Все фото из открытых источников Интернета
Милорд (1958–1959)
Итак, Пиаф нашла очередного «мужчину всей своей жизни».
Жо Мустаки пробудет рядом с певицей весь следующий год, он возложит на себя обязанности гитариста, автора песен, шофера и любовника.
Ему двадцать четыре года, ей – сорок один.
Но эта колоссальная разница в возрасте не мешает их взаимному влечению.
Потому что, несмотря на неказистую внешность, которая нисколько не напоминала внешность роковой женщины, Пиаф нравилась мужчинам.
«Эдит не была красива, – объясняет Филипп-Жерар, – но когда она пела, все забывали, что ее тело изуродовано ревматизмом. Она становилась потрясающе, волнующе красивой. И даже когда она прекращала петь, это видение не исчезало. Она умела поддерживать “картинку”. Никто не замечал, что она совсем хилая, все считали ее цветущей и сияющей. Феноменальное умение обольщать».
Без ума влюбленная в юного Жо, обожающая свою профессию, Пиаф, к несчастью, не могла справиться с телесными недугами.
Через шесть дней после последнего концерта в «Олимпии» «экстремистка мюзик-холла» отправилась в гастрольное турне по Швеции.
Эта поездка была лишней, самым разумным выходом стала бы аннуляция контракта.
Но Эдит так тщательно готовилась к этим гастролям, посещала курсы шведского языка, чтобы обратиться к зрителям на их родном языке, что решила не отказываться от ангажемента.
И вот результат: 28 мая в самый разгар сольного концерта, проходившего в театре «Бермс» в Стокгольме, Пиаф упала в обморок прямо на сцене.
Специальным самолетом певицу доставили на родину и тут же положили в клинику Франклина Рузвельта.
После этого Пиаф согласилась отдохнуть весь июнь: не то чтобы в ней заговорил здравый смысл, просто исполнительница почувствовала, что зашла чересчур далеко, что если она «не ослабит вожжи», то, возможно, вообще потеряет голос.
Но каникулы оказались непродолжительными.
9 июля Эдит уже вышла на сцену казино «Королевское» – именно отсюда началось ее летнее турне, которое продолжалось до 23 августа.
За весь этот срок певица отдыхала всего два дня, которые она провела вместе с Жо Мустаки и Мишелем Ривгошем в Биаррице.
Сразу после возвращения в Париж великая путешественница приступила к репетициям: у нее был намечен ряд спектаклей в зале гостиницы «Уолдорф Астория» в Нью-Йорке.
Перед отъездом Пиаф решила записать несколько новых песен – так она поступала почти перед всеми значительными гастролями, – среди которых, конечно же, были композиции Жо Мустаки: «Eden Blues» («Блюз Эдема»), «Le Gitan» («Цыган») и «La Fille» («Девушка»).
Накануне отъезда, 6 сентября, певица вместе с любовником возвращалась на машине из своего загородного дома в Конде-сюр-Вегр.
В местечке со странным названием «В милости Божьей» автомобиль «DS», за рулем которого находился Мустаки, столкнулся лоб в лоб с двадцатитонным грузовиком, который без предупредительного сигнала покинул свою полосу.
Удар оказался страшным.
Эдит, сидевшая рядом с водителем, на месте, которое часто называют «место смертника», вылетела наружу через ветровое стекло.
В бессознательном состоянии, с залитым кровью лицом Пиаф срочно доставили в госпиталь Рамбуйе.
Американское турне отложили.
Несколько недель лечения – и певица уже на ногах.
Но 5 октября, почти через месяц после аварии, Пиаф стала жертвой очередного несчастного случая.
В том же местечке и снова с Мустаки.
На сей раз Эдит пострадала не столь сильно, после аварии она даже поехала домой, а не в больницу.
Через три дня ее уже можно было видеть на премьере Азнавура в «Альгамбре», ее дорогой Жо был рядом.
Через несколько недель неразлучная парочка записала дома у Пиаф эпизод передачи «Sonorama», которую выпускала станция «Europe n°1».
