Все части повести здесь
– Кать, ты не переживай! С Андреем все в порядке! Думаю, он просто понял свою ошибку относительно тебя, вот и все. Если любишь – отойди в сторону и не мешай ему. Кстати, Нелли выбрала время и поехала навестить его в армию, там дают свидание на сутки. Вот-вот должна вернуться...
Часть 31
– Ну, что же – пожилой врач пронзительно посмотрел сквозь линзы очков на Катю и перевел свой взгляд на дядю Федора – пока не вижу поводов для беспокойства. Обычное переутомление. Вероятно, вы много работаете? Или учитесь где-то?
– Сейчас на каникулах – сказала Катя – но подрабатываю.
– На каникулах отдыхать надо – вздохнул доктор – не бережете вы себя, молодежь! А ведь вам еще род продолжать... Ох, и куда катится этот мир! Так, рекомендации – работу на время оставить, больше спать и отдыхать, бледная вся, как моль, и туда же – работать! А вы, папаша! – обратился он к дяде Федору – что же не бережете такую красавицу?
Катя хотела было как-то необидно для дяди Феди сказать доктору, что у того нет перед ней обязательств, но пока раздумывала, дядя Федор ответил врачу:
– Да, это моя вина! Спасибо, я вас понял, будем следить за здоровьем, питанием и спорт на время оставим.
– Вот это по-нашему! – врач подмигнул дяде Феде – сам понимаю, у самого три красавицы выросли. И вот направление на анализы – это на всякий случай, чтобы исключить разный негатив.
Катя вежливо попрощалась с доктором, который оказался тем еще весельчаком, и когда он ушел, стала собираться в общежитие.
– Никуда я тебя не пущу! – рассердился дядя Федор – хватит, Катюша, переутомляться! Завтра сходим к доктору, и дня два-три полежать тебе надо! И не спорь с отцом, а то я действительно рассержусь. Ты и спортом занимаешься, и учишься, и работаешь – отдыхать когда? Я понимаю, что ты сильная девушка, но так нельзя! А в общежитие я сам заеду – ничего страшного не случится, если дня два они без тебя обойдутся!
Кате ничего не оставалось, как подчиниться ему и отправиться в постель. Спать действительно хотелось просто до жути, да и вялость брала свое – Катя чувствовала себя просто какой-то тряпкой.
Ей снился Андрей. В белой рубашке с отложным воротничком и закатанными рукавами, с падающей на лоб темной густой челкой, он шел по полю, усеянному желтыми колосьями спелой пшеницы, и волны этой самой пшеницы расходились в стороны, освобождая для него путь. Сама Катя стояла на краю этого поля и смотрела на Андрея, а он изредка поворачивался и махал ей рукой, словно прощаясь. Проснулась она со странным ощущением того, что кто-то смотрит на нее, спящую. Сквозь какую-то пелену увидела склонившееся над ней лицо, показалось, что это Андрей, потянулась к нему всем своим размякшим телом, но пелена растаяла, дымка сна растворилась, и Катя поняла, что все это было всего лишь видением.
Она села в кровати и прислушалась к своим внутренним ощущениям. Что-то не давало ей покоя, давило внутри, словно кто-то хотел обратить на нее свое внимание, где-то там, в глубине ее тела и души. Она инстинктивно положила на живот руку и вдруг все поняла. Улыбка озарила ее лицо, но тут же одернула себя – а если это не так? Ведь у нее... все было, как раньше, не было никаких признаков... Она когда-то читала, что такое бывает, в порядке исключения, но все же...
И сомнений не было в ее душе, что Андрей, если это то, о чем она думает, тоже будет этому рад. А вот его родители... О них лучше не думать. Также не было в голове мыслей о том, что если все так и есть – как она будет справляться. Одна, с младенцем... Пока одна... А там вернется Андрей. Она не сомневалась, что сможет все пережить, и в результате станет только сильнее.
Дядя Федор на следующий день отправился с ней в поликлинику. Перед входом она вдруг остановила его и сказала:
– Пап... я знаю, что ты можешь сейчас осудить меня... Но ты первый, с кем я делюсь этим... Мне кажется, я знаю, что со мной...
Он как-то сразу понял, о чем она говорит, некоторое время молчал с недоумением, а потом вдруг разулыбался и сказал:
– Катюш! Катя! Радость-то какая, если это действительно так! Радость-то какая! Не дрейфь, Катюшка, поднимем мужика или девку! А там и Андрей вернется!
Врач отправила ее сдавать анализы, потом объяснила, когда нужно будет подойти за результатами, еще раз осмотрела Катю и отпустила ее, заметив, что двух дней для отдыха мало, и надо бы отдохнуть еще один.
