Следующей крупной вехой в научной биографии Р. Г. Кузеева стала его монография «Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: этногенетический взгляд на историю» (1992). В 1980-е гг. Р. Г. постепенно подступает к тому, чтобы начать комплексное изучение этнической ситуации в регионе, но уже не только в Башкирии. Вероятно, Кузеев уже давно задумал написать работу, в которой бы было показано историко-культурное взаимодействие основных народов региона.
У этой книги два, если так можно сказать, прародителя. Теоретический – концепция ученика великого Франца Боаса, американского антрополога Кларка Дейвида Уисслера (1870–1947) о культурных ареалах. В своей книге «The American Indian» (1917) Уисслер выделил в местах расселения североамериканских индейцев культурные регионы, изучил диффузию и адаптацию, способы и варианты распространения культурных явлений. С именем Уисслера принято связывать возникновение учения об историко-этнографических (в западной антропологии – историко-культурных) областях. Не знаю, откуда Кузеев узнал об этой теории, но он (к сожалению, без ссылок на первоисточник – в условиях господства в советской этнографии идей Ю. В. Бромлея это, видимо, и невозможно было сделать) блестяще использовал ее в своем труде. К слову сказать, в мировой науке эта концепция Уисслера оказалась невостребованной…
Что касается фактической стороны упомянутой книги Кузеева, то ее источником послужил фундаментальный труд австрийского ученого Андреаса Каппелера (р. 1943) «Rußlands erste Nationalitäten. Das Zarenreich und die Völker der Mittleren Wolga vom 16. bis 19. Jahrhundert» (1982). Однако Раиль Гумерович расширил хронологические рамки своего исследования, углубившись в древность, добавил территорию Южного Урала и снабдил монографию важными теоретическими выводами. В ней ученый подвел своеобразный итог своего пути в науке. Как и в случае с Уисслером, труд Кузеева до сих пор не всеми осмыслен, хотя он является практической реализацией известного высказывания Л. Я. Штернберга, которое любил повторять Кузеев: «Кто знает один народ – не знает ни одного». К сожалению, некоторые ученые забывают и другие слова процитированного автора: «Не делай себе кумира из своего народа, своей религии, своей культуры. Знай, что все люди потенциально равны: несть ни эллина, ни иудея, ни белого, ни цветного».
Если внимательно читать работы Кузеева, то можно заметить, что уже в 1960-е гг. он стал задумываться над тем, как выйти из жестких догматических рамок советского обществознания. Во всех его публикациях, написанных с позиций господствующего тогда в нашей этнографии примордиализма, можно то тут, то там встретить конструктивистские оговорки, хотя сам автор, по понятным причинам, не мог давать ссылки на публикации теоретиков этого направления, которые, безусловно, знал, неоднократно выезжая за пределы СССР на профильные научные форумы и общаясь с широким кругом отечественных и зарубежных этнографов. Однако позднее, когда конструктивизм перешел в наших общественных науках в наступление, Р. Г. Кузеев не стал его абсолютным апологетом, хотя, судя по последним прижизненным публикациям, медленно дрейфовал в сторону этого направления. Для него был характерен осторожный анализ того или иного явления, которое он сам сначала должен был хорошо обдумать и взвесить, прежде чем включить его в свой исследовательский инструментарий. И даже сегодня, несмотря на бравурные заверения американского политолога Канчан Чандры, что конструктивизм одержал окончательную победу над примордиализмом, у многих все еще остаются вопросы к конструктивистам, а потенциал примордиализма, как показал в своих книгах и статьях Р. Г. Кузеев, далеко не исчерпан.
Раиль Гумерович всегда поражал меня исключительно неформальным подходом к своей профессии. По моим наблюдениям, большинство местных ученых, достигнув 40-летнего возраста и добившись определенного профессионального статуса, своего интеллектуального «потолка», прекращали интересоваться новинками литературы по специальности и вектором развития своей научной дисциплины.
С Кузеевым все было иначе. Стоило мне ему сказать, что я недавно приобрел чью-то только что вышедшую монографию, как сразу же выслушивал от него ее краткую характеристику, оценку сильных и слабых сторон, отдельные штрихи биографии автора. До самой своей болезни, которая, как в свое время С. П. Толстова, лишила его возможности творить, Р. Г. Кузеев живо интересовался тенденциями развития науки, причем не только своей, но и смежных. Со многими представителями научного сообщества страны он был знаком лично, они постоянно присылали ему свои новейшие публикации, просили дать на них отзыв или рецензию.
