Поговорим о завышенных ожиданиях от редактора. И о том, чего стоит ждать от читальщика вашего текста. Редактор выловит и исправит большую часть стилистических, речевых и грамматических ошибок, вырежет лишние слова, перестроит неудачно построенное… Кое-где он поможет улучшить текст. В пределах незначительного вмешательства. Но не ждите от него, что он сделает текст совершенным. Это задача автора. Никакой редактор не преобразит плохой текст в хороший.
Обожаю слово читальщик. Я его узнала, когда работала с издательством «Феникс». Так называют там тех, кто вычитывает текст (редакторов, корректоров). Но давайте по порядку. Буду предельно честна и по отношению к себе, и по отношению к издательствам. Расскажу всю правду только вам и больше никому🤐
Сначала я работала только напрямую с авторами. Потом, когда стала только сама распоряжаться своим временем, решила попробовать работать с издательствами. Для опыта, для престижа и для внутреннего статуса. Сначала это было ЭКСМО, отдел young adult (YA). Был заключен официальный договор на 5 лет, моя фамилия значилась на книгах, еще и редакторский экземпляр высылали. Но там мне давали исключительно переводы, которые делали наполовину машины, наполовину студенты (ну, это я так думаю, судя по качеству переводов), хотя сами книги были неплохие, а один раз даже хороший перевод попался (правда, самой плохой книги), но в большинстве случаев переводы нужно было практически переписывать, но времени давалось мало (5-7 дней), а я не привыкла в этом деле работать на скорость. Медлительная, да. Самой было неприятно, что много пропускаю, хотя и требования были невысокие: не вылизывать, а привести в божеский вид. Результат был, мягко говоря, не очень чистый. Да еще ЛГБТ в каждой книге, книги же переводные, у них там положено. Последний текст пришел с геями в качестве главных героев. Они оказались самыми положительными персонажами среди людей и спасли мир. В общем, мы расстались с ЭКСМО по взаимному согласию — им надоели мои косяки, мне надоело их ЛГБТ. Спасибо редактору отдела «Freedom» Елене Добрыниной за сотрудничество, мой редакторский опыт обогатился некоторыми деталями, которых я раньше не знала. Несмотря на все мое косячество, я почувствовала себя увереннее. И дальше стала работать с минимумом косяков.
Через какое-то время, подзабыв о тяготах почти безвозмездного труда на издательство (5-6 тысяч за редактуру, при нагрузке 1-2 книги в месяц), решила посотрудничать с «Фениксом». Там мне понравилось больше, потому что я работала не с переводной YA литературой, а с фантастикой, детективами и историческим фэнтези. Все книги хорошего качества. Переводной была одна из пятнадцати, но хороша была как сама книга, так и перевод. Причем переводчица была с именем (во всех смыслах). Кстати, имя редактора в книгах «Феникса» не упоминается.
Но я наконец-то получала удовольствие от работы с хорошими текстами. И присылались они не от случая к случаю, а постоянно, как только я заканчивала работу с предыдущей книгой. Мы тесно общались с выпускающим редактором. Так я узнала о существовании грозного технического отдела, который может развернуть любую вычитку и заставить переделать работу. Я столкнулась с этим два раза: первый — пока не разобралась в их требованиях (везде есть своя специфика); второй — из-за косяка с сохранением текста. Меня не устраивали две вещи: низкий гонорар читальщика (те же 5 тысяч) и необходимость совмещать в себе два в одном: редактора и корректора.
