Поздоровались. Настя стояла у забора, руки сложены на груди, смотрит на Кольку снизу вверх, но с таким видом, будто это он ей что-то должен, а не наоборот. Спокойствие ее было даже слегка вызывающим — ни улыбки, ни приветствия, только легкий прищур и насмешливый взгляд (по крайней мере Коле так показалось).
— Чего надо? — коротко спросила она, не теряя ни секунды, словно Коля был просто случайным прохожим, а не ее бывший женихом, от которого она сбежала обратно в деревню.
Он, уловив ее взгляд, почувствовал, как внутри что-то неприятно сжалось, будто в груди ком завязался. Было ясно, что этот разговор не сулит легкости, и перед ним уже стояла не та Настя, с которой он когда-то гулял вечерами по деревенским улочкам, мечтая о будущем. Она теперь казалась совсем другой — спокойной, уверенной, и совсем не принадлежащей ему. Никакой простоты и душевной мягкости, что раньше так грели его душу. А в глазах не было привычного тепла — одно только напряжение и легкая неприязнь, будто ее заставили против воли сейчас с ним разговаривать.
Николай попытался не выдавать своего волнения и растерянности, сжал зубы и чуть приподнял подбородок, стараясь удержать собственное достоинство. Он всегда гордился тем, что не размазывался по мелочам, что мог держать себя в руках. Тем более тут, перед этим парнем незнакомым, который все еще стоял в стороне, наблюдая за ними как сторонний зритель, но с явным интересом. Он попрощался с Настей ранее, но ему еще предстояло запровадить лошадь в стойло, и он еще вертелся за забором.
Николай выпрямился, расправил плечи, будто пытаясь показать, что он — все еще хозяин положения. Он не собирался здесь унижаться, это уж точно. Проблема была не в том, что сказать Насте, а как это подать так, чтобы хоть каплю своей гордости сохранить. Каждое слово в голове перекатывал, прежде чем решиться заговорить. Ему вдруг показалось, что в этом разговоре больше на кону, чем просто обычные бытовые недомолвки — это был его шанс либо вернуть Настю, либо окончательно потерять.
— Да вот… — Николай кашлянул, запинаясь на мгновение, пытаясь подобрать слова, которые звучали бы убедительно, — дело у меня есть к твоему старику.
Настя приподняла бровь, посмотрела на него с едва заметной ухмылкой, которая говорила: "Думаешь, я поверю?" Она прекрасно понимала, на кой черт он сюда приехал, но и сама вытягивать из него правду не собиралась. Поэтому все, что ей оставалось, это подыграть Коле.
— К деду? И за каким это, интересно, делом ты к нему пришел? — голос ее был ровным, но за ним явно прятался сарказм. Как бы говоря: "Ко мне-то, понятно, приехал, а вот что за дела с дедом?"
Николай почувствовал, что под ее взглядом его даже бросило в пот, хотя день был уже далеко не жаркий. Настя знала, что на самом деле ему нужно, но давала ему возможность выкрутиться. Он чувствовал себя как неготовый к урокам школьник, которого вызвали к доске, и который вместо того, чтобы честно признаться, тянет время, абы не ляпнуть ничего глупого.
— Мед, — наконец выдал он, с серьезным видом, будто мед был делом государственной важности, — родня в городе попросила меду привезти. Ну а мама моя всем понарассказывала, что твой дед — лучший пасечник в округе. Вот они и решили, что хотят именно этого меду попробовать. Поэтому я здесь, решил закупиться.
Сказал это и сразу же понял, насколько нелепо это звучит. Настя прищурилась, явно не веря ни единому слову, но не стала его разоблачать.
— Мед, значит? — повторила она, чуть прищурившись, как будто проверяя, насколько сам Николай в это верит. В ее голосе проскользнуло что-то насмешливое, словно она знала всю правду, но специально тянула его за язык, — Ага… мед. Ну что ж, мед у деда есть, но когда качать будем — еще не знаю. С такими вопросами это не ко мне.