Для этой передачи Мустаки исполнил одну из своих композиций – «Jean l’Espagnol» («Жан-испанец»).
Не успел певец начать, как Пиаф прервала его.
После чего начался весьма занимательный урок сценического мастерства.
ПИАФ: Когда ты подходишь к припеву, это уже молитва. (Она поет.) «Госпожа Дева Мария, если я воровал, если я лгал…» Ты должен выложиться целиком. Это должно быть мольбой, ты ведь просишь прощения… А этого совершенно не чувствуется. Ты не выкладываешься, не используешь все возможности своего голоса. Я думаю, что тебе нужно еще много работать. Когда мы вернемся из Америки и когда я дам первые концерты в Париже, лишь тогда ты будешь готов, но до этого даже и не замахивайся на сольный концерт. А я ведь думаю именно о нем. Ты тоже о нем думаешь?
МУСТАКИ (подавленный): Я понимаю, я понимаю…
ПИАФ: Нельзя отрицать, что ты стараешься, но есть много вещей, которым тебе еще надо учиться. В любом случае, есть нечто, чему тебе не надо учиться, потом что у тебя несомненный талант поэта и композитора».
Эти требования, подчас чрезвычайно суровые, которые Эдит предъявляла певцу-дебютанту, она всегда выполняла сама.
«Она хотела быть первой, – будет вспоминать Мустаки. – И это были не просто амбиции, это была установка. Нечто мистическое, к чему не подходили полумеры. Ей было необходимо всегда оставаться на высоте… Если уж ты поднялся на сцену, то должен выложиться до конца. Когда ты поешь, ты ничего не оставляешь себе. Когда ты пишешь, то не останавливаешься до тех пор, пока не понимаешь, что уже не можешь сделать лучше… Я писал песни и до встречи с ней, она заставила меня пересмотреть все мое творчество от А до Я. Я полагал все свои творения законченными. Я говорил ей: “Они хороши, я исполняю их каждый вечер”. А она отвечала: “Да, но это не поможет тебе покончить с кабаре. Если ты хочешь услышать свои песни в Буэнос-Айресе, в Гётеборге или Берлине, нужно, чтобы они получили новое звучание».
Пиаф не довольствовалась тем, что заставляла Мустаки переработать уже существующие песни, она требовала, чтобы он писал новые композиции, и прежде всего песни, предназначенные для нее.
Однажды во время ужина в ресторане Эдит предложила другу следующий сюжет: история любви в Лондоне, дело происходит в воскресенье, когда этот город кажется особенно недоброжелательным, холодным.
В этой теме нет ничего нового, в ней собраны все клише, присущие реалистической песне: портовый город, монотонность будней, мелодрама.
Не слишком задумываясь, молодой автор тут же принялся импровизировать и набросал на бумажной салфетке три или четыре четверостишия, прислушиваясь к советам Эдит.
Когда Мустаки искал рифму к слову «порт», ему на ум пришло слово «милорд» – ничего удивительного, ведь действие песни разворачивалось в Англии.
Просмотрев наброски, Пиаф взяла авторучку, обвела в кружок эти шесть букв и сказала: «Песня заключена в этом слове, обо всем остальном забыли, отталкиваемся от “милорд”».
Через некоторое время, на гастролях в Каннах, в которых Мустаки сопровождал Пиаф, молодой певец обнаружил на столе своего гостиничного номера тот самый клочок салфетки из ресторана.
Он тут же принялся за работу и на одном дыхании написал текст песни «Milord».
После чего Жо бросился к любимой и продемонстрировал ей плоды своего творчества.
Пиаф песню одобрила, хотя и внесла некоторые изменения в текст.
Так, например, она добавила слово «Dame» в начало строфы: «Dame, le ciel vous comblait» («Конечно, небо вас щедро одарило»).
Дело за малым: найти музыку.
Пиаф тут же вспоминает о Маргерит Монно.
Одна проблема, Гитт проходит курс лечения на водах.
Но кого это может остановить?
Текст песни срочно отправлен композитору.
И вот уже скоро троица собирается в доме Пиаф в Конде-сюр-Вегр на рабочее совещание.
