – оборвала на полуслове бывшего мужа Катя.
Кряхтя, потирая ушибленный бок, со стонами он взял лопату и, нарочито шаркая, вышел из избушки.
Сразу стало легче дышать, сразу голова стала ясной.
- Как я жила с этим ничтожеством? Зачем вообще вышла за него замуж? - вырвалось у Кати.
Но сейчас это не было главным, хотя очевидные вопросы и возникали в её голове. Странно, почему раньше она не была такой? Почему не искала на них ответа?
- К чёрту Егора, надо подумать, как выбираться отсюда!
И только-только мысли пришли в рабочее состояние, как дверь со скрипом открылась, и в избушку ввалился с головы до ног запорошенный снегом Егор. Он протянул Кате узкие ладони с длинными женоподобными пальцами, демонстрируя лопнувшие волдыри.
- Видишь, куда ты погнала? Я рук не чувствую. Вернее чувствую, как они болят. Невыносимо болят. Надо пластырем залепить.
- Ага. И обезболивающее выпить. Сейчас сбегаю в аптеку.
И после её слов, он вдруг осознал, что сморозил чушь, что нет тут ни аптек, ни больниц, ни магазинов. Вообще ничего нет!
-Мы точно погибнем!
-Да пошёл ты. Если хочешь, погибай, а я ещё постараюсь протянуть какое-то время.
Егор захныкал. Если раньше ещё теплилась надежда, то теперь она улетучилась вовсе.
- Пойди дров наруби, - игнорируя его нытьё сказала Катя.
- ОЙ, нет! Я уже пытался и у меня ничего не получилось. Это ещё хорошо, что руку себе не отрубил.
- Ты хоть на что-то годен? – разозлилась Катя и выскочила поскорее из избы. Дышать одним воздухом с бывшим мужем становилось невыносимо.
******
Рано утром на следующий день Карасгай в приподнятом настроении зашёл в юрту к дочке. Сегодня был важный день, сегодня Катя выйдет замуж и к следующей зиме подарит ему внука. Он был твёрдо уверен в этом, ему это снилось, да и шаман укрепил его уверенность после древнего ритуала сегодня ночью. Юрта шамана располагалась на некотором расстоянии от поселения, все мужчины присутствовали там, одного Темирбая не было. Но ему и не положено там быть, таков закон их племени. До утра не стихал бой шаманского барабана. К утру все разошлись, а Карасгай поспешил к дочке, развеять её сомнения и убедить, что только так она будет счастлива.
Но в юрте беспробудным сном спала только девчонка-служанка. Катина кровать была пуста, и шкура, которой она укрывалась, валялась прямо у очага. Скорее всего, дочка очень спешила. Но как служанка, приставленная следить за Катей, не услышала, что дочь уходит? От этой мысли Карасгай рассвирепел. Он грубо стащил девушку с ложа и заорал.
- Где Катя?
Девчонка шлёпнулась на ковёр, застеленный на полу, открыла сонные осоловелые глаза и тут же их закрыла. Это было совсем на неё не похоже.
-Ты слышишь меня? – затряс Карасгай её худенькое тельце.
В ответ только несвязное мычание.
От злости он резко разжал пальцы, и девушка-служанка снова шлёпнулась на пол.. Ясно, что служанку опоили, но кто? Также ясно, что в стужу Катя не осмелилась бы уйти сама.
-Хотя, - размышлял Карасгай, - Она ведь моя дочь! Могла и не побояться.
От этой мысли стало ещё хуже, волнение и страх за дочку, замерзающую в тайге, заставили Карасгая выскочить из юрты и, устремив руки к небу, во всё горло заорать:
-За что? За что ты снова забрал её у меня???
Никакого ответа не последовало. Он не видел, как в щёлочку из соседней юрты за ним наблюдает Эрчине. Сердце девушки бешено стучало. Она рисковала, рисковала своей свободой, да что там свободой? Своей жизнью. Если Карасгай узнает, что она приложила к исчезновению Кати руку, то смерти ей не избежать. Но всё равно, если бы у неё был выбор, она поступила бы точно также.
Теперь ей оставалось только одно – надеяться, что Катя вместе со своим бывшим мужем не выживет в заснеженной, бескрайней тайге.