– Я послезавтра на работу выйду – сказала Катя дяде Федору, и, понимая, что он хочет возразить, произнесла – пап, они же рассчитывают на меня...
– Только я тебя очень прошу – не перетруждайся!
– Может, еще и нет ничего – сказала Катя – хорошо, я постараюсь не перегружать себя работой.
– Вот и отлично! И за результатами вместе пойдем!
Она не стала спорить – все равно разговаривать с врачом зайдет в кабинет одна.
И когда через несколько дней она пришла за результатами, и терапевт сразу проводила ее в кабинет гинеколога, Катя поняла, что ее ощущения не подвели.
– Ну что, Гущина! – у врача было усталое лицо с сеточкой морщин и грустные, какие-то неживые, безэмоциональные глаза. Кате стало жаль ее – зарплату медикам тоже платили, спустя рукава, это при такой-то тяжелой работе – вы беременны. Восемь недель.
Катя продолжала смотреть на доктора и молчать. Та, видимо совершенно не ожидая такой реакции, спросила:
– Вы совсем не удивлены?
– Нет. Я... чувствовала это.
Врач изогнула бровь.
– Как я понимаю, вы не замужем, и к тому же, студентка?!
– Абсолютно верно.
– Хм... – врач встала и походила по коридору – знаете, сколько у меня таких, как вы, бьются тут ежедневно в истерике по этому поводу. Сексуальная революция, понимаете ли! Распущенность нравов, у девушек совсем не осталось гордости! А вы! Так спокойны?
– Хотите, чтобы я тоже билась тут в истерике? – усмехнулась Катя – а вы бы служили при этом своеобразной вершительницей судеб, этакой спасительницей очередной заблудшей души? Ах, да, я забыла – и бросали бы осуждающие взгляды и праведные слова?! Что-то типа того: «Ну, милочка, вы же сами виноваты, сами раздвинули ноги!»? Так или нет? – не дождавшись ответа, она продолжила – так вот на этот раз вы не угадали – ничего подобного не будет. Этот ребенок – плод любви, его отец – солдат-срочник, и этот малыш обязательно появится на свет – живой, здоровый и на радость своим родителям, которые уже его любят!
От неожиданности уставшая врач села на стул, а Катя взяла у нее свою медицинскую карту с вклеенными результатами анализов и спросила:
– Надеюсь, для легких спортивных нагрузок у меня нет противопоказаний?
Та только головой покачала, а когда Катя пошла к двери, спросила:
– Подождите! Вы что, и направление на аборт просить не будете?
Катя пожала плечом:
– Я думала, что выразилась достаточно ясно. Оказалось, что нет – посмотрела на врача – нет. Я не буду просить направление на аборт.
И вышла из кабинета.
– Ну? – с нетерпением встретил ее дядя Федор – Катюш, ну, не томи!
– Все хорошо, пап. Результаты анализов хорошие. И да – я скоро стану мамой. Думаю, девятнадцать лет – это вполне тот возраст, когда можно уже испытать на себе все прелести материнства. Вот только надо подумать, как быть с учебой. Хорошо, что деньги есть кое-какие – спасибо моей экономности... – возбужденно, вслух рассуждала Катя.
А дядя Федор смотрел на нее и удивлялся – другая бы сейчас на ее месте просто устроила бы истерику с заламыванием рук и вопросом: «Что делать?», но его Катюшку ничего не берет – она словно наперед знает, что со всем справится.
– Кать, даже не спорь, но жить ты будешь у меня! Я не позволю, чтобы ты сейчас жила там, где идет ремонт! Там пыль, шум, грохот!
– Пап, спасибо тебе за поддержку, и я согласна, но только давай так – работать там я буду продолжать, это же только на лето, а деньги нужны и на новый учебный год, и на малыша. И в сентябре я перееду опять в общежитие, чтобы не стеснять тебя.
– И речи быть не может! Там никаких условий нет ни для тебя, ни для ребенка, а у меня двухкомнатная квартира, Катюша! Прошу тебя – послушай меня!
– Пап, в общежитие нормально, там все хорошие, со мной будут девчонки. Общежитие – это что-то вроде студенческого братства, всегда помогут и подскажут. Срок мне ставят в декабре, до этого момента я постараюсь сдать сессию экстерном, а там... Думаю, что применив все свои силы, я смогу закончить третий курс и защитить диплом. Да и Андрей вернется!
– Катюш – дядя Федя положил руку на плечо девушки – не сильно ли большие надежды ты возлагаешь на Андрея? Я понимаю, что у вас большая любовь, и я знаю, что он хороший парень, но мужчины... они таковы. Он может быть просто не готов к такому исходу. Быть отцом – не так просто...