Каюсь, выпускающему редактору Андрею Васько я весь мозг вынесла. А ведь он мне в плане понимания работы дал больше, чем дали в ЭКСМО, и общались мы гораздо больше. Но, к сожалению, половина общения свелась к теме гонорара. Сначала, пока я должна была, как я привыкла считать, себя зарекомендовать, мне оплатили работу по оговоренному окладу, но: а) с какими-то налоговой неизвестными вычетами; б) без учета, что за две работы (редактора и корректора) нужно платить как за две работы, а не как за одну. В общем, себе в убыток, как говорится, поработала. Потом мы вели долгие и нудные переговоры о размере гонорара, положенном мне с самого начала, но которого пришлось добиваться. В процессе этих переговоров я продолжала вычитывать хорошие книги и постепенно увеличивать свой гонорар до минимально приемлемого. И вот наконец, когда был заключен договор с издательством, достигнуто соглашение о приемлемом для меня гонораре, в общем-то были приняты все мои условия, я отступила. Видимо, я потратила много сил на доказывание своих прав, да и доверие потеряла. Желание уйти было только с моей стороны, отпускать меня не хотели. Но вот так бывает — я поняла, что надо себя уважать. Так-то я обычно тихая и смирная)))
А теперь вернемся к сути работы. Хватит про гонорары. Они такие небольшие, что не стоит о них так много говорить)))
В целом, авторам и редакторам важно понимать следующие вещи.
1) Стерильно чистых текстов не бывает.
2) Это текст автора, редактор не занимается переписыванием чужого текста. Он приводит его в соответствие с литературной нормой. Он априори не сделает идеальным далеко не идеальный текст. ЧукчаРедактор — не писатель, чукчаредактор — читатель.
3) Литературная норма — это эталон, и совсем не обязательно всегда точно за ней следовать. Есть нормы устаревшие; есть нормы устаревающие; есть нормы вариативные; есть нормы сомнительные; есть ситуации, допускающие или требующие нарушения норм; есть случаи, допускающие разные трактовки; есть нормы, уводящие в такие дебри, в которых даже филологи не всегда могут сориентироваться и договориться о едином подходе. (У Розенталя бывают объяснения на несколько страниц только по одному непринципиальному пункту — а зачем нам соблюдать такие нормы, которые даже у специалистов в голове не укладываются?) И есть люди, не умеющие отличить одно от другого. На то литературный редактор и существует. Он прежде всего хороший стилист. Не только знающий, но и чувствующий, как лучше. Так что бывают ошибки очень относительные, а бывают последователи норм слишком ревностные, а то и не слишком грамотные, зато они изводят авторов своими въедливыми комментами о неправильных словах и оборотах в их текстах. Все это наблюдается на самиздатовских сайтах. В итоге автор начинает подозревать редактора в некомпетентности. Возникает напряжение.
4) Редактор — это всего лишь человек. Он сделает свою работу лучше и качественнее любого ИИ, но он не робот, поэтому может ошибиться или что-то упустить, особенно если текст просто изобилует недочетами и ошибками. В конце концов, автор работал над своим текстом месяцами, а то и годами, пятьсот раз возвращаясь к написанному. Редактор вычитывает текст максимум полмесяца. Конечно, он возвращается к каким-то моментам в тексте; перечитывает текст на второй раз, если ошибок слишком много и от них в глазах рябит. Но, решив поискать редактора получше, автор все равно столкнется с каким-то количеством неисправленных ошибок или ложных ошибок. Так что ищите хорошего стилиста, близкого вам. Хорошо понимающего вас и ваш стиль, умеющего объяснить и посоветовать. Ищите редактора, который реально улучшит ваш текст, выловив и подправив большинство шершавых/неподходящих/неудобоваримых и проч. выражений.
Кстати, кого беспокоят бешеные деньги, которые зарабатывают литературные редакторы художественных текстов, — а комментарии о бессовестных редакторах, делающих состояния на авторах-тружениках, с некоторым постоянством попадаются в писательских пабликах, — можете посчитать: 2-3 книги в месяц — это максимум при качественной работе. Одна книга стоит от 5 до 10 тысяч (в зависимости от количества авторских листов), соответственно, редакторский заработок за месяц составляет 15-30 тысяч. Подходит как приработок к пенсии или какому-то непостоянному источнику заработка. Но если человек где-то работает, а редачит по вечерам — я так начинала, — то это работа на износ, а заработок от редактуры можно смело поделить пополам, т. к. свободного времени меньше. Так я набирала опыт. Думаете, почему издательства постоянно ищут редакторов и корректоров? Потому что это больше похоже на хобби, чем на работу. Возможно, штатные редакторы имеют другие ставки, чего не знаю, того не знаю. Но, по-любому, переводчик, например, книг Умберто Эко и потом редактор этого перевода, имеют другие гонорары и сроки работы. И это справедливо. Уверена, что и я бы до этого доросла, живи я в издательских столицах и начни заниматься этим раньше. (Видите, я еще и «скромная» 🤣) Но, по крайней мере, я доросла до того, что не соглашаюсь работать за гроши (исключение делаю только для одного автора, с которым мы вместе начинали: он — как автор, я — как бета-ридер).
