Звонок адвоката раздался, когда мы с сестрой разбирали отцовский кабинет. Прошла неделя после похорон, и мы наконец нашли в себе силы прикоснуться к его вещам.
— Алло, Максим слушает, — я прижал телефон к уху, пытаясь удержать стопку бумаг.
— Добрый день, Максим Андреевич. Это Сергей Петрович, адвокат вашего покойного отца. Нам нужно срочно встретиться. Есть... неожиданные новости.
Я нахмурился, переглянувшись с Катей.
— Какие еще новости? Мы же вроде всё обсудили на прошлой неделе.
— Боюсь, ситуация изменилась. Я бы предпочел обсудить это лично. Вы можете подъехать в мой офис через час?
Внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия.
— Хорошо, мы будем.
Я повесил трубку и повернулся к сестре.
— Кать, собирайся. Кажется, у нас проблемы.
Офис Сергея Петровича встретил нас прохладой кондиционера и запахом кожаных папок. Адвокат выглядел непривычно напряженным.
— Присаживайтесь, — он указал на кресла. — То, что я сейчас скажу, будет для вас... шоком.
Мы с Катей переглянулись. Что могло быть хуже смерти отца?
— Вчера ко мне обратилась некая Алина Сергеевна Воронова. Она утверждает, что... — адвокат на секунду замялся, — ...что является законной женой вашего отца.
— Что?! — мы с Катей вскочили одновременно.
— Это какая-то ошибка! — выпалила сестра. — Папа никогда...
Сергей Петрович поднял руку, призывая к тишине.
— У неё есть свидетельство о браке. Они расписались месяц назад.
Я почувствовал, как земля уходит из-под ног.
— Месяц назад? Но... как? Почему он ничего не сказал?
Адвокат тяжело вздохнул.
— Это не всё. Алина Сергеевна претендует на наследство. По закону, как вдова, она имеет право на значительную часть состояния вашего отца.
В кабинете повисла гробовая тишина. Катя первой нарушила молчание:
— И что теперь? Эта... женщина заберет всё?
— Не всё, но большую часть, — Сергей Петрович развел руками. — Если мы не оспорим брак.
Я сжал кулаки.
— И как нам это сделать?
— Будет непросто. Необходимо доказать, что ваш отец на момент заключения брака был недееспособен или что его обманули.
— Но ведь это чистая правда! — воскликнула Катя. — Папа не мог так с нами поступить!
Я медленно положил руку ей на плечо, пытаясь унять ее негодование.
— Сергей Петрович, что вы посоветуете?
Адвокат задумчиво постучал пальцами по столу.
— Для начала нам нужно больше информации. Об этой Алине, о последних неделях жизни вашего отца. Каждый факт может иметь значение.
Мы вышли из офиса с тяжелыми мыслями в голове, в абсолютно расстроенных чувствах.
Следующие дни превратились в какую-то безумную карусель. Мы с Катей перерыли весь дом, приставали с расспросами к каждому его знакомому в поисках любой зацепки.
— смотри Макс! — Катя влетела в комнату как ведьма на метле, держа при этом какой-то листок бумаги. — Я в папином ежедневнике было.
Я схватил бумагу. Это была квитанция из ресторана "Лазурный берег", датированная двумя месяцами ранее.
— И что? — я недоуменно посмотрел на сестру.
— Да ты посмотри на сумму! — она ткнула пальцем в цифры. — Папа никогда столько не тратил на ужин. Даже на мамин день рождения!
Я присвистнул. Сумма и правда была впечатляющей.
— Думаешь, он был там с этой... Алиной?
Катя кивнула.
— Уверена. И знаешь что? Я узнала, что "Лазурный берег" — любимый ресторан Алины. Она часто там бывает.
Я почувствовал, как внутри разгорается надежда.
— Нужно поговорить с персоналом. Может, кто-то их видел вместе.
Ресторан "Лазурный берег" оказался именно таким, как я и представлял — дорогим и претенциозным. Администратор, молодой парень с идеально уложенной прической, встретил нас настороженным взглядом.
— Чем могу помочь?
Я достал фотографию отца.
— Этот мужчина бывал у вас примерно два месяца назад. Возможно, с молодой женщиной.
Администратор нахмурился.
— Мы не разглашаем информацию о наших гостях.
Я вздохнул и достал бумажник.
— Послушайте, это очень важно. Мы не хотим проблем, просто...
