Александр терпеть этого не мог. Ему всю жизнь приходилось с этим жить, он всегда бунтовал, и его все равно прогибали. Зачем теперь заявился отец?
- Это ты их вызвала? - резко спросил он.
- Нет, - сразу ответила Марго. - Я - нет.
Немного помолчала, потом начала:
- Саша...
Опять эта неуверенность в голосе!
- Все, я понял.
Он оборвал вызов и дальше уже ехал домой так быстро, как мог. И все равно, пока добрался, прошло больше часа. Нервная Марго встречала его в прихожей, глаза большие, тревожные, губы сжаты в ниточку. Да, он прекрасно знал, какое воздействие его царственный папаша может оказывать на всех! Да и мать на многое способна.
Не успел войти в гостиную, уперся взглядом в отца. Тот оглядел его, недовольно выпятив губу.
- Смотрю, ты не торопишься.
Горячий комок раздражения подкатил к горлу.
- Я не мог раньше, - проговорил Александр. - Пробки.
- Найми нормального водителя, и не будешь опаздывать. Надо отвыкать от нищебродской привычки крутить баранку самому, - со снисходительным презрением бросил отец и отвернулся. А потом направился в сторону детской, откуда доносились приглушенные голоса.
Александр стиснул зубы и аж на мгновение сильно зажмурился. Припоминать ему каждый раз, как он пытался пойти против воли семьи и работал таксистом, было излюбленной привычкой отца, когда тот хотел побольнее уязвить его.
И да, он опоздал однажды! Критично сильно опоздал!
Хотелось заорать, но здесь была Марго, смотрела на него. Он, не оборачиваясь, сказал жене:
- Накрой на стол.
А сам пошел за отцом и замер в дверях.
Конечно же, мать была в детской. Сидела рядом с Сережей на краешке кровати и держала его за руку с таким видом, будто как минимум спасает его. Но малыш чувствовал себя лучше, температуры уже не было, и он щебетал что-то, тянулся к бабушке, чтобы потрогать ее за щеку.
- Слышал, ты сегодня встречался с Шаховым? - неожиданно спросил отец, оборачиваясь к нему.
Этот взгляд, оценивающий и препарирующий одновременно. У Александра невольно поджались кулаки. - Допустим, - ответил он спокойно.
- Это очень хорошо, - кивнул Дмитрий Дмитриевич. - Тебе следует дружить с ним, Сашенька. Близко дружить.
Его просто захлестнуло волной матерных эмоций, однако виду он не подал, а проговорил с едкой улыбкой:
- Тебе надо, папа, ты и дружи.
- А я и буду, Сашенька. Но тебе проще всегда быть рядом, ты моложе.
- Нах... тебе это нужно? - не выдержал Александр.
А тот прищурился и выдалл:
- Шахов весьма перспективен. Жесткий, хваткий, всего добился сам, и когда до дела доходит, под себя не срется. Далеко пойдет. Короче, Сашенька, - отец положил ему руку на плечо. - Он мне нужен для бизнеса.
Он едва сдержался, чтобы не стряхнуть его руку. А Королев-старший взглядом показал на Сережу.
- Пора вам сделать еще одного, не находишь? У вас это хорошо получается.
Александр все-таки стряхнул его руку и бросил:
- Я сам знаю, что и когда мне делать!
И хотел уже идти прочь, потому что его просто душила ярость, но тут к ним подошла Марго и, нервно улыбаясь, проговорила:
- Ужин готов. Прошу всех к столу.
Потом они еще высидели ужин.
Уходя, отец напомнил:
- Встречаемся в субботу.
***
Вечером после работы за Элей заехал Шахов. Но прежде позвонил:
- Готова?
- Да, - ответила она, чувствуя, что краснеет.
- Тогда спускайся.
Все, теперь дикая сплетня точно пойдет, подумала она. Ну и плевать. Заперла кабинет и направилась к лифтам.