Можно, конечно, заниматься редактурой научных и технических текстов, чем многие и занимаются, потому что за них платят в разы больше. Там действительно можно неплохо зарабатывать, хотя везде есть своя специфика. Я привыкла по жизни заниматься тем, что мне нравится, а нравится мне художественная литература и публицистика. Я чувствую себя в этих стилях как рыба в воде.
Исходя из всех вышеперечисленных пунктов, не сетуйте на литературного редактора:
- если из 50 ошибок в одном коротком абзаце он одну не исправил (да он просто герой!);
- если из совершенно неудобоваримого текста он сделал текст читабельный, но не сделал из него конфетку (он и не собирался переписывать за вас текст, кто из вас писатель?);
- если в приличном по стилю тексте он все-таки пропустил несколько (2-5) объективных ошибок (человек-редактор лучше ИИ, потому что стиль надо еще и чувствовать, но человек иногда теряет концентрацию).
Единственное, что непозволительно как редактору, так и корректору, — правка правильного на неправильное. Именно из боязни совершить этот страшный грех, и тот и другой постоянно проверяют и перепроверяют свои сомнения. И все равно хоть раз в жизни этот грех совершает почти каждый редактор или корректор. А кто без греха, киньте в меня камень! Не ошибается сами знаете кто. Ладно, признаюсь, чего греха таить (я же вас предупреждала, что буду предельно честна), я один раз в ЭКСМО перепутала два штата: Аризона и Орегон, перемкнуло какие-то контакты в голове. По мелочи бывает, но вот такой жирный косяк — это ужас-ужас. Ну вот проверяешь себя проверяешь, а потом — бац! — будто лукавый попутал. Редакторы и корректоры меня поймут.
Я тогда поняла, что редактор не должен гнаться за количеством текстов — голова не выдерживает постоянного напряжения. Нужно поберечь здоровье. С тех пор я стала отказываться от некоторых текстов, чтобы не допускать перегруза.
Иногда ошибка или опечатка читальщика реально может стоить очень дорого. От увольнения до жизни.
Помните этот эпизод из фильма «Зеркало»? Героиня Тереховой бежит в дождь в типографию исправлять пропущенную опечатку в слове. Так бывает: ошибка уже, по сути, прозевана читальщиком, но при вычитке на периферии сознания застрял образ этой ошибки и позже он всплывает. Правда, ты не уверен, «был ли мальчик», но ты не успокоишься, пока не проверишь.
Не успокоишься не только потому, что ты такой весь из себя перфекционист (хотя и это тоже, нынче каждый второй перфекционист🤦♀️). Дело еще и в опасности самой опечатки. Пока героиня несется по типографии, на долю секунды в кадре появляется портрет Сталина. Существует легенда, что подобное приключилось с матерью Андрея Тарковского, работавшей корректором в Первой Образцовой типографии с 1943 года. Там выходило собрание сочинений И. Сталина. Ни в фильме, ни в сценарии не сказано, что за опечатка привиделась матери героя «Зеркала» (в кино опечатки в итоге не оказалось). А вот в исторической литературе встречается легенда о том, что мать режиссера Тарковского пропустила букву «т» в слове «Сталин». Но это неподтвержденная версия. По крайней мере, мать Тарковского благополучно проработала в типографии до пенсии.
Я вам еще одну историю расскажу, как бета-ридер со стажем. Теперь из своей практики.
