Окончание.
Начало здесь.
Сергей Сергеич опальной дочери урезал содержание. Даже не урезал, а полностью снял с дотаций.
- Хотела самостоятельной жизни с любимым – пусть поживёт! Он же работает? Вот и прекрасно! С голоду не умрут. Зато, может, осознает, как это – жить на зарплату слесаря.
Надежда Андреевна поначалу сама, втайне от мужа, помогала дочери, переводя ей энные суммы. Однако ушлый супруг, уличив в этом жену, и её резко ограничил в средствах.
Влюблённым стало тяжеловато.
Прошло ещё полгода.
- Мамочка, ты представляешь, - со слезами на глазах восклицала Ирина, придя однажды днём в квартиру родителей, - у нас задолженность по коммунальным платежам за три месяца! Что делать?!
- Оплатить, другого выхода нет, - спокойно сказала Надежда Андреевна. – А как так получилось, что вы задолжали? Почему не платили? И почему ты только сейчас это заметила?
- Я бы и не знала, если бы не отключили интернет, - кинулась в слёзы Ира. – Позавчера я села готовиться к занятиям и обнаружила это. Я с расспросами к Диме, а он, оказывается, не заплатил за интернет только в этом месяце, а коммуналку – уже три месяца не платит.
- Ты спросила у него, почему он не платил?
- А как ты думаешь? – Ирина злилась и плакала. - Спросила, конечно! А он, ыыы-ы-ы, говорит, что не собирается оплачивать чужую квартиру. Ыыы-ы-ы! Говорит, ыыы-ы-ы-ы, или давайте деньги, или сами платите, а он не намерен… (плохими словами) за чужую жилплощадь.
- Понятно… - в душе матери поднималась волна негодования против этого наглого ..удака, решившего на чужом горбу в рай въехать.
- Ыыыы-ы-ы! – ревела Ира.
- А как вы питаетесь? Он продукты хоть покупает? – расспрашивала Надя.
- Когда я отдавала ему деньги, ну, те, что ты мне переводила, он покупал всё: и мясо, и рыбу, и вкусняшки… И в кафе мы часто ходили… А теперь, ыыы-ы-ы, купит иногда хлеба и какой-нибудь колбасы несъедобной, да молока обезжиренного, или там куриных желудков, фу, противно! Говорит, денег нет. Ыыы-ы-ы!
Надежда Андреевна внутренне ужаснулась: каков подлец! И спрашивала дальше:
- А ты что, ВСЕ деньги отдавала ЕМУ?! Я же тебе до семидесяти тысяч давала! И всё – ему? Ты нормальная, Ира? Зачем?!!
- Затем! – огрызалась девушка, сверкая опухшими от слёз глазами. – Дима говорит, что деньгами в семье должен распоряжаться мужчина. И я с ним согласна. У нас ведь тоже папа всем заведует!
- Ира, - мама уже не могла больше сдерживаться и почти кричала, - ты понимаешь разницу между «в семье», где есть порядочный, ответственный мужчина – законный муж, и в сожительстве с какой-то беспринципной твар.ью?! И не надо на меня так смотреть!!! Хватит! Я долго молчала! Этот твой… не заслуживает других определений! Ишь, пригрелся за чужой счёт в чужой квартире! Ещё и условия свои выставляет: давайте деньги! А пинка ему под зад ты не хочешь дать? Передай ему, чтобы сегодня же и духу его смрадного не было в нашей квартире!
- Нет! Мамочка, нет! – Ира уже не могла успокоиться. – Я не смогу без него! Уговори папу давать мне немножко денег, а то Дима меня бросит! Он так и сказал, что не собирается меня содержать. У вас, мол, денег вагон, а он на заводе вкалывает, здоровье своё гробит.
- Ну гадёныш! Ну гадёныш! – злость разрывала Надежду Андреевну на части.
-Мама, но ведь это же правда! – напирала дочь. – У нас много денег, мы их все даже потратить не сможем. А Димка действительно тяжело работает… Почему бы вам не давать нам понемножку?
- Ира, что ты несёшь? Ты хоть сама отдаёшь себе отчёт в словах? Ты у нас просишь денег, чтобы содержать эту зажравшуюся ск.тину? Которая тебя при этом унижает на каждом шагу и шантажирует тем, что бросит? Где твоя гордость? Где твой здравый смысл?
- Я люблю его, если он уйдёт, я не смогу жить, - причитала дочь.
- Он морил тебя голодом три месяца, покупая какие-то отбросы, а сам, небось, хорошо и вкусно питался по кафешкам! И ты его любишь?! Ирина, любить надо достойного человека, а через таких Дим переступать с брезгливостью и идти своей дорогой.
