– "Извините, приема сегодня не будет," – вдруг произнес Александр Николаевич, поворачиваясь к недовольной очереди. В его голосе звучала лёгкая ирония, словно он был участником спектакля, главная сцена которого вот-вот развернется перед нами.
Я не успел даже моргнуть, как его ключ легко провернулся в замке кабинета, и дверь открылась. О, как лица этих людей изменились! Гнев, недоумение, смешанное с осознанием того, что они, похоже, только что проиграли эту невидимую битву за кабинет.
Все началось вполне обычно
Мы с Александром Николаевичем встречались на объекте, проверяли акты и обсуждали документацию. Молодой парень, которому вряд ли можно было дать больше 35 лет, казался абсолютно уверенным в своей роли. Он был именно тем, кого я представлял, когда думал о хорошем управленце. Но тот день, как выяснилось, приготовил для меня нечто большее, чем просто подписание бумаг.
Мы быстро закончили с осмотром, и Александр предложил поехать в администрацию, чтобы поставить печати и закончить формальности. Всё шло гладко до того момента, как мы подошли к его кабинету.
– "Тут вообще-то очередь," – раздался резкий голос женщины, сидящей у двери.
Александр Николаевич на мгновение замер, явно не ожидая столь резкого обращения.
– "Вообще-то я…" – начал он было, но женщина тут же его перебила.
– "В очередь, клоун, тут всем надо!" – в её голосе звучала неподдельная агрессия, которую поддержал ещё один мужчина из очереди.
Александр лишь пожал плечами и сел на скамейку рядом со мной. Ситуация меня начала смущать: почему мы, имея ключи от кабинета, сидим здесь? Но Александр не казался взволнованным. Он только тихо подмигнул мне.
Перипетии
– "Про укрывной материал не забудьте," – обратился он ко мне, как ни в чём не бывало. – "Похолодание обещают."
Мы начали обсуждать работы на объекте, и я, несмотря на внутреннее недоумение, старался держаться уверенно. Между тем, очередь закипала. "Где его носит?", "Распустились совсем!" – звучало с разных сторон. Один мужчина даже бросил: "При Сталине такого не было!" Ситуация накалялась.
Неожиданный поворот
В этот момент по коридору прошел солидный мужчина в дорогом костюме, явно на высокой должности. Замечая Александра Николаевича, он резко остановился:
– "Так, Александр Николаевич, я жду отчет по Белореченской со среды! Когда будет готов?"
Александр, сдерживая улыбку, как будто ждал этого момента.
– "Так я как раз с подрядчиком приехал по Белореченской, документы подписали. Сегодня оформимся."
– "Почему не оформились?! И почему ты тут сидишь?"
– "Очередь, Родион Дмитриевич," – ответил он спокойно, жестом указывая на сидящих. – "Граждане не пускают."
Кульминация
Родион Дмитриевич замер. Его лицо буквально перекосило от смешанных эмоций – сначала недоумение, затем растерянность, и, наконец, гнев. Он вдруг яростно взмахнул рукой в сторону очереди и выдал такую тираду, что я с трудом сдержал улыбку.
– "Какая очередь?!" – воскликнул он. – "Александр, хватит мне нервы трепать! Иди работай! Через пятнадцать минут у меня в кабинете, понял?!"
Очередь мгновенно стихла. Все только переглядывались, а Александр Николаевич спокойно встал, достал ключи и открыл кабинет. Спокойно. Уверенно. С улыбкой на губах.
Мы быстро поставили все необходимые печати и вышли из кабинета. Александр, как ни в чем не бывало, бросил на прощание:
– "Извините, приема сегодня не будет. Начальство вызывает на ковер."
С этими словами он закрыл дверь на ключ и пошёл по коридору, оставив за собой ошеломленную тишину. Лица тех, кто несколько минут назад так рьяно требовал справедливости, теперь выражали абсолютное недоумение и растерянность. Вот так вот, проучил очередь.