Стивен Уилсон вспоминает о создании альбома Stupid Dream (1999), ставшего прорывом для Porcupine Tree и подготовившего почву для прог-рока XXI века.
Интересно вспомнить 1999 год, когда вышел Stupid Dream, и сравнить реакцию на него с тем ажиотажем, который вызвал последний альбом Стивена Уилсона To The Bone (2017). Когда в сети появились первые слухи о том, что Уилсон готовит нечто новое, ортодоксальные поклонники прога и фанаты Porcupine Tree подняли вой, который не утихает до сих пор. "Это поп-альбом!" — кричали разочарованные критики, когда Уилсон повернул свой компас в сторону 80-х. Не той кричащей, гламурной поп-музыки в стиле Duran Duran или Frankie Goes To Hollywood, а более интеллектуального рока и попа, который ассоциируется с именами Питера Гэбриэла, Кейт Буш, Talk Talk и Tears For Fears. Сейчас эти артисты пользуются большим уважением у любителей прогрессивной музыки, но это не помешало им обрушить шквал критики на Уилсона. И этот шквал не утихает до сих пор.
Несмотря на иллюзорное чувство превосходства над другими жанрами, поклонники прога, как и большинство рок-фанатов, боятся перемен. Странно, что в жанре, который называется "прогрессивным" и гордится тем, что раздвигает границы и постоянно развивается, любое нововведение вызывает панику. Кроме того, неудачи Уилсона часто объясняют его популярностью, но ведь это еще одна характерная черта музыканта в мире прогрессивной музыки. Тот факт, что To The Bone занял 3-е место в британском чарте альбомов в неделю релиза (он даже некоторое время боролся за первое место с Эдом Шираном и Элвисом Пресли), некоторые знатоки прога восприняли с презрением. Как будто они говорили: "Как посмел этот новичок добиться такого успеха, в то время как мои любимые Fruupp так отчаянно боролись в начале 70-х, и все впустую?". Кажется, Уилсон обречен: что бы он ни делал, его все равно будут критиковать. Хотя огромный успех, которого он добился с тех пор, как придумал Porcupine Tree в 1987 году, наверное, помогает ему не обращать внимания на критику.
"Не думаю, что я когда-либо говорил, что не хочу быть популярным или успешным", — размышляет Уилсон. — "Конечно, я более известен как музыкант, работающий в жанре, который не может похвастаться большой коммерческой успешностью в последние годы. Но я такой же, как и все остальные музыканты: у меня есть эго, я хочу, чтобы меня любили и принимали, я хочу, чтобы моя музыка была настолько популярной и успешной, насколько это возможно. А кто же этого не хочет?".
Когда в 1999 году вышел альбом Stupid Dream, Уилсон был далек от того успеха и известности, которыми он обладает сегодня. Фактически, только его пост-роковая группа No-Man, которую он создал с Тимом Баунессом еще в 1987 году, могла составить хоть какую-то конкуренцию Porcupine Tree. И все же Stupid Dream, пятый студийный альбом Porcupine Tree, отличался от предыдущих работ и звучанием, и подходом. Возможно, даже больше, чем To The Bone отличался от своего предшественника Hand.Cannot.Erase.
"До Stupid Dream мы звучали совсем не так, как в начале", — отмечает Уилсон. — "Наши ранние вещи довольно психоделичны. Если вы послушаете, например, Voyage 34, то услышите влияние эмбиента и танцевальной музыки. И только после Up The Downstair (1993) мы стали развиваться в более прогрессивном направлении".
Изначально Porcupine Tree — это название, которое Уилсон придумал для буклета со своей первой демо-записью Tarquin’s Seaweed Farm, но к моменту выхода первого официального альбома группы On The Sunday Of Life в 1992 году оно уже прочно закрепилось. На Up The Downstair впервые появились клавишник Ричард Барбиери (экс-Japan) и басист Колин Эдвин, а на The Sky Moves Sideways (1995) играл уже барабанщик Крис Мейтленд. Когда Porcupine Tree вошли в студию, чтобы записать Signify (1996), это был первый раз, когда у Уилсона появился настоящий состав, который оставался неизменным до 2002 года, пока Гэвин Харрисон не сменил Мейтленда. Это была единственная смена состава за всю историю группы, пока в 2011 году она не ушла на бессрочный перерыв.
"Это определенно помогло нам обрести собственное лицо", — говорит Уилсон сегодня. — "До этого это был, по сути, мой сольный проект, а музыканты приходили и уходили, когда я в них нуждался. Группа собралась для тура в поддержку The Sky Moves Sideways, но Signify был первым альбомом в том смысле, что мы записали его вместе, как настоящая группа. Так что к моменту начала работы над Stupid Dream мы уже сыгрались".
Выпущенный в марте 1999 года, Stupid Dream стал первым альбомом Porcupine Tree, который отошел от длинных композиций, составлявших основу предыдущих работ, и сосредоточился на более коротких и емких песнях. Подобно тому, как Hand.Cannot.Erase. предвосхитил звучание To The Bone, так и Signify натолкнул Porcupine Tree на мысль о Stupid Dream. Да, Signify все еще напоминал флойдовские звуковые пейзажи, но песни становились короче. Если The Sky Moves Sideways был построен вокруг эпического двухчастного заглавного трека и не менее протяженного Moonloop (укороченной версии 40-минутной импровизации), то его преемник был гораздо более лаконичным.
К концу десятилетия прогрессивная музыка в значительной степени оправилась от затянувшегося кризиса 90-х. Американские пионеры прог-метала Dream Theater указали путь, и, хотя до возрождения жанра было еще далеко, британская музыкальная пресса все чаще называла Porcupine Tree одной из ведущих групп новой волны. Но это не всегда нравилось лидеру группы.