- Мама, ты что, меня не слышишь: я люблю его?! – стенала дочь.
- Я тебя прекрасно слышу, в отличие от тебя. И учти, что, как бы ты ему ни угождала, как бы ни расстилалась перед ним белой скатертью, он тебя всё равно бросит. Поэтому не жди, а бросай его первая.
Дочь сорвалась с места и, хлопнув дверью, выбежала вон.
*******
Вечером муж с женой долго обсуждали сложившуюся ситуацию. Сергей Сергеич, естественно, очень сердился и порывался поехать на квартиру немедленно и своими руками выбросить этого нег.дяя из дома и из жизни дочери.
Сказать по правде, у Надежды Андреевны было такое же желание, но она не забывала и о дочери, о её физическом и психическом здоровье.
Да, девочка, ни в чём никогда не знавшая отказа, которую все всегда любили и баловали, ограждали ото всех жизненных проблем, выросла немного оторванной от реальности. В результате чего она не понимает, что далеко не все могут, хотят и будут её любить; что есть просто подлые люди, которые ею могут воспользоваться, преследуя собственные цели. Ира безусловно доверилась этому ч.м.у, так как не предполагала низости и лжи с его стороны. Она отдала ему своё сердце и своё жильё и теперь требует от родителей, чтобы они отдали этому проходимцу ещё и свои деньги.
Как достучаться до дочери, родители ума не могли приложить. Надавить сильней – мало ли что с собой сделает. Оставить всё как есть – нервы не выдерживают, а здравый смысл подсказывает, что это тоже будет неправильно.
Решили так. 1) Оплату коммуналки взять на себя, а Ирину уговорить требовать с «жильца» половину. 2) Денег давать в пределах 20-25 тысяч и исключительно для дочери; и это ещё как-то надо будет контролировать. 3) Надежда Андреевна будет иногда приходить на квартиру, проверять счётчики, смотреть, что в холодильнике и каков порядок в доме.
Ничего лучшего пока не придумалось...
В следующем октябре.
- Мама, Димка меня бросил.
Ирина сказала это совершенно спокойно, без слёз и истерик. Однако не потому, что ей было всё равно. Девушке было очень больно. Просто до того, как прийти домой и рассказать об этом маме, Ира уже три дня плакала без продыху, и сейчас у неё не осталось никаких сил на эмоции. Вроде бы…
«Слава Богу! Мы теперь как-нибудь справимся», - подумала Надежда Андреевна, но вслух ничего не сказала.
Женщина присела рядом с дочерью, чтобы утешить и пожалеть, но Ирина вдруг как с цепи сорвалась, вскочила и начала кричать:
- Это всё вы виноваты! Ты и отец! Вы никогда не хотели моего счастья! Вы только и мечтали, чтобы Дима меня бросил! И всё для этого делали! – девушка стояла посреди комнаты, подавшись телом вперёд, махала руками и бросала в лицо матери эти злые и несправедливые слова.
- Ирочка, девочка моя, не говори так. Это неправда. Мы с отцом всегда желали и желаем тебе счастья. Мы шли навстречу всем твоим запросам. Закрыли глаза на то, что Дима этот совершенно не заслуживает тебя и не способен сделать тебя счастливой. Потому что рассуждали так: а вдруг мы ошибаемся, вдруг мы предвзяты, вдруг этот парень на самом деле порядочный человек…
Надежда Андреевна хотела подойти к дочери, попыталась обнять её, успокоить, но Ира не в себе металась по комнате, уклоняясь от материнских прикосновений.
- Ха-ха-ха!!! – истерила дочь. – Думали они! Мыслители! Деньги свои мерз.кие зажали, тряслись над каждой копейкой, меня, свою единственную дочь, бросили на произвол судьбы! Счастья они мне желали! Если бы вы действительно желали мне добра, то давали бы не по три копейки, на которые можно не жить, а только растянуть голодную смерть, а столько, сколько надо для нормального существования!
- Но Ира, у тебя же есть «почти муж», который работает и получает (во всяком случае, если он на самом деле работает автослесарем) вполне приличную для жизни зарплату! О какой голодной смерти ты говоришь?! Мужчина обязан самостоятельно содержать свою женщину, а не заглядывать в карман её родителей! Как до тебя это не доходит?!
- Мама, это всё пережитки прошлого! Сегодня всё совсем не так. Мужчина и женщина – партнёры, и оба должны вкладывать в семью. А так как я студентка, то меня обязаны содержать родители! Понятно тебе?!
- Более чем, - как можно спокойнее ответила женщина.