Она отвернулась, словно этот разговор был окончен, а Николай почувствовал, что снова начинает терять контроль над ситуацией. Он на секунду замешкался, но потом, быстро сориентировавшись, решил поддержать свою легенду.
— Ну, я это... тогда деда спрошу твоего, раз уж так, — сказал он с натянутой уверенностью, хотя внутри у него все уже клокотало от смятения.
Мед. Вот уж действительно, мог бы придумать что-то получше, чем это. Но делать было уже нечего. Слово было сказано, и нужно было придерживаться вымышленной легенды.
Настя хмыкнула, бросив на него последний мимолетный взгляд, и пошла к дому. Николай остался стоять у ворот, как какой-то зазевавшийся путник, случайно оказавшийся не в том месте и не в то время. Она, не оборачиваясь, скрылась за углом, было видно, что ее этот разговор уже мало интересует. Настася уже стояла на крыльце и что-то складывала в корзину.
В этот момент на крыльце показался старик. Он вышел, не торопясь, оглядел Николая с ног до головы, но без особого интереса. Для него это был всего лишь еще один визитер. Еще как только Коля появился у него на пороге полчаса назад, дед прекрасно понимал, что тот пришел к внучке, а не к нему. Он не вмешивался в отношения молодых, но к Коле он относился с осторожностью. Дед прекрасно понимал, что раз Настя оставила жениха, значит, у нее были на то причины. Остальное его и не интересовало.
— Ну что? Могу чем-то еще помочь? — как ни в чем не бывало спросил Тимофей.
— Да я это… За медом, — промямлил Коля.
— Рановато ты, парень, — ответил он. Еще ранее он услышал их разговор с дому, но не подавал виду и не вмешивался, давай молодым закончить разговор, — мед через недельку только будет. Погода нынче странная, пчелы не спешат.
Старик был человеком простым, с ним особо не поговоришь — сказал, как отрезал. Николай почувствовал, как внутри у него все перевернулось. "Неделю?!" — пронеслось у него в голове. На такое он не рассчитывал. Ему нужно было что-то сказать, но слова не приходили. Уйти с пустыми руками? Это было бы слишком унизительно, особенно после его уверенных заявлений о просьбе городской родни.
Он на мгновение задержал взгляд на Насте. Та стояла уже в дверях, спокойно поправляла косу, как будто его присутствие здесь для нее было просто очередным ненужным эпизодом дня. Ее лицо не выражало никакого интереса или сожаления. Словно он был каким-то случайным человеком, который просто пришел отовариться к ее деду на зиму.
Николай стоял еще несколько секунд, размышляя о том, как умудрился вляпаться в эту ситуацию. «Неделя, значит...» — мысленно повторил он. Хотел было сказать что-то остроумное, но язык как будто прилип к небу. Настя уже ушла в дом, старик Тимофей тоже, похоже, решил, что разговор окончен. Оставаться дальше не было смысла.
— Ну что ж, значит, подожду, — выдавил он, пытаясь сохранить хоть остатки гордости. Но внутри все кипело от досады. Он развернулся и, понуро попрощавшись побрел к маминой тетке, бабе Глаше, у которой собирался остановиться.
Шел Николай по деревенской дороге, в задумчивости то и дело пиная камушек, который назойливо попадался под ноги. Деревня вокруг жила своей размеренной жизнью — пыльные тропки, облезлые деревянные заборы, худые кошки, лениво развалившиеся у крыльца, и где-то вдалеке звук коровьего колокольчика. Все это будто давило на него, заставляя ощущать себя еще больше потерянным в этой обстановке, где он был совсем чужим. Деревня тихонько пела свою мелодию, а мысли его, напротив, шумели и суетились, словно кто-то изнутри подгонял его что-то предпринять, пока еще не поздно.
«Неделя... Ну что ж, сыграем в игру», — пронеслось у него в голове, словно он собрался на какое-то сражение, только вот поле боя еще никто не обозначил, да и правила никто не объяснял. Пока что не было понятно ничего, и уж тем более, кем был его соперник. Так что, шел Коля и думал, как бы провернуть дело с этим медом и что делать дальше.
