Анна Васильевна взяла Зинаиду Валерьевну под руку и, выглядя при этом весьма заговорщицки, отвела бывшую одноклассницу в сторону. На рынке было шумно, кругом были толпы народу и разговаривать так, чтобы услышать каждое слово, было очень непросто.
— Я вижу по твоему лицу, что ты в не в курсе того, что Андрей в Ключах? — спросила Анна Васильевна.
— Допустим, — уклончиво отозвалась Зинаида, а сама даже пот со лба смахнула, настолько разнервничалась она, — ты скажешь мне или нет, что происходит?
— У Маши твоей родители две недели назад погибли, слышала про такое?
Зинаида Валерьевна едва не ахнула. Она ничего не знала про судьбу собственного сына, а уж о том, что у невестки погибли родители, и подавно. Почему же Андрей не позвонил матери, не сообщил ей, не попросил помощи?
— Нет, — дрожащим голосом ответила Зинаида, — как это случилось?
— Сгорели в сарае, — ответила Анна Васильевна, — разумеется, пьяными. С ними еще собутыльник был, тоже сгорел. Так вот сразу после этого твой сын с женой в Ключи и приехали. Зин, ты чего? Не знала об этом?
По лицу Анны Васильевны было ясно, что она была в курсе того, что ее бывшая школьная приятельница ничего про жизнь сына не ведала. Видимо, в Ключах всем было известно о том, что сын ушел от матери, предпочтя жизни с ней жизнь со своей женой.
— Я не знала, Аня, — едва сдерживая раздражение, произнесла Зинаида Валерьевна, — не общаюсь я с Андреем, поссорились мы.
— Из-за Машки, да? — Анна все время норовила чуть ли носом уткнуться в лицо собеседницы, настолько любопытны были ей подробности чужой семейной драмы, — из-за того, что у нее родители такие? Ну так что же теперь, девка не виновата в том, что батя ее пил, да мамку на это же срамное дело подсадил. Бог уже их за грехи покарал, зато Маше осталось в наследство немало всего хорошего. Ну, как хорошего… Скажем так, того, из чего хорошее сотворить можно.
Зинаида Валерьевна вспомнила о том, что у Коровиных в Ключах имелся участок с фермой, на которой в свое время разводил кур и гусей, оттуда же в город отвозили на продажу яйца, овощи и мясо птиц. Какое-то время вроде бы и свиней Коровины разводили, но потом забросили это дело, все продали, кроме участка и пары-тройки птичников и сараев.
— Ты про ферму? — уточнила Зинаида, а Анна Васильевна тут же закивала.
— Ну, конечно! Там ведь и земля, и постройки кое-какие. Все без дела уже третий год стоит, требует участия, ремонта и, сама понимаешь, вложений. Вот твой сын с женой и решили все это с колен поднять.
Зинаида ахнула. Ее сын, который получил диплом юриста и трудился третий год в солидной компании, теперь вдруг решил переквалифицироваться в фермера? От этой мыли несчастной матери, лишенной общения с единственным ребенком, дурно стало.
— Что значит – с колен поднять? — пробормотала она, уже забыв, для чего вообще на рынок пришла. Не хотелось уже ни творога со сметаной, ни свежих куриных яиц, сваренных всмятку, ни домашнего варенца. Срочно нужно было звонить Андрею, спасать его от чудовищной ошибки, которую тот совершал по собственной воле.
— А-то и значит, — с умным видом Анна смотрела на бывшую одноклассницу, — что будет ферма Коровиных развиваться, только теперь не Коровиным принадлежать, а невестке твоей, Марии. Ты знаешь о том, что то движимое и недвижимое, что по наследству передается, между супругами потом пополам не делится? Андрей твой загорелся идеей развивать ферму, деньги в нее вложить, а принадлежит все Маше, только ей, и, не дай бог, разведутся они, твой сынок с носом останется.
Зинаида Валерьевна уже Анну не слушала. Пошла в сторону выхода, доставая телефон из сумки и судорожно набирая номер сына.
— Что случилось? — сразу же спросил Андрей. Они не разговаривали почти месяц, и Зинаиде показалось, что она с чужим человеком общается, настолько сильно отвыкла она от знакомого мужского голоса.
— Андрей, что происходит? — мать едва сдерживала эмоции, — мне сказали, что ты собираешься фермой заниматься? А как же работа? Как же твое будущее?
