Автор Эльмира Ибрагимова
11 глава
Все сказанное матерью Марата было правдой, она скрыла только одно – причину, по которой Марат, перенеся стресс, опять вернулся к наркотикам. Калимат Расуловна заплакала. Фатима молча взяла ее за руку, пытаясь как-то утешить отчаявшуюся мать своего любимого.
– Не надо плакать, все будет хорошо. Мы с Маратом решили: к старому возврата больше не будет, ходим на лечение, стараемся. Я не оставлю его.
– Спасибо тебе, девочка моя. Ты очень добрая, и я рада, что вы вместе, что Марат не остался один на один со своей бедой. Муж, конечно, остынет и все опять простит Марату, вернет в дом. Омар любит его, считает сыном, совместных детей у нас с ним нет. Но пока муж и слышать о Марате и его возвращении домой не хочет. Он обижен на него – устроил его работать к себе на фирму, платил хорошие деньги. Но Марат и там все испортил. Вернувшись к наркотикам, наделал много долгов, потратил большие суммы, взятые у клиентов фирмы. Очень некстати у мужа пропала большая сумма денег из ящика письменного стола. Я уверена: их взял не Марат, а племянники Омара, они в то время гостили у нас. Но я не могу убедить мужа в этом, он все списывает на наркотики, и потому уверен: это дело рук Марата.
– Но ваш муж должен понимать: оставить наркотики очень сложно. Не только у Марата случаются срывы, процент излечившихся полностью невелик. Нужна очень большая сила воли, чтобы оставить наркотики совсем. Но я верю: Марат с этим справится.
Калимат Расуловна обняла Фатиму:
– Спасибо тебе, милая, ты меня успокоила. Я очень на тебя надеюсь. Можешь рассчитывать на мою помощь во всем, держи меня в курсе ваших дел. Муж не знает о том, что вы вместе, я сказала ему: Марат живет один в съемной квартире. Омар у меня слишком строгий и не понимает свободных добрачных отношений.
Фатима опустила голову, но Калимат Расуловна почувствовала ее смущение и тут же исправилась:
– Сын говорил мне, что у вас все серьезно, что вы собираетесь пожениться. А я думаю, вам пока лучше пожить так, как жили до сих пор, в гражданском браке. Бумажка еще никого не удержала, а у вас, я вижу, любовь. Значит, все будет хорошо. И свадьбу мы вам в свое время сыграем самую красивую и пышную, и все для вашего будущего сделаем, как надо. Только пока рано об этом говорить – Марат должен измениться в корне, иначе все теряет смысл.
Вернувшийся из магазина Марат внимательно вглядывался в лица матери и Фатимы. Они были спокойными и довольными, значит, его любимые женщины пообщались между собой нормально.
Дни шли своей чередой. К ним часто приходила Калимат Расуловна, иногда приносила продукты и немного денег, но расходы молодой семьи были выше доходов. Вернее, доходов не было совсем, а деньги, которые Фатима периодически снимала с книжки на жизнь и лечение Марата, утекали, как вода. В запасе осталось совсем немного, и она сняла с книжки весь остаток, чтобы не ходить каждый раз в банк.
«Надо устраиваться на работу», – решила Фатима, но тут же подумала о Марате – нежелательно пока оставлять его одного.
Девушка решила купить компьютер и подрабатывать дома, набирая курсовые и дипломные для студентов, а также любые другие печатные материалы. Они выбрали хороший компьютер, который, к сожалению Фатимы, опять же съел приличную сумму из их небольшого запаса.
Девушка начала действовать. На следующий же она расклеила на столбе и заборе возле своего факультета несколько объявлений с предложением компьютерных услуг, обратилась и к Тане, секретарше декана, попросила помочь с заказами.
– Это не проблема, – успокоила ее Татьяна, – оставь свой телефон. Сейчас курсовые у нас начнутся, потом дипломные, преподаватели часто подходят со своими методичками и планами. Работой я тебя завалю, успевать не будешь. Хотя они не так уж щедро платят, как хотелось бы.
