Гоша потрясённо отпустил, почти сбросил её руки. Маша только-только собралась пожалеть жениха, как тот протестующе захрипел, ловя ртом воздух. Очередной глоток застрял глубоко в горле, что-то заклокотало и забулькало, а цвет лица мучительно побагровел.
— Тебе плохо? — успела вскрикнуть Маша, а дальше сидящий перед ней Гоша ничком распластался на простынях. Голая спина ходила ходуном от скрученных в струны мышц, позвоночник ломало, и её дрожащие руки с трудом перевернули тело, не давая задохнуться.
Взгляд упал на напряжённо-тихое лицо, и Маша обомлела.
Вчерашний незнакомец лежал перед ней во всей красе. Налитые силой мышцы бугрились под гладкой кожей более бледного, чем раньше, оттенка, нос заострился, даже линия губ преобразилась, обещая волшебные, неземные поцелуи. Нет, её Гоша и так был красавчиком, но этот… Притягивал, как магнит, отрицать глупо.
Маша задержала дыхание и наклонилась, чтобы проверить пульс. Пальцы скользнули по чужому запястью, и тут же крепкая рука обхватила кисти. Незнакомец, в которого превратился жених, плавно-тягучим и очень красивым движением приподнялся и мигом устроил Машу у себя на коленях. На минуту они так и застыли: птичкой трепещущая Маша и сильный полузверь-получеловек, а потом незнакомец мягко, очень нежно спросил:
— Снова ты? — тембр напоминал Гошин, но от этого голоса у неё нутро стягивало в узел.
— Я, — захлопала ресницами Маша, собирая в кучу куда-то летящие мысли.
Незнакомец ей нравился.
Говорящий — ещё сильнее, но в остальном сходство с Гошей было пугающим, будто её вообще-то красивого жениха слепили с этого совершенства, и копия вышла так себе, на троечку.
— Ты красивая, — вслух заключил он, проведя указательным пальцем под Машиным подбородком и слегка поднимая к себе её голову. Она податливо приоткрыла губы, но потом спохватилась и всё-таки ответила на комплимент.
— С-спасибо. Вчера… ты меня поцеловал.
— Помню, — подтвердил он с улыбкой, — ты была там, во дворе. Такая красивая!
— Но разве можно вот так сразу целовать женщину?
Он трогательно изумился.
— А ты не хотела?
Чего Маша точно не хотела, так это врать. Не тогда, когда его пальцы зажимают её подбородок в каких-то сантиметрах от этих губ.
— Но я… ты… мы с ним…
— Ты пахнешь мной. Ты — моя.
Маша озадаченно принюхалась, но здоровяк провёл второй рукой по лопатке, и прикосновение чудесным образом расслабило. Отвлекло.
Но спорить она продолжила.
— Твоя? У меня есть жених!
— Жених? — здоровяк задумчиво посмаковал слово-возражение. — Невозможно. Ты пахнешь мной. Ты — моя.
Маша отодвинулась, насколько позволяли его объятия.
— Да, жених. И я жду от него ребёнка.
Незнакомца так током стукнуло, но Машу он не выронил, перехватил ещё теснее и ближе.
— Ого! Чую малыша, — признал он, — будет крепыш.
— Правда?
— Да, — радостно заулыбался здоровяк, — и не волнуйся, он тоже пахнет мной, наш малыш.
Противостоять поцелую, на этот раз лёгкому, скорее даже доверительному, Маша не решилась, но торопливо и виновато шепнула после:
— И каким образом ты стал папой? Помнишь хоть?
Незнакомец, вопреки ожиданиям, не растерялся.
— Нет. Я мало что помню… Обрывки какие-то, всё путается. Но в тебе я уверен.
— А что последнее помнишь? — её рука несмело коснулась бледной щеки.
— Тебя, — уверенный выдох.
— А до того? — нетерпеливо переспросила Маша.
— Кое-что… случилось, — здоровяк помрачнел и слегка ослабил хватку, но Маша и не думала вырываться, — плохое. Помню девушку! Она много и долго кричала.
— Вику? А Валю ты помнишь?
— Да. Помню, — желваки прокатились под её ладонью, и Маша отстранила руку.
— Дружили в детстве? — подсказала она, давясь новой, неизвестной ещё ревностью.
— С Валей? Она предательница.
— Прости, что? Ты о той Вале, которая жила у вас? Точно не путаешь? Уверен?
— Конечно, — здоровяк осторожно взял её руку и вернул на место, к щеке, — уверен. Валя. Та, кто живёт в домике. Предательница.
— И что она сделала?
— Разрушила всю мою семью.
— Но… это же ты толкнул её маму? Она не выжила, но я понимаю, что ты не нарочно. И Валя тоже так считает. Ты не виноват.
— Она так сказала? Что это я убил маму?
Бледность его стала поистине катастрофической, когда Маша кивнула.
— А что случилось на самом деле? Расскажешь?
— Конечно.
Но вместо ответа здоровяк сдулся, а Маша осталась лежать в обнимку с мирно сопящим женихом. Будить его она не стала и быстро провалилась в глубокий, но тревожный сон.