Журавлиный клин 82
Женя сошел на маленькой станции. В окошке кассы небольшого помещения поинтересовался, как можно доехать до лагеря. Пожилая женщина, уставшая возить лентяйкой старые половицы зала и слышавшая разговор, тяжело вздохнула: «Все мечтают побыстрее оттуда уехать, а он – туда».
- Да я жену ищу, - зачем то пояснил путник.
- Так коли она в лагере, и ты милок, за ней угодишь. Муж да жена – одна сатана. Или не слышал?
- Слышал. Но она не враг. Выпустили ее. Из лагеря ушла, а домой не приехала, - опять ввязался в разговор Женя.
- Откуда знаешь, что ушла? Может, наврали. Гляди, мил человек. Сам не угоди, - опять предупредила старуха.
- Мне ее найти надо, - упрямо повторил Женя.
- Тогда ищи. Все сейчас друг друга ищут. Недавно одна сына искала. Не знай нашла, ай нет. Воiна проклятущая все смешала, переломала, обездолила. Ты поди по крайней улице, спросишь, где дорога на лагерь. Автобусы туда не ходят, желающих нет. А вот лагерные машины бывают. Продукцию возят. Если твое счастье – так захватят, а нет, так пешком, километров 10. Ты молодой, дойдешь.
- Вот спасибо вам.
- Иди с Богом, - женщина стала вновь возить тряпкой. Женька отправился искать дорогу.
Ему повезло. Только и прошел километра три, как на горизонте показалась машина.
- Мне до лагеря, - крикнул он шоферу.
- Залезай в кузов. А здесь одна дорога, только в лагерь и есть, - ухмыльнулся тот.
У высоких вором машина остановилась: «Теперь через проходную».
Караульный долго изучал бумагу, что дал ему Женя. Куда-то с ней пошел. Женька осмотрелся. Высокий забор, обнесенный колючей проволокой. Вдалеке смотровая будка. Да, впечатление удручающее. И впрямь, хочется отсюда бежать. Даже веселое солнышко будто существует для всего, кроме этого мрачного места.
- Заходи, - скрипнула дверь. – Пойдем.
Солдат с ружьем шел сзади. У Жени пробежал мороз по коже.
С той стороны забора, рядом с воротами, стояло невысокое здание. В него и зашли. Строгий человек сидел в кабинете. Несмотря на солнечный день в кабинете было сумрачно, на столе горела лампа.
- Евгений Иванович Меркулов?
- Так точно, он самый, - от стального голоса путник сразу вспомнил Армию и вытянулся в струнку.
- Зачем пожаловали?
- Жену ищу, - выдохнул Женя.
- Откуда известно, что она здесь была? – глазки – буравчики человека, казалось, видят насквозь.
- Она вместе с нашим деревенским сидела. Вот он и сказал.
- А он откуда знал, что она здесь?
- А она травы знает и как лечить людей маленько понимает. А у них тут авария вроде случилась, ее приводили помочь оказать помощь пострадавшим, вот они друг друга и признали, - Женька хвалил сам себя, что заранее предусмотрел вопросы и продумал ответы. Любое неосторожное слово могло дорого стоить.
- Фамилия?
- Моя? Меркулов.
- Жены? – недовольно поморщился человек.
- Меркулова Галина Николаевна, - отбарабанил Евгений и прибавил: «А может, Никитина. Нас на границе расписали, Никитина – её девичья».
- Проверим, - строго отозвался человек.
Женя так и стоял на вытяжку. Присесть ему не предложили. Мало того, солдат держал его на мушке.
- Да, была такая. Освобождена. Отбыла в неизвестном направлении.
- Она ребенка роdила. Она к нему скорее всего поехала. Не скажете, куда ребенок был отправлен?
- Ребенка как звать?
- Не знаю. Славка только сказал, что она сына роdила.
Мужчина опять стал листать бумаги.
- Да, роdила. Меркулов Евгений Евгеньевич. Отправлен в детский приют. Там, где станция, там приют. Вот там он и был.
- Спасибо вам большое. Вы очень мне помогли, - обрадовался Женя. В голове его стучало: "Меркулов Евгений Евгеньевич. Сын, мой сын».
Человек кивнул охраннику на дверь. Тот ткнул ружьем в спину: На выход. Женька аж вздрогнул. Сделал шаг к двери, быстро вышел, поспешил к пропускному пункту. Оставаться здесь лишние секунды он не хотел.