– Я знаю, пап – серьезно ответила Катя – ты думаешь, что я такая легкомысленная, что вот так взяла на себя такую ношу? Хотя ребенок – это конечно, не ноша, это большая радость. Но ребенка нужно обеспечивать, кормить, одевать. Я все это прекрасно понимаю. И если вдруг Андрей окажется не готов... Что же... Оставить этого ребенка – мой сознательный выбор, а его сознательный выбор в этом случае – не быть готовым к нему. Так что, ребенок тогда будет только моим.
– Кать, ты знай только одно – я всегда тебе помогу, всегда!
Он обнял девушку, и Катя чуть не прослезилась от умиления – есть у нее поддержка на этом свете, она не одна. И вообще, теперь она одна не будет, скоро родится ее счастье, которое она будет с нетерпением ждать.
Дома они еще немного поговорили об этом.
– Учебу тебе бросать нельзя ни в коем случае – третий курс, диплом защитишь, я с мальцом, если что, помогу, мне только показать, что и как делать. Картошку выкопаем у тебя в огороде – себе с девчонками что-то возьмете, остальное продадим – вот тебе и деньги. У Полины Егоровны куры – она постоянно вам яйца дает, заготовок наделаем – хранить у меня можно. Вот молочные кухни позакрывали все в городе, финансирования опять же нет – это плохо...
– Попробую справиться сама – кивнула Катя – будем надеяться, что удастся.
– И отдыхать тебе больше надо, а не пропадать на работе.
– Пап, у меня срок совсем еще маленький...
– Ну и что? Теперь тебе не только о себе, но еще и о ребенке думать надо.
Работу Катя не бросила. Но, поговорив с комендантом, попросила поставить ее лучше на побелку или штукатурку, но только не на покраску. та пошла ей навстречу, и интересоваться не стала, почему, хотя на покраске платили больше и еще молоко давали – краска была с химическим запахом, ядовитой.
Решив ничего не скрывать от Андрея, Катя тут же написала ему письмо, в котором рассказала о своем положении, коротко, суховато, оперируя только фактами – она не хотела разводить слюни восторга, ей нужно было, чтобы Андрей посмотрел на все это трезво.
Письма от него так и не было, Катя надеялась, что оно просто затерялось на почте, или идет долго, но прошел июнь, потом июль, а письмо так и не приходило. Катя уже начала волноваться и переживать. В голову полезли нехорошие мысли относительно того, что Андрей, как и говорил дядя Федя, действительно оказался не готов... Но вспоминая парня, его блестящие любовью глаза, она отбрасывала в сторону все ненужные сомнения и просто предпочитала ждать, выкидывая всю накопившуюся негативную энергию в зале. Тренировки ее теперь были не такими интенсивными – вместо привычной пробежки по утрам Катя предпочитала быструю ходьбу, вместо занятий с тяжелой грушей – легкую разминку.
Парни в спортзале с недоумением посматривали на нее, но она отмахивалась, говоря, что врач пока запретила ей серьезные нагрузки. Своим беспокойством она поделилась только с Любкой, хотя и дядя Федя видел, как непросто приходится Кате, когда она каждый раз возвращается из общежития без привычного конверта, какое у нее при этом мрачное и задумчивое лицо.
– Катя! – они сидели на берегу речки в поселке и разговаривали. Девушка приехала на выходные навестить Любку, ее родителей и Полину Егоровну – Кать, что с тобой происходит, а? Ты мрачнее тучи...
– Андрей не пишет – ответила коротко Катя – я переживаю.
– Ну, он же далеко – постаралась утешить ее подруга – может быть, письмо просто долго идет...
– Два с лишним месяца уже идет. Я вот думаю, я тут его новостью ошарашила, может быть, он поэтому не пишет.
– И что за новость?
– Ребенка я жду, Любка. Его ребенка.
Удивленная Любка приложила ладонь к губам и коротко ойкнула, потом заговорила быстро:
– Что? Как же так-то, Кать? И ты вот так спокойна? Что же теперь будет-то, Катя?
– Как что? И ни что, а кто? Сын или дочь будет, Люба.
– Вот блин, попадалово-то! – ответила Любка с досадой – но я не понимаю... Ты почему так спокойна? Вон, Татьяна рвала и метала перед отъездом на каникулы – не нужен ей ребенок, не хочет она. А ты...
– А я хочу. Это же ребенок Андрея, почему я должна его не хотеть?