"Нас часто называли "Pink Floyd 90-х". И хотя в этом была доля правды, мне казалось, что моя музыка гораздо шире", — объясняет Уилсон.
Автор этих строк помнит, что в те времена Уилсон мог довольно бурно реагировать на попытки навесить на него ярлык "прог-рок".
"Я не собираюсь отрицать, что прогрессивная музыка — это часть меня", — вздыхает он. — "Все знают, что Dark Side Of The Moon произвел на меня огромное впечатление. Но точно так же, как и Донна Саммер. И я всегда считал, что моя музыка отражает все мои влияния, которых было много, и постоянно движется вперед. Трудно сказать, есть ли у меня хоть два одинаковых альбома".
Конечно, Stupid Dream не стал радикальным отходом от предыдущих работ Porcupine Tree — в нем все еще чувствуется влияние прогрессивного рока, но только открывающий трек Even Less (чуть более семи минут) и Don’t Hate Me (восемь с половиной) представляют собой то, чем восхищаются поклонники прога, которые часто обращают внимание на продолжительность песни, а не на ее содержание. Большинство композиций длятся по три-четыре минуты. И хотя Уилсон и раньше писал короткие песни, Stupid Dream стал квинтэссенцией его сонграйтерского мастерства.
"В то время меня гораздо больше интересовало именно написание песен", — говорит он. — "На предыдущих альбомах было много длинных композиций. Но когда я писал Stupid Dream, то слушал Тодда Рандгрена, сольные альбомы Брайана Уилсона, Джеффа Бакли, Crosby, Stills, Nash & Young. Я просто изучал другую сторону своего творчества. Но я не вижу радикальных изменений в звучании группы на Stupid Dream".
Единственное, что изменилось, — это лейбл. Все предыдущие альбомы Porcupine Tree выпускала компания Delerium, которой руководил менеджер группы Ричард Аллен. Для записи Stupid Dream группа подписала контракт с Snapper, которая выпустила альбом на своем прогрессивном подразделении Kscope (на этом же лейбле выходили сольные альбомы Уилсона до To The Bone).
"Ричард — отличный парень, и Delerium проделали огромную работу", — говорит Уилсон. — "Но я думаю, что мы все понимали, что нам нужно двигаться дальше, а они не были к этому готовы".
Несмотря на то, что группа подписала контракт с более крупным лейблом, тема Stupid Dream шла вразрез с этим решением. Уилсон пел о музыкальной индустрии того времени, о том, что устремления молодых музыкантов к славе и богатству — не более чем "глупая мечта", учитывая, как трудно этого добиться. Что, конечно, стало еще труднее в последующие годы.
"Я думаю, что многие подростки мечтают стать поп-звездами, профессиональными музыкантами", — говорил Уилсон в то время. — "Эта глупая мечта о славе и о том, что "жизнь — это праздник, и все будет замечательно". И, конечно же, реальность такова, что быть профессиональным музыкантом очень непросто. Это тяжелый труд, разочарования, постоянные разъезды".
Это нашло отражение в обложке альбома, на которой изображен блестящий завод по производству компакт-дисков, рабочие в защитных комбинезонах, похожие на ученых в какой-нибудь лаборатории, где изучают опасные вирусы.
"Я помню, как сидел с представителями лейбла и обсуждал, как мы будем продвигать этот альбом", — говорит он, улыбаясь при этом воспоминании. — "И в этот момент твой альбом превращается в продукт. У меня возник образ этих компакт-дисков, съезжающих с конвейера. И, конечно, это полностью противоречило самой музыке".
В то время как большинство рецензентов восхищались Stupid Dream, некоторые проводили параллели с альбомом Radiohead OK Computer, вышедшим двумя годами ранее ("Конечно, я его слышал", — говорит Уилсон). Один из них написал: "Тем, кто любит Porcupine Tree за их длинные, экспериментальные и инструментальные композиции, этот альбом может не понравиться".
"Не помню, чтобы была какая-то негативная реакция", — размышляет он. — "А если и была, то она никак на нас не повлияла".
Stupid Dream поместил Porcupine Tree, а заодно и всю прогрессивную музыку, в современный контекст, благодаря чему и группа, и жанр получили мощный импульс к развитию. После того, как группа подписала контракт с американским лейблом Lava, а затем с Roadrunner Records, Уилсон увел Porcupine Tree в более тяжелое звучание, выпустив альбомы Deadwing (2005) и Fear Of A Blank Planet (2007). В 2010 году группа ушла на бессрочный отпуск.
"Работа с Микаэлем Окерфельдтом и Opeth несколькими годами позже открыла мне глаза на более тяжелую музыку, которую Porcupine Tree начали играть позже", — признается он. — "Но Stupid Dream и Lightbulb Sun [2000] определенно стали поворотным моментом в нашем творчестве".
Интересно, что даже сам Уилсон стал спокойнее относиться к ярлыку "прог", когда жанр начал развиваться в более современном ключе, отойдя от старых стереотипов 70-х. Такие группы, как упомянутые выше Opeth, Anathema, The Pineapple Thief и многие другие по всему миру приняли вызов и продолжили слагаться легенды жанра. И сейчас, когда его сольная карьера находится в самом разгаре, Уилсон продолжает оставаться у руля.
"Stupid Dream был поворотным альбомом как для меня, так и для группы. Это был шаг вперед в музыкальном плане, мы продолжали экспериментировать со звуком, и это был шаг вперед в коммерческом плане, потому что нас действительно заметили. Следующий альбом попал в чарты, первый в нашей истории, и с тех пор каждый мой альбом, будь то Porcupine Tree или сольный, занимал более высокие места и продавался лучше, чем предыдущий, чем я очень горжусь".