- А вы отреклись от меня! Дима так и сказал: раз вы такие крохоборы, то он не видит смысла продолжать нашу совместную жизнь. Он найдёт себе другую девушку, с более приличными и любящими родителями.
У Надежды Андреевны было непреодолимое желание разорвать в клочья не только этого Ириного «Диму», но и её саму. Однако она усилием воли сдерживала гнев и заставляла себя молчать. Потому что объяснять прописные истины человеку в аффекте было совершенно бесполезно.
*******
Ирина выговорилась, потом уснула. За те три часа, что дочь спала тяжёлым сном, Надежда наплакалась от души и попыталась отыскать ответ на вопрос: где, когда и что они упустили в воспитании дочери? Но так и не нашла.
Проснувшись, Ира подошла к маме, обняла её (Надежда Андреевна подумала, что дочь сейчас попросит прощения за свои несправедливые слова и уже подбирала слова для утешения своей девочки) и спросила:
- Мамочка, ну что мне делать? Я так люблю Димку! Как мне его вернуть?!
Волна негодования, бессилия и отчаяния девятым валом поднялась в груди женщины, и она закричала:
- Да до каких же пор будет продолжаться этот дур.дом?! До каких пор ты будешь канючить, размазывать сопли и строить из себя тупую ид.о.тку?! Встряхнись! Включи уже наконец голову и открой глаза! Целый год длится эта свистопляска с твоим ме.зким, на.глым, циничным и бессовестным мужиком! Который ни к чему не пригоден и ни на что не способен: ни заработать денег (а ему ведь не 15 лет – пора бы!), ни получить образование, ни найти приличную работу. Одному он хорошо научился: .ахать тупоголовых дур да выкачивать через них деньги их родителей! Да он не достоин не только того, чтобы его кто-то любил, а даже и того, чтобы о нём кто-то думал больше трёх секунд, и то с отвращением! – Надежду Андреевну уже так несло, что она просто не могла остановиться. – И если я ещё раз услышу хоть слово об этом уб.ю.дке, я просто не знаю, что сделаю. Но терпеть весь это фарс я больше не намерена! Ты меня поняла?!!
Ирина, которая думала, что мама сейчас, как обычно, скажет, что она подумает, что-нибудь придумает, как-нибудь убедит папу выделить ей (Ире) приличное содержание или нечто подобное в том же духе, стояла как громом поражённая. И даже не пыталась маму перебивать.
А надежда Андреевна продолжала:
- Значит, так! Мы с отцом сегодня же решим, какую (минимальную(!!!) учти это) сумму выделить тебе на жизнь. Коммуналку мы сами будем платить. Ты немедленно переводишься на заочное обучение и идёшь работать. Хватит! Дурь из твоей башки пора выкидывать! И имей в виду: деньги исключительно для тебя и только на предметы первой необходимости: еда, трусы, носки. Хочешь излишеств: развлечений, нарядов, поездок – всё из твоих заработков. Если я вдруг заподозрю, что рядом ошивается этот проходимец или какой другой любитель чужих денег, ты тут же лишаешься и этой малой суммы содержания. Одни пряники, как видно, не дают правильных результатов; пора подключать и кнут.
Ира всё ещё молчала, переваривая сказанное мамой. Потом сорвалась:
- Вот! Значит, Димочка был прав: вы меня совсем не любите!
- Ира, я сейчас скажу в последний раз и больше повторять не буду: я уже устала расшаркиваться перед тобой. Тем более, что ты совершенно не ценишь хорошего к себе отношения с нашей стороны. Так вот, мы с отцом тебя очень и очень любим; ты наш единственный ребёнок, ты наше всё. Но любить – это не значит потакать всем безумным и глупым капризам. Любить – это ещё и лечить болезнь горькими лекарствами и болезненными уколами. Наши двери, сердца и объятия открыты для тебя всегда. Мы всегда поможем, поддержим и подскажем, однако всё должно быть в пределах разумного.
Ира хмыкнула и отвернулась.
- Хочешь – хмыкай, хочешь – не хмыкай, но твоя жизнь отныне только в твоих руках. Я советую тебе хорошенько подумать над моими словами и приготовиться к совершенно другому образу жизни, - сказала Надежда и через небольшую паузу добавила: – Чаю попьём? Или поедим? У меня есть свеженькие тефтели с картошечкой.
- Спасибо! Я сыта твоими нотациями! – сострила дочь и направилась к выходу.
Ирина ушла.
А нам остаётся только надеяться, что горькие пилюли немного запоздалых родительских воспитаний подействуют с первого раза и дозу увеличивать не придётся. Хотя, кто знает...
🎀С вами Татьяна Ватаман.