— Андрей? — раздался вдруг женский голос.
Мы обернулись. К нам подошла элегантная женщина средних лет.
— Простите, вы ошиблись, — начал я, но она перебила:
— Нет-нет, я не вас. Просто... этот мужчина на фото. Это ведь Андрей Максимович?
Мы с Катей переглянулись.
— Да, это наш отец. А вы...?
Женщина грустно улыбнулась.
— Ирина Николаевна, я управляющая ресторана. Андрей Максимович был нашим постоянным гостем. Мои соболезнования, я слышала о его кончине.
— Спасибо, — пробурчал я. — Ирина Николаевна, может вы нам поможете? Мы пытаемся выяснить, с кем у отца были встречи не так давно.
Она колебалась лишь секунду.
— Пройдемте в мой кабинет.
— Женщина, да я помню ее — Ирина Николаевна задумчиво крутила в руках чашку. —Красавица, юная совсем. Андрей Максимович говорил будто это его племянница.
Катя фыркнула.
— Племянницу? У папы не было племянниц!
Я положил руку ей на плечо, призывая к спокойствию.
— А вы не заметили ничего... странного в их отношениях?
Ирина Николаевна сурово нахмурилась.
— Знаете, теперь, когда вы спросили... Было в них что-то необычное. Андрей Максимович выглядел... напряженным. И эта женщина... она всё время что-то шептала ему, а он лишь кивал.
Мы с Катей переглянулись. Это могло быть зацепкой.
— А вы не слышали, о чем они говорили?
Управляющая покачала головой.
— Нет, но... — она вдруг замолчала, в глазах сверкнуло что-то вроде озарения или воспоминание. — Погодите. В один из вечеров, уже уходя, я случайно услышала нечто странное. Женщина сказала что-то вроде: "Если ты не сделаешь, как я сказала, я всем расскажу".
У меня перехватило дыхание. Неужели шантаж?
Выйдя из ресторана, мы с Катей долго молчали, переваривая услышанное.
— Что будем делать? — наконец спросила сестра.
Я глубоко вздохнул.
— Для начала поговорим с этой Алиной. Лицом к лицу.
Найти адрес "вдовы" оказалось несложно. Уже через час мы стояли перед дверью её квартиры.
Дверь открыла молодая женщина. Красивая, как и говорила Ирина Николаевна, но с каким-то хищным блеском в глазах.
— А, наследнички пожаловали, — она усмехнулась. — Проходите, чего уж там.
Войдя в квартиру, я сразу заметил на стене фотографию отца. Его лицо озаряла улыбка, но тело предательски обнимало Алину.
— Зачем вы это делаете? — выпалила Катя. — Вы же знаете, что папа не любил вас!
Алина рассмеялась.
— Любил, не любил — какая разница? Мы женаты, и по закону я имею право на свою долю.
— Но ведь это нечестно! — воскликнула сестра. — Вы просто использовали его!
Я положил руку Кате на плечо, пытаясь её успокоить.
— Послушайте, Алина, — начал я как можно спокойнее. — Мы знаем, что вы шантажировали нашего отца. У нас есть свидетели.
На секунду в её глазах мелькнул страх, но она быстро взяла себя в руки.
— Чушь. Никто ничего не докажет. А если вы будете слишком усердствовать, я расскажу всем, какие грязные делишки проворачивал ваш папочка.
Я почувствовал, как кровь отхлынула от лица.
— О чем вы говорите?
Алина ухмыльнулась.
— О, так вы не знаете? Ваш отец не был таким уж святым. Спросите у своего драгоценного адвоката про сделку с "Меркурием". Уверена, он в курсе.
Мы вышли от Алины с тяжелым сердцем и еще большим количеством вопросов.
Следующие недели казались сущим адом. Мы утопали в судебных тяжбах, пытаясь оспорить этот странный и незаконный брак отца. Но чем глубже мы ныряли в это, тем хуже пахла вода для нашего «дайвинга».
Сделка с "Меркурием" - только верхушка этого айсберга. Отец, который всегда казался нам почти апостолом, был замешан в странных финансовых операциях, на первый взгляд точно недостойных честного человека.
— Я не верю, просто не верю, — всхлипывала в очередной раз Катя, пока мы сидели в моей квартире и разбирали очередную горку документов. — Кем он был, ну на самом деле?
Я обнял сестру крепко, как только мог.
