— Пока, парни! — махнула я рукой, забирая со скамьи свои вещи.
Пропущенный от папы заметила сразу, но перезванивать не торопилась, увидев, что Костик набирает кого-то на своём телефоне. Наверняка его же. Больше чем уверена, что и мне он звонил, чтобы брата найти. Мы с отцом не очень ладим, особенно в последнее время.
— Звонил, пап? — тут же подтверждает он мою догадку. — Когда? Через час вылет или?.. Ага. Нет, я не против, если на пару дней всего. А Катя? — он обернулся и с сомнением взглянул на меня. — Нет, она, конечно, одна не останется, но я думаю, что будет лучше, если мы возьмём её с собой… Оу. Тогда конечно. Хорошо. Да, мы через полчаса уже будем. Я только вещи в сумку брошу. Ага. Давай, — Костик сбросил вызов и посмотрел на Картера. Многозначительно посмотрел, я бы сказала.
— На сколько на этот раз? — спросила осторожно ступая на больную ногу.
— На пару дней всего, Кать. Макс за тобой присмотрит.
— Не надо ему за мной присматривать. Я знаю, что отец оставит охрану у дома. Это лишнее, Кость.
Картер молчал, Костик тоже решил не действовать мне на нервы. Мы распрощались с парнями и двинулись до дома. Братец несколько раз порывался усадить меня на свои плечи, но был послан далеко и надолго. Несмотря на лёгкую хромоту, дойти до дома я была в состоянии.
У ворот Костик с другом распрощался, а я даже рукой не махнула. Плевать мне на него.
Когда Костик с отцом уехали, я села на свою кровать и задумчиво разглядывала фотографию в позолоченой рамке. На меня, улыбаясь, смотрела красивая молодая женщина с волосами цвета пшеницы. Я хорошо помню какой она была. Помню нежную улыбку, запах и тёплые руки. Помню, как сильно она любила нас с Костиком, как много времени проводила с нами в игровой комнате.
Сейчас её фото не вызывает тех жгучих слёз, но на него отзывается пустота в груди. Мне не хватает матери. Мне не хватает этой тёплой женщины, которая всегда пахла инжиром и солнцем. И всякий раз, думая о ней, я не могу не вспоминать, как её не стало. Не могу не думать о людях, что отняли её у меня.
Похитители, бандиты, мерзавцы...
Из горьких воспоминаний вырвал тихий скулеж собаки. Я мгновенно отложила фотографию и побежала вниз, в гостиную. Шира уже пару месяцев как не залезает на второй этаж — ей трудно, уже на седьмой лесенке появляется одышка и усталость.
— Эй, малышка, ты чего? — я опустилась на пол перед лежащим, поджав лапы, лабрадором и приподняла безвольно опущенную морду. — Что такое, Шир?
Она стонала. Жалобно, так, что у меня на глазах выступили слезы.
— Шира, ты меня пугаешь…
Собака что-то прокряхтела в ответ и замолчала, тяжело дыша. Я посмотрела ей в глаза — мутные, слезящиеся. Да что такое?! Решила проверить температуру и…
Ее бил озноб. Знаете, как бывает при ангине? Когда трясет то ли от жары, то ли от холода, смешанного с огнем.
— Широчка, милая, потерпи, а? Ширусик, я сейчас, секунду!
Опустила собаку и бросилась наверх, чтобы позвать Костика, но запоздало вспомнила, что он уехал. Господи, как же не вовремя отцу приспичило в командировку!
Снова раздался то ли вой, то ли всхлипы, которые в тишине пустого дома, словно издеваясь надо мной, звучали громче.
О черт!
Взяв телефон, все равно решила позвонить брату. Костя старший и вообще очень ответственный, он обязательно придумает что-нибудь. Я одна ни за что не справлюсь: Шира весит лишь килограмм на пятнадцать меньше меня.
— Ну же, возьми трубку! — вслушиваясь в протяжные гудки, взмолилась я.
— Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети. Перезвоните позже, — зачитал механический женский голос, — или оставьте сообщение после сигнала.
Меня просто захлестнула паника. Что делать? Что делать?
Я по очереди позвонила всем, кому можно: отцу, но он тоже был недоступен, затем набрала Масю, но подруга уже спала, следующим выбор пал на Даню, но тот сбросил звонок сразу же, сказав короткое "я занят".