– Ничего, лишь бы работы было больше, – уверенно сказала Фатима.
Снежный ком работы, которую ей поставляла Татьяна, радовал, но в то же время и утомлял девушку. Днем Фатима старалась уделять максимальное внимание Марату. Ходила с ним к врачу, гуляла, общалась, не давая унынию и скуке поселиться в его сердце. А ночами сидела за компьютером, работая как одержимая. Иногда, вздремнув совсем недолго, вскакивала с постели и тут же садилась за компьютер. Ее работа – грамотный и безупречный набор, ответственное отношение к срокам – нравилась заказчикам, и потому они рекомендовали ее своим знакомым и коллегам. Работы прибавлялось с каждым днем. Но она только радовалась этому: даже после всех необходимых трат ей удавалось отложить деньги.
Марат не раз порывался найти работу, связывался со знакомыми, просил их содействия, но Фатима была непреклонна:
– Ты будешь работать, Марат, обязательно будешь! Но позже, сейчас главное – окончательно прийти в себя и долечиться.
И все же однажды Марат радостно сообщил ей, что нашел работу в фирме у своего друга. И зарплату ему обещали приличную, и работа не очень сложная. Фатима, немного поколебавшись, согласилась: может быть, Марат и прав. Его угнетает безделье, расстраивает тот факт, что они живут на ее деньги, хотя какая разница, если они с любимым одно целое?
Жизнь понемногу налаживалась, но через некоторое время произошло то, чего Фатима так боялась – Марат опять пропал. И, поискав его два дня, она убедилась: парень уже в который раз сорвался. Он вернулся поникшим, просил прощения и винил себя за новый срыв. Фатима простила и приняла его. Но теперь срывы у Марата периодически повторялись. Фатима устала и начала терять надежду. Марат уходил и приходил измученный и опустошенный. Иногда обижал ее, не ведая, что говорит и делает. Пару раз даже поднимал руку на девушку, что испугало ее. Но она понимала: это просто не он, а другой человек – жестокий, неадекватный. Трезвея, он просил прощения у Фатимы, плакал от собственного бессилия, часами сидел у ее ног, обнимая ее колени. А через некоторое время все повторялось снова и снова. У девушки не было сил оттолкнуть его, она любила Марата и не могла отказаться от него даже сейчас. Как ни странно, он не вызывал у нее злости и раздражения. Только жалость и любовь. Он умолял Фатиму не говорить о его срывах матери, и она на вопросы Калимат Расуловны неизменно отвечала: «Все у нас хорошо!».
Та смутно догадывалась, что не все у них ладно. Фатима не брала у нее денег, говорила, что им хватает того, что она зарабатывает. А Марат из-за своих срывов опять остался без работы.
Девушка очень экономно расходовала деньги, не тратя на себя ни копейки из заработанного. И однажды получила замечание от Тани:
– Для чего ты деньги зарабатываешь, ведь ходишь в таком тряпье? – бестактно ляпнула та, когда Фатима пришла к ней за работой. – Ты раньше хорошо одевалась, со вкусом, а сейчас совсем себя запустила.
Фатима только после ее слов обратила внимание на свой старенький плащ, износившийся до неприличия, на платья, потерявшие вид, на уже неприлично стертую обувь. Вечером она пересчитала собранные деньги, довольная тем, что смогла накопить неплохую сумму.
«Не буду тратить их сразу, пока куплю себе только плащ и спортивный костюм Марату. Так понемногу, с каждой подработки обновлю свой и его гардероб», – подумала она.
В ту ночь девушка просидела за компьютером до самого утра, сроки поджимали, а заказчик обещал щедро заплатить за срочность. Под утро Фатима уже не чувствовала затекших рук и ног, шеи и спины. Голова болела, а глаза закрывались, но работа была еще не закончена. Девушка, боясь разбудить спящего Марата, тихонько встала и прошла в кухню, сварила себе кофе, умылась, чтобы быть в состоянии продолжить работу. Проходя мимо дивана, она засмотрелась на сладко спящего Марата и заботливо поправила на нем одеяло.