Повисла пауза, и Зинаиде Валерьевне показалось, что сын отключился от разговора. Она взглянула на экран телефона, а сама едва под машину не попала: в порыве эмоций начала переходить дорогу на красный свет, а ей успевший вовремя затормозить водитель посигналил и кулак показал.
— Мам, ты опять? — устало спросил Андрей, и мать выдохнула, — ну что ты снова имеешь против моих решений? Мне двадцать пять лет, я взрослый мужик, я сам решу, что мне нужно, а что не нужно в этой жизни.
— Я уже поняла, — обиженно произнесла Зинаида Валерьевна, — мать тебе не нужна, советы ее тоже.
— Не начинай, пожалуйста, — с мольбой в голосе произнес Андрей, — мы крутимся как белки в колесе, пытаемся восстановить серьезное дело, а ты снова меня упрекаешь в том, что я что-то делаю неправильно.
— А что правильного? — Зинаида теперь стояла на перекрестке, тогда как сигнал разрешал переходить проезжую часть. Она вообще плохо понимала, что происходит, и как ей повлиять на сына, допускавшего серьезнейшую жизненную ошибку.
— Мама, я уже оформил удаленку, буду работать через интернет, зарплату получать ту же. И кредит я оформил на развитие бизнеса…
— Кредит? — Зинаида Валерьевна даже задохнулась от возмущения, — на чужое дело? Ты будешь платить, а твоя Маша барыши иметь с этого? Ты понимаешь, что то, что по наследству ей передается, между вами потом делиться не будет!
— Мама, я юрист, — сухо ответил Андрей, — я все знаю. Разводиться с женой я не собираюсь, бросить ее в такой момент тоже. Мы только ее родителей похоронили, только начали обсуждать вопросы развития их почти загубленного дела. Пожалуйста, не вмешивайся в это.
Зинаида Валерьевна отключила связь и, тяжело дыша, продолжила стоять посреди дороги. Ее переполняли обида и злость, так хотелось доказать сыну то, что он был не прав, ведь сам Андрей этого не понимал и понимать не желал.
«Ты еще пожалеешь обо всем! — думала Зинаида, мысленно обращаясь к сыну, — «пожалеешь, только поздно будет! Прибежишь к матери с просьбой о помощи, а я еще подумаю, помогать тебе или нет. Ваше дело прогорит, ты останешься на бобах, а твоя жена тебя обдерет как липку!»
Женщина и вправду была уверена в том, что рассуждает здраво. Ну не мог ее сын, оказавшись в деревне и занявшись непонятным для него делом, неожиданно обогатиться просто так. В любом случае, семейство молодых Гераськиных ждали испытания, а не всякий эти испытания мог преодолеть. Мать была уверена в том, что Андрей не справится, давала ему пару недель, ну, максимум, месяц на то, чтобы понять бесперспективность своей затеи и вернуться домой.
Однако, ни через неделю, ни через две, ни через месяц сын так и не объявился. Андрей не звонил матери, а Зинаида не звонила ему, все поджидая сына дома и готовясь высказать ему все, что накопилось внутри.
Спустя полтора месяца после последнего разговора с Андреем Зинаиде Валерьевне приснился сон. Она видела в нем сына, стоявшего на обрыве какой-то скалы и протягивавшего к ней руки.
— Мама! — кричал в этом сне Андрей, — мамочка! Прости меня, помоги мне не сорваться!
Зинаида проснулась в холодном поту посреди ночи, а потом еще несколько часов до самого рассвета не могла уснуть. Боялась закрыть глаза и увидеть, как ее сын летит в пропасть, ломая кости, а она стоит рядом и ничем не может ему помочь.
Мать крепко задумалась. Сколько ей осталось жить? Двадцать лет? Тридцать? Готова ли Зинаида Валерьевна все эти годы терпеть разлуку с сыном, случившуюся из-за глупого стечения обстоятельств? Было ясно то, что Андрей не будет делать первый шаг к матери, но он был молодым, своенравным, обидчивым, жаждущим самостоятельности. А она, Зинаида, неужели она тоже будет продолжать доказывать что-то сыну еще много-много лет? И расплатой за эти доказательства станет разлука с самым близким, самым дорогим ей человеком?
Зинаиде Валерьевне понадобилось несколько дней на переосмысление своего поступка. То, как она поступила по отношению к Маше, было, пожалуй, несправедливо, но просить прощения у нее Зинаида не собиралась. Нужно было разговаривать с сыном, иначе эта затяжная холодная война и молчание могут превратиться в десятилетия, в течение которых сама Зинаида будет несчастна.
