В РАМТе большая премьера – «Усадьба Ланиных» в постановке художественного руководителя театра, народного артиста России Алексея Бородина.
Алексея Владимировича давно интересовала история, связанная с этой пьесой известного писателя русского зарубежья, нобелевского номинанта Бориса Зайцева. Написал он её в 1911-м, а в 1914-м по ней со своими студийцами спектакль поставил артист Художественного театра Евгений Вахтангов. И больше к произведению ни один театр практически не обращался.
«Эта тайна меня всегда привлекала, - говорит Бородин. – Когда в свет вышел восьмитомник Зайцева, я и пьесу прочитал, и вообще с большим удовольствием погрузился в изумительный язык этого писателя. Появилась тоска по этой речи, по этому языку, и вообще по тем понятиям, что есть жизнь».
В усадьбе Ланиных - масса человеческих переплетений. Любовных треугольников, взаимоотношений отцов и детей, самоотречённой работы… Но каждая история очень осознанная, люди понимают, зачем живут, почему расстаются, отчего радостно или больно внутри. Это не похоже на жизнь современных людей, которые, как будто в тумане, вечно чем-то недовольные тянут и тянут лямку своей повседневности.
«Мы все, - считает худрук РАМТа, - в плену этой рутины, жизнь как бы проходит мимо, а ведь и макро- и микромир невиданно бесконечны, и Вселенная, и человек неохватны и необозримы. И нужно, по-моему, находить какую-то силу или мужество, чтобы справляться со всеми возникающими сложностями и противоречиями, и учиться понимать, что такое жизнь и видеть, насколько она полна представлений о том, как нам в этой жизни двигаться. И я думаю, что сегодня это очень важно».
А откуда приходили сила и мужество к этим, казалось бы, неприспособленным к реальной жизни барчукам, что им помогло пройти потом пекло Первой Мировой, революции, Гражданской, репрессий, Великой Отечественной?
По словам актрисы Анны Тараторкиной, всё это непонятно откуда из них высекалось, даря силу не только жить дальше, но и делиться с другими.
А всё очень просто, и понятно им самим. Это современные люди забыли, откуда приходит к человеку та самая жизненная сила, что поддерживает его в самых, казалось бы, тяжелейших ситуациях.
Это Дух Творца. А если он не вселяется в человека, что сможет бренная плоть и слабая психика?
Не зря Алексей Бородин говорит и ставит о жизни ради неё самой – проблема более чем серьёзна. Всё больше молодых людей говорят о непреодолимой тоске, о невозможности и нежелании жить, о бессмысленности существования и о печальном конце.
А ведь ещё не так давно лишение себя жизни людям верующим и в голову прийти не могло – ошибка из ошибок. Всё пережить, разобраться, исправить и радоваться мирозданию – было нормой. Это и есть – жить ради жизни.
«Мы ставим своей задачей выжить, и не по мелкому счёту, - продолжает Бородин. – Не вляпаться ни в какие сплетни, разломы, доносы. А это сегодня, своего рода, протест против уничтожения личности, против растаптывания нормальной частной жизни, которая важна сама по себе и никто не в праве её останавливать. Герои нашего повествования это понимают: только свою жизнь реализовать во всех противоречиях, на максимальной отдаче, как будто в последний день».
«Вахтанговский след» тянется в РАМТ невероятно красивым образом. Сценическое пространство в союзе с Бородиным придумал и воплотил главный художник Театра им. Евг. Вахтангова, заслуженный художник России Максим Обрезков. Мистическая усадьба Ланиных – прямая проекция входа в РАМТ.
По словам Алексея Бородина, мистики в Молодёжном – хоть отбавляй. «Если придёте сюда ночью, точно прочувствуете!» - говорит он. Тайна всех, кто творил в этом старинном доме и для него - продолжает жить. Жизнь тех людей, как тайна, та самая тайна Бытия, что помогала им дышать полной грудью. И усадьба как тайна, как хранительница этой тайны. И мистическое выходит в настоящую жизнь, приоткрывая свою завесу, то театром, то ещё чем-то прекрасно иным.
А потому мир этой усадьбы, эту гармонию зритель как будто уносит с собой – дом, великолепные костюмы (художник - Мария Данилова), танцы, воздушность, манеру общаться. Так хочется перенести всё это в современную, ранящую своей изломанностью и корявостью человеческих пересечений жизнь.
«И пусть это не покажется на первый взгляд странным, - говорит худрук РАМТа, - но корни наши там. И мы не должны прерывать это, мы должны восстановить эту взаимосвязь снова, как бы она совсем-совсем далеко ни была от нас и вроде бы не имела к нам уже никакого отношения. Ведь все мы чувствуем, что это всё же какое-то сильное с нами сопряжение».