Чееерт! Я чуть ли взвыла. Как же быть?
Шире стало совсем плохо. Она дрожала, не поднимала больше голову и даже не скулила. В доме воцарилась звенящая отчаянием тишина.
— Милая, еще немного, и мы пойдем к врачу, хорошо? — я ласково погладила тусклую, испещренную белыми нитями седины, шерсть. — Ты подожди, а я быстро заскочу к Максу. Он поможет, обещаю.
Картер был моей последней надеждой, и я очень надеялась, что он не откажет мне. Я внезапно осталась совсем одна. Впервые. Словно выкинутый во взрослую жизнь слепой котенок. Я прошу помощи, но все проходят мимо, никто не слышит меня, не видит и не чувствует мою боль. Я одна. И мне страшно, настолько страшно, что хочется забиться в угол и просидеть так, пока все проблемы не решатся. Но у меня нет времени.
Я выскочила на улицу чуть ли не босиком, только в последний момент поняла и сунула ноги в кеды Кости, что валялись в прихожей. Пробежала, чуть ли не падая, до дома Картера и начала стучать кулаком. Костяшки сразу же заныли.
— Макс! — позвала, еще раз стукнув по дорогому дереву. — Открой, пожалуйста! Это вопрос жизни и…
Я не успела договорить — открылась дверь, явив Картера. Недовольного, полуодетого, с растрепанными отчего-то волосами и странным, лихорадочным взглядом.
— Там Шира, она… ей плохо, — задыхаясь в словах, начала я. — Ей надо к врачу, а я одна. Костик не берет трубку, папа и Даня тоже. Макс, помоги!
Последнюю фразу еле проговорила — слезы начали душить.
— Тише, Кэти, — он меня мягко обнял, погладил успокаивающе и обещал: — Иди к Шире, а я сейчас приду и со всем разберусь, хорошо? Только не плачь, Малая.
— Я никогда не плачу, — всхлипнула я.
— Иди давай, я буду через минуту, — меня аккуратно развернули и подтолкнули вперед.
Парень действительно разобрался. Поднял собаку и перенес в свою машину, и мы вместе повезли ее в ветеринарную клинику. Всю дорогу Шира скулила, кряхтела и жалобно на меня смотрела, а я обнимала ее, гладила и шептала:
— Все хорошо, милая. Все хорошо. Врач тебя вылечит, и будешь снова бегать и портить мои книги.
Макс понёс ее на осмотр сам, оставив меня ждать в коридоре. Я нервно грызла ногти в ожидании, когда они выйдут, и Картер подтвердит сказанные Шире слова. Однако все пошло не так. Совсем не так.
— Я не хочу, чтобы ее убивали!
— Усыпили, — поправил он меня.
— Да мне плевать, смысл один и тот же. Не хочу и не будем! Костик придет и найдет нового врача, нормального, который вылечит ее и…
— Кэти, Шире больно, — перебил меня Макс. Он говорил мягко, ласково, но… уговаривал совершить просто чудовищную вещь. — Она мучается и с каждым днем ей будет все хуже. Вылечить ее нельзя, она старая. Усыпление — единственный выход.
Я скинула его руки с плеч и насупилась:
— А Костя найдет еще двадцать выходов! Тебе просто Шира никогда не нравилась, потому и не желаешь ей помогать.
— Неправда, она единственная собака в моем… э-э-э… сердце.
Меня колотило. Трясло так сильно, что даже зубы стучали. Усыпить верного друга, члена семьи, было чудовищным решением. Я не могла. Не была вправе отнимать жизнь.
— Ничего не хочу слышать. Шира будет жить и точка.
— Иди сюда, Малая, — Макс привлек меня к себе, обнял, несмотря на мое вялое сопротивление. — А ты думала о Шире? Что она чувствует?
Он что, издевается?
— Что за бред? — я пихнула Картера в бок. — Отпусти, я пойду сама искать другого врача и…
— Ответь, — настоял он, и не планируя ослабить хватку.
— Все живые хотят жить, и Шира не исключение, — мрачно выдала я. — Все?!
— Нет, не все. Ты сейчас поступаешь эгоистично и думаешь только о себе. Почему? Потому что чужая боль мало кого волнует, Кэти.
Я замерла.
— Ты хочешь сказать, что Шира сама бы… — мой голос задрожал.
