Предыдущая глава
Лидия Сергеевна старшую дочь побаивалась. Хоть и своя, кровинка, а всё ж страх какой-то брал. Надя совсем не была похожа на ту прежнюю Надюшку. Ни внешне, ни внутренне. Неужели тюрьма так людей меняет?
- Пенсия скоро у тебя? - Надя испытующе уставилась на мать. Перед ней стояла сковорода с жареной картошкой, поллитровая банка солёных огурцов и кружка коровьего молока.
- Так вчера мне почтальонка наша, Людмилка, принесла на дом - суетливо ответила Лидия Сергеевна и как-то вся внутренне сжалась. Не чувствовала она себя рядом с родной дочерью в безопасности и перед Наташей стыдно было. Надя ей таких гадостей наговорила, что бедная девушка пулей вылетела из дома вместе со всеми своими вещами.
Надо бы после работы её подождать, да извиниться. Не виновата Лидия Сергеевна, что дочь её в чудовище превратилась. В злое и жестокое. А ведь какой ласковой раньше была, покладистой.
- Деньги мне отдавать теперь будешь. Все до копейки. Я буду внимательно за тобой следить. А то смотрю совсем кукуха поехала, раз уже посторонних к себе пожить пускаешь. Так бы не приехала я вовремя, эта молодая профура окрутила бы тебя и дом наш себе подобрала бы. У тебя мать уже маразм крепчает. Ну ничего, я теперь за всем тут бдить буду. Деньги давай сюда, до магазина пройдусь.
Лидия Сергеевна дрожащей рукой полезла в карман домашнего халата.
- Да зачем же в магазин Надюш, всё есть у нас пока. Молочко есть, яички есть, творожок со сметанкой. Варенья, соленья, компот. Всё с прошлого года сохранилось. Я одна, кому меня объедать? А Лёле в Ленинград много не увезти.
- Тю! Мать ну ты даёшь. " Соленья, варенья " - передразнила Надя и утерев рукавом спортивной кофты под носом, досадным голосом произнесла - выпить-то у тебя нет. Закуска есть, запивка тоже, а выпить тю-тю.
Лидия Сергеевна даже опешила. Выпить? Пьянства она боялась боле всего на свете. И если Надюшка пьянки собралась ей тут устраивать, то ей лучше сразу ручки служить и помереть.
- Надюш, да разве праздник какой? Чего попусту организм травить?
- А мне повод, чтобы водки выпить, не нужен. Я, если захотела, то взяла и выпила. Ясно тебе? Или ты пенсию свою на родную дочь жмёшь?
Надя встала из-за стола и с грозным взглядом двинулась на мать, сжав кулаки.
- Вы пока со своей Лёлей в тёплых постельках спали, я на нарах чалилась ни за что. Как выяснилось. Вон, этого импортного товара теперь в нашей стране, как грязи. За что, спрашивается, мне срок дали? Какая спекуляция? Вся молодость под откос. А ведь Лёля адвоката хорошего могла бы мне нанять. Но нет. Сестру свою застыдилась, дескать муженьку её репутацию подмочу.
Надя разошлась не на шутку. Она уже видимо где-то поддать успела. Да мало видать, раз за добавкой пойти хочет.
- Успокойся Надюшка, не мучай ни себя, ни меня. Теперь в прошлом всё и ничего не исправить.
Лидия трясущимися руками держала в руках кошелёк. Пенсия-то небольшая у неё, на месяц растянуть нужно. Скотины она не держала в силу своего шаткого здоровья. Молоко, сметанку и творог - всё у соседки покупала. За лекарствами в город ездила, дровишки на зиму тоже покупала, прибить-забить кого пригласить - приплачивала. Это вон Андрей Васильевич пришёл ей в тот раз за бесплатно всё сделал, а так у них в деревне всё по найму.
Все в деревне косились на экономию Лидии Сергеевны, считая её жадной и зажиточной. Как же. Младшенькая в Ленинграде неплохо пристроилась, да за чиновника замуж выскочила. Помогает теперь, матери-то.
Не признаешься же, что Лидия Сергеевна наоборот свои последние грошики двум внукам старается сунуть и с дочери ни копейки никогда не спросит. Лёля и не предлагала, совсем не интересуясь, как мать её в деревне выживает.
-Дай сюда, что ты там мнёшься! - Надя выхватила из рук матери кошелёк и заглянула внутрь. Не густо - и как мы с тобой на эти копейки жить будем? Я у тебя в саду ягоду видела, клубнику, малина поспеет, вишня. Так ты это ... нарвала бы, да на рынок смоталась. Всё лишняя копейка в дом. Ну ты мать даёшь. Ей Богу. Ладно бы продать нечего было, а у неё там целый урожай прокисает.