Чтобы облачить слова в музыку, Монно, постоянно стремившаяся к совершенству и при этом всегда не уверенная в собственных силах, подготовила сразу две мелодии к песне.
Композитор уселась за пианино и принялась наигрывать музыкальные произведения Пиаф.
Жо ждал в соседней комнате.
«Затем они присоединились ко мне, – расскажет Мустаки, – и Эдит исполнила ту версию, которую выбрали подруги. “Прекрасно, но могу ли я услышать другой вариант?” – “Не имеет смысла”».
Автор текста настаивает.
Даже за закрытой дверью он слышал кусочек неозвученной музыкальной темы, и эти ноты напомнили ему мелодию, которую он слышал еще до войны в английских кафе Александрии.
Сначала Пиаф страшно разозлилась, что любовник упорствует, но потом сдалась и согласилась исполнить песню еще раз, теперь в другой музыкальной обработке.
В конечном итоге все мы знаем именно второй вариант мелодии.
«“Milord” вписался в песенную схему той эпохи, – комментирует события далеких дней Мустаки сегодня. – В этой композиции четко прослеживается противопоставление куплет – припев, минор – мажор, медленный чарльстон и медленный фокстрот… Это очень классическое сочетание гармоний, с неожиданными паузами, внезапными синкопами, что добавляет произведению пикантности, гениальную ноту, которую никто не ждет».
Впервые со сцены песня «Milord» прозвучала осенью 1958 года, на пластинку она была записана 8 мая 1959 года в Нью-Йорке, в студии «Capitol», 46 улица.
Итак, в начале 1959 года Пиаф вернулась в Америку.
Ее гастроли продлятся около шести месяцев и будут отмечены многочисленными проблемами со здоровьем, а также изменениями в личной жизни.
Певица прилетела в Нью-Йорк 6 января в обществе Жо Мустаки – путешествие в Соединенные Штаты стало обязательным аттракционом для всех «мужчин ее сердца».
Но на сей раз все пошло наперекосяк.
Вне всякого сомнения, не такой влюбленный, как Эдит, Мустаки тут же решил проявить независимость.
У него не было своего ангажемента в Нью-Йорке, певцу отводилась роль сопровождающего, но Мустаки не желал быть новым «месье Пиаф», о чем незамедлительно и сообщил Эдит.
Певица, боясь потерять любовь, принялась закатывать сцену за сценой.
«В такие мгновения я, – рассказывает певец, – не осмелюсь сказать, что ненавидел ее, но испытывал чувства, близкие к ненависти. Эти сцены были такими же жестокими, бурными, как и любовь, которую она могла подарить. Она, как всегда, не боялась противостоять кому бы то ни было».
Чтобы разрядить обстановку, Жо решил посетить Флориду вместе со своим другом Борисом.
Пиаф осталась в Нью-Йорке, она продолжала давать концерты в «Ампир Руум» отеля «Уолдорф Астория».
На следующий день после отъезда любовника, 3 февраля, Эдит познакомилась с Дугласом Дэвисом, молодым американским художником-франкофилом, который мечтал написать ее портрет.
Певица была сражена восхищением этого приятного, предупредительного молодого человека, который, сам того не зная, помог ей забыть недавние ссоры с любимым.
Но здоровье Эдит – как физическое, так и психическое – оставляло желать лучшего.
18 февраля во время исполнения песни «Bravo pour le clown» она снова упала прямо на сцене.
Врачи поставили неутешительный диагноз: геморрагия желудка, вызванная приемом антивоспалительных медикаментов, которые певица пила уже несколько месяцев, чтобы снять ревматические боли.
Шестью днями позже Пиаф пережила операцию по иссечению язвы.
После операции Эдит прошла курс лечения в Пресвитерианском госпитале, где ее навещал Жо Мустаки, срочно приехавший из Флориды.
Любовник сообщил Пиаф, что собирается в самое ближайшее время вернуться во Францию.
Разрыв был неизбежен.
Уязвленная в лучших чувствах, Эдит была намерена вычеркнуть песню «Milord» из своего репертуара, но, прислушавшись к совету Луи Баррье, одумалась.