— Он был нашим отцом, Кать. А отец – это прежде всего человек, значит с недостатками.
В дверь позвонили. На пороге стоял Сергей Петрович, наш адвокат.
— У меня новости, — сказал он без предисловий. — И боюсь, они вам не понравятся.
Мы молча уставились на него.
— Я поговорил с врачом вашего отца. В последние месяцы у него обнаружили... — адвокат замялся, — ...рак в терминальной стадии.
— Чего?! — вскрикнула с визгом Катя. — Почему он молчал?
Сергей Петрович тяжело вздохнул.
— Это не всё. Похоже, ваш отец знал о своих... финансовых нарушениях. И о том, что они могут всплыть после его смерти.
Я почувствовал, как к горлу подступает ком.
— И что теперь?
— Теперь мы на распутье, — адвокат посмотрел на нас очень пристально. — Можно продолжать борьбу, пытаться оспорить этот брак и спасти наследство. Но в таком случае, некоторые аспекты жизни вашего отца станут достоянием общественности...
— Или? — тихо спросила Катя.
— Или мы можем принять новую реальность. Согласиться на раздел имущества с Алиной и сохранить доброе имя вашего отца.
В комнате повисла тяжелая тишина. Я посмотрел на фотографию отца, стоящую на полке. Его улыбка теперь казалась грустной и усталой.
— Знаете, — я медленно повернулся к Кате и Сергею Петровичу, — может, в этом и был план отца?
Катя недоуменно посмотрела на меня:
— О чем ты, Макс?
Я подошел к окну, глядя на вечерний город.
— Подумайте сами. Папа знал, что умирает. Знал, что его финансовые махинации могут всплыть. И что тогда? Все его наследство пошло бы прахом, а наша семья оказалась бы в центре скандала.
— И что, по-твоему, этот брак — его способ защитить нас? — Катя скептически хмыкнула.
Я кивнул:
— Именно. Алина получает свою долю и молчит о делах отца. Мы теряем часть наследства, но сохраняем репутацию и остаемся не у дел.
Сергей Петрович задумчиво потер подбородок:
— В этом есть логика. Андрей Максимович всегда был на шаг впереди.
Катя вскочила, в её глазах блестели слезы:
— Но почему он нам не доверился? Почему не рассказал о болезни, о проблемах?
Я подошел к сестре, обнимая её за плечи:
— Ты же знаешь папу. Он всегда хотел нас защитить. Даже от правды.
Мы стояли так несколько минут, погруженные каждый в свои мысли. Наконец, Сергей Петрович нарушил молчание:
— Так что вы решите?
Я переглянулся с Катей. В её глазах я увидел то же, что чувствовал сам — смесь боли, разочарования и... понимания.
— Мы согласны на раздел, — тихо сказала Катя.
Я кивнул:
— Да. Пусть всё останется как есть.
Через месяц мы встретились с Алиной для подписания соглашения. Она выглядела удивленной нашим решением, но быстро взяла себя в руки.
— Вы поступаете мудро, — сказала она, ставя подпись. — Андрей бы гордился вами.
Я посмотрел ей в глаза:
— Вы ведь правда любили его?
Алина на мгновение замерла, и я увидел в её взгляде что-то... человеческое.
— Он был с тяжелым характером, — грустно ответила она. — Но отвечу да, я любила его, по-своему.
Когда мы вышли из офиса, Катя внезапно начала истерически смеяться:
— Знаешь, Макс, я только сейчас поняла. Папа до конца остался верен себе. Даже уходя, он сумел всех переиграть.
Я улыбнулся, чувствуя странное облегчение:
— Да, сестренка. Он всегда любил устраивать острые перфомансы и разного рода шоу.
Мы шли по улице, и я думал о всем том, чего мы не узнали. О тайнах, которые никто никогда не узнает. Забавное существо человек, сложное неимоверно, но и забавное.
Но одно я знал наверняка — какими бы ни были мотивы отца, его последний поступок защитил нас. И, может быть, в этом и заключалась его настоящая любовь.
— Пойдем домой, Кать, — сказал я, обнимая сестру за плечи. — У нас еще много дел.
Впереди была новая жизнь. Жизнь не в отцовской тени, а выход на солнце, но уже с его наследием — и я не только о деньгах. Главное наследие было в уроке о принятии сложных решений их последствий.
Это и было главное наследство, которое нам досталось. И за это мы всегда будем благодарны нашему папе.