Лидия Сергеевна даже пошатнулась от презрительного тона дочери.
-Да у меня эту ягоду соседки, что помоложе приходят обрывают, у них-то нет. А детишкам малым витамины нужны.
-За бесплатно? Даром? - подняла свои светлые брови Надя. Лицо её тут же начало краснеть от злости, огромный кулак опустился на кухонный стол.
-Ещё раз убеждаюсь, как вовремя я сюда вернулась. Мало того, что чужаки в доме отираются, так ещё и в саду орудуют у тебя за "спасибо". А я всё думала раньше, что же мать-то у меня нищая такая? Другие как-то вертятся, крутятся. А ты добренькая у нас, оказывается. Ну теперь у меня сюда никто не сунется. Мой дом и я тут хозяйка.
Надя протопала к двери и обернувшись к матери, погрозила кулаком.
-Дома сиди и не высовывайся. И не дай Бог придёт кто к тебе - тон её голоса был таким угрожающим, что Лидия Сергеевна окончательно струхнула. После того как за нею захлопнулась дверь, пожилая женщина тяжело доковыляла до своей комнаты и села на край железной скрипучей кровати, понуро опустив голову. Вот и дожила ... Всё переживала, где дочка старшенькая, да что с ней. Вернулась. "Радости" предела нет ... Как-то они теперь уживутся вместе?
Хуже будет, может младшая дочка в беде не оставит мать? Приютит у себя последние деньки дожить?
***
Звягинцев в присутствии Наташки даже дышать боялся. Он никак не мог поверить, что ему это не снится и она живёт в его доме. Такая добрая, красивая. А Мишутка как привязался к ней, даже мамой звать начал. Маленький ...
В глазах у Андрея зажгло от подступивших слёз. Рано утром, пока Наташка с Мишкой спали, он до кладбища дошёл. У могилки жены присел и долго всматривался в её фотографию.
-Ты Зоюшка меня прости, что женщину другую я привёл. Зарок давал, что ни одна в моё сердце не войдёт, а тем более в наш с тобой дом, который сами строили...
Андрей тяжело вздохнул и опустил голову.
-Мишке мамка нужна пойми, мы поздно его с тобой родили. Всё не получалось у нас, а когда Господь нам радость такую послал, то вдруг тебя забрать решил. Тяжело мне с малым дитём, ему ласка нужна, забота материнские. Сестра-то моя, Светлана, не наездится сюда. Работу вот нашла себе. Она забрать, конечно, Мишку предлагала, но куда я сына в город отпущу! Я ж испереживаюсь весь, как он там, без меня. а отвыкнет от папки? Поэтому эту мысль я даже рассматривать не стал. И вот у нас Наташа появилась ...
Звягинцев исповедовался у могилки жены и чувствовал, что ему так легче. Как-будто бы разговаривает он с ней, разрешения просит.
-Не знал я и не гадал, что снова полюблю. Уж сколько этих женщин за то время, что тебя нет, вилось возле меня. Одна Танька Перепёлкина чего стОит, чуть ли не возле калитки караулила меня. Да она с детства бегала за мной всегда. Ты же помнишь? Ещё ревновала к ней. А тут вдруг Наталья к нам приехала ... и пропал я. Даже к Баженову лишний раз не заходил, чтобы её не видеть и не слышать. Да сердцу не прикажешь. Прости меня, Зоюшка. Влюбился я не на шутку. Как увижу её, вся душа трепещет, сердце заходится в груди, как ненормальное. Прикоснуться к ней случайно боюсь, всё равно что огнём обжигает. Вот как я люблю её. Ничего от неё не надо мне, лишь бы рядом была, близко. Достаточно взгляда одного и я уже счастлив на весь день.
Скупые слёзы скатились по небритым щекам Андрея. Внутреннее чувство вины перед женой, не покидало. Казалось ему, что не имеет он право на счастье, когда его Зоюшки нет. Ведь какая у них любовь была, все в деревне диву только давались. Разве можно такую любовь предать?
Вдруг лёгкий ветерок подул. Едва коснулся лица Андрея. Так ласково, словно рукой кто-то провёл и слёзы высохли. Звягинцев изумлённо поднял глаза на фото жены.
-Зоюшка, ты меня благословляешь так? - прошептал он и быстро. Андрей встал с колен и быстро перекрестившись, поцеловал фото жены и вышел. Легко стало тут же на душе. Мистика, конечно. Кто другой бы его высмеял. Но он верил, что души дорогих людей оберегают их после своей жизни и словно ангелы-хранители следят любящими глазами откуда-то оттуда, с небес.
Андрей твёрдо решил, что пусть Наташа привыкнет к ним, обживётся, а к будущему году они распишутся.