Это фото было сделано в апреле прошлого года, но сегодняшнее небо мало чем отличалось. И сегодня я не фотографировала, кружилась голова и нельзя было высоко поднимать голову. Зато вниз - смотри, сколько хочешь. А внизу - многострадальная земля, пересохшая, как в Атакаме. С тех пор, как я плакалась о четырёх месяцах без дождей, прошла уйма времени, а ничего не изменилось. Очередной блокирующий антициклон завис надолго и лишил природу даже надежд на влагу. Не упомню я за всю свою жизнь такого лета. Мне нравится слово "печиво". Это печенье по-украински. Так вот, иногда я таковым себя ощущаю. Прожарилась до печёнки.
Теперь всё изменилось. Сейчас благословенные 23-24, но такие же сухие, какими были 36-37. Утро прохладное, даже холодное, но ловлю себя на том, что хватаю ртом воздух, как будто внутри всё ещё закипает кровь. Мне мало этого холодка, мне надо замёрзнуть раз десять, и тогда, может быть, эта застрявшая во мне жара закончится, и всё вернётся на круги своя. К вечеру появляются залётные тучи и начинается закатная феерия. Ох, и закаты у нас! А днём солнце. Чуть остывшее теперь, ласковое, нежное. Жмурюсь. Да здравствует осень!
***
По дорогам, высохшим от зноя,
и по травам, колким, как стекло,
убегает лето золотое,
что меня так сильно обожгло.
Обожгло до пустоши, до пепла,
до нутра, до самой черноты,
я от солнца яркого ослепла,
я тебя не вижу. Видно, ты
был когда-то послан во спасение,
а теперь, когда на клочья цепь,
беспросветным вечером осенним
утонул в промокшем багреце.
Пусть октябрь бросился в погоню,
а ветра сильней и холодней,
навсегда остался раскалённым
этот мир бессонницы моей.
И пока весенняя синица
не сумеет стужу превозмочь,
ещё долго будешь мне не сниться,
на часы раскалывая ночь.