Утром она проснулась позже обычного. Обойдя квартиру, нашла на кухне записку: «Ушел за хлебом и молоком, солнышко, скоро буду!». Но прошел час, два, три, а Марата все не было.
– Боже, что с ним могло случиться! – разволновалась Фатима. Магазин совсем рядом с домом. Куда он мог деться?
Фатима не знала, куда ей идти, но машинально одевалась. «Может, кто-то вызвал Марата, и он не успел предупредить меня, – успокаивала себя девушка. – Кажется, он собирался пойти к кому-то по поводу работы. Не буду паниковать, схожу в магазин, куплю продукты, так время быстрее пройдет».
Фатима открыла сумку, чтобы взять кошелек, но он оказался пустым. «Странно, в кошельке были деньги», – подумала она и направилась к платяному шкафу, на верхней полке которого под бельем лежал весь их денежный запас.
Но и там было пусто. Фатима застыла на месте: еще вчера она пересчитала довольно большую сумму, выделив небольшую часть: на плащ себе и спортивный костюм для Марата.
Марат не вернулся домой ни завтра, ни через неделю. Калимат Расуловна, вызванная Фатимой через три дня, не находила себе места, узнав об исчезновении сына:
– Куда он мог деться, Фатима?
– Если бы я могла знать! Но он ничего не говорил, никуда не собирался.
– Ты меня прости, но ответственность за него сейчас несешь ты, раз вы живете вместе. Я была спокойна, надеялась на тебя. А ты, выходит, недоглядела.
– В чем я виновата? – чуть не плакала от обиды девушка. – Как я могла предусмотреть уход Марата? Он обещал мне, что больше не вернется к прошлому. Я верила, старалась ему помочь. А теперь виновата?
– Ты все делала неправильно, – продолжала добивать Фатиму Калимат Расуловна. – Разбаловала парня вместо того, чтобы сделать из него настоящего мужчину. Марат с тобой еще хуже стал. Срывы случаются чаще, чем это было раньше. Когда мой сын жил на квартире, я держала руку на его пульсе, знала о каждом его шаге. Но появилась ты, и я расслабилась, передоверила мальчика тебе. А ты его упустила.
Кровь ударила Фатиме в лицо от жгучей обиды.
– Почему вы ко мне так несправедливы? Я не могла следить за ним круглосуточно. Перед тем, как Марат ушел, я работала всю ночь, уснула под утро, когда начало светать. Он ушел в это время. В чем моя вина?
– Не знаю, но до того, как вы встретились, у него в жизни многое уже изменилось к лучшему. Мы его вылечили, нарадоваться на сына не могли. С тобой Марат потерял интерес ко всему, бросил учебу и работу. Он теперь уже не имеет никаких стремлений и стимулов к жизни. Ты, ты и только ты виновата во всем, – после этих обвинительных слов мать Марата ушла.
Фатима проплакала всю ночь, размышляя над словами Калимат Расуловны. Почему она так изменилась к ней? А ведь совсем еще недавно благодарила Фатиму за поддержку Марата, говорила об их свадьбе.
– Наверное, она права, – винила себя Фатима. – Я поменялась с Маратом ролями, превратила себя в ломовую лошадь, а его – в ленивого, безразличного ко всему вокруг человека. В самом начале наших отношений, после моей выписки из больницы, он был другим. Марат работал, все заботы взял на себя. А потом началось: он срывался, возвращался к старому, а я прощала снова и снова, помогала ему катиться по наклонной. Надо было иначе, строже, категоричнее. Но я не могла быть с Маратом такой. Ведь я люблю его.
Марат вернулся через десять дней. В дверь позвонила Рукият, соседка по лестничной площадке, и без слов, одними глазами презрительно показала на сидящего на полу Марата. Он смотрел на Фатиму отсутствующим взглядом, проходившим как будто сквозь нее. Девушка с трудом подняла безвольное тело и втащила в квартиру. Фатима испытывала противоречивые чувства: стыд перед соседкой, ставшей свидетельницей этой сцены, отчаяние и усталость. Но в то же время радость и успокоение: любимый все-таки жив, с ним ничего не случилось.