Не надо обижаться на ридера, если он говорит вам нелицеприятную правду, указывая на плохое качество текста. Несмотря на замечательное содержание и идеи, текст бывает невозможно читать из-за непропорциональности частей, неудачной композиции, сухости языка, затянутости, нудности повествования и ненужных подробностей. Был у меня такой случай несколько лет назад. Все вышеупомянутое как ридер я подробно и терпеливо отмечала по всему тексту и ориентировала автора, как можно сделать лучше и чего не стоит делать, повторяла постоянно о сокращении как минимум раза в четыре. И подчеркивала, что больше всего запомнился самый незначительный эпизод, потому что он был написан легко и незанудливо (про занудливо и незанудливо я автору не писала, находила какие-то более деликатные формулировки). После этого автор сильно обиделся, сказал, что мне не дано понять его высокие идеи, не заплатил за вторую половину работы (хотя читать это можно было только за деньги, судите даже по объему — книга в 45 авторских листов) и остался с текстом, в котором очень неудачно воплощены интересные идеи. Из-за обиды на ридера текст лучше не станет и читателей у автора не прибавится. Ведь в литературе как рассказывать не менее важно, чем что рассказывать. Ну, про бета-ридерство — это у меня крик души по поводу одного случая из практики, даже имя автора помню — Игорь (по-моему, это не настоящее его имя, но тем лучше). И знаете, мне было очень обидно — потрачена масса времени, здоровье, кстати, тоже от сидения за компом не улучшается, но после этого я заработала вдвое больше, чем ожидала, на других заказах (некоторые авторы еще и приплачивают), и выкинула из головы этот случай. Теперь работаю только по принципу: утром деньги — вечером стулья. Слабины не даю😎
На самом деле, благодаря своим занятиям редактурой и корректурой я познакомилась со многими интересными и творческими людьми. С кем-то из них мы подружились. С некоторыми, которые не бросили писать, работаем уже много лет.
Когда у автора есть запрос на то, чтобы редактор переделал/дописал/перекроил весь текст, то ему нужен так называемый литературный негр/раб. Редактор на это не подписывается, он это в большинстве случаев делать не хочет, и его гонорары этим запросам не соответствуют. Если вы хотите, чтобы за вас переписали/написали текст, ищите других специалистов. Конечно, встречаются среди редакторов и те, кто готов зарабатывать райтерством и рерайтерством, но они особо это оговаривают.
Радует то, что к нам не попадают самые тяжелые случаи, когда автор считает себя гением, пишет со множеством грамматических и речевых ошибок, но ни за что не опустится до того, чтобы доверить свой драгоценный труд какому-то редактору. Который полмесяца корпел бы над сложным текстом, чтобы привести его в удобоваримый вид, не имея при этом времени на другой заработок, получив потом тыщ десять и кучу упреков, что пропущены ошибки (так, ясно дело, от них ведь пестрило в глазах), что текст стал хуже, что редакторы только наживаются на авторах и т. д. и т. п.
В общем, каждому адекватному автору — по адекватному редактору! Ищите редактора, который будет близок к совершенству. Совершенного не найдете. Все мы человеки. Редакторы ведь тоже мечтают о совершенных авторах, чтобы не типичные ошибки исправлять, а копаться в тонкостях, которые могут еще больше улучшить текст. То есть заниматься более творческой работой.
Ох, прямо как на исповеди побывала. 😇 Получилось эссе. Люблю я эту форму.
О работе редактора я писала ранее в статье «Текст до и после редакторской правки. Классификация ошибок». К сожалению, я не могу показать вам правку текстов, написанных на русском языке, не нарушая авторских прав и не причиняя неудобств автору, а я забочусь о своих авторах. Безымянный переводной текст показался мне в этом плане наименее уязвимым.
А об авторах я как-нибудь напишу отдельную статью, они этого заслуживают. Всех своих (с кем работала) авторов люблю, независимо от меры таланта. Потому что я провела какое-то время с их мыслями и потому что они ко мне обращались за помощью. Так что я в ответе за них. Вот!
Автор: Софья Мулеева (Романенко)
Спасибо, что уделили внимание!
Похоже, вы автор или редактор, тогда, возможно, вас заинтересуют другие публикации в подборке «Литературная мастерская».
И да, если нужна редактура или корректура, я на связи в ВК.