По дороге достал телефон, на ходу набрал быстрое сообщение менеджеру: «Простудился. Неделю буду на больничном, попробую быстрее оправиться». Работой-то он не сильно и тревожился. Выговор ему не светил. У Сереги сестра врачом была, и часто им с товарищем выписывала липовые больничные. О Лере переживать тоже уже не приходилось, та уже полностью переключилась на босса, оставив Колю в дураках. Да и теперь, после того как он обратно переключился на Настю, ему ситуация с Лерой уже и не “резала” вовсе. Так уже было ясно, что ничего не будет, без сюрпризов. А вот с Настей нужно было что-то решать…
Дошел, наконец, до дома родственницы, а та уже стояла у калитки, как будто знала, что он сейчас и появится. Баба Глаша, простая деревенская женщина, с такой добродушной улыбкой, что сразу теплее становилось. Глаза у нее всегда были чуть прищурены, будто от солнца постоянно пряталась, но этот взгляд был полон тепла, как у человека, которому и впрямь всегда рад. Глаза блестели гостеприимством, и Николай невольно расслабился, понимая, что хоть здесь его точно не ждут подвохи.
— О, Коленька! Вернулся уже, быстро это ты, — протянула она, вытирая руки о фартук, — заходи, милок. Чего такой кислый? Неужто тебя кто сельский обидел? — подшучивая спросила она.
Николай только усмехнулся, скрывая за этим коротким ответом все свои тревоги.
— Да так... Дела семейные, — буркнул он и шагнул через порог.
— Ну ты проходи-проходи! У меня сегодня день открытых дверей. Дочка с семьей пожаловала. Наконец-то навестить решили.
Теткин дом был именно таким, каким рисуют его в детских сказках: старый добротный деревенский, запах свежей выпечки и чего-то травяного пропитывал кухню, деревянные лавки и огромный стол в центре комнаты. В углу гудел самовар. Чистота и уют, которые не купишь ни за какие деньги. Некогда бабушкина сестра была вполне зажиточной. После смерти мужа, многое она распродала, так как сама не могла следить за хозяйством, а о полях и сборе урожая то и думать сложно было. От прежней жизни остался только большой двухэтажный старый дом и прилегающий к нему участок земли.
Николай обосновался в комнате на втором этаже, положил вещи, скинул с себя пиджак и кроссовки. Оставаться здесь на неделю, конечно, не входило в его изначальные планы, но ситуация складывалась так, что выбора после разговора с Настей у него особого и не было.
На ужин собралась вся родня. Бабка хлопотала по хозяйству, готовила так, будто к ней пожаловал целый полк солдат. Приехала ее дочка с мужем и детьми — простые, шумные, но добродушные ребята. Детишки бегали вокруг стола, пытаясь стащить с тарелок куски пирога, а их отец время от времени поднимал глаза от тарелки, добродушно урезонивая малышей.
Ужин был на славу. На столе стояли картошка с укропом, соленья, румяные пироги, и все это настолько аппетитно пахло, что любой городской гурман обзавидовался бы. Но Николай ел, не чувствуя вкуса. Мысли его были далеко отсюда, все крутилось вокруг Насти и того, как вернуть ее назад.
«Вроде все просто: извиниться и все наладить, — думал он, ковыряя вилкой в тарелке, — но это же Настя. С ее то характером не так все просто. Правду матку рубит и на компромиссы идти не любит. Еще и этот фазан напыщенный ее на коне возит, кем бы он там не был». От этого настроение только ухудшалось.
— Ты чего это, Коля, кислый такой? — все это время мамина тетка за ним наблюдала и вдруг обратилась к нему с явной тревогой в голосе, — пироги мои не понравились? Аль чего пострашнее стряслось?
— Да нет, баб Глаш, все вкусно, грех жаловаться, — ответил он с натянутой улыбкой, — просто устал с дороги.
— Ну, ладно, — протянула бабушка, хоть явно почувствовала, что тут дело не в дороге.
Николай опустил взгляд на тарелку, пытаясь собраться с мыслями. Ему предстояло провести здесь целую неделю, и за это время надо было придумать, как завоевать Настю заново.