***
Рабочий день подходил к концу. Михаил хотел позвонить Элине заранее, у него уже вошло в привычку. Нужно было слышать ее голос, знать. Это как доза - получить немного сейчас, тогда можно ждать большего дальше. Но он не стал звонить, просто выехал.
И пока ехал, прокручивал в голове все. Последний визит Королева. Слишком уж тот в какой-то момент был похож на раненого зверя. Раненый зверь опасен, если ему нечего терять.
«Хочешь доказательства? Будут доказательства».
Что-то темное и страшное шевелилось в душе мужчины, когда он думал об этом.
Поэтому Шахов сосредоточился на том своем последнем разговоре с доверенным. Недостающие сведения. Опять копаться в прошлом - значит заставить Элю снова переживать это. Не хотелось причинять ей боль, а по-другому не получалось. В конце концов он стал склоняться к мысли, что постарается достать все сам. За размышлениями дорога показалась незаметной. А может, потому что он спешил к ней? Мужчина не хотел анализировать оттенки своих состояний и почему его ведет и подтравливает так, словно он хлебнул прилично коньяка. Сказал ей, чтобы выходила, а у самого, как услышал ее голос, сердце подпрыгнуло к горлу.
Но к тому моменту, когда Эля появилась на крыльце и стала спускаться по ступеням, он уже достаточно хорошо владел собой, чтобы скрыть все эмоции. И вышел ей навстречу.
***
Эля заметила машину Шаха, еще когда шла по холлу к выходу из здания. Его автомобиль стоял в центре парковки на самом видном месте. О! Она мысленно закатила глаза, стоило представить, что будут говорить завтра. Но она уже открывала входную дверь, и все эти мысли остались далеко позади, потому что он вышел из машины и направился ей навстречу.
Высокий мужчина, поджарый и крепкий, темные волосы чуть ерошит ветер.
Ее внезапно затопило беспричинной радостью, она пошла быстрее и первая сказала:
- Привет.
- Привет, - он кивнул, что-то горячее промелькнуло в глубине темных глаз и сразу спряталось.
Теперь они вместе шли к его машине.
- Как прошел твой день? - спросил он.
Эля покосилась на мужчину. Ну не рассказывать же ему о том, что уже пошли сплетни. В конце концов, она не девственница королевских кровей, чтобы трястись за свою репутацию.
- Хорошо, - сказала она и улыбнулась. - А у тебя?
- Пойдет, - проговорил он.
Открыл ей пассажирскую дверь и помог сесть, потом обошел машину и сел сам.
- Пристегнись, - это теперь был своего рода ритуал.
В этот раз он не рвал с места, машина плавно тронулась.
- Куда сегодня вечером? Идеи есть? - взглянул на нее искоса.
А ей на сегодня хватило разных впечатлений, хотелось просто отдохнуть.
- Домой, наверное, - тихо сказала Эля и взглянула на него.
Шах молча кивнул и повел машину, вливаясь в ряд. И дальше они тоже ехали молча, но ей было уютно молчать рядом с ним. Потом снаружи стемнело, и тишина в салоне потихоньку начала наполняться электричеством, теперь ей казалось, что она слышит малейший шорох, даже стук его сердца. Но вот уже был ее дом, они как-то неожиданно приехали. Машина остановилась. Мужчина повернулся к ней, но ничего не сказал. Опять что-то непонятное, горячее промелькнуло во взгляде. А Эля вдруг поняла, что ей не хочется уходить сейчас.
Оглянулась на свои окна и сказала:
- Если хочешь, могу угостить тебя чашечкой кофе.
Наверное, пригласить мужчину к себе вот так было довольно смело и не совсем прилично? Но, может быть, ей самой хотелось этого - пригласить в свой дом мужчину. Впервые за столько лет одиночества.
Тем более что она не собиралась делать ничего криминального. Просто кофе.
Шахов смотрел на нее молча, а на лице застыло нечитаемое выражение. Слишком долго, она уже успела пожалеть о вылетевших у нее словах, и тут он словно отмер. Проговорил:
- Да, конечно. Я буду рад.