И она решилась. Купила автобусный билет до Ключей, собрала кое-какие вещи и поехала к сыну и невестке. Зинаиде Валерьевне нужно было своими глазами увидеть то, как живут его сын с женой, как нелегко им, возможно, помочь им или просто забрать Андрея в город. Последнее казалось Зинаиде неисполнимой надеждой, но все же она теплилась где-то внутри.
Ключи встретили ее дождем и резкими порывами ветра. Кутаясь в ветровку и идя по проселочной дороге, превратившейся в грязевое месиво, Зинаида Валерьевна уже не была уверена в правильности своего поступка. Может быть, нужно было предупредить о своем приезде Андрея? А вдруг они с женой уехали куда-то, а она явится под вечер к ним и будет ночевать на пороге?
— Эй, дамочка, куда путь держишь? — рядом с Зинаидой Валерьевной остановился уазик-«буханка», откуда на нее веселым взглядом смотрел какой-то парень.
— Я Гераськиных ищу, — ответила Зинаида, а сама уже мечтала попасть внутрь дребезжащего транспортного средства. Наверняка, там было сухо и тепло, не то, что на улице.
— Садись, а-то топать тебе еще километра три.
Зинаида рассыпалась в благодарностях, усаживаясь в машину. Водителем оказался Григорий, местный водитель, занимавшийся развозкой почтовых отправлений между городом и двумя отделениями Ключей.
— А что, работа непыльная, — хохотнул он, — не то, что у Гераськиных. Им сейчас свою целину поднимать и поднимать!
Зинаида только вздохнула. Домик, у которого остановилась машина, выглядел вполне прилично. Деревянный, одноэтажный, с красивым крыльцом и скамейкой рядом со входом. Тут же неподалеку стоял сгоревший сарай, который, судя по всему, еще не успели до конца разобрать.
Неуверенно постояв на входе, Зинаида Валерьевна позвонила в звонок, висевший на воротах. Через минуту на крыльце показался Андрей. Увидев мать, лицо его вытянулось, он бросился к воротам, распахнул их, а потом крепко обнял Зинаиду Валерьевну. От сердца тут же отлегло.
— Ты бы хоть позвонила, — мягко сказал Андрей. Он не злился на мать за внезапный приезд, не ругал ее, просто помог занести сумку в дом, а потом снял с нее промокшую ветровку и усадил за стол.
Зинаида Валерьевна окинула дом быстрым хозяйским взглядом. Внутри было чисто, прибрано, пыли нигде не виднелось. Полы были кристально вымытыми, а качество оконных стекол оценить было нельзя из-за дождя. Зато посуда аккуратно была расставлена в серванте, там же стояли фотографии, какие-то поделки и рисунки.
— А Маша где? — спросила Зинаида.
— Она в магазин пошла, — ответил Андрей, — там сегодня какую-то консервацию завезли, она посмотреть захотела.
— Ты ее в такую погоду одну в магазин отправил? — удивилась Зинаида и поймала себя на мысли о том, что беспокоится за невестку. Осознание этого ее несказанно удивило.
— Да тут два шага, мам, — Андрей присел напротив матери и посмотрел на нее, — ты чего приехала? Меня обратно в город звать?
— Нет, — ответила она, — посмотреть, как вы живете, может, помочь чем-нибудь.
Андрей кивнул. Вернувшаяся из магазина Маша тоже обняла свекровь, не сказав ни слова о том, что случилось несколько месяцев назад. Обе женщины предпочли сделать вид, что ничего не произошло, не напоминая друг другу прошлые обиды.
В ту ночь Зинаида Валерьевна впервые спала крепко и долго. То ли дорога так сказалась на ее самочувствии, то ли воздух деревенский, то ли осознание того, что близкие рядом.
Только вот проснувшись рано и отправившись в магазин, чтобы купить что-нибудь вкусного для сына и его жены, Зинаида Валерьевна неожиданно для себя поняла, что кроме нее в Ключах жил еще один человек. Встретились они случайно на входе в магазин: она заходила, а он выходил, бросив на нее быстрый взгляд. Зинаида обомлела, а потом, уже войдя внутрь магазина, поняла, что встретила того, о ком и думать почти забыла. Неужели такие встречи вообще возможны? Или это просто видение?
Ещё больше историй здесь.
Как подключить Премиум
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.