Кое-как уложив Марата на диван, Фатима всю ночь просидела рядом с ним, в кресле. Она плакала, одновременно ругала и жалела любимого, не зная, что ей теперь делать и как дальше жить. Девушка уже не надеялась на то, что Марат изменится, справится с собой, хотя до недавнего времени была уверена: он вопреки всему избавится от пагубной привычки. Мысли о том, что теперь ей надо оставить Марата и жить своей жизнью, у Фатимы даже не возникало, она не могла себе представить себя без него. Хотя Калимат Расуловна, наверное, права: она не должна брать на себя ответственность за его судьбу. Возможно, случись с ним такое, когда он жил один, а мать контролировала каждый его шаг, родители своевременно приняли бы меры. А так они многого не знают: Фатима часто скрывала от Калимат Расуловны происходящее, жалела Марата и каждый раз верила его очередным обещаниям. А Марат с каждым разом опускался все ниже и катился по наклонной. Вот уже и деньги из дому унес. Фатима нисколько не жалела их, она отдала бы Марату не только деньги, но и свою жизнь. Но этот поступок еще раз красноречиво доказывал: Марату вряд ли удастся справиться с собой. Неужели все зря?
Девушка так и уснула, сидя в кресле, словно провалилась в глубокий, похожий на обморок, сон. А проснувшись под утро, с ужасом обнаружила: Марата нет на месте. Фатима побежала в другую комнату, в ванную. Марат сидел за кухонным столом, уронив голову на руки, но не спал. Он поднял голову, пристально посмотрел на девушку и вновь опустил глаза. А потом сказал, с трудом выдавливая из себя слова.
– Выслушай меня, сейчас я уйду, Фатима. Мне надо уйти. Я загнал себя в тупик, из которого выхода нет. Знаю и то, что нет мне прощения после всего, что я сделал. Потому и не смог прийти к тебе трезвым, в глаза я тебе смотреть не могу.
– Нет, это ты послушай меня, Марат. Хочу, чтобы ты знал: если ты действительно все осознал, я готова дать тебе еще один, последний шанс. Только подумай об этом серьезно: сможешь ли ты хотя бы теперь справиться с собой и своими привычками? Или ты окончательно сдался?
Марат молча посмотрел на Фатиму, а она никак не могла подобрать слова, чтобы сказать ему все, что собиралась. Комок в горле и предательская жалость, вопреки всему сжимающая сердце в тиски, не давали ей говорить. Не поднимая глаз на Фатиму, глядя куда-то в сторону, Марат ответил:
– Нет, не смогу. Я и в самом деле окончательно сдался. И все для меня уже кончено. Все уже все поздно, Фатима. Меня убьют, они меня везде достанут.
– Кто? За что? Почему тебя должны убить? – испуганно спросила Фатима.
– Я не хотел говорить об этом, не хотел прибавлять штрихи к моему и без того уродливому портрету, ты и так его уже рассмотрела, живя со мной. Но ты имеешь право знать. У меня долг, я проиграл в карты огромную сумму денег. Дал кредиторам расписку с обязательствами и сроками – они воспользовались тем, что я ничего не соображал в тот момент. Этот долг я не смогу выплатить, и потому должен исчезнуть из города. Рано или поздно они меня все равно найдут, сейчас уже ищут. Я уеду завтра. Пришел попрощаться с тобой и попросить у тебя прощения.
– Что за глупости ты говоришь, Марат? – уже не на шутку испугалась Фатима. – Зачем тебе исчезать из города, даже если ты должен деньги? Мы выплатим твой долг. Если не сможем сразу, то постепенно отдадим эти проклятые деньги. У меня есть золотая цепь, дорогое кольцо, серьги. Продадим все, что можно. Есть и много работы, за которую попрошу оплатить заранее. Думаю, помогут и твои родители. Сколько и кому ты должен?