Любка некоторое время молчала, а потом вдруг оживленно заговорила:
– Слушай, Кать, я просто уверена, что Андрей очень обрадовался, когда узнал об этом! Очень обрадовался! Просто... ну, правда, может быть, письмо затерялось, или еще что-то, может, сейчас нет возможности написать, да всякое может быть! Кать, ты не переживай!
– Люба, даже если он и не рад, я все равно буду рожать и любить этого ребенка!
Любка даже прослезилась:
– Катюш, ну какая же ты! Я бы так не смогла!
– Да самая обычная! – усмехнулась Катя – а для некоторых так просто шмара, которая прыгнула к мужику в постель.
И она пересказала Кате разговор с врачом в поликлинике.
– Кать, Катюш! – горячо заговорила Любка – мы тебе с ребенком обязательно поможем, обязательно, слышишь! Ты должна закончить третий курс, и не просто закончить, а с красным дипломом, чтобы сын или дочь тобой гордились!
На учет Катя встала перед учебным годом. Токсикоз ее не мучил, особенных потребностей не было, было лишь желание поскорее получить весточку от Андрея. Иногда возникала необходимость поспать днем, но девушка пыталась перебороть это – иначе потом ночью не будет сна.
Но как-то раз, когда она прилегла отдыхать днем, сама не поняла, когда проснулась, что ей такого приснилось, что все лицо было в слезах. Почувствовала что-то в сжатом кулаке, разжала и удивилась – как она могла во сне сорвать с шеи цепочку с кулоном-сердечком? Открыла его – фото Андрея было внутри. Он смотрел на нее своими ясными улыбчивыми глазами и словно говорил взглядом: «Все будет хорошо, Подсолнушек!».
Вышла на кухню попить – отец кинул на нее внимательный взгляд, произнес медленно:
– Ты кричала во сне, Катюша. Я пытался тебя разбудить, но ты открыла глаза, а потом снова уснула, уже спокойно.
– Пап – она протянула ему кулон с цепочкой – ты можешь наладить? Во сне порвалась, видимо.
– Я налажу – отец не спускал с нее взгляда – Катенька, я тебе сказать хотел... Чем мучиться так – сходила бы ты к родителям Андрея, узнала бы новости о нем... Не думаю, что в подобной ситуации какие-то ваши распри будут так важны. Сейчас у вас одна общая цель – ты ждешь отца своего ребенка, они – сына. Не думаю, что погонят они тебя, и если новости есть – промолчат.
– Ты прав, возможно – сказала Катя.
– Если одна не хочешь – могу я с тобой сходить...
– Нет, пап, спасибо. Я сама. Я не боюсь ничего...
– Да я знаю, Катюш. Просто тебе волноваться вредно.
Катя решила, что это действительно вариант – пойти к родителям Андрея и узнать, как он там, есть ли от него новости. Несколько дней она настраивалась на этот визит, и наконец, отправилась к ним. Пошла вечером, чтобы наверняка застать дома кого-то из них. Шла как можно медленнее, чтобы прокрутить в голове возможные варианты разговора.
Ей повезло – сквозь небольшие щели в заборе увидела Евгению Дмитриевну, которая занималась чем-то во дворе. Отметила про себя, что та сильно похудела, сразу возникла мысль, не взялся ли за старое ее муж, и не стало ли об этом известно самой Евгении Дмитриевне.
Приоткрыла ворота, негромко поприветствовала хозяйку, та всмотрелась в нее, словно не узнавая, но потом двинулась навстречу.
– Катя? – спросила почему-то с удивлением – здравствуй... А ты что тут...
Она не закончила свой вопрос – осмотрела фигуру девушки, словно видела ее впервые.
– Ты как будто... поправилась...
У Кати еще сильно не был виден живот, просто фигура чуть округлилась, потому она была удивлена словами Евгении Дмитриевны, но быстро нашлась, что сказать:
– Кушаю хорошо. Евгения Дмитриевна, от Андрея нет вестей? Я переживаю. Уже больше двух месяцев от него нет ни строчки... если вы что-то знаете, прошу вас – скажите мне, что с ним!
Женщина отвела от Катиного лица какой-то потухший взгляд, старалась не смотреть на девушку. Катя заметила, что она совсем похудела и выглядит плохо – серое лицо, впалые щеки и красные, словно вечно заплаканные, глаза. Сложила руки на груди, подумала немного, потом ответила твердо:
– Кать, ты не переживай! С Андреем все в порядке! Думаю, он просто понял свою ошибку относительно тебя, вот и все. Если любишь – отойди в сторону и не мешай ему. Кстати, Нелли выбрала время и поехала навестить его в армию, там дают свидание на сутки. Вот-вот должна вернуться...
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.