Интересы Кузеева отнюдь не ограничивались гуманитарными науками. Как известно, он долгие годы был заместителем по науке председателя Президиума Башкирского филиала АН СССР. На этом посту ему приходилось вникать, и отнюдь не формально, в проблемы не только историков, но и филологов, языковедов, экономистов, физиков, математиков и биологов. Проблемы естественных наук были для него просто административными обязанностями или удовлетворением собственного любопытства. Являясь свидетелем развития генетики, он попытался применить ее достижения к проблемам этногенеза, сформировав группу из этнографов и биологов, которая занялась изучением проблемы происхождения башкирского народа уже с помощью естественнонаучных методов. Результатом стало появление серии публикаций и защита диссертаций на эту тему. Со временем, правда, Раиль Гумерович понял, что, как он любил говорить, «этнос у нас в головах», и отошел от этой работы, которая в итоге постепенно угасла. Сейчас, к сожалению, она в нашей республике возродилась в довольно вульгарном, если не сказать больше, виде: отдельные сторонники этого метода в устных беседах уверяли меня, что, мол, установили – у каждого башкирского рода есть своя ДНК.
О Раиле Гумеровиче можно писать очень и очень много – слишком масштабной была эта личность. Он – один из немногих отечественных ученых, который не замыкался в своих любимых Средневековье и Новом времени. Когда на территории нашей страны обострились межнациональные конфликты, он взялся за анализ их причин и способов преодоления этих явлений. Его публикации на эту тему вполне можно сопоставить с соответствующими работами о современности номадоведов-медиевистов Н. Э. Масанова и Н. Н. Крадина, гомероведа, этрусколога и хеттолога В. Л. Цымбурского. Итогом этих штудий Кузеева стал проект Государственной программы «Народы Башкортостана», призванной гармонизировать межэтнические отношения в полиэтничном регионе. Ее острое обсуждение, сопровождавшееся фактически травлей Раиля Гумеровича местной общественностью, интеллигенцией и просто его завистливыми недругами, возможно, на несколько лет сократило жизнь ученого.
В этой упомянутой Программе Кузеев сформулировал образ будущего, причем, я бы сказал, не ближайшего. Чем-то она напоминает мне Программу КПСС 1961 г. с ее скорым построением коммунизма. Но именно так видел Раиль Гумерович перспективу нашей многонациональной страны – в мирном, взаимообогащающем взаимодействии и плодотворном развитии всех народов с обязательным сохранением у каждого своей этничности, в том числе родных языков. Он очень далеко заглядывал в будущее.
Кузеев был очень жизнерадостным, общительным человеком, обладал остроумием, знал множество анекдотов и любопытных историй. Он никогда не мстил своим врагам, коих у него в республике хватало, ибо был на много голов выше их в интеллектуальном и культурном отношениях. Он всегда приходил на работу в отличном костюме, в белоснежной рубашке, крайне редко курил, интересовался жизнью сотрудников, научных учреждений, от него исходила мощная харизма настоящего интеллектуала европейского типа.
Сегодняшняя ситуация с наукой в России и углубляющаяся специализация научных дисциплин в мире не способствуют появлению такого рода ученых, каким был Р. Г. Кузеев. Эпоха энциклопедистов, уходящая своими корнями в античность, видимо, подошла к концу. На смену ей приходит новый мир искусственного интеллекта, перспективы которого для человечества пока четко не просматриваются.
Возможно, через какое-то количество лет квантовые компьютеры будут писать за гуманитариев книги (с представителями точных наук это случится гораздо раньше), но пока не появится машина времени (а возможность ее создания теоретическая физика допускает), та источниковая база, которую собрал за свою жизнь Раиль Гумерович, останется уникальной, добрать ее или повторить уже невозможно. Поэтому даже сильный искусственный интеллект (AGI) тут будет бессилен. Труды Кузеева уже вошли в тот длинный ряд сочинений ученых прошлого, в котором стоят, в частности, Геродот, Тацит и участники российских Академических экспедиций XVIII в., т. е. из монографий они превратились в собрание источников.
Научные теории устаревают гораздо быстрее, но даже с учетом этого выводы Раиля Гумеровича, рассыпанные в его многочисленных работах, я думаю, еще долго будут служить людям, ведь мы еще не до конца осмыслили и творчески развили то, что оставил нам этот замечательный исследователь.
________
Из книги: Кузеев Раиль Гумерович: ученый, творец, гражданин: сборник статей / сост. и отв. ред. И. Г. Петров. 2-е изд., доп. Уфа: ООО ПМ «Книга-принт», 2024. С. 172–176
Автор: Игорь КУЧУМОВ
ПРЕДЫДУЩАЯ ЧАСТЬ: - Часть первая
Издание «Истоки» приглашает Вас на наш сайт, где есть много интересных и разнообразных публикаций!
