У пожилой немецкой овчарки Рады жизнь не задалась уже с вечера. Приехал сын хозяина, от которого сильно и гадко пахло табаком. А еще от него пахло старым запахом водки. Он приезжал редко, иногда оставался ночевать. А тут зачастил. Раду он не любил, еще он не любил хозяина. А может и вообще никого никогда не любил.
Рада вздохнула. Ее только что выводила гулять маленькая соседка, у которой был смешной молодой йоркширский терьер - наивный и добродушный. Ему Рада даже позволяла взбираться на холку и жевать ее ухо. Это было не больно и совершенно глупо. И еще это было грустно, потому что в молодости Рада была такой же игривой, а теперь нет уже этой молодости. И тело становится обузой, и лапы тяжелы, и нет особых желаний - ни побегать, ни поймать кого-нибудь, ни съесть.
А вот сегодня стало тяжело дышать. Старость окончательно настигла. Стало очень грустно. Грустнее было, когда хозяин вернулся совсем больным. Его не было долго, по собачьим меркам, бесконечно долго. А теперь он лежал под одеялом в темной комнате и не мог встать. Он не мог говорить, издавая только отдельные звуки.
Запах хозяина и запахи вокруг него насытились лекарствами и еще какой-то дрянью, от которой чесался нос и слезились глаза. Так же пахло незнакомые люди, которые иногда приходили к хозяину.
Когда дверь в его комнату оставалась открытой, Рада подходила к постели хозяина и норовила положить на него лапы и голову. Иногда удавалось полизать его руки и лицо. Раде казалось, что хозяин ей немного улыбается.
Тут же входил кто-то и прогонял Раду. Она послушно шла к своей подстилке в коридоре и вздыхала, когда сын хозяина говорил взрослой соседке, что «старую собаку надо усыпить». Но сестра хозяина, всегда вкусно пахнущая едой, отвечала: «Тогда и меня надо усыпить? Я тоже старая». Они еще ругались на кухне, а Рада грустила. А может быть и молилась. Мы же не знаем, как точно собаки хотят добра своим больным хозяевам… Ведь «всякое дыхание да хвалит Господа».
И тут Рада вскочила, и сразу прозвенел звонок. Пришел второй после хозяина любимый человек Рады - дочь хозяина. С ней пришло сразу много всяких новых запахов. И от нее пахло кошкой, но это не расстраивало Раду.
Она видела однажды эту кошку. Мелкое испуганное костлявое серо-полосатое создание с зелеными глазами, которое дочь хозяина подобрала на какой-то свалке, а теперь излечивала заботой и любовью. К убогим животным и детям Рада ревновать не привыкла. Пусть пахнет. Она стояла в стойке в предощущении радости. С дочерью хозяина в дом пришла надежда.
Дочь приобняла Раду за шею и пошла к хозяину. А когда вернулась, глаза ее были красны, и нос шмыгал совершенно по-детски. Она пошла разговаривать с родственниками на кухню. Сестра хозяина со всем соглашалась. А сын хозяина кричал и стучал по столу. Но дочь хозяина не кричала ему в ответ, просто что-то громко говорила. Сын хозяина ушел и так хлопнул дверью, что дверь чуть не вывалилась внутрь.
А дочь хозяина пообещала Раде, что заберет ее. И хозяина. Рада понимала тех людей, кто хотел быть понятым. Она легла и слушала далекое дыхание хозяина. Оно было слабым и неровным. И Рада дышала почти так же.
Несколько дней были тихими и одинаковыми. А новый день с утра был многообещающим, потому что уже с рассветом сестра хозяина пахла сладкой ванилью. Пирожки подоспели быстро. И к обеду приехала дочь хозяина с мужем и старшим ребенком. Они стали собирать хозяина. Носили баулы и коробки, а потом попробовали поднять самого хозяина.
В одно мгновение Рада была рядом с ним, потому что он полузавыл-полузакричал, снова падая на подушки. Скрюченной кистью он показывал на книжный шкаф.
- Папочка! Мы заберём книги, но не сразу, - тревожно говорила дочь.
А хозяин снова показал на шкаф и что-то проскрипел, уже не так громко. Дочь с мужем некоторое время переговаривались, потом дочь стала с вопросом показывать отцу на разные углы и полки шкафа. Но он молчал.
И тут к шкафу подошла Рада. Она аккуратно взяла зубами маленькую деревянную икону Пресвятой Богородицы с Младенцем, стоящую на нижней полке, и положила на край кровати рядом с рукой хозяина. Хозяин накрыл икону ладонью и прикрыл глаза.
Дочь расплакалась, уткнувшись в плечо мужа. А Рада мысленно прощалась с этим домом, с хозяином и его семьей. Заканчивалось ее время. Она подошла к хозяину. А он вскинул на нее измученные глаза, и Рада прочла в них, как она ему нужна. Она вздрогнула от полноты чувств, помедлила, затем положила голову на его постель, и никто ее не прогонял. «Поживу еще маленько. Поживу. Потому что люблю. Потому что должна», - подумала она.
***
Я только освятил дом под Ялтой, благословил всех домочадцев и присел на диван в гостиной. Теплые, близкие друг другу люди жили в доме: супружеская пара, двое сыновей и дочь, и дедушка - частично парализованный после инсульта.
Позавчера я долго беседовал с больным, примерно понял все его ответы, что позволило принять исповедь. Затем пособоровал и причастил его. А сегодня я приехал снова, чтобы увидеть всех членов семьи и освятить жилище.
Я говорил с семьей о Боге, о покаянии, о необходимости посещать храм. В это время ко мне подошла старая овчарка, ткнулась носом в мой подрясник и замерла, будто бы с наслаждением вдыхая запах ладана. Я погладил ее по голове. Она вздохнула.
- А собаки попадают в рай? - спросила меня девочка.
- Наверное, самые лучшие из собак украшают его, - почему-то вырвалось у меня.
Старая собака подняла на меня усталые слезящиеся глаза и рассказала ими всю эту историю. А вам остаётся в это поверить.
ПОДАТЬ ЗАПИСКИ на молитву в храме Покрова Пресвятой Богородицы Крым, с. Рыбачье на ежедневные молебны с акафистами и Божественную Литургию ПОДРОБНЕЕ ЗДЕСЬ
священник Игорь Сильченков