Вышло хрипло и слишком резко. Она невольно опустила глаза на свои руки, а потом потерла шею. Мурашки. Черт знает что.
- Тогда прошу, - и постаралась нейтрально улыбнуться.
А выйдя из машины, обругала себя дурой. Но он уже был рядом. И на нее снова нахлынуло непонятное чувство. До подъезда было недалеко идти, потом открыть дверь и подняться в лифте. И, в общем-то...
Присутствие мужчины ощущалось так ярко, Эле не надо было даже на него смотреть. Чтобы как-то разбавить это состояние, она сказала:
- Конечно, не то, к чему ты привык, обычный эконом-класс.
- Мне приходилось видеть в жизни разное, Эля, - проговорил он.
И опять от его голоса у нее побежали по шее мурашки. К счастью, лифт приехал.
***
Что это было для него?
Он молча шел за женщиной и старался удержать в себе рвущееся из темных глубин души атавистическое желание зверя присвоить, забрать, пометить собой. А она, отпирая дверь, обернулась:
- Извини, у меня небольшой беспорядок.
Михаил не видел никакого беспорядка, он вообще ничего, кроме нее, не видел. А яд желания уже разливался по телу, подтравливая его, заставляя каменеть. Не надо. Рано. Он отвернулся, успокаивая дыхание, и провел рукой по волосам, пока Эля снимала плащ. А потом прошел за ней в кухню.
И там, пока она вертелась у плиты, доставая из шкафчика коробку с кофе и турку, стоял у окна, смотрел вниз, заложив руки в карманы брюк. Так было проще. Не сейчас - говорил он себе. Не сейчас.
Когда она его окликнула:
- Миша, садись к столу.
Порыв уже был практически подавлен, ему удалось сдержать себя. Хотя, казалось бы, протяни руку, и она, женщина, о которой ты думал больше восьми лет, - твоя. Но он не хотел потерять ее доверие. Потому что быстрого траха было бы ничтожно мало. Элька нужна была ему вся.
Но был еще один крайне важный момент, который начисто вышибло из его головы сначала, а теперь это всплывало из подсознания и заставляло мужчину морщиться. Потому что разговор должен был пойти о болезненном для нее. Он вообще не представлял себе, как эту тему поднять.
Потому, услышав свое имя, он молча повернулся и сел за стол. Аккуратно придвинул поставленную перед ним кофейную чашку и только после этого взглянул на нее. Она показалась ему взволнованной. Задавленное было желание рванулось с новой силой.
- Что тебе подать к кофе? - голос звучал немного смущенно. - Извини, я... кхмм, - Эля прокашлялась и приложила руку к груди. - Просто не планировала и никого не ждала. А сама я не очень большая любительница сладкого. Но конфетки есть. Будешь?
- Ничего не надо. Я пью без сахара, - проговорил он.
- Да? Ну и хорошо. Знаешь, - она неожиданно улыбнулась, - я тоже пью без сахара.
***
Эля ужасно волновалась и почему-то не могла на него смотреть. Потому что ощущала его, мужчина занимал собой все пространство. Слишком интимно, опасно, а он смотрел в окно и казался отстраненным. Она чувствовала себя глупо с этим своим смущением. Но сейчас разговор позволил уйти от опасной интимности.
Они сидели друг против друга за кухонным столом, пили кофе маленькими глоточками. И надо было что-то говорить, чтобы не висело тяжелым войлоком молчание.
- Слушай, я все хотела спросить, - начала Эля, крутя в пальцах чашку. - Почему ты решил приехать?
И неожиданно для себя рассмеялась:
- Только не говори, что хотел повидаться со старыми друзьями.
Он застыл, на миг становясь похожим на стальной клинок, а потом усмехнулся и отвел взгляд в сторону. Прошелся пятерней по волосам и снова взглянул на нее.
***
Почему он бросил все, сорвался и приехал?
Михаил хорошо помнил тот момент.