Пиаф выписалась из больницы 21 марта, чтобы вернуться туда уже через три дня: необходимо было новое хирургическое вмешательство, на сей раз ей оперировали кишечник.
В последующие недели все такой же внимательный и чуткий Дуглас Дэвис приходил в госпиталь почти каждый день и развлекал больную.
Эдит не устояла перед чарами молодого художника: не успев толком оправиться, она нанесла визит в мастерскую живописца, расположенную на 35-й Восточной улице, дом 325.
Так началась новая идиллия, призванная исцелить раны, нанесенные предыдущим любовным романом.
Повторилась извечная история: Пиаф стала повсюду возить Дугласа за собой.
Сначала любовники отправились в Вашингтон, где певица с 12 по 23 мая снова выступала на сцене отеля «Шорхем», затем в Монреаль, где с 4 по 12 июня ее имя украшало афишу казино «Бельвю».
Эди́т Пиа́ф (настоящее имя Эди́т Джова́нна Гассьо́н, фр. Édith Giovanna Gassion; 19 декабря 1915, Париж, Третья французская республика — 10 октября 1963, Грас, Франция) — французская певица и актриса, ставшая всемирно знаменитой благодаря таким песням, как Non, je ne regrette rien, La Vie en rose, Hymne à l’amour, Mon légionnaire, La Foule, Milord, Tu es partout, Mon Dieu и L’Accordéoniste.
Родилась в семье несостоявшейся актрисы Аниты Майяр, на сцене выступавшей под псевдонимом Лина Марса, и акробата Луи Гассьона.
В начале Первой мировой войны он отправился добровольцем на фронт.
Специально получил двухдневный отпуск в конце 1915 года, чтобы увидеть свою новорождённую дочь Эдит.
По одной из версий, своё имя будущая певица получила в честь британской медсестры Эдит Кэвелл, расстрелянной немцами 12 октября 1915 года.
Через два года Луи Гассьон узнал, что жена его бросила, а дочь отдала на воспитание своим родителям.
Условия, в которых жила маленькая Эдит, были ужасающими.
Бабушке некогда было заниматься ребёнком, и она часто наливала внучке в бутылочку вместо молока разбавленное вино, чтобы та её не беспокоила.
Тогда Луи отвёз дочь в Нормандию к своей матери, содержавшей публичный дом.
Потом выяснилось, что трёхлетняя Эдит совершенно слепа.
К тому же оказалось, что в первые же месяцы жизни у Эдит начал развиваться кератит, но бабушка по материнской линии, видимо, этого просто не замечала.
Когда никаких других надежд не оставалось, бабушка Гассьон и её девицы повезли Эдит в Лизье к святой Терезе, куда ежегодно собираются тысячи паломников со всей Франции.
Поездку назначили на 19 августа 1921 года, а 25 августа 1921 года Эдит прозрела.
Ей было шесть лет. Первое, что она увидела, — это клавиши пианино.
Но глаза её так и не наполнились солнечным светом.
Великий французский поэт Жан Кокто, влюблённый в Эдит, называл их «глазами прозревшего слепца».
Вскоре Эдит пошла в школу, окружённая заботами любящей бабушки, но добропорядочные обыватели не хотели видеть рядом со своими детьми ребёнка, живущего в публичном доме, и учёба для девочки очень быстро закончилась.
Тогда отец забрал Эдит в Париж, где они стали вместе работать на площадях: отец показывал акробатические трюки, а его девятилетняя дочь пела.
Эдит зарабатывала пением на улице до тех пор, пока её не взяли в кабаре «Жуан-ле-Пен».
Когда Эдит исполнилось пятнадцать лет, она познакомилась со своей младшей единокровной сестрой Симоной.
Мать Симоны настаивала на том, чтобы одиннадцатилетняя дочь начала приносить в дом деньги, отношения в семье, где кроме Симоны росли ещё семеро детей, складывались тяжёлые, и Эдит забрала младшую сестру к себе петь на улице.
До этого она уже жила самостоятельно.