– Ты не представляешь себе, о какой сумме идет речь, это большие деньги. Я проиграл их, будучи одурманенным и не отдавая себе отчета. Деньги нужны в недельный срок, иначе они включают счетчик. Родители помочь не хотят, те люди уже звонили отцу с требованиями и угрозами. Я не виню родителей, они со мной натерпелись. И ты тоже измучилась со мной, бедная моя. Прости…
– Сколько ты должен? – перебив Марата, спросила Фатима. – Назови сумму.
– Зачем? Я пришел к тебе просить о прощении и вернуть деньги, – Марат полез в карман и вытащил оттуда небольшую пачку купюр. – Возьми, Фатима, здесь чуть больше той суммы, которую я унес в то утро. Не переживай, я не украл их, это мои деньги. Продал машину, но, к счастью, не все деньги за нее мне тогда отдали сразу. Вчера получил остаток денег. Мне хватает отдать тебе хотя бы те деньги, купить билет и на первое время. Прости меня, Фатима, за все прости. За то, что сломал твою жизнь, заставил так много плакать. За то, что поверила мне, а я оказался скотиной. Прости и прощай, я уезжаю, у меня нет другого выхода.
Фатима стояла оглушенная услышанным, а Марат молча положил деньги на стол.
– Ты с ума сошел, – растерялась она. – Зачем ты принес эти деньги? Значит, ты отдаешь мне долг? Я чужая тебе?
– Ты самая родная и святая. А я просто грязь, недостойная быть под твоими ногами – это так. Я упал слишком низко, дошел до того, что унес деньги из дома. Деньги, заработанные тобой таким трудом в то время, как я лежал на диване. Кто я после этого? Разве не ничтожество? Почему ты никогда мне об этом не говорила? Терпела, прощала, работала за двоих? Я должен тебе гораздо больше, ты так много для меня сделала. Но могу пока вернуть только эту сумму.
– Я тебя никогда ничтожеством не считала. И деньги тебе не одалживала – считала, что они наши общие. Я люблю тебя, не уходи, – плакала Фатима, тщетно умоляя Марата остаться.
Но он ушел. На прощание, уже на пороге, он долго смотрел на Фатиму – в его глазах стояли слезы. Взяв маленькие руки девушки в свои, Марат поцеловал ее холодные пальцы, прижал к своей воспаленной голове. И еще раз попросил:
– Прости меня, я бесконечно виноват. Не должен был я появляться в твоей жизни. Поверил в какой-то момент в себя, надеялся, что сумею порвать с прошлым.
Фатима закрыла дверь за Маратом и, вернувшись в комнату, бессильно опустилась на диван. Она была в полном оцепенении, не плакала, не могла сосредоточиться, словно время для нее остановилось. Через полчаса в дверь позвонили. Фатима бросилась в прихожую и, не посмотрев в глазок, открыла дверь: она была уверена, что вернулся Марат. Но на пороге стояли два незнакомых парня – один высокий, в спортивном костюме и бейсболке, второй – пониже ростом, коренастый, в джинсовых брюках и вызывающе яркой рубашке. Они молча оттеснили девушку от двери и зашли в квартиру.
– Кого вам? Вы, наверное, не туда попали, ребята, – растерялась девушка.
– Мы туда попали, но где тот, который нам нужен? – грубо и жестко сказал парень в бейсболке.
– О ком вы? Что вам здесь нужно?
– Не ори на весь дом, овца! Хуже будет. Где Марат? – нагло рассматривая ее, спросил коренастый. – Он же приходил к тебе, мы это знаем.
– Его нет, он ушел.
– Сами видим, что ушел. И куда, позвольте поинтересоваться?
– Я не знаю. Правда, не знаю.
– Что он говорил? Куда направлялся?
– Не знаю, – растерянно ответила Фатима и расплакалась.
– Ты сейчас быстро все вспомнишь, – сказал высокий и грубо схватил девушку за руку.
Продолжение следует...