Несколько слов, услышанных случайно на одной деловой встрече. Королев-старший в разговоре с кем-то из «наших», перебравшихся на Запад, упомянул, что его сын был по молодости да по глупости женат на какой-то нищебродке.
- Представляешь, учились вместе, трахались, так он решил, что эту... - дальше был мат, и голос говорившего сочился презрением.
- А, это теперь модно, мой, вон, тоже отжигает. Все жду, пока перебесится. Твой-то перебесился?
- Ну естественно, как дурь прошла, он развелся и уже пять лет живет в нормальном браке. А то досадное недоразумение мы...
Теперь старый Королев смеялся, а Михаил почувствовал, как будто ледяная рука перехватывает горло.
Элька! Он же сразу понял, о ком речь.
После этого Шахов в кратчайший срок собрался и приехал сюда.
Но ничего этого он говорить ей не стал. Просто хмыкнул, подпуская таинственности, и сказал:
- Не поверишь, соскучился. Приехал пожить, посмотреть, как у нас тут.
Она состроила гримаску и пожала плечами. А потом спросила:
- А как ты жил там?
Он мог бы наплести что угодно или вообще свернуть разговор. Но этот интерес в глазах женщины. Тут уж как о покойниках - или правду, или прекрасную правду. И да, он рассказывал ей о жизни там. Не о себе, конечно.
Наконец она вздохнула и уставилась в окно. Тогда он тихо спросил:
- А как ты жила?
- Хорошо, - она кивнула.
Взгляд опустился в чашку, потом снова вернулся к окну, за которым уже темнело. Эля стала рассказывать о работе, о том, что ей удалось за четыре года и что считала личными победами. Например, о том, как она четко наладила схему для молодых семей, у которых малыши-алалики.
- Представляешь, этим страдают в основном мальчики. У девочек расстройства аутистического спектра встречается значительно реже. Почему так, гипотез множество, трудно сказать. Но мы наладили связи с детским реабилитационным центром. Не знаю, что уж там за волшебники, но к школе практически всех выводят в норму.
Она говорила о чужих детях, а у самой светились глаза. Шахов не выдержал, накрыл ее руку ладонью и спросил: - Как ты жила?
- Я? - Эля набрала полную грудь воздуха и взглянула на него. - Нормально. У меня есть работа, которая мне нравится. И... Еще я иногда хожу на могилу к сыну.
Повисло тяжелое молчание.
Черт! Он этого НЕ хотел. НЕ ХОТЕЛ, мать его. Но раз уж она сама подняла эту тему...
- Кхм, - прокашлялся Шах, закрывая ладонью подбородок. - У тебя есть свидетельство о смерти сына?
- Да, конечно.
Она встала и ушла в комнату, а через минуту вернулась и принесла папку с бумагами. Там было и свидетельство о рождении, и бирочки из роддома, которые цепляют новорожденным на ручки и ножки, пупочек, скобочка. Все это аккуратно, в кармашках... И свидетельство о смерти.
Михаил смотрел на это все, а она проговорила:
- Знаешь, в день похорон был дождь. А мне тогда было все равно, я почти ничего не чувствовала.
- Хоронили из дома? - спросил он.
- Нет, из больницы. Из морга. Я помню только, что был закрытый гроб. Такой... маленький.
Элина резко стала и отошла, закрыла лицо рукой.
И тут он не выдержал. Сжал ее в объятиях.
- Прости, - сдавленно прошипел в макушку.
- Ничего, - вздохнула она едва слышно. - Ничего...
Стояли так долго. Потому что надо было ее успокоить, и он просто не мог ее отпустить. А потом уже стало поднимать голову желание. И он уже оглаживал ее спину подрагивающими от страсти руками и пил дыхание. Целовал, захлебываясь, жадно.
Выныривал из этого омута с трудом.
С трудом заставил себя оторваться, замер, глядя ей в глаза, и проговорил:
- Я заеду за тобой завтра.
А после сразу ушел,
Знал: еще немного - и он попросту не смог бы остановиться.
Продолжение следует…
Контент взят из интернета
Автор книги Екатерина Кариди