В 1932 году Эдит познакомилась с владельцем магазина Луи Дюпоном (фр. Louis Dupont), через год у 17-летней Эдит 11 февраля 1933 года родилась дочь Марсель (фр. Marcelle).
Однако Луи не устраивало, что Эдит слишком много времени уделяет своей работе, и он потребовал оставить её.
Эдит отказалась, и они расстались.
Вначале дочь оставалась с матерью, но однажды, придя домой, Эдит не обнаружила её.
Луи Дюпон забрал дочь к себе, рассчитывая, что любимая женщина вернётся к нему.
Дочь Эдит заболела туберкулёзным менингитом и попала в больницу.
В результате Марсель скончалась (7 июля 1935). Она была единственным ребёнком, родившимся у Пиаф.
В 1935 году, когда Эдит исполнилось двадцать лет, её заметил на улице Луи Лепле (фр. Louis Leplée), владелец кабаре «Жернис» (фр. le Gerny’s) на Елисейских Полях, и пригласил выступать в своей программе.
Он научил её репетировать с аккомпаниатором, выбирать и режиссировать песни, объяснил, какое огромное значение имеют костюм артиста, его жесты, мимика, поведение на сцене.
Именно Лепле нашёл для Эдит имя — Пиаф (на парижском арго значит «воробушек»).
В рваных туфлях она пела на улице: «Родилась, как воробей, прожила, как воробей, умерла, как воробей».
В «Жернисе» на афишах её имя было напечатано как «Малышка Пиаф», и успех первых же выступлений был огромным.
17 февраля 1936 года Эдит Пиаф выступила в большом концерте в цирке «Медрано» вместе с такими звездами французской эстрады, как Морис Шевалье, Мистенгетт, Мари Дюба.
Короткое выступление на Радио-Сити позволило ей сделать первый шаг к настоящей славе — слушатели звонили на радио, в прямой эфир, и требовали, чтобы Малышка Пиаф выступала ещё.
Однако успешный взлёт был прерван трагедией: вскоре выстрелом в голову был убит Луи Лепле, и Эдит Пиаф оказалась в числе подозреваемых, так как он в завещании оставил ей небольшую сумму.
Газеты раздули эту историю, и посетители кабаре, в котором выступала Эдит Пиаф, вели себя враждебно, считая, что они вправе «наказать преступницу».
Вскоре Эдит познакомилась с поэтом Раймоном Ассо, который окончательно определил дальнейший жизненный путь певицы.
Именно ему во многом принадлежит заслуга появления на свет «Великой Эдит Пиаф».
Он научил Эдит не только тому, что непосредственно относилось к её профессии, но и всему тому, что ей было необходимо в жизни: правилам этикета, умению выбирать одежду и многому другому.
Раймон Ассо создал «стиль Пиаф», исходя из индивидуальности Эдит, он написал песни, подходящие только ей, «сделанные на заказ»: «Париж — Средиземноморье», «Она жила на улице Пигаль», «Мой легионер», «Вымпел для легиона».
Музыка к песне «Мой легионер» написана Маргерит Монно, которая тоже впоследствии стала не только «своим» композитором, но и близкой подругой певицы.
Позже Пиаф создала с Монно ещё несколько песен, и среди них — «Маленькую Мари», «Дьявол рядом со мной» и «Гимн любви».
Именно Раймон Ассо добился того, чтобы Эдит выступила в мюзик-холле «АВС» на Больших бульварах — самом знаменитом мюзик-холле Парижа.
Выступление в «АВС» считалось выходом в «большую воду», посвящением в профессию.
Он также убедил её сменить сценический псевдоним «Малышка Пиаф» на «Эдит Пиаф».
После успеха выступления в «АВС» пресса написала об Эдит: «Вчера на сцене „АВС“ во Франции родилась великая певица».
Необыкновенный голос, истинный драматический талант, трудолюбие и упрямство уличной девчонки в достижении цели быстро привели Эдит к вершинам успеха.
Эдит помогла найти себя и начать свой путь к успеху многим начинающим исполнителям — Иву Монтану, ансамблю «Компаньон де ла Шансон», Эдди Константену, Шарлю Азнавуру и другим дарованиям.
