В эфире экономика по-русски российский экономист раскрыл актуальный вопрос:
М.Х.: Моё глубокое убеждение состоит в том, что Евросоюз и как политическая сила, и как экономическая сила не жилец.
Базовая причина в этом состоит в том, что нет экономической модели выхода из кризиса. А современная финансово-политическая и социально-политическая модель Евросоюза без среднего класса и при падении ВВП хотя бы на 30%, а упадёт сильнее, существовать не может. Это просто невозможно.
Теперь вопрос. А нам-то чего с этим делать? Вот моё глубокое убеждение состоит в том, что не надо нам с ними ничего делать. Понимаете, когда вы видите человека, который тяжело болен и борется со своей болезнью, то либо вы должны ему помогать, либо вы должны от него отойти. Работать с ним невозможно.
Потому что как его бы вы с ним не заключили договорённость, даже если она для него страшно выгодная, у него через две недели начнётся очередной приступ болезни, и он не то что не сможет её выполнять, он про неё забудет. Ну как бы как Евросоюз исполняет свои обязательства, мы видели. То есть они не считают своё слово чем-то ценным.
У нынешнего политического руководства Евросоюза чувство собственного достоинства отсутствует как вид. Нету его. И поэтому обсуждать договорённости с ними бессмысленно.
Ну и при этом ещё как экономист я могу сказать, что по объективным экономическим причинам, даже если они вдруг ни с того ни с сего какое-то своё слово захотят выполнить, они это сделать не смогут. По этой причине на них надо смотреть. Холодно, жёстко. И соответственно смотреть, где именно мы можем взять то, что, условно говоря, плохо лежит.
Обращаю ваше внимание, что это в основном юго-восточная Европа, которую бросят. И по этой причине мы должны с ними договаривать. Да, я понимаю, что современные элиты Румынии, Болгарии, Греции, они точно также не договороспособны, потому что это клон брюссельских элит. Но эти страны будут брошены, и вот в них-то, как раз, к власти могут прийти новые люди.
Да, эти люди будут неорганизованы, потому что партии нет. Но это будут люди, которые в личном плане могут быть договороспособны. Вот с ними надо разговаривать, их пока нет, пока разговаривать несколько. Но надо быть готовым к тому, что в некий момент очень быстро, неожиданно произойдёт взрыв.
И вот в этот момент надо туда приходить и говорить, ребята, ну давайте договариваться. Ну вам, конечно, придётся заплатить. Поскольку у вас ничего нет, заплатить придётся, скорее всего, территориями. Тут будут наши военные базы, тут будет ещё что-то, тут будет ещё что-то. Это будет наше. И тогда мы вас сохраним.
Для Болгарии этот вопрос уже встал в полный рост, потому что если текущие тенденции продляться ещё 30 лет, болгар не останется. По поводу румын тот вопрос сложный, но мы, кстати, не забудем, что Венгрия очень сильно хочет получить себе Трансильванию. Очень сильно. И остановить её будет достаточно сложно, потому что с Венгрией мы уже договорились. В Венгрии есть люди, с которыми можно договариваться.