— Она мучается, Малая. Не видишь? И ждет, когда ее мучения закончатся. Но мы ей можем помочь, и ей даже больно не будет.Покусала губу, напряженно размышляя и пытаясь представить себя на место бедного животного. Жить в боли или?.. Я бы выбрала жизнь несмотря ни на что, потому что у меня Костик, папа, в конце концов Макс, но… Сложно. Страшно. Но то я. Людям проще, люди могут стерпеть очень многое ради своих близких и их состояния, а Шира? Она не должна страдать от того, что мне станет плохо после ее смерти.
— Макс, — позвала я, сглотнув ком, застрявший в горле, — а ты обещаешь, что Шире не будет больно?
— Обещаю, — твердо сказал Картер.
И я ему поверила.
— Только чтобы не больно, — выдохнула, зажмурившись.
В тот день я не пошла домой. Просто не смогла бы находиться в огромном доме, наполненном тишиной и запахом Ширы. Стены помнили ее зубы и когти, диван хранил ее тепло и шерсть, везде лежали ее игрушки, а на кухне стояла нетронутая миска с кормом. Макс поддержал меня и сообщил, что мы можем остаться в его машине. Бросать меня и уходить он не собирался.
В тот день я заново влюбилась. В тот день начался новый виток моих чувств, которые стали гораздо сильнее прежних. Я смотрела на идеальное правильное лицо парня и видела, кажется, его душу. Более красивую, сияющую добром и благородством.
— Кэти, мы сейчас заскочим кое-куда и поедим, а затем… — Макс замолчал, перебирая варианты. — Погуляем. До утра. Ты только не говори Косте, хорошо? Будет наш с тобой секрет.
Я закивала. Пусть будет нашим секретом.
— Включить музыку? — спросил он, заводя мотор.
— Давай. Но грустную. Не надо ничего веселого.
В тот день я потеряла очень важное мне существо и приобрела новые чувства. Необычные, сильные, греющие и такие глупые.
***
Только кто же знал, что Макс заставит себя ненавидеть? Что для него мои чувства к нему — глупость, бред, то, чего не должно существовать? И он старался, уничтожая их, каждый раз доводя до слез и метко ударяя словами. В цель. В самое сердце. Показывая, какая я слабая и безвольная, потому что не могу сдержать обещание, позволяя себе выплеснуть влагу наружу.
Я тысячи раз убеждала себя, что мне не будет больно. Тысячи раз кусала до крови губы, чтобы не разрыдаться и не дать повод маме разочароваться в своей дочери, которая обещала прожить жизнь счастливо. А что в итоге? Снова и снова на те же грабли. И я ненавижу его за это!
— Приехали, — выдернул меня голос Картера из потока негативных мыслей.
Я огляделась и обнаружила, что мы действительно стояли у ворот моего дома. Свет нигде не горел, что говорило мне только об одном:
— Дома никого.
Макс заглушил мотор и молча вышел из машины, не став дожидаться меня. Он пошёл куда-то вверх по дороге, где улица оставалась неосвещенной. Я выбралась следом и уставилась во тьму, куда исчез парень. Хлопнула дверца авто, и раздались приглушённые голоса, которые невозможно было разобрать.
— Картер? — тихо позвала я.
— Жди там, Малая, я сейчас.
И с кем он? Я вздохнула и слегка пнула колесо машины. Стоять здесь мне совсем не улыбалась, хотя я знала, что пока Макс рядом, мне ничего не угрожает. Минуту или две спустя, парень вернулся, и, судя по звуку шагов, находился он буквально в метрах двадцати от меня.
— Кто это был?
— Никто, — хмыкнул он и пошёл открывать калитку, ведущую в мой двор. — Пошли, Малая. Я сильно задолбался и хочу отдохнуть.
Я и с места не сдвинулось, глядя в спину удаляющейся фигуры.
— Макс, я в состоянии сама войти в дом!
— Не похоже, — обернулся парень. — Ты и шагу не сделала, а значит, тебе необходима помощь. На руках занести, Кэти?
Издевается, что ли?! Я быстро зашла во двор, достала ключи и открыла дверь, не забыв снять сигнализацию. Макс вошёл следом, чем вызывал у меня неприятные подозрения.
— Спасибо, что подвёз, — обернулась я. — Нескучной ночи, Картер, кошмарных снов! — пожелала традиционно.