В 37 лет Пиаф снова влюбилась и даже вышла замуж за поэта и певца Жака Пилса, но брак вскоре распался.
В 1952 году Эдит попала подряд в две автокатастрофы, обе с Шарлем Азнавуром; чтобы облегчить страдания, вызванные переломами руки и рёбер, врачи делали ей уколы морфия, и Эдит вновь попала в наркотическую зависимость, от которой излечилась лишь через 4 года.
В 1954 году Эдит Пиаф снялась в историческом фильме «Тайны Версаля» вместе с Жаном Маре.
25 сентября 1962 года Эдит пела с высоты Эйфелевой башни по случаю премьеры фильма «Самый длинный день» песни «Нет, я ни о чём не жалею», «Толпа», «Милорд», «Ты не слышишь», «Право любить». Её слушал весь Париж.
Последнее её выступление на сцене состоялось 31 марта 1963 года в оперном театре г. Лилль.
10 октября 1963 года Эдит Пиаф не стало.
Тело певицы было перевезено из города Грасса, где она скончалась, в Париж в обстановке секретности, и официально о её кончине было объявлено в Париже только 11 октября 1963 года (с чем связаны ошибки в некоторых источниках).
В тот же день, 11 октября 1963 ушёл из жизни друг Пиаф Жан Кокто.
Существует мнение, что он скончался, узнав о смерти Пиаф.
Похороны певицы состоялись на кладбище Пер-Лашез.
На них собралось более сорока тысяч человек, многие не скрывали своих слёз, цветов было столько, что люди были вынуждены идти прямо по ним.
Эдит Пиаф написала две автобиографии «На балу удачи» и «Моя жизнь», а её подруга молодости, называвшая себя единокровной сестрой Эдит, Симона Берто также написала книгу о её жизни.
Наиболее достоверные сведения о певице можно найти в книге Пьера Дюкло и Жоржа Мартена «Пиаф», вышедшей на русском языке в 1998.
Именем певицы названа малая планета (3772) Пиаф, открытая 21 октября 1982 сотрудником Крымской астрофизической обсерватории Людмилой Карачкиной.
Памятник Эдит Пиаф установлен на площади Пиаф (Place Edith Piaf) в Париже.
Перевод: Milord
Идите сюда, Милорд, Садитесь за мой стол.
Так холодно на улице, Но здесь уютно.
Позвольте за вами ухаживать, Милорд, Чувствуйте себя как дома.
Доверьте свои печали моему сердцу, Кладите ноги на стул.
Я знаю, вы, Милорд, Никогда не видели меня, Я всего лишь портовая девка, Лишь только уличная тень.
Но все же, я до вас дотронулась, Когда вы шли вчера, Вы были так горды.
Ещё бы! Собой заполонили небо,Ваш шелковый платок, Растрепался на плечах, Ваша роль была прекрасна, Вы словно были королем...
Вы шли самодовольно Под руку с барышней.
Боже! Как она была красива, От этого похолодело в моем сердце...
Говорят, иногда достаточно Одного только корабля, Чтобы все рушилось, Когда корабль уплывaет.
Он увёз с собой Девушку с нежным взглядом, Которая не могла понять, Что разобьет вашу жизнь.
Любовь заставляет лить слезы.
Так существование Вам дает все шансы, Чтобы вернуть их потом.
Давайте же, идите сюда, Милорд, Вы сейчас как ребенок, Дайте за вами поухаживать, Милорд.
Войдите в моё королевство!
Я залечу совесть, Я пою романс, Я воспеваю милордов, Которым не дан был шанс.
Посмотрите на меня, Милорд, Вы никогда меня не видели.
Вы плачете, Милорд. Я не поверю в это никогда.
Ну, давайте же, Милорд! Улыбнитесь мне, Милорд! Так лучше! Немного усилий И вот, получилось.
Давайте, смейтесь, Милорд! Давайте, пойте, Милорд! Та-да-да...Да, танцуйте, Милорд!
Та-да-да...Браво, Милорд! Еще, Милорд! Та-да-да...