Николай сидел за столом, пытаясь проглотить кусок пирога, но аппетита уже не было. Как ни старался он отвлечься на шумную атмосферу вокруг — смех детей, разговоры взрослых, звяканье посуды, — мысли все равно возвращались к Насте. «Ну как мне ее вернуть? — размышлял он, — Что ей сказать, чтобы она поняла, что я не совсем дурак?»
И вдруг — стук в дверь.
— Иду-иду! — отозвалась хозяйка. Николай чуть не подавился, когда бабушка Глаша вскочила с места, чтобы открыть.
«Кого это принесло?» — мелькнула у него в голове мысль, но он быстро отвел ее в сторону, решив, что это кто-то из соседей заглянул за чем-нибудь по хозяйству. Однако через секунду он осознал, как сильно ошибался.
На пороге стоял тот самый красавец с коня! Коля чуть ложку из рук не выронил. Перед ним предстал тот самый крепкий парень — плечистый, волосы ежиком. Вечерело, поэтому сейчас гость был в кожаной куртке, но с той же наглой ухмылкой, которую Николай заметил, когда тот снимал Настю с коня. Парень выглядел так, словно только что сошел с обложки деревенского журнала о настоящих богатырях. «Черт побери, опять он! — подумал Коля, и чуть было не выругался, чувствуя, как у него внутри все скручивается, — Этот тип точно меня преследует».
Денис стоял на пороге, явно довольный собой, и с улыбкой осматривал всех собравшихся. А Николай напрягся так, что даже спина заболела. Он был уверен, что вот-вот начнется что-то неладное.
Но тут баба Глаша, как ни в чем не бывало, широко распахнула дверь и радостно воскликнула:
— Дениска, заходи! Чего на пороге стоишь? Как раз к ужину поспел, милок!
Николай почувствовал, как его желудок сделался будто каменным. Дениска? Этот громила оказался не просто каким-то случайным прохожим, а знакомым его родни? Более того, она так радушно его приглашала, словно он здесь был своим! «Да как так-то?» — пронеслось у него в голове.
Денис шагнул в дом, как будто здесь ему всегда были рады. Все заулыбались, задвигались, пододвинули ему стул, да еще и тарелку с картошкой перед носом поставили. И только Николай сидел в ступоре, пытаясь переварить происходящее. Этот наглец оказался... своим? Вопрос только откуда и кто его привел в дом.
— Денис? — с трудом выдавил Коля, морща лоб, — Это который Денис?
Глаша повернулась к нему с таким видом, будто Коля сейчас спросил какую-то совсем уж очевидную вещь, которую должен был знать каждый, кто когда-либо переступал порог их дома.
— Ой, Коля, да ты чего! — засмеялась она, махнув рукой, — Дениска-то твой родственник! Хоть и дальний, но все равно свой человек! Он к нам на недельку приехал, как и ты. Что, вы еще не познакомились?
Николай почувствовал, как кровь прилила к лицу. «Родственник?! — мысленно ахнул он, — этот... мой родственник?!» Голова вдруг пошла кругом. Теперь все выглядело в его глазах еще хуже. Настю он подозревал в том, что она быстро нашла ему замену, а выходит, что этот Денис был частью его же семьи!
— Лично еще не довелось, — буркнул Коля, глядя в свою тарелку, но уголком глаза все же следил за Денисом, который усаживался за стол, развалившись с таким видом, будто здесь ему действительно было самое место. В груди у Николая снова сжалось от злости и растерянности.
Денис тем временем, без всякой церемонии, принялся за картошку, не забыв перекинуться парой добродушных слов с Глашиным зятем, а дети уже вовсю резвились, бегая вокруг стола. Вся эта деревенская идиллия, которая минуту назад казалась просто досадной помехой, теперь стала для Николая чем-то вроде бесконечного испытания.
— Ну, чего сидишь, Коля? — прервала его мысли хозяйка, поглядывая на него с некоторой тревогой, — ешь давай, тебе надо сил набраться.
Ещё больше историй здесь
Как подключить Премиум
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.