— Ага, — кивнул тот и нагло обошёл меня. — Сладких снов, Кэти. Я лягу в гостиной.
— Что?!
Макс дважды хлопнул в ладоши, активируя свет, и усмехнулся, увидев потрясение на моём лице.
— Ты думала, после всего, что случилось, я оставлю тебя без присмотра?
Я несколько долгих секунд смотрела в серые глаза и старалась задушить в себе это. Ту часть сознания, которая знала правду. Знала обо всём, что касается Макс. Я не хотела верить. Не могла.
— Делай как знаешь, — выдохнула, стягивая кроссовки. — Если что, я у себя.
— Если что? — насмешливо переспросил Макс. Снова подняла на него взгляд. — Что за намёки, Малая? Что мне может понадобится от тебя глубокой ночью, когда мы одни в доме?
— Конечно же, секс, — фыркнула я ядовито. — Я же только и жду, когда ты придёшь ко мне посреди ночи и возьмёшь то, что так давно тебе предлагаю.
О, я всегда мечтала увидеть это каменное выражение лица, да. И взгляд полный арктического холода, от которого возникает только одно желание — самоустраниться по-тихому.
— Провоцируешь?
Я вздохнула, пряча испуг, и покачала головой, после чего обошла парня и направилась в свою комнату.
— Это единственные шутки, Картер, которые ты не можешь воспринимать. Думаешь, до меня не доходит, что это наигранная реакция? Угомонись уже. Я не приглашаю в свою постель. Мои детские чувства давно угасли.
Не знаю, почему я перешла на язвительный тон и зачем дерзила. Просто захотелось выплеснуть все то, что накопилось, но даже подобным способом не получилось освободиться. Я ощущала внутри себя столько лишнего, и это неподъемным грузом ложилось на плечи и тянуло вниз.
Побить подушку, что ли? Или эффективнее будет покричать в нее?
С такими глупыми мыслями в голове я и поднялась в свою комнату, делая вид, что будто не ощущаю пристальный взгляд, впивающийся в лопатки сотнями копьев изо льда. Не ему же одному выводить меня из себя?
В спальне я бросилась на постель, закуталась в свое любимое пушистое одеяло и взялась за телефон. Надо бы написать Соне, что доехала, и предложить Нэле встретиться, раз я в родном городе.
Как только я вошла в мессенджер, отреагировал брат:
"Малая, чего не спишь? В половину второго ночи маленькие девочки должны видеть десятый сон:/"
Следом пришло ещё одно сообщение:
"Ты где?"
Закатив глаза, напечатала ответ:
"И тебе привет. Я дома. Иду спать. И вообще, почему сам не спишь?"
"Не переводи тему. Какой еще дом?"
"Обычный. Отчий. С коричневой крышей, под которой ты мозги свои запрятал перед отъездом", — огрызнулась я.
"Ха-ха. Смешно. (нет)
Ложись спать. Утром пообщаемся." — очень сурово и расставив все точки, что уже означало его недовольство, написал Костик.
Послала ему стикер с высунутым языком и перешла в диалог с подругой.
Утро бывает разным: неудачным, серым, будничным, рутинным, но, кажется, почти никогда добрым. Мало того, что я не выспалась, так еще и подарочек в виде Макса, который не спешил валить к себе и вальяжно устроился на диванчике, радовал глаза до такой степени, что те уже дергались.
— И чего ты добиваешься на этот раз? — устало задала я вопрос, добавляя в турку сахар.
— Завтрака, — нагло заявил парень. — В том, что я здесь, виновата ты, поэтому выкручивайся как хочешь.
Я просто опешила от его слов и, зло поставив на огонь джезву, повернулась к нему:
— Я?! Ты еще скажи, что я дала тебе дубинкой по голове и потащила в машину! Даже не знала, что ты настолько безвольный.
Он и бровью не повел и так же спокойно произнёс:
— Нет, но ты совершила то, из-за чего у меня не осталось другого выбора.
Настроение испортилось оканчательно. События пятничного вечера я старалась забыть. Закрыть глаза и сделать вид, будто ничего не произошло. Выпила, связалась с не самой лучшей компанией, получила нагоняй от Картера — все в пределах нормы. Самообман, понимаю, но… Но это лучше, чем сгорать каждый день от уколов совести в бессмысленных "а если…".
Продолжение следует…
Контент взят из интернета
Автор книги Скиба Елена